На всякий случай Кора вышла на лестничную площадку и позвонила в дверь напротив соседке Фаине Львовне (телефон соседей есть, но она решила в дверь).
Открыл ее муж (господи, забыла, как его зовут), — сразу новость: жена уже больше месяца в больнице.
В коридоре ничего подозрительного не слышал.
Вообще-то на лестнице видел какую-то женщину…, у нее еще обе руки были заняты тяжелыми сумками.
— А какую?
Про мать же не спросишь, скажет, после поминок сдвинулась.
Кора бросила взгляд на лестничный пролет. еще маленькой бегала в школу. Боялась кого-то встретить. А теперь… боится матери.
…За окном темнело. Кора открыла кран и смочила лоб водой, накаленный, как под солнцем.
Опять звонок…
Она замерла и стояла, не двигаясь, — звонок не повторялся, гость медлил.
— Так, все! Сегодня у меня страхи, глюки, истерика, завтра обязательно шоппинг. А куда делась сумка? Мать стояла за дверью со своей огромной сумкой. Куда она пропала?
Да, тогда мы страшно поругались. Наговорили друг другу кучу обидных слов. Я сохла по одному парню. Поругались и с ним, — естественно, из-за матери. Потом мать мне устроила концерт с привычными песнями: «Чтобы никого в дом не приводила», «Им всем одного надо», «Поматросит и бросит», «В подоле принесешь…», «Ты должна быть гордой и недоступной». Потом я собралась и ушла к нему жить. Назло ей забрала ее сумку. Зачем я это сделала, дура, это ее обидело больше всего. Зачем, зачем, — заладила как сорока. Теперь-то что об этом. Прощения надо было просить… Но она то тоже хороша: «Не успела, не успела, не успела». И не объяснила, что значили эти слова. Может, не успела пожить…
В замочной скважине задвигали ключом.
Ущелье Дьявола
Грохот камней в горах для него был привычным, привычней некуда. Поэтому он уже перестал поворачивать резко голову в сторону горного зрелища. Он не раз бывал в таких местах, еще со студенчества, хотя теперь стукнуло тридцать. Он вспомнил, как еще в Универе ему, Скоробогату, возраст давали за тридцатник. Когда это было, в каком году?
Едва группа перешла горную речку, как быстро совершила подъем на старую плешивую гору, заросшую соснами. Потом на веревке был спуск в ущелье, и по мелководью проход до места стоянки, — вот тут и загремело: в ближних горах произошел обвал. В этот раз камнепад был, как дождь в Таиланде, — отметил Скоробогат, — неожиданный и скорый. Хорошо, грохот не застал людей во время спуска по веревке, от страха руки могли разомкнуться. Да, всякое бывает в этом ущелье.
Место назвали ущельем Дьявола, вроде как из-за грохота камней, хотя ходили слухи, что туристы здесь пропадали.
«Только не говорить группе про эти байки. Ну, а про какое ущелье нет баек?» — так успокаивал себя Скоробогат.
Он решил поделиться с группой теми положительными отзывами об ущелье, что специально подготовил по случаю, но лишь успел заикнуться, как перебила эта тараторка Жанна, — никакого уважения к организатору группы, а ведь хотел поддержать всех морально, — по его давнему наблюдению к камнепаду нельзя привыкнуть, — обвал или гром на небе, где-то загремело — вздрагиваешь, — вот и в этот раз только спустились в ущелье и ба-бах!
Жанна вспомнила Пшавелу: «И вздрогнули горы, и с гор посыпались камни в ущелье».
Так вот. Скоробогат, заранее «прозондировал» вопрос, бывалые альпинисты говорят: камнепад «словить» на подъеме — быть беде, в общем, примета плохая.
Пока Жанна выясняла свои проблемы, Скоробогат передумал обсуждать местные камнепады: в группе все бывшие сокурсники, пугать их не стоит, и без того дрейфят, — взял-то всего четверых, тем не менее скоро начнут ныть: «куда привел?», «лучше места не нашел?», «почему не предупредил?». Вот народец интересный, друзьями никогда не были, а в такой сложный для них поход отправились, стоило только свистнуть, — так рассуждал Скоробогат.
Правда, один человек с ним в походе побывал, — Илонка. За прошедшее время она стала как будто еще свежее, еще моложе, что ли. С блондинками такое бывает. Заплела косу, окрепла, в глазах больше блеска.
После того, что между ними произошло в том студенческом походе, ему показалось очень странным, что она согласилась сейчас, когда ее позвала Жанна. А тут еще одна странность: скороговорки у Илоны какие-то с намеком. Зачем она сказала: «Щель ищет ручей»? С намеком?
…Илона тогда сильно обиделась. «Странно, девушка делала недвусмысленные знаки, — ну, мужчина не удержался…, чего дуться?», — так рассуждал Скоробогат. Он гордился своей мускулинностью, простотой и «здоровым», как он говорил, упрямством. Илона с того времени изменилась, стала более загадочной, что ли, а еще приобрела выносливость, гибкость, где-то научилась вязать узлы и профессионально спускаться по веревке. Стало быть, зря времени не теряла, поднаторела в этом деле.
Сегодня совершили вертикальный спуск — 9 метров, так она сама справилась, еще и Жанне помогла. Похудела по сравнению с Жанной. Ну-ну. Готовилась наверняка, значит, простила меня, да и сегодня она наверняка заметила, когда зашел разговор о природе мужчин и женщин, все ребята были на моей стороне, — так рассуждал Скоробогат.
Группа оставила рюкзаки на стоянке и сейчас столпилась вокруг каменной пирамиды, метрах в семистах от стоянки, за скалой. Дело в том, что не было здесь никакой пирамиды, когда группа полчаса назад шла разбивать лагерь.
— Да хорош шептаться, — проворчал Скоробогат.
— А кто шепчется? — спросили из группы. — Ты лучше скажи, как мы там будем без Интернета?
— Хорош панику нагонять. Без интернета проживем. Жанна, ты так оглядываешься, — здесь нет никого, кроме нас. Ну, обвал, такое тут не редкость. Ну, пирамида… До нас тут была другая группа, их рук дело. Что вы всего боитесь? Вон у Алекса красная куртка, нас и с вертолета видно будет, а вы боитесь потеряться тут.
Помолчали.
— …Мы одни в ущелье. Больше — никого, я проверил, — Скоробогат выпрямился, от сказанных слов раздвинул пошире плечи, — так-то лучше, теперь он не такой щуплый, каким является на самом деле.
— Молодец, — Виктор Копыто проговорил это слово с иронией.
Скоробогат знал, от Виктора поддержки не будет, поэтому надо смахнуть с головы комочки земли, и спросить на всякий случай:
— Виктор, твоя работа?
— Ты о чем?
— Ну пока я спускался, ты специально мне на голову песок сыпанул?
— А надо было?
— Смотри, шутник.
И все почему-то посмотрели на Виктора-шутника. Помнили, как Скоробогат нагрел его на крупную сумму «зеленых».
— Слушай, начальник, вот мы веревку оставили, а если ее украдут или обрежут? — спросила Жанна.
— Для потехи, да? — и начальник Скоробогат показывал готовность парировать любой вопрос.
— Угу.
— В горах исключено.
Скоробогат вдруг наорал на Алекса и Копыто. Обозвал их. Его ругань прозвучала несуразно, явно не к месту, будто зло копил давно, и вот выплеснул.
— Шутки с веревкой и этими камнями — это редкость, а орать и оскорблять товарищей — это в порядке вещей? — так Жанна прокомментировала события. — Илона, ты меня не поддержишь? За время подъема ты со мной ни разу не заговорила. Тебя все устраивает? Я когда тебе позвонила, была уверена, ты откажешься. Интересно, зачем ты вообще в поход пошла? О! Я знаю, сейчас мы на Скоробогата наденем шапку Мономаха, а ты сфоткаешь.
— Ну ладно, погорячился, — Скоробогат включил «задний ход».
— А что случилось? — подключился Алекс.
— Да нет, все «норм». Казус Белли на прицеле, — Жанна никак не могла успокоиться.
— О чем ты? Хватит уже намеков, — потребовал организатор. — Есть ко мне вопрос? Задай.
И тут Жанна рубанула, так сказать Скоробогату «правду-матку»:
— О Литвинове. Я знаю, как ты с ним на восхождение ходил, да не дошел. Чего в лагере-то остался? Сдрейфил? Страшновато стало? Теперь на нас, как на кроликах, решил потренироваться? Ущелье Дьявола в самый раз. Все неопытные. Можно командовать: показывать мастер-класс, иронизировать, унижать, оскорблять.
— Слушай, тормози. А? — и Скоробогат дернул Жанну за плечо.
Она резко развернулась и выкрикнула:
— Давай, ударь меня.
Все произошло так быстро, что никто не успел и понять, что случилось между ними.
— Угомонись, — потребовал Скоробогат, хотя было заметно, от Жанны так быстро не отделаешься.
— Я много про тебя знаю…
— Зачем ты пошла? Что ты несешь? — защищался Скоробогат. — На том восхождении у меня было растяжение, шел через боль. Тебе любой из экспедиции подтвердит. Потом надо знать такую вещь. Когда идут на восхождение, применяется простой, но действенный метод акклиматизации — «зубья пилы». Днем — на высоту, а затем спускаетесь обратно для ночевки. Поэтому обратно вечером спускались все, а не я один.
— Чего к нему пристали? — вступился Алекс.
— Нет, а нас он зачем сюда позвал?! — не унималась Жанна.
На этот вопрос ответа не последовало. Все дружно смотрели на высокую пирамиду из камней.
— Тебя никто не звал! — сказал Скоробогат Жанне. — Можешь уходить отсюда.
Жанна пошла к Илоне, которая оставалась на стоянке.
— Ну хорош! Брейк! — в качестве рефери вмешался Копыто. — Давайте разберемся с этой пирамидой. Нас — пять человек. Мы спустились по веревке, пошли по узкому проходу, между скал…