Миссис Адамс раздумывала неделю, решая, стоит ли говорить дочери о предложении мисс Коллинз. Бетани, конечно, обрадуется. Но вдруг она не пройдёт эти вступительные испытания? Это будет трагедия. Или ещё того хуже: её примут в «Дебют», но не назначат стипендию. И она будет знать, что у неё есть способности, но это ничего не решает, потому что у неё нет денег. В конце концов миссис Адамс решила, что сказать Бетани всё-таки надо. Потому что нельзя упускать такой шанс.

В субботу после обеда, когда Серена ушла гулять с подругами, миссис Адамс вошла в комнату Бетани. Дочь лежала на кровати, читала музыкальный журнал сестры и слушала музыку на смартфоне, который ей подарили сразу и на день рождения, и на Новый год. Миссис Адамс присела на кровать рядом с дочерью и вытащила у неё из уха один наушник. Обычно ей тоже нравилась музыка, которую слушали её девочки. Вот и теперь она с удовольствием послушала песню в телефоне у Бетани, а когда та кончилась и откладывать разговор дальше стало уже невозможно, сказала:

— Бетани, нам надо поговорить.

— О чём? — девочка выключила музыку и вопросительно посмотрела на маму.

— Ты же помнишь, на прошлой неделе я была на родительском собрании?

— Да. И ты сказала, что у меня всё хорошо! И что миссис Томас мной довольна, — насторожилась Бетани.

— Да, солнышко. Очень довольна. Я говорила с мисс Коллинз. Насчёт твоего пения. И она… кое-что предложила.

Бетани лишь с любопытством смотрела на маму.

Миссис Адамс стиснула пальцы в замок:

— Мисс Коллинз считает, что тебе надо попробовать себя во вступительных испытаниях в музыкальной спецшколе.

Бетани сразу села прямее, её глаза загорелись:

— Да?! Она правда считает, что меня могут принять?! — Она секунду подумала и грустно нахмурилась. — В смысле, я знаю, что не смогу там учиться — у нас же нет таких денег… Но все равно очень приятно, что мисс Коллинз так думает, да, мам?

У миссис Адамс внутри всё просто кипело. Как же несправедливо устроен мир! Бетани всего десять лет — а она уже знает, что ей придётся отказаться от своей мечты только потому, что на это нет денег. Она ещё слишком мала, чтобы задумываться о подобных вещах. Миссис Адамс с трудом проглотила вставший в горле комок.

— Она считает, что у тебя есть шанс поступить, — осторожно проговорила она.

Бетани покачала головой:

— Ничего не получится, мам. Мы с Сереной смотрели на сайтах. Знаешь, сколько стоит учиться в такой музыкальной школе? Несколько тысяч фунтов за полугодие!

— Я знаю. — Мама не стала ей говорить, что тоже смотрела все эти сайты и уныло выписывала на бумажку неподъёмные суммы. Бетани права. Ничего не получится. Разве что… — Мисс Коллинз говорит, что можно подать заявление на стипендию. В таких школах некоторым ученикам дают стипендию на обучение. И компенсацию за покупку школьной формы. Нужно оплачивать только проездной. Мисс Коллинз предложила «Дебют». Она говорит, это очень хорошая школа. Там работает её подруга.

Бетани смотрела на маму, словно та предлагала ей поехать в Диснейленд:

— Мы с Сереной смотрели их сайт. Это же лучшая музыкально-театральная школа в стране! Там училась Джасмин Дэй! — Она взмахнула смартфоном, на котором они с мамой только что слушали песню из дебютного альбома Джасмин.

— Бетани, послушай. Это действительно лучшая музыкально-театральная школа в стране, и туда очень трудно попасть. Ещё труднее — получить стипендию. Мне очень жаль, солнышко, но ты права: обучение стоит дорого. Без стипендии мы не потянем. Так что это один шанс из тысячи. — Миссис Адамс беспомощно пожала плечами. — Хочешь попробовать?

Конечно Бетани хочет попробовать. Она всё понимает: поступить будет трудно, и даже если она поступит, вовсе не факт, что ей дадут стипендию — и даже скорее всего не дадут, — но попробовать всё-таки стоит. Просто для себя. Чтобы знать, что она хотя бы попыталась.

* * *

Один шанс из тысячи оказался счастливым. Бетани решила, что это, наверное, потому, что она совершенно не нервничала на вступительных испытаниях — её поступление казалось настолько маловероятным, что переживать просто не было смысла. И теперь, когда она стала учиться в «Дебюте», всё оказалось даже лучше, чем она представляла: каждый день у них были занятия по пению, танцам и театральному мастерству, да ещё с замечательными педагогами, о которых можно только мечтать. Но вот дорога от дома до школы была настоящим кошмаром. Впрочем, Бетани не жаловалась: она не единственная ученица «Дебюта», кто ездит в школу издалека.

— Конечно оно того стоит! — убеждённо повторила она. — Но лучше бы не было ни сердитых водителей автобусов, ни сердитых учительниц французского. Мисс Лебрен меня убьёт!

Сара хотела сказать что-нибудь ободряющее, но пришлось ограничиться невразумительным «Ага». Их учительница французского не была такой уж злой, но и особым терпением не отличалась.

— Может, если ты хорошо напишешь диктант, а потом скажешь ей про учебник, и она не рассердится, — задумчиво проговорила Сара.

— Может быть. — Бетани пожала плечами. — Ключевое слово «если».

— Да ладно, у тебя с французским всё нормально. А пока можешь взять мой учебник. Я уже выучила что могла. Если я сделаю слишком мало ошибок, у мисс Лебрен будет сердечный приступ. Нельзя так пугать учителей.

— Они уже здесь! — В класс вихрем ворвались Лили и Хлоя и подбежали к Саре и Бетани.

— Нам дали роли! — объявила Хлоя, широко улыбаясь и приплясывая на месте. — В «Маленьких женщинах». Нам обеим! Представляете?!

— Круто! — воскликнула Сара, искренне радуясь за подруг. — Те роли, которые вы хотели?

Лили кивнула:

— Да, я буду Бет, а Хлоя — Эми. Я до сих пор не могу поверить! [Об этой истории можно прочитать в книге Холли Вебб «Лили придумывает желание» (прим. ред.).]

Бетани обняла их обеих:

— Это же классно! Вы молодцы! Горжусь знакомством с будущими телезвёздами! — Бетани, как и Сара, искренне радовалась за Лили и Хлою, и всё же ей было немножко завидно. Она тоже хотела попасть на пробы, однако пока её никуда даже не приглашали. Но она никому не скажет о своих обидах: зачем портить подругам радость?

Хлоя продолжала приплясывать от волнения.

— Мы будем звёздаааамииии! — пропела она, крутнувшись на месте и взметнув огненно-рыжую волну кудряшек.

— Хлоя, спокойнее! Держи себя в руках! — хихикнула Сара. — Ты, наверное, всю ночь не спала. Кстати, а почему вы нам не позвонили ещё вчера?

Лили и Хлоя смущённо переглянулись.

— Ну… — медленно проговорила Лили. — Я не знала, получила ли роль Хлоя, а Хлоя не знала, получила ли я…

— Я спросила у миссис Шоу, но она мне не сказала, — вставила Хлоя.

— И я решила дождаться утра, чтобы всё выяснить, а потом сказать вам. — Лили секунду помедлила. — В смысле, если бы Хлое не дали роль, я бы, наверное, чувствовала себя странно.

Хлоя кивнула:

— Мне было неловко звонить Лили и спрашивать, поэтому я тоже решила дождаться утра. Но когда мы с ней встретились в раздевалке, всё тут же выяснилось!

— Кажется, я так и улыбаюсь с тех пор, как вчера позвонила миссис Шоу, — призналась Лили.

— А что говорит твоя мама? — осторожно спросила Бетани. До недавнего времени у Лили были конфликты с мамой. Её мама-актриса хотела, чтобы Лили тоже стала актрисой — любой ценой.

Лили улыбнулась, и Бетани подумала, что она уже очень давно не видела подругу такой довольной и счастливой.

— Мама за меня рада. Теперь всё хорошо. Мы с ней поговорили после прослушивания, и она обещала, что больше не будет указывать, как и что мне делать!

— То есть она на тебя уже не наседает? — уточнила Сара.

Лили с воодушевлением кивнула:

— Она сказала, что поможет с подготовкой — но только если я сама попрошу. А сама вмешиваться не будет. И знаете что? Теперь, когда она так сказала, я, наверное, попрошу её помочь мне с ролью. У неё есть отличные идеи.

— Может, она мне тоже что-то подскажет? — спросила Хлоя.

Бетани изумлённо покачала головой:

— Даже не верится, что мы говорим об одном и том же человеке! И это после всего, что ты рассказала нам в понедельник!

Бетани смотрела на Лили и Хлою, таких радостных и счастливых, и ей опять стало завидно.

Ну почему её не приглашают на пробы?!