Ханна Шоу

Крошки на ладошке. Трогательное руководство по спасению и заботе о котятах для самых неравнодушных

Посвящается Коко




Введение

Крошечные

Меня зовут Ханна Шоу, и я кошатница. Я профессиональный спасатель животных, гуманный педагог и яростный защитник котят. Я посвятила свою жизнь спасению маленьких питомцев, и моя работа целиком связана с тем, чтобы научить людей по всему миру делать то же самое. Я поставила для себя цель — изменить мир для самых крошечных и самых уязвимых представителей кошачьих.

Все, чем я занимаюсь, вращается вокруг спасения маленьких жизней. Я живу в доме с оборудованным питомником для котят, приспособленным для удовлетворения потребностей малышей-сирот, где они могут выздоравливать, развиваться и расти. Как только котенок без матери попадает в мой дом, он оказывается в безопасности: здесь холод заменяется теплом, больные выздоравливают, а голодные получают пищу в избытке. За эти годы я спасла сотни малышей. Изменения, которые я здесь вижу, поразительны, и наблюдение за тем, как некоторые из самых крошечных и самых безнадежных котят превращаются в крепких, мощных кошек, совершенно меняет жизнь.

Я настолько погружена в процесс спасения, что иногда забываю, каково быть мамой для котят. Однажды я была в продуктовом магазине, покупая человеческое детское питание для больной сиротки, когда общительная сотрудница начала расспрашивать меня о моем малыше.

«У вас дома есть малыш?» — спросила продавец.

«Да!» — ответила я.

«О, как замечательно. Мальчик или девочка?»

«Маленькая девочка».

«Какая прелесть! Сколько лет?»

«Ей пять недель».

«Вау! Всего пять недель? А вы хорошо выглядите!»

«… Ну спасибо!» — я засмеялась.

«А как зовут малютку?»

«Червячок».

Она побледнела и перестала со мной разговаривать. Эй, она же не спрашивала о виде!

Быть приемной мамой для маленьких котят — это уникальный и полезный опыт. Из-за своей работы в качестве защитника четвероногих малышей я побывала в различных, достаточно своеобразных местах: нахожусь ли я в международном поезде с котенком, спрятанным под толстовкой, в ночной ли автомобильной поездке в фургоне с десятками котят или ползу по грязи, пачкая руки и колени в поисках источника писклявого «мяу», — это всегда приключение! Спасение котят научило меня тому, что истинное сострадание является спонтанным и безусловным и что, хотя я всего лишь один человек, если я свидетель страдания, у меня есть сила, чтобы помочь.

Не могу сказать, что я активно искала возможность стать спасателем котят — по факту абсолютно наоборот! Котята ворвались в мою жизнь как вихрь, и их присутствие невозможно было игнорировать. Будучи защитником животных на протяжении всей жизни, я знала, что у меня в сердце есть желание помочь, но как я могла изменить ситуацию в одиночку?

Я быстро убедилась на собственном опыте, что для спасения самых маленьких котят доступно очень мало ресурсов. Если в приют для животных попадают не отлученные от груди крохи, они считаются слишком маленькими, чтобы быть жизнеспособными, и, как правило, подвергаются эвтаназии. Куда бы я ни обращалась за помощью, едва речь заходила о самых маленьких жизнях, там сразу же оказывалась нехватка ресурсов. Выяснилось, что даже если бы я хотела помочь им сама, почти нигде не было достоверной информации о том, что я лично могла бы сделать, чтобы дать им шанс. В итоге меня осенило: если этих ресурсов нет, то я могла бы принять какие-то меры, чтобы стать частью решения. И вот, в тот день, когда я нашла на улице своего первого котенка, началось мое путешествие.

...
КОКО — КОТЕНОК, С КОТОРОГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ

Это был обычный, ничем не примечательный день. Мне было двадцать, я работала в летнем лагере для детей с аутизмом, и мы приехали в общественный парк для веселой дневной прогулки. Я сидела на скамейке рядом с коллегой и смотрела на высокие деревья, освещенные ярким солнечным светом. Я заметила странный маленький силуэт, который выглядел абсолютно неуместно… и могла поклясться, что увидела крошечный глаз, мелькнувший среди листвы.

Я протерла глаза, прищурилась, чтобы лучше видеть, и ахнула. Маленький черный котенок смотрел на меня, прикрыв один глаз. Он был на высоте не менее четырех с половиной метров и лежал на ветке, как маленький леопард. Мой разум метался: как он туда попал? Где его семья? Что будет, если я оставлю его там? Что мне делать? Я посмотрела на свою обувь: в шлепанцах я никак не могла бы залезть на дерево. И предположим, я забралась на дерево… и что тогда?

Через несколько минут мои ноги были обуты в кроссовки коллеги, и я тщательно проверяла каждую ветку, забираясь по стволу все выше и выше. Мои коллеги собрали вокруг себя детей, которые внимательно следили за тем, что я буду делать дальше. Начала собираться толпа, и вскоре меня поддерживали совершенно незнакомые люди. Внезапно весь мир вокруг меня исчез, и я сосредоточилась на единственной цели: мне нужно снять этого проклятого котенка с дерева.

Я неуклюже приблизилась к ветке, на которой лежал котенок, щуплый и вялый. Протянула руку, обхватила тощее тельце, засунула котенка под рубашку и перевернулась на спину. Дети кричали, а незнакомцы аплодировали. Буквально на минуту я испытала торжество от того, что сделала, и была шокирована тем, что теперь у меня есть маленький пушистый комочек. Но чувство выполненного долга было немедленно омрачено паническим вопросом: «…Так, и что теперь?»

Это был день, в который я неожиданно стала матерью маленького мяукающего хищника. В тот момент, когда я впервые обняла ее пятинедельное тельце (малютка оказалась девочкой), то почувствовала внезапную ответственность за обеспечение ее всем необходимым, хотя надо признать, понятия не имела, что именно ей нужно. Неловко, конечно, но я отчетливо помню, как отнесла ее обратно в офис в летнем лагере, открыла холодильник и подумала: она ведь может съесть хот-дог? Я освободила ящик для детского конструктора, и он стал ее первым временным домом. Как бы я ни была напугана и растерянна, но решила, что нужно обеспечить ей хорошую жизнь. Я назвала ее Кокосик — Коко для краткости — потому что я залезла на дерево, чтобы сорвать ее, словно сладкий фрукт.

Мне не понадобилось много времени, чтобы влюбиться. Коко стала моей маленькой подружкой, и я дала ей крышу над головой. С тех пор как я спасла ее, сотни других котят прошли через мой дом, но только она смогла остаться (и моя кошка Элоиз!). Она спит рядом со мной по ночам, встречает меня каждое утро и, сидя у меня на коленях, пока я работаю, тихо мурлычет и лечит мои ноги. Коко — это моя любовь до гроба, моя правая рука, мое вдохновение и мой самый лучший друг.

Спасение жизней котят

После спасения Коко занавес был поднят, и я начала искать котят абсолютно везде. В мусорных баках. Под грилем во дворе. Под припаркованными машинами. Надо сказать, что чем больше котят находили меня, тем больше я начинала их искать. Каждый раз, когда я брала нового котенка, то приобретала немного больше знаний и опыта по уходу за ними, а также чуть больше репутации. Вскоре друзья и коллеги стали считать меня человеком, которому нужно позвонить, если вдруг нашелся котенок, и начались звонки: «Я слышал, что вы кошатница».

Коко была уличным котенком, открывшим мне глаза на тяжелое положение своих сородичей. Это положило начало путешествию, в котором я обнаружила, что у бездомных котят очень мало шансов выжить в Соединенных Штатах. В нашей культуре очень любят пушистых малышей и в то же время их убивают сотнями тысяч из-за сложного и взаимосвязанного набора факторов, включая нехватку ресурсов и отсутствие общественной осведомленности. Это означает, что без вмешательства спасателей животных и активного сообщества приемных семей, котята, слишком маленькие для устройства в семью — особенно новорожденные, известные как неонатальные котята, — сталкиваются с преждевременной смертью. Такие малыши нуждаются в защите больше, чем кто-либо.

Мое путешествие не всегда было легким — приходилось быстро учиться и делать это на ходу. В течение многих лет я была полностью поглощена спасением жизни котят: пыталась разбираться в непонятных болезнях и причинах загадочного стула, понять, какие приспособления нужно использовать и как это делать, преодолевать сложный процесс нахождения постоянного дома для котенка. Я сталкивалась с проблемами воспитания сироток, работая полный рабочий день или живя в квартире-студии, эмоциональными препятствиями, когда я прощалась с любимыми котятами, с тяжелым бременем того, что беру на себя слишком много, и тем, чтобы научиться уравновесить сострадание к другим с добротой к себе.

Понемногу я узнавала, как обеспечить заботливый, поддерживающий и развивающий сервис, который подготовит котят к жизни, наполненной здоровьем и счастьем. То, что я теперь знаю, было получено благодаря множеству исследований поздними ночами, благодаря сотрудничеству с другими спасателями, а также благодаря методу проб и ошибок, который сопровождается горем от потери — и триумфом от успеха. Все время моя цель состояла в том, чтобы творить величайшее добро, какое только возможно, и творить его последовательно, эффективно и весело.