— Разве вы не хотели бы бросить опостылевшую работу и продолжить учебу?

— Предпочитаю не предаваться несбыточным мечтам.

— Вы фактически ответили на мой вопрос. Больше нет смысла муссировать эту тему. — Ричард отодвинул кресло назад, чтобы иметь возможность вытянуть ноги. Что он и сделал, скрестив их. — Мечты могут быть несбыточными только в одном случае — если у них нет финансовой поддержки. Вы согласны?

— Какая разница, согласна я или нет? У меня нет намерения тратить ваши деньги на себя.

— Значит, основная забота сейчас снять квартиру и иметь крышу над головой? Я правильно понял вас?

— Да, это моя единственная забота, — парировала Лиз, пытаясь опровергнуть его убежденность в том, что она хочет примазаться к его благосостоянию.

— Ситуацию видится мне такой. У меня есть ребенок, и, оправившись от первоначального шока, я хочу, чтобы девочка переехала в мой дом и жила вместе со мной.

— Что? — Лиз вскочила из-за стола. — Вас покинуло чувство реальности? Это абсолютно исключено! Я никогда не позволю вам оторвать Пат от меня.

— Не сходите с ума, — успокоил он девушку. — Лучше дослушайте до конца.

— Это я-то схожу с ума? Вы хотите отнять у меня ребенка моей сестры и удивляетесь тому, как я реагирую на это. Или вы ожидали, что я в ответ на подобный бред мило улыбнусь и предложу вам вторую чашку кофе? А потом мы обсудим, какие вещи паковать в первую очередь?

— Ради Бога! Замолчи, женщина, и дай мне договорить!

Лиз издала какой-то странный звук, потом уселась за стол и прижала ладони ко рту. Руки ее тряслись.

— Я не собираюсь отнимать у вас Пат, я хочу, чтобы вы переехали вместе с ней. Это решит все проблемы. У вас обеих будет крыша над головой. Отступят финансовые проблемы. Вы продолжите учебу. Или займетесь тем, о чем мечтали раньше, до того как ваша жизнь перевернулась.

— Я не могу взять у вас то, за что никогда не смогу расплатиться.

— Не надо лишних слов и эмоций. — Ричард сказал это очень убедительно. — У меня есть дом. Он расположен довольно близко от города. Там достаточно места, чтобы мы все спокойно сосуществовали. А поскольку я намерен загрузить вас работой, то это не будет благотворительностью с моей стороны.

— Загрузить… чем? — Лиз задала свой вопрос свистящим шепотом, закрыв глаза, как будто хотела прочнее усвоить все, что им было сказано.

— Вы займете место воспитательницы Патриции, — холодно пояснил Ричард. — Перед тем, как вы опять вступите со мной в спор, предлагаю вам рассмотреть альтернативную ситуацию. Пат моя дочь, и я намерен бороться за нее. Добавлю для полной ясности: в своей жизни я никогда и никому не проигрывал.

Глава четвертая

Ричард совершенно четко знал, что ему надлежит делать. У Лиз практически не было возможности отвергнуть его предложение, а он действовал беспроигрышно. Спустя две недели девушка осознала это окончательно.

За это время он дважды приходил к Пат, приносил подарки, от которых не отказался бы ни один ребенок. И в то же время ни один взрослый не взялся бы утверждать, что это вредные подарки. Во время своих визитов Ричард вежливо обменивался парой замечаний с Лиз, но это был довольно сухой диалог. Все внимание он уделял девочке. Он твердо решил завоевать сердце дочери и непреклонно шел к этой цели.

— Не стоит всякий раз приносить подарки, — попросила его как-то Лиз.

В тот день Ричард купил девочке знаменитую куклу Барби с огромным набором всяческих приложений — туалетов, мебели, даже спортивного инвентаря. Они были вдвоем на кухне. Ожидая высокого посетителя, девушка часа два все здесь мыла и чистила, проклиная тот день, когда решила обратиться за помощью к этому человеку.

— Получается, что вы не завоевываете сердце Пат, а просто покупаете ее. — Лиз сказала это убежденно, не обращая внимания на злой блеск в его глазах.

— Это вы так считаете.

— Увы, это правда. Нельзя задаривать ее, она привыкнет к этому и с каждым днем будет требовать все больше и больше. А когда настанет время заставить ее сделать что-нибудь полезное, воспримет это как покушение на собственные права.

— Где это вы набрались знаний по детской психологии?

— Практика очень в этом деле помогает, — холодно пояснила Лиз. — Не забывайте: ваш опыт измеряется неделями, а мой — годами.

Девушка смотрела прямо в глаза Гленну и чувствовала — уже не в первый раз! — что у нее кружится от этого голова. Она пережила подобное ощущение еще при самой первой их беседе, и с каждой новой встречей состояние это проявлялось все более остро. Лиз казалось, что и по этой причине для нее невозможно будет жить под одной крышей с ним.

— О'кей, не могу не признать вашу правоту.

— Не можете… чего?

— Не могу не признать вашу правоту, — повторил Ричард. — А теперь нам пора обсудить проблемы, связанные с переходом девочки в другую школу, — сказал он так, будто они были связаны общими заботами уже не первый год.

— Какие именно проблемы?

— А такие. Когда вы переберетесь в загородный дом, сюда ездить будет слишком далеко.

— В ближайшие дни я обдумаю эту ситуацию.

— Ближайшие дни — это слишком долгий срок.

— Не кажется ли вам, что Пат ожидает столько перемен в жизни, что отягощать ее еще и сменой школьного окружения было бы неразумно.

— По мнению умных и сведущих людей, уж если идти на кардинальные перемены, то на все сразу.

— Может быть, люди, считающие так, и умные, но нельзя сразу признать резонность их рассуждений. — Голос девушки был полон сомнений.

— Минутах в двадцати езды на машине от моего дома есть прекрасная частная школа.

— Мне надо обдумать ситуацию, — снова пробормотала Лиз. Она распахнула дверь, как бы напоминая ему, что пора заканчивать беседу.

— Нечего тут раздумывать, и так все ясно. Я уже договорился, после рождественских каникул Пат пойдет в ту школу. Единственное, что вам следует сделать в связи с этими переменами, это подобрать ей надлежащую школьную форму.

— Слушайте! Почему вы так уверены в том, что имеете право столь безапелляционно распоряжаться нашей жизнью? Когда я обратилась к вам за помощью, то вовсе не предвидела, что вы будете вмешиваться во все наши дела.

— Да уж, вы вряд ли предвидели это. Наверное, ожидали, что я выдам вам вполне приличные отступные и на этом завершу выполнение своего отцовского долга. Увы, дорогая леди, вы совершенно ошибочно определили возможное развитие событий. Мы не станем с вами обсуждать величину суммы и перспективы жизни некоего абстрактного ребенка. Мы будем говорить о моем ребенке. Более того, я намерен действовать так, чтобы в момент, когда придет время открыть ей правду, она была полностью морально подготовлена к этому и уже не могла без меня обходиться. Вам это ясно? Или мне еще раз повторить только что сказанное?

Поскольку Лиз молчала, Ричард поднялся и ушел.

Да, Ричард Гленн выигрывал у нее по всем статьям, и это очень тревожило Лиз. Не важно, что он предложил отличный вариант преодоления ситуации, в которую они с Пат попали, не важно, что он имеет все права на свою дочь. Важно другое — он ломает их привычную жизнь, а что из этого выйдет, пока совершенно не ясно. Был и еще один фактор, в существовании которого она не хотела признаться даже себе. В присутствии Ричарда Лиз теряла способность управлять собой и действовать самостоятельно.

Раздражение Лиз нарастало. Сегодня Ричард собирается свозить ее в свой загородный дом. Ей предстояло убедиться в том, что это не какая-нибудь лачуга и не гнездо разврата. Какая странная роль отведена мне во всем этом, думала Лиз. Она просто ненавидела себя за то, что сама полезла в такую западню. И тут же говорила себе: но у меня ведь не было другого выхода, потому что благополучие маленькой сиротки-племянницы превыше всего.

Сейчас, ожидая прибытия Гленна, Лиз сидела, уставившись в пол, и думала свою горькую думу. Она встрепенулась, услышав шум подъехавшего автомобиля. Потом хлопнула дверь, шаги раздались уже в коридоре. Она не дала ему времени на извинения и, выскочив наружу, сказала:

— Вы опоздали и заставили меня ждать.

Судя по одежде, Ричард сегодня на работу не собирался. На нем был светлый пуловер, зеленоватые вельветовые брюки и незастегнутая непромокаемая куртка. Лиз отметила, что впервые видит Гленна небритым. Как ни странно, это ему шло, придавая полупиратский, полубогемный вид.

— Всего на восемь минут, — парировал он упрек девушки.

Она не стала продолжать эту тему. Повернувшись к мужчине спиной, Лиз накинула на плечи плащ и торопливым жестом подхватила сумку, стоявшую на столике в холле.

— Вы уже попытались что-нибудь объяснить Пат… о нашей ситуации? — поинтересовался Ричард, как только они очутились в машине.

— Нет. — Девушка ответила довольно резко в надежде, что он больше не станет расспрашивать ее. — Малышка, как и все в школе, погружена в проблемы празднования Рождества. У них идут репетиции праздничного спектакля, в чем она принимает активное участие. Пожалуй, сейчас не лучший момент заставить ее задуматься над серьезными проблемами.

Естественно, Пат очень хотела, чтобы Ричард пришел на спектакль. Он вообще произвел на девочку большое впечатление, и Лиз отдавала себе отчет, что дело не только и не столько в подарках, сколько в нем самом, в его неотразимом обаянии, которое действовало на лиц противоположного пола вне зависимости от возраста этих лиц. К тому же в случае с Пат был и дополнительный фактор влияния. У других детей в наличии были мамы и папы, а у нее — только тетушка Лиз.

— Ну и когда наступит, по вашему мнению, этот «подходящий момент»?

Хотя Ричард задал вопрос ровным голосом, Лиз легко могла вообразить, как у него все внутри кипит. На первых порах он предоставил ей возможность определять темп и последовательность событий, хотя окончательно решения все же принимал сам. Это было своего рода проверкой на ее пригодность к выполнению его планов на будущее. Девушка тянула время как могла, но хорошо понимала, что такая ситуация не вечна. Вот-вот раздастся взрыв, последствия которого могут оказаться просто непредсказуемыми.

И Лиз, и Ричард хранили молчаливый уговор. При появлении девочки взрослые немедленно прекращали свой «обмен любезностями». Но были готовы в любой момент возобновить это греющее душу занятие. Сейчас им ничто не мешало, и Ричард, посмотрев на девушку, твердо сказал:

— Я все же не исключаю, что решусь еще до Рождества сказать Пат всю правду и заберу ее жить в мой дом. Тогда после каникул будет легче поменять школу…

— Нет! — в ужасе вскрикнула Лиз. — Так нельзя! Девочке надо выбираться из своей раковины, куда она забралась после смерти Джейн и Роберта, постепенно. Это долгий процесс, им надо осторожно и деликатно управлять, а не рубить с плеча.

— Хорошо, только начинайте этот процесс не откладывая.

— А если я все-таки приду к выводу, что Пат и в дальнейшем лучше ничего не знать и продолжать жить со мной?

— К подобному выводу вы не придете.

— Это почему?

— Потому, что я так говорю.

Лиз метнула на Ричарда затравленный взгляд. Что еще она может сказать, чтобы переубедить его? Руки ее связаны, и они оба хорошо понимают это.

— Вы уже подали бумаги на восстановление в колледже? — после некоторой паузы поинтересовался Гленн.

— Пока нет.

— В чем дело? Вы передумали?

— Нет, вовсе нет. На этой неделе я все сделаю.

— И обязательно возобновите курс по искусству.

— Неужели вы не забыли этой части нашего разговора? — Лиз была искренне удивлена. Неужели в моей жизни нет ни одного уголка, куда я могла бы не допускать этого мужчину? — подумала она.

— Не знаю, сколько вам лет, но выглядите вы почти как подросток. Могу вообразить, каким ударом для вас было все то, что случилось. И теперь, когда имеющаяся в вашем распоряжении капелька здравого смысла помогла вам осознать, что борьба со мной бессмысленна, пора воспользоваться благоприятными обстоятельствами. И возвратить то, что еще не ушло безвозвратно.

— Спасибо за ценную мысль, но я постараюсь все это сделать, опираясь на собственные силы, — сказала Лиз подчеркнуто равнодушным тоном.

— Поймите, это невозможно. Не тешьте себя несбыточными надеждами. — Голос Ричарда звучал мягко, в нем не было агрессии. — Я нанимаю вас на работу — в качестве воспитательницы Пат. И вы можете делать что душе угодно в то время, пока она в школе. Какие условия могут быть лучше этого?

Лиз промолчала. Ей очень не нравилось, что именно он, Ричард Гленн, может себе позволить направлять и контролировать ее жизнь.

— Зачем, собственно, вы хотите платить мне деньги за то, что я обязана делать бесплатно?

Услышав этот вопрос, Ричард вздрогнул.

— Хотите правду?

— Конечно!

— Затем, чтобы иметь возможность требовать. Я вообще не люблю делать людям поблажки и совершенно не собираюсь щадить ваше самолюбие. Попасть ко мне на работу — большая честь, особенно для того, кто пока не умеет делать хоть что-нибудь в совершенстве. Оплачивая ваш труд, я могу надеяться, что вы будете очень стараться.

— А если вы захотите выгнать меня?

— Уверен, что до этого дело не дойдет.

— Значит, вы, великий человек, гарантируете мне светлое будущее, а я, простая смертная, должна верить в непогрешимость вашей мудрости?

Ричард рассмеялся. Впервые она слышала в его голосе какие-то человеческие нотки, и это странным образом взволновало Лиз. За разговором она не заметила, как машина, нырнув в аллею, приблизилась к красивым воротам чугунного литья. По сигналу с электронного пульта створки ворот разошлись, и автомобиль, сделав круг по обширной лужайке, застыл перед чудом архитектуры. А вокруг этого чуда раскинулся сад. Не жалкое подобие сада, как подле большинства городских особняков, а настоящий, великолепный сад.

— Мы быстро осмотрим дом, — услышала Лиз голос Ричарда и, повернувшись, увидела, что он внимательно следит за выражением ее лица, — потом я покажу вам, где вы с Пат будете жить. После этого заглянем в ее будущую школу, все там оговорим и затем пообедаем. Во время обеда вы сможете задать мне все вопросы, какие только придут вам на ум.

После промозглости осенней погоды, царившей снаружи, внутри дома показалось особенно уютно и тепло. Нет, это был не дворец, роскошь не била в глаза. Но нельзя было не отметить вкус, с которым подобраны обои, ковры, мебель. Лиз услышала шум пылесоса наверху. Значит, там кто-то был. Прочитав в глазах девушки вопрос, Ричард пояснил, что это миссис Кросби, которая приходит каждый день, делает уборку.

Хозяин провел ее по дому, он не торопил гостью, но и не задерживался нигде для длинных пояснений. Исключение было сделано третьему этажу. Там находились комнаты, в которых предстояло жить Лиз и ее племяннице. Это были две отдельные спальни, которые соединял небольшой холл. Общей была и ванная комната, не уступавшая холлу размерами.

— Здесь вы будете абсолютно изолированы от других частей дома, — пояснил Ричард. — Эти комнаты изредка использовались для гостей, которые оставались ночевать. Но не слишком часто. На моем ранчо друзья остаются более охотно.

— У вас есть еще и ранчо?

— Разве я никогда не упоминал о нем? Это маленькое поместье расположено в соседнем штате, как-нибудь мы втроем выберемся туда.

Любопытно, подумалось девушке, он строит и такие далекие планы…

Они возвратились на первый этаж. Лиз повернулась к Ричарду и торопливо, словно боясь, что он прервет ее, сказала:

— Послушайте, я не могу не сообщить вам, что мысль о том, что нам придется жить под одной крышей, вовсе не радует меня. — Он странно посмотрел на девушку, Лиз дорого дала бы, чтобы не ощущать на себе этот взгляд. Но, тем не менее, решила закончить свою мысль: — Я отдаю себе отчет в том, что мы с вами не ровня. Вы богаты, привыкли повелевать, вокруг вас наверняка много людей, готовых выполнить любое ваше желание. Но я понятия не имею, кто вы на самом деле.

Ричард продолжал пристально смотреть на девушку. Он стоял, слегка наклонив голову и засунув руки в карманы брюк, как бы стараясь постигнуть истинный смысл произнесенных девушкой слов.

— Мне было бы весьма затруднительно растолковать вам, каков я на самом деле. Ситуация такова, что вам просто придется поверить мне на слово.

Лиз не поглядела на него, щеки ее пылали.

— Я читала в газетах, что ваша репутация… в отношении женщин… далека от идеалов нравственности…

— Правда? — Девушка глубоко вздохнула, найдя в себе силы выдержать его взгляд. И почувствовала себя уязвленной, когда Ричард громко рассмеялся и сказал: — В отношении вас, могу поклясться чем угодно, мои намерения так далеко не распространяются. — Он был пугающе сексуален, когда смеялся вот так, искренне и заразительно. Лиз вздрогнула от этой мысли. — Заверяю, что вы по ночам в своей постели сможете чувствовать себя в полной безопасности. Я не стану ломиться в вашу дверь в поисках сексуального удовлетворения.

В этот момент Лиз больше всего желала, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Или, еще лучше, поглотила бы его.

— Я вовсе не это имела в виду…

— Не надо спорить. Я прекрасно понимаю, что вы, в сущности, пока еще большой ребенок.

— В этом вы ошибаетесь.

— Ошибаюсь? На чем основана ваша убежденность? — Ричард удивленно поднял брови. — Потрудитесь пояснить вашу мысль.

— Не представляю, как могла бы сделать это, — сказала Лиз твердо. — Зато прекрасно понимаю, что вы вложили в свои слова. Могли бы просто сказать, что в ваших глазах я просто гадкий утенок.

Она постаралась самокритично посмотреть на себя со стороны. Неровно подстриженные короткие волосы, торчащие вихрами, фигура, напоминающая мальчишечью, невысокая грудь, полное неумение пользоваться косметикой, чтобы подать свое лицо как можно лучше…

— Вы абсолютно превратно истолковали мою фразу.

Ей не хотелось продолжения этого разговора. С другой стороны, какая-то доля мазохизма в ее характере подталкивала ее выслушать до конца все, что он может сказать о ней и ее внешности.

— В конце концов, у каждого из нас такая внешность, какой его Бог наградил. Но я вам благодарна за то, что вы откровенно сказали мне о том, какой видите меня.

— Благодарны за откровенность? Честно?

— Да, абсолютно честно. — Как ей сейчас хотелось иметь длинные волосы, которые можно было бы небрежным движением откинуть назад!

— Благодарны — ну и ладно, — подвел он черту беседе на эту животрепещущую тему. Еще раз рассмеявшись, мужчина подошел к Лиз. Остановившись на расстоянии в полшага, он наклонился к девушке и заговорщически прошептал: — О вашей безопасности мы поговорили, а где гарантии моей?

— О, можете об этом совершенно не беспокоиться, — четко проговорила она, глядя прямо перед собой невидящими глазами. — Вы совершенно не в моем вкусе, ровно настолько же, как и я не в вашем.

— А если не секрет, каков ваш вкус?

— Мне нравятся заботливые, чувствительные мужчины артистического склада. — Говоря так, она мысленным взором видела своего бывшего приятеля. Но постаралась не вспоминать, что именно этими чертами парень и раздражал ее больше всего.

— Вот и слава Богу! Как выяснилось, ни один из нас не опасен другому. Теперь можно продолжить выполнение нашего дневного плана.

Ричард снял с вешалки куртку и стал надевать ее. Лиз, повернувшись, исподволь наблюдала за ним. Этот мускулистый красавец явно мне не по зубам, подумала она. Девушка с удивлением обнаружила, что ей стало легче дышать, когда они обменялись любезностями и выяснили, что каждый из них не соответствует требованиям и вкусу другого.