Шишупал знал, что Эклаввья относится к Норе: представителей этого клана можно было отличить по костяным амулетам в волосах. Их клан находился в центре лагеря, а вокруг в зачарованном хороводе сновало множество мелких племен. Чужак бы назвал их всех лесными жителями, или валка, но, если подумать, это было просто удивительно, как императору удалось объединить эти враждующие племена, долгие годы соперничавшие друг с другом под одним знаменем.

Исторические размышления Шишупала были прерваны появлением огромного воина. Великан со спутанными волосами и человеческими скальпами, висевшими на шее, поприветствовал Эклаввью и, преклонив колено, поднял над головой блюдо в качестве подношения:

— Вождь, сегодня мы поймали длинного самбара. Первое приношение.

— Превосходно, Таур! Твой санскрит становится все лучше. Пусть Духи благословят тебя. Но это большой самбар, а не длинный.

Воин, который был выше Эклаввьи по крайней мере на десять ладоней, покраснел. Эклаввья же сбросил мешок на землю и взял порядочную порцию мяса. Таур тут же что-то сказал на лесном языке. Должно быть, речь шла о Шишупале, потому что Эклаввья мгновенно повернулся к нему.

— Господин Шишупал, вы, должно быть, голодны. Таур — легендарный повар. Отведайте кусочек, и вы будете просто очарованы.

Огромный валка вручил Шишупалу подозрительно выглядящую колбасу. Пусть Шишупал и проголодался, но, глядя на человеческие скальпы на шее Таура, он понял, что никогда не будет настолько голоден.

— Я поужинал, благодарю вас… эм… Э… Вождь? Я правильно понял?

— Исполняющий обязанности вождя, — поправил Эклаввья. — Военный вождь клана Нора — Патре.

— Вы сын Авайи! Приношу свои извинения, вождь Эклаввья. Я не…

— О, чушь! Валка не верят в титулы, господин Шишупал.

— Тогда просто Шишупал. Я слышал донесения. Твои солдаты высоко тебя ценят. Если бы только мой отряд был таким послушным…

— Это просто слухи, — отмахнулся Эклаввья, пережевывая мясо. — Вероятно, это из-за отца Эклаввьи. Валки уважают кровь. Но если Шишупал говорит, что его солдаты непослушны, пусть просто убьет одного или двух, тогда остальные будут его уважать.

Шишупал в ужасе отпрянул от него:

— Моя работа — сохранять их жизни, а не убивать, вождь.

Эклаввья пожал плечами, с наслаждением жуя колбасу.

Он явно шутит, сказал себе Шишупал. Он оглядел лагерь, надеясь, что Дантавакры здесь нет. Его тут просто разрубят на куски, и ни один оракул его не найдет.

— Таур, — окликнул его Шишупал. Повар-великан повернулся и с отвращением глянул на него. — Есть тут какой-нибудь чеди?

— Много чеди.

Шишупал проследил за его указательным пальцем и с удивлением увидел женщин-валка, уводящих мужчин из других отрядов Магадха в палатки из шкур. Здесь были мужчины из Аванти, Калинги, Каунтиса, Хехайаса, Анупы… и Чеди. Его глаза расширились, стоило ему увидеть символ трезубца на некоторых плащах.

— Женщины-валка свирепы, — хмыкнул Таур. — Они, гм, нравятся горожанам. Они говорят, что горожане, гм, ягнята, которым стоит поучиться.

— И ты не остановишь их? — спросил Эклаввью Шишупал, потрясенный такой вульгарной распутностью.

— Остановить женщину-валка, когда она хочет спариваться? — Эклаввья фыркнул, чуть не подавившись мясом. Таур тоже засмеялся, каждый смешок был подобен раскату грома. — Шишупал забавный.

Шишупал не знал, что тут было такого забавного. Он уже собирался, как правитель Чеди, устроить головомойку распущенным воинам своего народа, но в последний момент передумал. После перемирия снова начнется война. Через год они могут все оказаться мертвы. И ты больше не их командир, помнишь?

— Пойдем внутрь, Шишупал? Может быть, твой брат в одной из палаток. Лучше подождать. Давай, давай.

Шишупал не видел смысла сопротивляться. Пребывая словно в трансе, он последовал за Эклаввьей и Тауром. Члены клана собрались вокруг огромной, нанизанной на вертел, красной туши самбара, подвешенной над ревущим огнем. Двое валка переворачивали мясо, и кровь и жир капали в огонь.

— Ты не съешь ни кусочка, пока я не оседлаю тебя, Эклаввья! — Волосы женщины, заплетенные в косы, диким каскадом ниспадали на плечи, а между прядей, как и у Эклаввьи, мелькали костяные амулеты. За пояс был заткнут метательный топор. На левое плечо было небрежно накинуто грубое одеяние, ничуть не скрывающее ее гибкую фигуру.

— Эклаввья презирает ночь и демонические желания, которые она приносит вместе с женщинами. О Духи, заберите меня…

— Духи могут забрать тебя после того, как я с тобой закончу, — рассмеялась она, а затем повернулась к Шишупалу: — У тебя большие руки. Я могла бы прокатиться на тебе после того, как закончу с ним. Или одновременно. Эклаввья не сможет справиться со мной в одиночку.

Эклаввья обратил к нему почти умоляющий взгляд:

— Не желает ли Шишупал присоединиться?

Шишупал сравнялся цветом с гибискусом, чувствуя себя Сураджмукхи, чьи ноги пытается раздвинуть Каляван. Что здесь происходит?

Внезапно воздух распороли дикие крики, и они обернулись на звук. В лагерь, пошатываясь, вошел юноша, обводя палатки затуманенным взором. Его тут же встретили копьями.

Он просто вовремя появился! — подумал Шишупал, вознося благодарственную молитву своей счастливой звезде.

— Эклаввья, это мой оруженосец, — быстро сказал он. — Я покрыл бы себя позором, если бы с ним случилось что-то плохое.

Эклаввья свистнул, и охранники пропустили Майясура:

— Ты держишь ракшаса домашним питомцем? — наморщил нос Эклаввья. — Следи за своим горлом, когда будешь спать.

Майясур нетвердой походкой направился к ним. Увидел Эклаввью и подавился словами, забыв даже ответить на вопросительный взгляд Шишупала. Эклаввья удивленно уставился на него. Шишупал подошел к оруженосцу и встряхнул его за плечи.

— Мои… мои извинения, мой господин. Господин Дантавакра был найден, — пробормотал Майясур. — Госпожа Раша просит вас поторопиться.

— Где он?

— Э-э-э-э… лежит в канаве за таверной… — Он окинул лагерь нервным взглядом. — Таверной, из которой он направлялся выполнять свою задачу.

— Этого я… — Шишупал почувствовал, как закипает, но постарался сдержать себя перед незнакомцами, так что он просто недовольно повернулся к Эклаввье. — Долг зовет, Эклаввья. Для меня было честью познакомиться с тобой. Не присоединишься ли ты завтра ко мне за ужином?

— К тому времени, как эта женщина покончит с Эклаввьей, его ноги уже никуда не смогут его нести! — Договорить свою жалобу он не успел — женщина Нора утащила его за собой.

III

Уже направляясь обратно к повозке, Шишупал увидел, как госпожа Раша шагает к нему, зло выпятив подбородок.

— Зачем тебе этот валка?! — требовательно спросила она, видимо считая, что шепчет. — Вы что, потеряли рассудок, военачальник?

— О, ничего подобного, госпожа Раша. Это был всего лишь Эклаввья, победитель Соревнований. Фактически он вождь. Благородная душа… Добрый юноша. Хотя говорит забавно. Он просто…

— Да замолчи ты, дурак! — приказала госпожа Раша. Требование оглушительно прогремело в Зарослях, а грудь ее опала и поднялась, как империя. Все, кто был в пределах слышимости, обернулись, удивленные, увидев, как женщина ругает мужчину. — Я думала, ты собираешься на него напасть!

— Напасть? На этого бедного мальчишку? Нет, нет, я ходил узнать о своем брате. — Шишупал бросил на нее вопросительный взгляд. — Но… я не ожидал, что вы будете о нем беспокоиться. Большинство городских жителей не очень беспокоятся о лесных жителях. Вы весьма… — Шишупал попытался найти подходящее слово, потому что слово «добры» мало ассоциировалось с госпожой Рашей. — Внимательны, — наконец выдавил он.

— Я беспокоилась за тебя, идиот! Нельзя, чтобы тебя убили как раз тогда, когда Джарасандх собирается отправиться в Панчал. Он воспримет это как еще одно свое долбаное предзнаменование, и мои планы будут разрушены.

— Убили?! — Шишупал расхохотался. — О, госпожа Раша, не смотрите на меня так. Вам не о чем беспокоиться. Да, пусть обычаи валок и дики, но на самом деле у них мягкое сердце. И этот мальчик…

Госпожа Раша подняла руку, призывая его к молчанию. И этот жест заставил бы замолчать даже гром:

— Этот мальчик, ты, безумный невежа!.. Этот мальчик — Якша из Говердхуна!