Если жизненный опыт и научил меня чему-то, так это остерегаться иррациональных импульсивных поступков. Несколько десятков лет назад подобный переизбыток гормонов привел меня к раннему браку и рождению ребенка в возрасте 19 лет. Тем не менее, после моего стремительного свидания со смертью, мне не удавалось справиться с чувством, что, хотя в моих песочных часах еще достаточно песка, мне хочется прожить жизнь так, как будто я вот-вот умру. Мне хотелось вцепиться в эту жизнь, со всей ее опасной красотой и драйвом.

Филипп снял очки и положил их поверх стопки книг на тумбочке с его стороны кровати. Он наклонился, поцеловал меня в нос и свернулся под простынями. По воскресеньям мы всегда ложились в полдесятого вечера из-за предстоящей Большой Недели. Он проснется на рассвете и наляжет на свой велотренажер, прежде чем нырнуть в душ. Побрившись и быстро натянув костюм, он принесет мне кружку чая с тостом и малиновым вареньем. Совместная жизнь — вещь приятная, но невыносимо предсказуемая.

Моя ручка застыла над номером 7 по горизонтали: скука (пять букв, начинается с «Т»). Мое внимание отвлекло отдаленное бряцанье, доносящееся из прихожей. Барабанная дробь лап, топающих по паркету, сопровождалась серией нетерпеливых, все более громких завываний.

— Начинается, — пробормотал Филипп из-под покрывала.

Вцепившись в сборник кроссвордов, я напряглась и приготовилась к атаке. Уже через мгновение сиамец с дикими глазами ворвался в спальню, пролетел по воздуху и шмякнулся на кровать у меня между ногами.

Муж без энтузиазма относился к зацикленности Джона на моих ляжках. Сколько бы я ни пыталась объяснить, что моя нижняя часть тела отличается упитанностью и мягкостью, неотразимой для любящего уют представителя кошачьих, казалось, его было невозможно убедить. Но я не оставляла попыток. Тем более с учетом того, что он и Джона были единственными мужчинами на земле, испытывающими интерес к моим телесам.

Умиротворенный и торжествующий от победы над воображаемыми драконами в его «котио», Джона испустил победное мяуканье. Он трижды повернулся вокруг себя, окопался между моими ногами и начал взбивать пододеяльник. Убедившись, что я достаточно надежно придавлена к кровати, кот свесил свой нелепо длинный хвост с моих колен. Я опустила руку и потерла его бархатный носик указательным пальцем. Мурлыча, как трактор, он начал тереться зубами об остальные пальцы, до которых мог достать.

Джона бросил на меня сапфировый взгляд из-под своей темно-шоколадной маски. С благодарностью фыркнул и зевнул. Я неподвижно лежала, ожидая, пока он задремлет. Когда мурлыканье превратилось в тихий грохот, я решила, что можно попытаться забрать руку. Я попробовала сдвинуть ее на сантиметр, но лапа собственника тут же обвилась вокруг моего запястья. Джона выпустил когти и надавил на кожу моей руки так, чтобы не проколоть ее, — таким образом он напоминал мне, что мой статус на несколько пунктов ниже его. Ничто так не льстит самолюбию человека, чем когда кот впускает его в свою жизнь, даже если тебе в ней отводится чуть более высокое положение, чем просто ходячей подушке.

С Филиппом под боком и Джоной, втиснувшимся между моими ногами, я чувствовала себя начинкой в сандвиче из альфа-самцов. Как бы я ни любила Джону, надо признать, что он был самым требовательным котом в мире. Кот-липучка, он впивался в мои колени, руки, шею и никогда не выпускал меня из виду. Он ревел как вол, когда события развивались не так, как нужно ему, то есть, кажется, почти все время.

Когда они устроились и начали погружаться в свои параллельные миры грез, я начала, сантиметр за сантиметром, отнимать свою руку. Придавленная всем весом Джоны к матрасу, я, тем не менее, смогла включить лампу на тумбочке. Мое тело непроизвольно испустило стон, часть той симфонии шумов, которое оно в те дни производило само по себе.

Всматриваясь в темноту, я задумалась о том, что происходит в голове у моего мужа. Казалось, от яркой страсти первых лет наших отношений он перешел к умиротворению среднего возраста без всякого сопротивления. А если это не так, то с такими актерскими способностями ему впору претендовать на «Оскар».

Я считала, что французские поцелуи неизбежно переходят в простое пожелание спокойной ночи перед сном. Любовь состоит из многих слоев. Секс может вызывать восторг, даже зависимость, но чтобы снова и снова хотеть только одного человека, требуется немало воображения.

В фильмах много внимания уделяется первым поцелуям и жарким объятиям в постели, за которыми следует (часа через полтора) отчаянная поездка в аэропорт, когда ему кажется, что она его бросает. Складывается впечатление, что Голливуд не сильно заинтересован в показе повседневной жизни и чудесной способности сохранить любовь, несмотря на все реинкарнации, которые двое проходят в течение совместной жизни.

Его дыхание становилось глубоким и равномерным.

— Чего бы тебе хотелось? — спросила я.

— Что-о-о? — спросил он, натягивая простыню на плечи и укутываясь, как гусеничка. — Неплохо было бы поспать ночью.

— Нет, я хочу сказать, — я прикоснулась к его плечу, — если бы тебе осталось прожить всего несколько дней, как бы ты предпочел их провести? Есть что-то такое, о чем ты всю жизнь мечтал, или место, куда бы тебе хотелось поехать?

В комнате воцарилась тишина. Он или уснул, или задумался.

— Антарктида, — сказал он после долгой паузы.

Ему была известная моя теория об Антарктиде. Некоторые места на Земле настолько заповедные, что людям лучше оставить их в покое. Кроме того, я не выношу холода.

— И?..

— Пикник у моря, и, может быть, небольшую лодку, в которой можно было бы поплавать.

Он всегда заводил речь о домике на пляже, но мне казалось, что на свете нет ничего хуже. Мыть две кухонные раковины, заправлять в два раза больше кроватей, убирать песок из дома — мне это напоминало рабство. Что касается лодок, то титул Блюющая Королева мне достался не просто так.

Джона повернулся и начал вылизывать себя, издавая чавкающие звуки. К горлу подкатил ком. Не то чтобы моя жизнь почти закончилась, но, возможно, я выбрала не ту жизнь. Может быть, мое беспокойство ничего общего не имеет со второй молодостью, но дает мне понять, что я зря трачу свои дни на приготовление обедов и уборку лотка кота-тирана. Может быть, моя душа — если, конечно, она у меня есть — подсказывает мне, что я не принадлежу полуразвалившемуся дому в глухом конце улицы центрального Мельбурна, что мой настоящий дом находится где-то в более гламурном месте?

Сначала этот голос в моей голове звучал просто как отдаленный шум, но чем дальше, тем громче и отчетливее становилось его послание:

Время бежит. Собери весь свой энтузиазм.

Я погрузилась в вихрь тревожных снов. С того момента, как я позволила себе мысли об энтузиазме, казалось, он начал врываться в мою жизнь с силой циклона. Сама я никогда не попадала в супершторм, но видела, как один из них, под названием «Сэнди» [Ураган «Сэнди» (англ. Hurricane Sandy) — мощный тропический циклон, образовавшийся в конце октября 2012 года и затронувший Ямайку, Кубу, Багамские острова, Гаити, побережье Флориды и, впоследствии, северо-восток США и восточную Канаду. // О капитан! Мой капитан! Рейс трудный завершен, // Все бури выдержал корабль, увенчан славой он. // Уж близок порт, я слышу звон, народ глядит, ликуя, // Как неуклонно наш корабль взрезает килем струи.], охватил Манхэттен несколько месяцев назад. Меня глубоко потряс вид волн, поглощающих город, как показывали в теленовостях. В то время я даже не представляла, что сила урагана далеко не иссякла. Вскоре мне придется столкнуться с ураганом эмоций в своей жизни. Мне не нужно было беспокоиться о недостатке приключений. В приюте для животных, в другой части света, целый ком энтузиазма сидел в клетке, облизывая пушистые черные лапы… и взывая ко мне сквозь пространство и время.