Мы часами пропадали на пляже, скрываясь от друзей и реальности. Было весело — даже волнительно — хранить в тайне наши ночные свидания. Но вместе с тем — эгоистично. Эгоистично до кончиков пальцев. Именно по этой причине, когда мы сели в самолет и вылетели домой, я пообещал себе больше никогда не предавать своих близких.

А потом взял и предал. Предал в ту ночь, когда привел ее домой из клуба. За что теперь себя ненавижу.

— Все было нормально, Грейси, — хриплю я, закрывая глаза в безуспешной попытке не смотреть на черный бюстгальтер, выглядывающий из-под прозрачной блузки.

Попытка не удается — я уже сжимаю тонкий материал между пальцами.

— У тебя кофта прозрачная… Ты что, так на улице ходишь? — процеживаю я сквозь стиснутые зубы. В жилах бурлит ревность, вызывая в голове образы, которые видеть совершенно не хочется.

Опустив взгляд на кофточку, она игриво перебирает ткань пальцами. А потом снова поднимает глаза — только на этот раз с довольной улыбкой:

— О, ты про эту? Ну… я надеваю ее только тогда, когда перепихнуться охота. Парни не могут глаз оторвать от…

Я целую ее прежде, чем она успевает закончить, и с такой силой прижимаю к стене, что она едва успевает перевести дыхание. Грейси не медлит: сразу же запускает руки мне в волосы, прижимаясь все сильнее. Я крепко обхватываю лицо ладонями, провожу языком по приоткрытым губам. Все самообладание, какое у меня было, исчезает в тот же момент, когда она снимает с меня кепку, царапает пальцами кожу головы и дергает за волосы на затылке. С моих губ срывается стон, лаская теплом ее рот.

Отпустив ее щеки, двигаюсь вниз, хватаюсь за обнаженные бедра, а потом тяну ее к манящей кровати. Ноги упираются в каркас — я сажусь, притягиваю ее на колени. Устроив попку у меня на бедрах, она слегка отстраняется, любуясь стояком между раздвинутых ног.

Без предупреждения Грейси хватается за футболку — поняв намек, я быстро поднимаю руки, стягиваю ее и небрежно отбрасываю в сторону.

— Знакомые чувства, Тайлер? — воркует она, вызывая прилив возбуждения.

Ее рука медленно скользит вниз по животу, прикасается к члену сквозь джинсы. От неожиданности я запрокидываю голову и, зажав нижнюю губу между зубами, едва сдерживаю стон.

— Не молчи, Тай, — мурлычет она в ухо, направляя пальцы в сторону молнии. — Скажи, что ты помнишь, как хорошо нам было вместе.

— Да… — задыхаюсь я. Каждый сантиметр тела хочет большего, хочет прикосновений и ласки. — Ты сама это знаешь.

Ответ ее устраивает, потому что она сразу берется за пояс джинсов и приспускает их вниз, когда я приподнимаю бедра. Теперь прохладный воздух проникает прямо сквозь боксеры.

— А как насчет этого? — Она обхватывает член через последнюю тряпочную преграду, поглаживая там, где мне этого хочется. Невинные голубые глаза смотрят на меня, умоляя трахнуть ее и дать то, что нам обоим так нужно.

Я уже открываю рот, чтобы заговорить, как вдруг по комнате эхом разносится глухой стук.

Замираю, приковав взгляд к запертой двери. Грейси отпрыгивает, спотыкается на деревянном полу — так сильно, что тело издает громкий хруст. Окажись я в другой ситуации, точно бы посмеялся над ее неуклюжестью.

— Черт. Черт, черт, черт! Надень футболку! Вдруг это мой брат! — шепчет она, с сумасшедшим взглядом впиваясь пальцами в волосы.

Подскакиваю и натягиваю штаны.

— Твою же мать! Ну что я за дура! Это точно он, — тарахтит Грейси, не выпуская волосы.

Я отмахиваюсь с легкой усмешкой:

— Он все равно не догадается.

Очередной стук в дверь.

Грейси толкает меня в сторону, оглядываясь в маленькой комнате.

— Где футболка, Тайлер? Я ее не вижу!

И вот тут сердце уходит в пятки. Потому что я тоже не помню, куда ее бросил.

Глава 9

Тайлер

— Придется открыть, — с дрожью в голосе шепчет Грейси, не решаясь подойти к источнику шума. Наконец она собирается с духом, берется за ручку и чуть приоткрывает дверь. — Адам! Слава богу! Где мой брат?

Еще никогда я так не радовался Адаму. Меня переполняет облегчение, и я наконец выдыхаю.

— Слишком занят новоиспеченной невестой, чтобы заметить твое исчезновение, — бурчит Адам, не скрывая досады.

Грубый тон по отношению к Грейси меня задевает — не желая больше скрываться, я выхожу, встаю у нее за спиной, распахиваю дверь и смотрю на друга с неприкрытым недовольством.

— Отлично. Футболки уже нет. Просто супер, ребята. Самое время для перепихона! — отчитывает меня Адам, как какого-то сопляка. — Ты что, оставил мозги в Европе? Не ожидал от тебя такой тупости, Тайлер.

Чувствую, как пламенеет лицо, пробуждая во мне дремлющий гнев, но прежде чем сорваться на друга, я все-таки отвожу взгляд и продолжаю поиск футболки.

— Оденьтесь и приведите себя в порядок, пока Оукли ничего не заподозрил. Если он узнает — да еще и поймет, что другие тоже знали и промолчали, — нам всем крышка!

Сев на кровать, я наблюдаю за Грейси: она склоняет голову, стыдливо опускает плечи. Все, что мне теперь остается, — запустить руки в растрепанные волосы и всецело отдаться поедающему меня чувству вины.

Я всегда считал Оукли другом, даже когда мы оба знали, что я не заслуживаю его доброты. Он приглашал меня на семейные ужины, постоянно звонил, спрашивал, как у меня дела, — и это несмотря на сумасшедший график! А что в ответ делаю я? Трахаю его сестру. В качестве огромной благодарности.

— Он не узнает, пока мы ему не скажем. — Единственное, что мне сейчас хочется, это скорее закончить разговор, убраться отсюда и покурить.

— Вы просто так трахаетесь? Или между вами что-то назрело, о чем Оукли все-таки стоит знать? Раз уж вы втянули меня в это дерьмо, я хочу понимать, что происходит. — Адам, скрестив руки на груди, испускает раздраженный вздох.

— Кто с кем трахается?

Я резко поднимаю голову. С ужасом в глазах таращусь на Грейси и Адама.

Губы Грейси приоткрываются, руки начинают подрагивать. Наш самый страшный кошмар вот-вот обернется реальностью.

Впопыхах Грейси поворачивается ко мне и тыкает пальцем на гардеробную рядом с кроватью.

Адам тем временем пытается нас прикрыть:

— Никто! Ты их все равно не знаешь.

— Черт, Грейси, я туда не полезу! — психую я чуть ли не с пеной у рта.

— Умоляю, Тайлер! Он сейчас зайдет! Прячься! — Она хватает меня за руки и толкает в направлении шкафа.

Сдерживая поток гневного мата, я с психом распахиваю дверь и забираюсь внутрь. Пустые вешалки с одеждой вонзаются мне в спину, но Грейси, не останавливаясь, пихает меня еще глубже, пока я наконец не упираюсь в стенку.

Виновато улыбаясь, она закрывает дверь, запирая меня в темном пространстве.

Совсем скоро слышу в комнате смех и наивно полагаю, что нам все-таки удастся выпутаться из этой истории, до тех пор, пока громкий голос Оукли не сотрясает всю спальню:

— Это что, футболка Тайлера?

— А я откуда знаю? — непоколебимым голосом врет Грейси. Вот бы и мне обладать такой сдержанностью.

— Это точно его. Откуда она здесь? Где он? — взрывается Оукли.

— Чувак, остынь… — пытается образумить его Адам.

Восприняв грубый тон как сигнал к действию, я сдаюсь и выхожу из шкафа. Оукли поворачивается ко мне лицом, и я сразу поднимаю руки в знак капитуляции.

Швырнув футболку в Адама, Оукли смотрит на меня с укором, даже с призрением. Если бы взгляды могли убивать, меня бы уже здесь точно не было.

— Тебе лучше объясниться, пока я не пробил тебе череп, — шипит Оукли сквозь стиснутые зубы.

Он сжимает кулаки, и я замечаю пульсацию вены на лбу. Буду последним брехуном, если скажу, что драка с парнем размером с Оукли меня не пугает.

— Оукли, давай не сегодня. Прекращай. — Адам пытается образумить друга, делая осторожный шаг навстречу, но сразу же понимает, как сильно поторопился, потому что Оукли поворачивается к нему с лицом, исполненным гнева и разочарования:

— Ты все знал, да? Друг из тебя такой же дерьмовый, как и из этого ублюдка.

Его рука летит в мою сторону, но останавливается в нескольких сантиметрах от груди.

— Дай мне объяснить, — умоляю я, пытаясь отвлечь его от Адама. — Он здесь ни при чем.

— Тебя я даже слушать не хочу. Пускай сестра объясняется, — огрызается Оукли, переводя на Грейси разъяренный взгляд.

Но та лишь хмыкает.

— Тебя это не касается. Я уже не ребенок.

— Правда? А ведешь себя чертовски по-детски! — закипает Оукли. — Тебе уже не шестнадцать, Грейси. Эта одержимость должна закончиться, пока ты не пострадала.

— Одержимость? Прекрасно, — бесится она. — Ты умеешь найти нужные слова.

— Не сваливай все на меня. Я годами закрывал глаза на твои вздохи в его сторону. Я сыт по горло. Между вами все равно ничего не сложится, — самодовольно заявляет он.

— Это ты так решил? — гневается Грейси.

— Именно. Потому что здраво оценить ситуацию могу только я. Я лучше всех знаю Тайлера — дальше спальни ваши отношения не сдвинутся.

Спор между братом и сестрой перерастает в грубое словесное противостояние, и от услышанных оскорблений у меня челюсть начинает ходить ходуном.

Делаю предупредительный шаг в сторону Оукли.

— Давай не будем притворяться, будто ты у нас святоша, — ворчу я, наконец-то вклиниваясь в их перепалку.