Глава 3

Брошенный вишневый «БМВ» стоял на широкой подъездной дороге. Конни повернулась к нему спиной и, уперев руки в бока, смотрела на полицейских, которые первыми прибыли на место.

— Вспомните все свои действия, — велела она им. — Я говорю это каждому из вас. С того момента, когда вы заехали сюда и увидели машину Элспит, до той минуты, когда вы вышли из своих машин и подошли к ней. Через какое окно вы заглянули внутрь? Какой из дверей каждый из вас касался? Вспомните все, что вы видели.

— Не сочтите за неуважение, мэм, но я не понимаю, как это могло бы вам помочь, даже если мы сможем вспомнить… — заметил один из тех сотрудников полиции Шотландии, которые были посмелее.

— Только попробуйте еще раз назвать меня «мэм»!

— Здесь такое обращение свидетельствует об уважении, — вмешался в разговор Барда.

— В Америке, когда полицейский называет тебя «мэм», он либо собирается тебя арестовать, либо хочет, чтобы ты заткнулась и не мешала. Полагаю, тут имеет место второе. Так что слушайте сюда и напрягите извилины. Все ли двери были закрыты, когда вы подошли?

Последовали неопределенные кивки.

— Потому что, если они не были закрыты, это говорит о том, что женщина выходила из машины второпях или что кто-то застиг ее врасплох.

— Э-э… возможно, водительская дверь была малость приоткрыта, — запинаясь, сказал один из полицейских. — Я взялся за ручку, чтобы открыть ее, и я не уверен, что она была закрыта как положено.

— Отлично, именно эта деталь и была нам нужна.

Реплика Барды отвлекла внимание от вздоха Конни.

— А ключи? — продолжила она.

— Они оставались в замке зажигания, мэм. То есть мисс. Мы их не трогали.

— С соседями уже поговорили, — пояснил Барда. — Похоже, эта машина находится здесь какое-то время, хотя никто не смог сказать, когда именно она тут появилась.

— А чей это дом? — спросила Конни.

— Тут живет лучшая подруга Элспит Данвуди. Она и ее семья сейчас совершают круиз по Карибскому морю, и она понятия не имеет, почему машина Элспит могла оказаться у ее дома. В течение двух-трех недель, предшествующих исчезновению Элспит, никто из этого семейства не общался с ней.

— А об их дружбе знали все или это было известно только узкому кругу? — поинтересовалась Конни.

— А что, это имеет значение? — Барда явно был озадачен.

— С некоторыми из своих лучших друзей человек может просто время от времени говорить по телефону, редко видя их вживую, поскольку узы между ними так крепки, что редкость встреч не мешает дружбе. О таких друзьях может знать только кто-то из твоего ближнего круга. Но если эта ее лучшая подруга из числа тех, с кем Элспит часто проводила время, выходя в свет, то это могли заметить. Тогда было бы нетрудно выяснить этот адрес и придумать какой-нибудь предлог, чтобы заманить Элспит сюда.

— Проверьте это немедленно, — приказал Барда патрульным.

Они поспешили прочь, явно испытывая облегчение оттого, что можно удалиться.

— Дом тщательно обыскали, там никого нет. Мобильного телефона Элспит в машине нет, но там находится ее сумка, — сообщил Барда.

— Значит, она не имела при себе ни ключей, ни сумки. И из гардероба Элспит не пропала никакая одежда, а ее муж и дети сходят с ума от неподдельной тревоги. Ничего хорошего это нам не сулит.

— При всем моем уважении не надо быть психологом-криминалистом, чтобы прийти к такому выводу, — хмыкнул Барда.

— Почему люди так говорят? — задумчиво проговорила Конни, обходя вокруг машины и шаря по ней глазами. — «При всем моем уважении». Эта фраза всегда предваряет какое-нибудь оскорбление. Хотя и завуалированное.

— Простите. Я не хотел вас оскорбить. Просто такой вывод казался очевидным.

— В вас слишком глубоко сидит стремление чуть что извиняться. Право же, вам нужно избавиться от этой привычки. — Конни опустилась на колени возле пассажирской двери и всмотрелась. — Тут что-то есть. Скажите мне, что вы видите.

Барда встал рядом с ней и тоже уставился на самый низ двери.

— Это небольшая капля жидкости красного цвета, которая засохла. Но это же красное на красном. Каким образом вы смогли увидеть ее, если не различаете цвета?

— Вообще-то для меня это легче, чем для вас. Ваш мозг вводит вас в заблуждение. Вы видите красное пятнышко на красном фоне, и вам трудно их различить. А мой мозг имеет дело только с тонами. Капля жидкости на красной краске кажется более темной. Впрочем, на этом польза от моего дальтонизма заканчивается, поскольку я понятия не имею, что это может быть за жидкость — кровь, машинное масло или горчица. — Конни достала свой мобильник и сделала фотографию. — Нам же пришлют фотографии места преступления, не так ли?

— Да, — кивнул инспектор. — Полагаю, если это кровь Элспит, то либо последует звонок с требованием о выкупе, либо нам надо начинать искать ее труп?

— Пока данных недостаточно, чтобы делать такой вывод, даже если окажется, что это кровь, — сказала Конни. — Пока не сообщайте об этом мужу Элспит, но отправьте эту каплю в криминалистическую лабораторию на анализ ДНК. И это надо сделать так быстро, как только возможно.

— Согласен. Я прослежу за этим лично. Думаю, завтра результат анализа ДНК будет уже готов, если я сделаю пару звонков.

— Это впечатляет. В каком именно отделе полиции вы работали в Лондоне?

— В отделе специальных расследований. Я несколько лет проработал в подразделении, занимавшемся похищением людей. Подозреваю, что начальство было радо сплавить меня сюда. Я не очень-то вписываюсь в их структуру, поскольку не соответствую новому типу сотрудников отдела специальных расследований — типу крутого, слегка небритого альфа-самца, проводящего три часа в день в тренажерном зале.

— А что, в этом отделе нет женщин? — спросила Конни.

— Боюсь, они тоже куда большие альфа-самцы, чем я. — Барда улыбнулся.

— Вообще-то недавние исследования показали, что принадлежность к альфа-самцам часто только мешает, когда речь заходит о назначении на высокие должности или о долгосрочных отношениях между партнерами. Руководство компаний предпочитает тех, кто спокоен, дипломатичен и обладает аналитическим умом, а в отношениях сейчас приветствуются постоянство, чувство юмора и теплота.

— Сэр! — донесся крик из кустов, растущих на краю подъездной дороги.

Конни и Барда подошли к полицейскому, который их позвал, и остановились на некотором отдалении, чтобы не нарушить сохранность следов преступления.

— Что там у вас? — спросил Барда.

— Кроссовка, левая. Она точно женская и соответствует описанию, которое предоставил муж пропавшей.

Женщина-полицейский подняла руку в перчатке, держа светлую кроссовку, почти не имеющую износа. Она довольно новая, решила Конни, и недолго лежала на земле.

— На ней есть следы крови? — спросила она инспектора, который подошел поближе, чтобы рассмотреть находку.

— Видимых нет. Вы не могли бы показать, где именно вы ее нашли? — обратился Барда к женщине-полицейскому.

Женщина-полицейский показала пальцем на место, находящееся примерно в метре от ее ног. От края кустов до него было метра два.

— Либо кроссовка слетела с ноги пропавшей, когда она отбивалась, либо ей хватило присутствия духа оставить нам знак, говорящий о том, что ее увезли против ее воли, и она забросила ее сюда. Тот, кто напал на Элспит, не мог выпустить ее из виду и не хотел рисковать и терять время, отыскивая эту кроссовку, — сказала Конни.

— Тогда нам нужно засесть в доме ее мужа и ждать звонка с требованием о выкупе, — быстро заключил Барда.

— Это если Элспит повезло. Все зависит от того, чего хочет похититель от своей жертвы. Вы отвезете меня в отель? Мне надо сделать заметки.

— Сейчас? Разве мы не поедем к семье Элспит, а затем в полицейский участок, чтобы провести совещание? Я обычно оставляю написание заметок на вечер.

— Вы полицейский, инспектор Барда. Вы следуете процедуре, проводите совещания, изучаете зацепки. Моя же работа не такова.

Конни подошла к пассажирской двери машины Барды, открыла ее, села, застегнула ремень безопасности и проверила его замок, резко потянув его.

Барда уселся рядом:

— Просто я думал, что вы захотите участвовать во всем. Чтобы ничего не пропустить, ведь чем больше информации — тем лучше.

— Я здесь для того, чтобы составить портрет того человека, который в настоящее время удерживает Элспит. Я предполагаю, что это мужчина, но, возможно, за этим похищением стоит женщина, если речь идет о вымогательстве, мести или попытке отвлечь внимание от преступления другого рода. Если учесть родственные связи Элспит, то это может быть все что угодно — от мошенничества со страховкой до каких-то корпоративных разборок. Моя работа обычно намного проще вашей. Когда у вас имеется череда трупов, то вы рассматриваете такие вещи, как почерк преступника, элементы сходства между его жертвами или какое-то ситуативное сходство. Я не могу позволить себе отвлекаться на соблюдение полицейских процедур и ваши служебные дрязги. Можно сказать, что я метаю дартс в профайлинговую мишень практически с завязанными глазами. Так что я должна возвратиться к тому, с чего все началось, и постараться честно отработать те деньги, которые мне платят. В том хаосе, который чаще всего царит в полицейском участке, это невозможно. Так что вам придется выполнять для меня функции фильтра.