— Твоя-то какая беда? — спросил Гибси, начиная раздражаться.
— Ты, — огрызнулась Лиззи. — Ты и твои придурочные дружки — считаете себя пупами земли. Привыкли играть девчонками, будто это мячи на поле. Вы все отвратительны. Каждый из вас, регбистов.
Гибси смотрел на нее во все глаза. Он выглядел оскорбленным.
— Вот скажи, что, например, Джонни тебе сделал?
— Да, — подхватил знакомый голос. — Что я тебе сделал?
При звуках знакомого дублинского акцента мое сердце бешено заколотилось.
Это уже выходило за рамки обычного, как и появление его возле нашего стола.
— Ты ни капли не лучше остальных, — зло заявила Лиззи, ничуть не смутившись. Теперь она сердито смотрела на Джонни, а он, на мою погибель, выдвигал стул, намереваясь сесть рядом со мной. — Даже хуже. Ты их главарь.
— Надо же, а я и не знал, — спокойно ответил Джонни.
Он сел рядом со мной. Хлеб, который я жевала, словно приклеился к нёбу.
Я торопливо проглотила хлеб и смущенно посмотрела на Джонни.
— Привет, Шаннон, — улыбнулся он.
— Привет, Джонни, — прошептала я, глядя на него и чувствуя: еще немного — и сердце вырвется из груди.
— Как дела? — тихо спросил он, буравя меня синими глазами.
— Хорошо, — выдохнула я. — А у тебя?
— И у меня хорошо, — усмехнулся он.
Черт, мы опять застряли на этом слове…
— Как провела выходные?
— Неплохо, — ответила я, чувствуя, как краснеют щеки. — А ты?
— Я в основном тренировался. Как обычно, — с усмешкой добавил он.
Я кивнула, совсем не понимая, что здесь происходит.
— А к-как прошла вечеринка?
— Я там не задержался. — Джонни уперся локтем в стол и сел вполоборота, глядя только на меня. — Заехал показаться, и только.
— Это почему? — выдохнула я, вся пылая от его близкого присутствия.
— Необходимо поддерживать форму, — пояснил он, барабаня длинными пальцами по столу. Его синие глаза не отпускали мои ни на миг. — Во время игрового сезона я стараюсь не увлекаться тусовками.
— Тебя тут только не хватало, — рявкнула Лиззи. — Сначала этот красавчик приперся мозги Клэр пудрить, теперь еще ты прицепился к Шаннон.
— Как ты сказала? — спросил Джонни, устремляя синие глаза на Лиззи.
— Ты прекрасно слышал, — огрызнулась она.
— Мне что, запрещено с ней разговаривать? — удивился он, поднимая бровь. — Тебе не нравится, когда другие общаются с твоими подругами?
— Ты прекрасно знаешь, чем занимаешься, — дерзко ответила Лиззи.
— Гибс, а ты прав, — задумчиво произнес Джонни, покачав головой. — Пирс просто святой, — добавил он, откидываясь на спинку стула.
— Полная ему уважуха, — подхватил Гибси, кладя руку на спинку стула Клэр.
— Тьфу! — поморщилась Лиззи, с неприязнью глядя на Джонни и Гибси. — Ненавижу вас всех.
— Когда ты говоришь «всех», это про нас, — Гибси указал на себя и Джонни, — или всех мужчин?
— Больше всего тебя, ты, переросток с мячом для регби вместо головы, — язвительно ответила Лиззи. Отодвинув стул, она встала и наградила испепеляющим взглядом Джонни. — А ты, капитан фантастик, идешь вторым номером за то, что не умеешь сдерживать этого ублюдка.
Договорив, Лиззи повернулась и пошла к выходу.
— Ну и ну, — вздохнул Гибси, когда она удалилась. — Эта девчонка всерьез меня ненавидит.
— Она всех ненавидит, — успокоила его Клэр, похлопав по руке. — Не принимай на свой счет.
— Это правда, — решилась вступить в разговор я. — Кроме нас с Клэр.
— Точно, — согласилась Клэр. — На самом деле ничего личного. Лиззи слишком печется о нас.
— Может, и так, но голова у меня не похожа на мяч для регби, — проворчал Гибси. — Правда? — спросил он, поворачиваясь к Джонни.
— Правда, Гибс, — вздохнул Джонни. — Голова у тебя совсем другой формы.
— Точно? — Он смущенно потрогал голову. — При рождении я весил двенадцать фунтов [Фунт равен примерно 0,45 кг.]. Мама всегда жаловалась подругам, как я все ей разворотил большой головой.
— Гибс, у тебя совершенно нормальная голова, — успокоил его Джонни. — Очень округлая.
— Не слишком большая?
— Ты дорос до нее, — заверил Джонни. — Отлично тебе подходит.
Не в силах сдержаться, я захихикала над тем, как Джонни утешает Гибси.
— Ты опять смеешься над моим несчастьем, крошка Шаннон? — оскалился Гибси. — Давай выводи смех из организма.
Я беспомощно пожала плечами, продолжая улыбаться.
Гибси был такой необычный и забавный.
— А теперь вернемся к делу, — заявил он, приваливаясь к спинке стула. — Что вы хотите посмотреть этим вечером?
— Вечером? — удивилась Клэр.
— Мы идем в кино, — объявил он, подкрепив слова дьявольской улыбкой.
— Кто это — мы? — поинтересовался Джонни, слегка напрягшись.
Гибси обвел рукой нас четверых.
— Что? — удивленно разинула рот я.
— Волчица тоже может пойти, — предложил Клэр Гибси. — Если обещаешь надеть ей намордник.
— Гибс, — предупредил друга Джонни, недовольно покачав головой.
— Не упрямься, чел, — возразил Гибси. — Можешь пропустить одну вечернюю тренировку. И потом, пока я не смогу спокойно водить один, мне нужен сопровождающий… Что скажешь, крошка Шаннон? — обратился он ко мне.
Я посмотрела на Клэр, которая ответила мне таким же ошеломленным взглядом, на Джонни, который, казалось, испытывал какую-то физическую боль, и перевела глаза на Гибси.
Шаннон, скажи «да».
Сходи с ними.
Ты ведь хочешь.
Ты очень-очень хочешь.
Но отец тебя прибьет.
Если он узнает, тебе не жить.
Я покачала головой и хрипло произнесла:
— Не могу.
— Не можешь? — нахмурился Гибси. — Почему?
— Потому что я… я не… это… — Тряхнув головой, я сдавленно выдохнула: — Нет.
— Гибс, она не может, — пришел мне на выручку Джонни. — Отстань от нее.
— Но…
— Брось, говорю тебе!
Звонок возвестил о конце перемены. Джонни вскочил на ноги.
— Идем, придурок, — прорычал он, сердито посмотрев на Гибси. — Нужно разобраться кое в чем.
— Так я заеду около семи? — спросил у Клэр Гибси. — Нормально?
Клэр радостно кивнула.
Гибси наградил ее ослепительной улыбкой, встал и взъерошил ей локоны:
— Тогда до вечера, медвежонок Клэр.
Джонни стоял у края стола, мрачный, как грозовая туча.
— Пока, Джонни, — тихо сказала я.
Выражение его лица мгновенно изменилось. Он посмотрел на меня и улыбнулся:
— Пока, Шаннон.
— Таких странностей давно не случалось, — объявила Клэр, когда парни ушли.
— Да, — пробормотала я. — Очень странно.
15. Перерывы на туалет и предложения
Когда говорят неправдоподобно хорошие слова, они часто неправдой и оказываются.
Именно это крутилось у меня в голове во вторник вечером (занятия уже закончились), после того как, выйдя из туалета, я врезалась в крепкую мужскую грудь.
Последний звонок давно уже прозвенел. Обнаружив кого-то рядом с туалетом, я вскрикнула от удивления.
— Как дела, Шаннон? — спросил улыбающийся блондин.
Лицо его казалось смутно знакомым.
Коридоры опустели. Оставшихся в школе можно было пересчитать по пальцам; значит, он ждал меня.
И потом, коридор рядом с женским туалетом — весьма необычное место для парня, особенно для парня в футболке регбиста, шортах и бутсах.
Во мне пробудилась паника, смешанная с предчувствием чего-то дурного.
— Э-э, хорошо. — Я теребила пряди волос, закинутые за ухо, как всегда делала, когда нервничала. — А у тебя?
— От разговора с тобой гораздо лучше, — заявил он, подтвердив мои худшие ожидания.
Клацая шипами бутс по полу, он подошел ближе.
— Ты что, ждал меня здесь? — Усилием воли я заставила себя это спросить, поскольку мне требовалось подтверждение. Не спрашивайте зачем, но мне требовалось прояснить это безумие. — Да еще в спортивной форме?
Кивком я указала на его наряд.
— Представляешь, шел тренироваться, а капу оставил в шкафчике, — пояснил он, не смутившись моего вопроса. — Пришлось вернуться. Иду по коридору, смотрю, ты зашла в туалет. Вот и решил подождать, чтобы с тобой поговорить. — Пожав плечами, как будто его нелепое объяснение вполне логично, он решил представиться: — Кстати, меня зовут Ронан. Ронан Макгэрри. У нас с тобой общие уроки французского.
Говорил он вполне дружелюбно, но меня было не так-то легко одурачить.
Дружелюбие в мгновение ока могло смениться травлей.
— Да, знаю. — Я попятилась, чтобы восстановить свое личное пространство. — Очень мило, что ты решил поздороваться, но мне нужно успеть на автобус. Он скоро поедет, и водитель ждать не будет.
— Шаннон, я в тот день видел тебя на поле, — тихим, масленым голосом произнес он, и его глаза вспыхнули от возбуждения. — Вот о чем я хотел с тобой поговорить. — Он шагнул вперед, вновь нарушив мое личное пространство. — Видел твои трусики. Эти потрясающие ноги… Я видел тебя всю.
Сердце ушло в пятки.
Все мышцы напряглись от ужаса.
Теперь понятно.
Этого я ожидала.
Неизбежных насмешек.
Я вспомнила: на уроках французского этот Ронан Макгэрри действительно сидел позади меня. Но я и не знала, что он играет в школьной команде.
Во время кубкового матча я его на поле не видела, однако в тот день я не замечала никого из регбистов, кроме Джонни.