— Вижу корабль!

Посмотрев в том направлении, куда указывал тощий палец впередсмотрящего Ротгута, я сначала различила в отдалении ходовые огни, а затем заметила белое судно с плавными обводами. Оно явно направлялось в нашу сторону.

— Кто это?! — крикнула я.

— Береговая охрана!

Глядя на судно, я несколько секунд пыталась убедить себя, что его целью являемся не мы, но тут снова раздался крайне неприятный, резкий гудок. Я бросилась к капитанской каюте и постучала в дверь. Прежде чем она открылась, я успела сосчитать до десяти. Показалось, будто при виде меня в глазах Слэйта мелькнуло удивление. В руках у него была шкатулка, которую он обычно держал у себя под кроватью. Не было нужды объяснять ему, что ее надо получше спрятать: если пограничники поднимутся на борт, объяснить наличие на судне опиума будет куда труднее, чем присутствие двух живых тигров.

— Вы нужны у рации, — сказала я.

Пальцы Сэйта крепче сжались на шкатулке.

— Эта штука может помочь работе карты, — пробормотал он.

— Быстрее, капитан! — С этими словами я захлопнула дверь — пожалуй, несколько сильнее, чем следовало.

Когда я снова появилась на палубе, Би делала разворот, а Кашмир поднимал дополнительный парус. Вспахивая волны, мы прибавляли ход, двигаясь в восточном направлении вдоль южного берега Лонг-Айленда. Я ухватилась за фал, помогая Кашмиру и одновременно наблюдая за судном береговой охраны, огни которого теперь были у нас за кормой. Расстояние между кораблями сокращалось.

По словам Слэйта, нью-йоркская береговая охрана всегда доставляла много хлопот. Подкупить ее сотрудников было почти невозможно. Все это еще больше усугубилось после 2001 года. Нью-Йорк перестал быть тем диким и безалаберным городом, каким являлся в 80-е годы, во времена молодости моего отца. К тому же в береговой охране служило множество любителей старых, антикварных, если можно так выразиться, судов, и наш корабль просто не мог не вызвать у них желания пощупать все собственными руками и заглянуть в каждый уголок.

«Искушение» было весьма изящной каравеллой с черным корпусом, окованным снизу до самой ватерлинии медью, чтобы подводную часть не попортили морские черви. Судно имело заостренный киль, похожий на плавник морского чудовища, и было от носа до кормы покрыто вырезанными на нем рунами. Носовую часть судна под бушпритом украшала резная деревянная скульптура русалки с длинными распущенными волосами и обнаженной грудью — согласно поверьям, ее выставленные напоказ прелести должны были успокаивать море в шторм.

Даже если сотрудники береговой охраны не стали бы обыскивать наше судно, то наверняка не отказали бы себе в удовольствии постоять на его палубе и подержаться за штурвал, рассказывая Слэйту о том, как в детстве играли в пиратов. Оказавшись на борту, они наверняка услышали бы рев тигров, спрятанных в трюме. Стиснув зубы, я продолжала ждать капитана, прислушиваясь к тому, как где-то внизу огромные полосатые кошки ворочаются и порыкивают в своих хлипких бамбуковых клетках.

Я уже собиралась снова постучать в дверь капитанской каюты, когда Слэйт вышел наконец на палубу, держа в руках рацию, которая издавала свист и шипение. Он долго смотрел, моргая, на корабль береговой охраны, освещенный слабеющими лучами заходящего солнца. Сердце у меня сжалось: расширенные зрачки отца закрывали почти всю радужную оболочку.

— Капитан! — окликнула его я.

Мой голос заставил его очнуться и начать действовать. Подняв к губам рацию, он произнес в микрофон:

— Береговая охрана Нью-Йорка, береговая охрана Нью-Йорка, на связи корабль «Искушение», корабль «Искушение», прием.

Мы напряженно ждали ответа, однако из динамика рации по-прежнему доносились только треск и какое-то шуршание. Би, сунув в рот палец, принялась грызть ноготь.

— Он нашел другую карту? — спросила она чуть погодя.

Я отрицательно покачала головой и сказала:

— Все равно сейчас неподходящий момент для того, чтобы приступать к Навигации. Он просто не может начать ее сейчас, когда на нас смотрят.

— Не может или не хочет? — уточнила Би.

— Ему не следует этого делать. Об этом тут же будет доложено всем и вся. А кто-нибудь еще и заснимет все, а потом выложит в Интернет…

— Да уж, есть вещи которые лучше не демонстрировать, — подхватила Би. — Да только, если мы окажемся в тюрьме, все наши фокусы могут всплыть наружу сами собой. Там человек постоянно на виду, и скрыть что-либо очень трудно.

— Береговая охрана Нью-Йорка, береговая охрана Нью-Йорка! — снова произнес в переговорное устройство Слэйт. — Вызывает корабль «Искушение», прием.

Ходовые огни, находившиеся у нас за кормой, приближались. Под ногами у меня раздался тигриный рев, от которого, кажется, завибрировала вся палуба.

— А что мы будем делать, если они так и не выйдут на связь? — спросила я.

— Вышвырнем их за борт, — ответил Кашмир и состроил недовольную гримасу.

— Наркотики?

— Тигров.

— Береговая охрана Нью-Йорка! — снова попытался вызвать по рации наших преследователей Слэйт. — С вами говорит капитан корабля «Искушение», прием.

И опять — никакого ответа. Корабль береговой охраны был уже совсем близко.

— Капитан… — позвала было я, но тут Слэйт выругался, уронил рацию на палубу и шагнул к штурвалу.

— Принеси мне карту, Никси! — велел он.

— Какую?

— Любую!

— Но…

— Быстрее!

Внезапно лежавшая на палубе рация ожила. Мы все замерли.

— «Искушение», это береговая охрана Нью-Йорка. Переключитесь на канал шестьдесят шесть. Прием.

Слэйт выполнил распоряжение, но из динамика по-прежнему доносилось лишь едва слышное шипение. Прошло еще несколько секунд.

— «Искушение», это береговая охрана Нью-Йорка, — послышался, наконец, голос с явным бруклинским акцентом. — Слэйт? Прием.

— Да, — с облегчением выдохнул капитан. — Да, это Слэйт. Это ты, Брюс? Прием.

— Да, это Брюс. К нам поступил звонок. Вблизи береговой линии обнаружили нечто подозрительное. — Брюс рассмеялся, отчего в динамике переговорного устройства раздались громкий треск и щелчки. — А это, оказывается, ты.

— Пиратские корабли всегда пугают мирных яхтсменов, Брюс, — отозвался Слэйт. — Но я не думал, что из-за моей посудины может забеспокоиться доблестная береговая охрана.

— Забеспокоиться? Ничего подобного. Ребята просто хотят побывать у тебя на борту. За вами идет «Орел», а у них в составе экипажа — курсант морского училища, мой племянник. Ему никогда не доводилось бывать на парусных судах. Покажешь ему, что и как?

— Вот оно что, — с облегчением выдохнул Слэйт и бросил взгляд на приближавшийся корабль. — Вообще-то я бы с удовольствием, Брюс, но… — Капитан посмотрел на меня. — Понимаешь, мы немного заняты. У моей дочери день рождения, и мы готовимся к вечеринке. Дел у всех по горло. Прием.

Мои брови поползли вверх от удивления:

— День рождения? У меня?

— Да неужели, приятель? День рождения у твоей дочки? — снова раздался голос из динамика. — И сколько же ей исполнилось? Четырнадцать? Прием.

Я в гневе затрясла головой, но Слэйт не обратил на меня внимания.

— М-м, ну да, — подтвердил он.

— Опасный возраст, капитан, — тихо пробормотал себе под нос Кашмир.

— Что ж, в таком случае, не будем мешать вам праздновать, — произнес Брюс. — Передай дочери мои поздравления. А я скажу своему племяннику, что ему придется немного подождать — побывает на паруснике в другой раз. Может, оно и к лучшему. А то он у меня уж больно симпатичный парнишка. Добро пожаловать домой. Прием.

— Спасибо. Брюс. Конец связи.

— Спасибо, Брюс, — едва слышно произнесла я.

Слэйт выключил рацию. Через несколько секунд корабль береговой охраны сбавил ход и изменил курс. Откинув с лица волосы, я стала смотреть, как огни «Орла» удаляются и тонут в наступающих сумерках. Капитан, разжав пальцы, уронил рацию на палубу и закрыл ладонями нижнюю часть лица.

— Наконец-то нам хоть немного повезло, амира, — усмехнулся Кашмир.

— Ну, разве что самую малость, — кивнула я.

— Вы правы. Пожалуй, было бы лучше, если бы этот красавчик, племянник Брюса, побывал у нас на борту.

— С какой стати? Ты что же, надеялся, что на «Орле» окажется еще и симпатичная племянница этого самого Брюса?

Кашмир подмигнул, но даже наша шутливая перепалка не подняла мне настроения. Мы подходили к портам Хэмптонского рейда, однако при этом ни на йоту не приближались к цели нашего путешествия. Из-за тигров мы не могли войти ни в одну гавань. Брюс, которого Слэйт при каждом удобном случае задабривал дорогими спиртными напитками, отозвал корабль береговой охраны. Но как только мы пришвартовались бы у какой-нибудь пристани, сотрудники портовых служб наверняка услышали бы тигриный рев.

— Никси! — раздался у меня за спиной голос капитана.

Я обернулась. Слэйт снова занял место за штурвалом, но по-прежнему был очень напряженным.

— Что? — спросила я, хотя прекрасно знала, что именно он собирался сказать.

— Мне нужна твоя помощь. — В голосе Слэйта послышались умоляющие нотки. — Я не могу пропустить этот аукцион. Мне действительно необходима карта, которую выставят на торги. Пожалуйста.