— Вкусно! — воскликнула она. Глаза ее заблестели.

Она восторженно отправляла в рот кусочек за кусочком, совсем забыв про фотографии.

Очень быстро ее тарелка опустела. Стоило ей положить добавку, как рядом появился Нагарэ, держа в руках длинный поднос с небольшой чашкой супа на нем.

— Ну как?

— Я и не ожидала, что так вкусно будет! — Накладывая рис, Кана с улыбкой повернулась к Нагарэ.

— Я рад. Лов в Юи [Юи — город в префектуре Сидзуока на о. Хонсю. Розовая креветка — главная местная достопримечательность.] только начался, поэтому можно сказать: эти креветки — первые за год. А как говорится, если ешь то, что только поспело — будешь жить долго.

Нагарэ снял крышку с чашки супа, и оттуда поднялся пар.

— Как хорошо пахнет! — Приблизив лицо к ароматному блюду, Кана закрыла глаза и потянула носом манящий запах.

— Для этого рецепта бульон делают пустым, я добавил только нарезанный кубиками тофу. И для вкуса немного листочков перца.

— Только тофу? А аромат кажется гораздо более сложным.

— Я пожарил косточки и остатки от форели и сварил бульон на них. Все равно ее готовил, а так и выбрасывать ничего не пришлось.

— Вот оно что! Да, действительно, есть легкий запах рыбы. Значит, эти самые косточки… — Кана вновь принюхалась к пару, который поднимался из чашки.

— Форель ведь живет недолго — всего один год — так я слышал. Поэтому нам только и остается насладиться ее вкусом и дать ей упокоиться с миром. Иначе выйдет совсем грустно.

До этого момента разговорчивая Кана замолчала, словно прикусила язык.

— Когда закончите, я отведу вас в офис. — Зажав поднос под мышкой, Нагарэ скрылся на кухне.

Кана взяла чашку с супом в руки и сделала глоток. Небольшой, не больше пяти миллиметров квадратик тофу плавно скользнул на язык. В нос ударил аромат форели и перца. Кана шумно выдохнула:

— Если размышлять о жизни слишком много, можно и аппетит потерять. — Она поставила пустую чашку на стол. В горшочке оставалась еще примерно треть риса. Щеки у Каны раскраснелись то ли от выпитого алкоголя, то ли от чего-то иного. — Да, и не забыть про тядзукэ.

Вспомнив, что сказал Нагарэ, Кана торопливо положила себе еще риса, добавила белокопытник с мисо и залила чаем.

Взяв палочки, она принялась за тядзукэ, громко прихлебывая. В одно мгновение она опустошила миску, не оставив ни единой рисинки, и только потом положила палочки на стол.

— Вы готовы? — в тот же момент из кухни показался Нагарэ.

— Да, идемте, — решительно поднялась Кана.

Нагарэ открыл дверь сбоку от барной стойки и первым вошел внутрь. Кана, слегка помедлив, последовала за ним.

— Спасибо большое! — словно вспомнив, обратилась она к Нагарэ.

— Да не за что! Угощайтесь еще! — обернувшись, с улыбкой ответил тот.

— Что? — Кана вопросительно взглянула на него.

— Угощайтесь еще, говорю. Я рад, что вам все понравилось. У нас в Киото часто используют это выражение. Когда тебя благодарят за еду — так и хочется предложить добавки. В ресторанах, правда, такого обычно не услышишь, — остановился Нагарэ.

— Понятно. А я испугалась, что сейчас опять будем есть.

— Вы, кажется, упоминали, что у вас есть ребенок. Что он обычно говорит вам после еды?

— Было вкусно, мне очень понравилось. Что-то вроде этого.

— Простите мне мою наглость, но позвольте поинтересоваться — он действительно наслаждается тем, что вы готовите? — усмехнулся Нагарэ.

— Так ведь принято… Ничего больше, — смутилась Кана.

— Простите, сболтнул лишнего. — Поклонившись, Нагарэ пошел дальше.

Пожав плечами, Кана двинулась за ним.

Нагарэ постучал в дверь в конце коридора, и оттуда выглянула Коиси:

— Проходите, пожалуйста.

Закрыв за Каной дверь, Нагарэ отправился обратно на кухню.

— Вас не затруднит заполнить кое-какие документы? — Кана села напротив Коиси, и та протянула ей планшет с бумагой и ручку. Кана быстро принялась писать левой рукой.

— Вы левша?

— В детстве отец пытался меня переучить. Закончилось тем, что теперь я одинаково хорошо владею и правой, и левой рукой. — Улыбнувшись, Кана передала планшет обратно Коиси.

— Тридцать девять лет. А там и сорок не за горами.

— Не могу даже представить себе этот момент.

— Я тоже все пытаюсь с этим смириться, но пока не выходит. Итак, госпожа Такэда, что за блюдо вы разыскиваете? — Коиси положила смартфон на журнальный столик перед собой. — Отец рассказал, что вы записывали сегодняшний обед на диктофон. Я тоже решила попробовать, а то в последнее время память стала подводить. Могу, например, не записать что-то важное. Теперь же о заметках можно вообще не думать. Что ж, я вас внимательно слушаю. — С этими словами она включила диктофон.

— Я ищу бифштекс.

— Бифштекс? Рубленый бифштекс в европейском стиле? Не гамбургер с котлетой? [Вопрос Коиси задан из-за сходства в японском языке слов «бифштекс» («хамбагу») и «гамбургер» («хамбага»).] — Коиси открыла блокнот.

— Верно. Только не такой, как подают в европейских ресторанах. Скорее, будто из маленькой забегаловки или даже столовой. Словно готовил не профессионал… Ой, вы только не обижайтесь. У вас ведь тоже совсем небольшой ресторанчик. Но я не про него…

— Не берите в голову. Что тут сказать, местечко у нас и правда простенькое. — С натянутой улыбкой Коиси продолжила: — Когда и где вы ели этот бифштекс?

— Кажется, его готовил мой отец. Но может и нет.

— Что значит «кажется»? Вы что же, никогда не видели, как он это делал?

— Я сама этот бифштекс не ела. Позвольте, я как следует все объясню. — Кана выпрямила спину и слегка прокашлялась.

— История, надо полагать, не самая простая? — Коиси наклонилась чуть вперед и приготовилась записывать.

— У меня есть сын. Его зовут Юскэ, ему шесть. Когда-то Юскэ ел тот самый бифштекс и теперь просит меня отыскать его.

— И его готовил ваш отец?

— Возможно. По крайней мере, это единственное, что приходит в голову.

— Пока что не очень понятно, — покачала головой Коиси.

— В выпускном альбоме из детского сада Юскэ был вопрос — какое ваше любимое блюдо? И мой сын ответил «бифштекс». Я ему ни разу такого не готовила, и вместе с ним мы его тоже не ели. Но кое-что я все-таки вспомнила. Это было в позапрошлом году, когда мы с Юскэ стали жить вдвоем. Тогда мы еще переезжали в Хиросаки. Пока меня не было, Юскэ оставался с моим отцом. И он что-то такое рассказывал — про то, чем дедушка его кормил. Мне кажется, больше сыну негде было попробовать бифштекс. — Кана нахмурилась.

— Странно как-то, что ребенок назвал бифштекс своим любимым блюдом. В детском саду таким не кормят, — заметила Коиси.

— В нашем детском саду вообще не кормили. Все брали с собой бэнто.

— В бэнто бифштекс тоже едва ли мог оказаться.

— Мой бывший муж — тот еще гурман и предпочитает есть рыбный или мясной стейк. Рубленое и перемолотое в фарш филе — совсем не для него, вот и Юскэ перенял у него эту привычку. Я с ним в этом вопросе солидарна, поэтому бифштекс никак не мог оказаться в нашем меню.

— И очень зря. Даже среди замороженных иногда попадаются очень вкусные! — не подумав, ляпнула Коиси. Кана в ответ бросила на нее суровый взгляд:

— Очень зря — это кормить своего ребенка едой со всякими консервантами, усилителями вкуса и прочей химической отравой!

— А если не использовать продукты быстрого приготовления, а самостоятельно отбить как следует мясо дома? — с серьезным видом возразила Коиси.

— Не понимаю, зачем портить хороший кусок? Почему не приготовить как есть? Не вижу смысла так напрягаться. Все равно получится жалкая копия, не больше, — не сдавалась Кана.

— То есть вы хотите сказать, что бифштекс — всего лишь пародия на мясное блюдо? — повысила голос Коиси. На некоторое время в комнате повисло неловкое молчание. — Извините, я погорячилась. — Коиси первой нарушила тишину.

— Все в порядке. Это вы меня простите. — Кана слегка склонила голову.

— Давайте вернемся к нашему вопросу. Если бифштекс готовил ваш отец, то, может быть, быстрее будет обратиться непосредственно к нему?

— С отцом у нас отношения весьма натянутые… Домой я не приезжала уже два года. Мне бы не хотелось сейчас просить его ни о чем, а уж поделиться рецептом бифштекса — тем более. Я даже не хочу признаваться ему, что Юскэ назвал его бифштекс своим любимым блюдом. — Договорив, Кана плотно сжала губы.

— Я, конечно, не знаю, что у вас произошло, но мне казалось, что дети всегда могут обратиться к родителям за помощью и те не откажут. Разве не так? — Коиси исподлобья взглянула в лицо Кане и тут же отвернулась с разочарованным видом. — Ладно, я поняла. Придется моему отцу самому этим заняться. Съездит к вашему папе и попробует этот бифштекс.

— Боюсь, этого может оказаться недостаточно, — повернувшись, быстро проговорила Кана. — Я ведь даже не знаю, угощал ли отец Юскэ тем же бифштексом, который подают в его заведении. Это знает только он. А я, как уже сказала, спрашивать не хочу.

— Дело-то, выходит, не самое простое, — покачала головой Коиси.

— У меня есть одна идея. Пусть ваш отец притворится, что собирает материалы для статьи. К нам часто приходят журналисты, и отец еще никому не отказал. Можно сказать, например, что он из «Деликатесов Сюндзю» — его только рады будут принять. Надо только с Дайдодзи договориться, — предложила Кана. На лице ее сияла широкая улыбка.

— Это вы, конечно, хорошо придумали. Но есть одна проблема — мой отец ненавидит ложь во всех ее проявлениях, поэтому, боюсь, ничего не получится. Впрочем, он как-нибудь выкрутится. Итак, как называется заведение? — Коиси приготовилась записывать.

— Ресторан «Такэда». Заведение старое — существует вот уже сто лет. — Кана достала из сумки фотографию и положила на журнальный столик.

— Как красиво! И столько снега! Это ведь давно было снято?

— Три года назад. Старина — единственное его достоинство. И именно это привлекает журналистов.

— Удивительно, что такое место сохранилось до наших дней. Я бы хотела там побывать. Нет, это же надо — сто лет! — Коиси, взяв снимок в руки, внимательно его рассматривала.

— На фотографии, конечно, выглядит неплохо. Да вот только, боюсь, если вы отправитесь туда и попробуете что-нибудь из местного меню — непременно разочаруетесь, — пожала плечами Кана.

— Раз так, то зачем вам тогда бифштекс из этого ресторана? — подражая тону гостьи, произнесла Коиси. Она протянула фотографию обратно Кане.

— Хочу сравнить мое любимое блюдо и то, что больше всего нравится Юскэ — тот самый бифштекс. — Засунув фотографию обратно в блокнот, Кана убрала его в сумку.

— И с чем же вы будете сравнивать?

— Недавно я писала статью об одном ресторанчике, который специализируется на мясных блюдах. «Стейк-хаус» в районе Сироканэ, в Токио. И там я попробовала турнедо Россини. Это говяжья вырезка, обжаренная с фуа-гра и трюфелем. Ничего вкуснее я в своей жизни не ела! Поверьте, я очень редко такое говорю — блюдо меня действительно впечатлило.

— Разве можно сравнивать стейк и бифштекс? Разница довольно существенная, — покачала головой Коиси.

— План у меня такой: сначала я дам Юскэ его любимый бифштекс, а потом отведу в «Стейк-хаус», где он сможет попробовать турнедо Россини. Тогда он наконец поймет, чем отличаются блюда высокой кухни!

— И для этого… — Коиси глубоко вздохнула.

— Я очень хочу воспитать Юскэ открытым ко всему окружающему, этаким гражданином мира. Хочу, чтобы никто не смел издеваться над ним только потому, что у него нет отца. Я хочу, чтобы у него было все самое лучшее. И я говорю не про материальные богатства, одной видимости благополучия недостаточно — гораздо важнее воспитать в нем правильный взгляд на вещи. Воспитать так, чтобы он не называл своим любимым блюдм бифштекс из провинциальной забегаловки.

Слушая Кану, Коиси вся раскраснелась и, прижимая руки к груди, едва сдерживалась, чтобы не обрушиться на нее с возражениями.

— Я вас поняла. Что ж, папа займется этим, — только и сказала она, захлопнув блокнот и с силой нажала на кнопку остановки записи.

— Благодарю! — Слегка склонив голову, Кана вскочила с места.

— Ну что, закончили? — завидев Кану и Коиси, Нагарэ отложил газету и повернулся к дочери.

Конец ознакомительного фрагмента