— Ты не защитишь себя, а приведешь на казнь, стоит им только усомниться в твоих намерениях.

— Мои намерения истинны. — Ник застыл, когда тон ее голоса стал холодным и спокойным. — Я приму их приглашение в Олмстоун, чтобы обсудить перспективу брачного союза с Тарли.

Ник вспыхнул:

— Как ты можешь? После всего, что они сделали и, возможно, замышляют!

— Нам еще ничего не известно об их намерениях. Если твоя информация окажется неверной, я не могу отрицать, что надежный союз с Олмстоуном будет полезен для Фенстеда. А если они в сговоре с Вальгардом, то я больше чем кто-либо заслужила право отомстить. Если придется, я разрушу их изнутри — и не важно, чего это будет мне стоить.

— Мне важно, — в порыве злости выпалил Ник, дрожа от страха при одной только мысли. — Ты не можешь войти в логово льва в шкуре ягненка. Они прикончат тебя прежде, чем ты выведаешь хоть что-то, а даже если и сможешь, то что станешь делать?

— Они не станут меня подозревать. Но даже если это случится, от меня живой гораздо больше пользы. Ты сам сказал, что за ними нужно следить, нельзя рисковать и проникать в разум шпионов, которых могут убить. Но меня они не убьют, Ник, по крайней мере, не сразу. В этом случае они рискуют сделать из меня мученицу в борьбе за Фенстед и спровоцировать восстание.

В ее словах был смысл. Гениальный, смертельно опасный план. Но Ник не верил, что есть то, ради чего стоит рисковать ее жизнью.

— Если они что-то заподозрят, у меня будет время предупредить тебя, прежде чем… — Тория умолкла.

В ее ореховых глазах было что-то завораживающее, заставлявшее каждую клеточку дрожать и сковывать льдом все тело. Ник больше не мог выносить напряженную тишину и спросил:

— Чем что?

Впервые за разговор решительный взгляд Тории стал печальным, и она повернулась к сверкающему озеру.

— Фенстед пал, а я бежала. Мои люди отдали за меня свои жизни, а я бездействовала целый век. Я перед ними в долгу. Если Варлас заподозрит меня в шпионаже для тебя и задержит, то захочет извлечь максимальную выгоду, прежде чем казнить меня. Если до этого дойдет, я не стану рисковать и не позволю превратить меня в приманку для оставшихся придворных Фенстеда. Не позволю использовать меня, чтобы добраться до тебя.

Сердце замерло от ужаса. Но Ника не волновало, даже если бы оно остановилось навсегда, когда скрытый смысл ее слов разбил его вдребезги. Он покачал головой, когда им овладело некое темное первобытное чувство.

— Нет.

— Я не спрашиваю твоего…

— Разрешения. Я знаю. — Его тон был мрачным, и храброе лицо Тории дрогнуло. — Но я не буду просто смотреть, как ты безрассудно и глупо, жертвуешь своей жизнью. Будет другой способ.

— Это лучшее решение, и ты это знаешь.

— Но не ценой твоей жизни! — Его грудь вздымалась в порыве необузданного гнева. По отношению к Олмстоуну — ко всему миру, который не оставлял места для счастья. Не тогда, когда война и опустошение настигали их на каждом шагу; когда они вынуждены были стать предводителями, преодолевая такие трудности. — Тория, это самоубийство. Не план, а трагедия.

— Я приняла решение, Ник. — Тория попыталась взять себя в руки, но он видел страх в ее глазах. — Дело сделано. Варлас ожидает меня через две недели и пришлет своих воинов и принца сопровождать меня.

Ник впился ногтями в ладони, когда руки задрожали по бокам. Он хотел бушевать, убивать, ворваться в Олмстоун и лично казнить Варласа, прежде чем позволить ей войти в его владения и оказаться в его власти.

— Ник, послушай меня. — Ее голос стал спокойным и безмятежным, каким он слышал его давным-давно. Этот же тон и ласковые уговоры вернули его, поглощенного бесконечным гневом из-за смерти своей матери, с пути безрассудного уничтожения. Продолжая говорить, она приближалась медленными, осторожными шагами. — Со мной все будет в порядке. Я делаю это не только для себя, но и для тебя.

Было невыносимо больно смотреть на нее, но Ник не мог сопротивляться, когда почувствовал ее нежные пальцы под подбородком, заставляющие встретиться с ореховыми глазами.

— Пусть лорды думают, что это твоя идея. Что ты отправляешь меня как подопечную Хай-Фэрроу в надежде на установление деловых связей между Олсмтоуном и Фенстедом. Больше им ничего не нужно знать, поскольку мы всегда будем союзниками. И навсегда останемся друзьями.

Последнее слово пронзило сердце болью. Ник настиг ее руку у своего лица, и сдвинул брови, сдерживая рвавшиеся наружу признания. Но глядя в ее сверкающие глаза, он увидел. Она нуждалась в этом. Ради себя и своего королевства Тория должна была вернуть контроль над своей жизнью, и это был ее шанс. Как бы сильно каждая частичка его души ни умоляла заставить ее остаться, быть в безопасности… Он не мог лишить ее этого.

— Если с тобой что-нибудь случится… — Ник умолк, не в силах закончить, когда дыхание перехватило.

Тория печально улыбнулась.

— Знаю, — тихо сказала она. — Я знаю.

Глава 15. Заяна

— Еще раз, — приказала Заяна юной темной фейри, вовсе не сочувствуя ее усталости.

Амайя недоверчиво посмотрела на нее, и Заяна ответила суровым взглядом, не терпящим возражений. Подавив недовольный вздох, девушка расправила крылья и поднялась в воздух, откуда совсем недавно упала. Заяна следила за ней со смотровой площадки на каменном краю ямы, оценивая каждый маневр и слабые места, пока та выполняла базовое упражнение по полету.

— Она медлительная, — заметил Тайнан, стоявший рядом с ней. Он вовсе не скрывал свою неприязнь к ее выбору. Заяна знала, что никто из ее ближайшего окружения не был рад новому члену команды.

Она бросила на него взгляд и заметила согласные кивки остальных участников. Ее раздражение росло.

— Мне неприятно соглашаться, но мы с Келлиесом наблюдали за ее тренировками, и она одна из самых слабых в группе, — добавила Ацелин.

— Дело не в скорости или силе, — отрезала Заяна. — И вас я выбрала не поэтому. — Ей не нужно было отстаивать свое решение, но она действительно хотела убедить команду, что ничто не помешает им выиграть бой за выполнение задания. Заяна оторвала взгляд от тренировки Амайи и повернулась к стоявшей за спиной пятерке. — Я знаю, что мы могли бы победить Маверика и его негодяев вшестером, но это против правил. Нам нужен еще один игрок, и Амайя — просто тело, которое заполнит это место. На поле у каждого будет своя задача, и никто не выполнит ее за вас. Если она не справится, если будет отставать, ее ждет суровое наказание. Но она не помешает нам победить.

Ее соратники одновременно кивнули в знак глубокого понимания и уважения. Они не были друзьями, поскольку для того, чтобы быть друзьями, требовались чувства, на которые ни один из темных фейри не был способен. Забота и любовь. Бьющееся сердце. Их связывали только узы уважения и послушания, и из чувства долга любой из тех, кто стоял перед ней, отдал бы за нее свою жизнь.

Разобравшись с их недовольством, Заяна повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Амайя зацепилась кончиком крыла за край выступающей каменной стены. Девушка неловко закачалась, прежде чем попыталась восстановить равновесие, все еще находясь в полете. И Заяна на мгновение зажмурилась, скрипнув зубами от разочарования. Она знала, что будет непросто справиться с физическими недостатками Амайи. Ее кривые крылья и неловкий полет могли в мгновение ока стоить ей жизни в бою. Заяна не обернулась на Тайнана, зная, что тот с трудом сдерживает свое «я же тебе говорил», так что пришлось бы сдерживать желание выплеснуть на него свой гнев.

— Хватит, — проревела она в пустоту.

Амайя застыла, на ее мрачном лице читалось поражение. Как и должно было быть. Когда юная фейри упала на дно ямы, Заяна шагнула с балкона и, расправив крылья, одним грациозным движением спикировала вниз, а потом плотно сложила, когда ноги легко коснулись земли. Амайя нервно заерзала под ее раздраженным взглядом.

— У тебя есть какие-нибудь сильные стороны? — Вопрос прозвучал не как оскорбление; Заяна задала его, чтобы оценить, насколько хорошо юная фейри знает себя и уверена ли вообще в своих способностях. Получив в ответ лишь молчание, она уже собиралась прогнать ее из команды. У них оставалось больше недели и еще не поздно было найти замену.

— Я-я умею стрелять из лука.

Стрельба из лука была навыком, которым большинство темных фейри владели в совершенстве. В этом не было ничего впечатляющего. Но Заяне стало интересно. Ее соратники хорошо обращались с луком, но никто из них не выбрал его своим основным оружием. Она наклонила голову.

— Ты умеешь зачаровываться? — Не все владели этой способностью. Из команды ею не обладали только двое, Драя и Селин. Для них это не было недостатком, поскольку они обладали природным умением становиться похожими на живые тени, что делало их бесценными в качестве шпионов.

Заяна не ожидала этого, но легкий кивок Амайи заставил ее ликовать. Она знала, что с ней делать. Девушка была маленькой, так что скрытность станет ее главным достоинством. В небе ей не место, но на земле она будет бесценным воином.

— Почему мне никто не сообщил? — Вопрос был адресован конкретно Ацелин и Келлиесу.