— Не удивляйся, Влад, — продолжил король, — скоро я женюсь на дочери Бирана. Слишком мне надоели постоянные намеки на продолжение рода со стороны моего ближнего окружения. Разве Биран мог мне отказать в такой малости?

Дела. У Бирана только один сын, но пять дочерей он настрогал. Общая граница с королевством Орхет, то и се. Удачно пристроил королек свою дочурку, ничего не скажешь.

— А как к этому отнесутся сэр Берг и Кар? — Я попытался перевести стрелки.

— Они сами рекомендовали мне остановить свой выбор на тебе. Если не справится этот сукин сын, то не справится никто. Так мне сказал Берг, а Кар это подтвердил.

Сдали меня по полной программе.

— Договорились, Орхет, — сдался я.

— Это была засада. Кто ее организовал, я не очень понял. То ли один мастер погани проявил инициативу, то ли выполнял указание хозяина погани, но ждали охотников.

М-да. И почему я этому не удивляюсь? Ждали, суки, но почему этот мертвый полугений темной мысли был недалеко от своего логова?

— Что Монк там делал? — спросил Кар.

— Да ничего особенного, — ответил Ольт. — Ругался про себя на перестраховщиков и ждал, когда сможет вернуться в свои апартаменты. Там у него было много барахла, за которое покойный сильно переживал. Все его мысли перед смертью были об этом. Поэтому я и не смог узнать некоторых подробностей.

— Организовал засаду мастер Вит, — буркнул из угла Норк. — Только у него хватило бы на это мозгов. Та еще сволочь.

— Да, — подтвердил Ольт, — это имя мелькнуло в голове покойного.

Кар переглянулся с Мрачным. Чувствую, что у Дилса будет новая работенка, и очень скоро. Мрачный любит охотиться на живых темных, твари ему не так интересны.

— Не сильно занят? — спросил я, зайдя в комнату Матвея.

— Ставь полог молчания и начинай допрашивать, — усмехнулся он.

Что ж, полог — вещь хорошая. Я сел на стул и поставил звукоизоляцию.

— Матвей, — сказал я, — ты наверняка не забыл нашего разговора о старых артефактах. У меня есть к тебе один вопрос. В каком чине ты пребываешь в совете Верных?

— С чего ты это взял? — ответил Матвей. — Совет распался много веков назад. Какое отношение я имею к нему?

— Никакого, — согласился я. — Только за все время нашего общения, когда возникала эта тема, у тебя становилось каменным лицо, и ты пытался незаметно для меня перевести разговор на погоду или что-то подобное. Совсем недавно и я так ошибся. Слишком был невозмутим, и только поэтому меня просчитали. Матвей, у меня нет времени на все эти игры. Я ожидаю удара от слишком многих заинтересованных в моей смерти лиц. Вернее, если им станет известно кое-что обо мне, эти лица попытаются меня убить. Мне бы не хотелось, чтобы среди них был и ты.

— Если ты намекаешь на корону короля, которую вытащил из логова бхута, то тебе не стоит опасаться старых легенд, — усмехнулся Матвей, глядя на мое лицо. — Когда такие артефакты вновь вступают в игру, некоторые понимают, в чем дело. Если я почти постоянно сижу в Белгоре, то это не значит, что я не узнаю некоторых новостей. Уничтожение этих корон давно признано ошибкой. Это дар Создателя, а то, как им воспользовался Яков Пятый, было просто его личной оплошностью.

— Оплошностью? — удивился я. — Хорошая такая оплошность, которая привела к Смуте.

— Неправильным расчетом, ошибкой, — пожал плечами Матвей. — Как хочешь — так это и называй. По большому счету — это не вина Якова. Есть же поговорка, что «хотел как лучше, а получилось как всегда». Вина за Смуту лежит не на нем, а на одном придурке с чистой душой, который стал святым и смог обойти одно условие Создателя.

Твою! Вот только этого мне не хватает для полного счастья.

— Кстати, — начал я, — а что ты можешь сказать про таких людей?

— Да ничего особенного, — улыбнулся Матвей. — Слишком редко они рождаются, чтобы можно было с уверенностью говорить обо всех их способностях. Но одно можно сказать точно. Сила их не очень велика, но неизмерима. Ауна, например, не являлась магиней жизни, но могла исцелять сотни разумных. Говорят, что в подобное существо вселяется при рождении частичка Творца, которая усиливает различные способности.

Молчание. Понятно, как Алиана делала розовый туман. Как магистр жизни могла изготавливать эликсир, который могут делать только повелители жизни. Что до остального — вот это мы приехали. Мой холод тоже не очень велик, и размеров его я не знаю. Ха-ха. Великолепно! Больше ничего и не нужно.

— Если я правильно тебя понимаю, то в Создателя тоже, может, вселил…

— Ничего не говори, — оборвал меня Матвей. — Ничего, никому и никогда. Ты меня понял?

— Понял, Матвей, — ответил я.

— Так что пусть Торин Второй носит корону и ничего не опасается, — продолжил Матвей. — И ты ничего не бойся с этой стороны. Опасайся других, а не старой легенды.

— А помочь эта старая и забытая сказка при случае может? — спросил я.

— Нет, как я уже однажды тебе говорил, рассчитывай только на себя. Кстати, — улыбнулся Матвей, — а когда ты с Орхетом планируешь спуститься в погань?

— Завтра вечером, — вздохнул я.

Деревня. Весь город — одна сплошная деревня.

— Тогда ложись спать, проводник, — хмыкнул Матвей.

Дождавшись окончания утренней службы, я вошел в храм Создателя. Знакомая картина маслом: «Отец Анер вставляет пистон своему подчиненному». Кстати, тот неплохой парень, пьет и почти не пьянеет. Один раз лично меня на своих плечах в корчму тащил, когда мы поминали волчиц. Надо помочь Свею.

— Отец Анер, я…

— Не мешай мне, — рявкнул епископ. — Иди в сад, я позже к тебе присоединюсь.

Уж послали, так послали. Я прошел насквозь храм и очутился в маленьком и ухоженном лесу. Давно я здесь не был, очень давно. Пройдя мимо громадных деревьев, я очутился около стены, которая замыкала сад. В Белгоре нет кладбища в привычном понимании этого слова. Есть только стена, где выбиты имена умерших разумных, которые достойны погребения. Тут невозможно найти инициалов наринских ублюдков, с которыми я сцепился на второй день своего пребывания в городе. А вот другие — легко. Я стоял перед стеной, и мои глаза видели четыре имени. Мори, Иса, Лира и Ната. Девчонки, простите, что так долго вас не навещал. Я оперся рукой на выбитые в камне имена.

— Вот Мори, ветер страсти, — брюнетка стала представлять мне остальных, — Ната, скромница, но если ты ее растормошишь, то держись. Иса — та еще выдумщица. Проказница Лира. Выбирай.

— Влад, — ворвался в мои уши голос отца Анера, — что с тобой?

— Ничего, — ответил я.

Я отогнал воспоминания и вернулся в реальность. Блин. Опять вокруг меня шел снег. Я придурок, и это не лечится.

— Ты хотел поговорить со мной? — Епископ посмотрел на покрытое снегом пятно жухлой травы.

— Да, отец Анер, — кивнул я. — Я бы хотел опять спросить у вас про кольцо Ауны. Кто может снять его со своей руки до истечения срока?

— Опять ты про это, — улыбнулся епископ. — Да кто угодно, если он святой или святая.

Приплыли. Моя жена не почти, а просто святая. Хотя…

— Но, — продолжил епископ, — на них не подействует таинство брака Ауны. Он или она не могут стать мужем или женой.

Приплыли еще раз.

— А почему тебя так интересует эта тема? — спросил епископ. — Ты хочешь связать себя узами брака?

— Нет! — отшатнулся я. — Только этого мне не хватало!

Отец Анер расхохотался. И этот ненавязчиво намекал до моего первого спуска в погань в качестве охотника, что считает меня матерым кобелиной и почти грешником за мои невинные приключения с волчицами. Теперь из них в живых осталась только одна. Я не думаю, что это была кара. За такое Он не наказывает: нельзя убивать за толику счастья, а тем более за любовь, магиню жизни.

— Отец Анер, — сказал я, подождав, когда епископ немного успокоится. — Как вы лично относитесь к истинным вампирам?

— Если можешь убить — убей, — сказал епископ. — Эти существа виноваты уже тем, что не видят разницы между Создателем и Проклятым! Там они получат по заслугам.

Тяжелый случай. Хорошо, что я не в доспехе. А епископ немного фанатик, впрочем, чего я ожидал? Я снял с себя сбрую, скинул куртку и распахнул рубашку. Расширившиеся глаза клирика. Вернее, недоумения в них было больше.

— Так получилось, — усмехнулся я, — что я стал членом клана вампиров, который истово ненавидит слуг и созданий Падшего. Они уничтожают их там, где увидят. Что вы скажете на это, отец Анер?

Молчание. Взгляд епископа стал задумчивым.

— Отец Анер, — продолжил я. — Вы знаете, что я не родился на Арланде, но то, что я воин Создателя, вы знаете тоже. Я могу видеть решение проблемы там, где другие его не видят именно из-за устоявшихся взглядов, традиций и всего остального. Что скажете?

— Скажу, — хмыкнул епископ, — что нам нужно серьезно поговорить. Я не осенний дуб из ордена Слуг Создателя, и если есть возможность обратить в веру нескольких разумных, которые пребывают в пучине невежества и являются великолепными бойцами, то в нее я вцеплюсь зубами. Ты помнишь, что я тебе говорил?

— Главное — это молитва делом, — улыбнулся я, — а все остальное не так уж важно.

— Правильно, — жестко сказал отец Анер. — Говорильня всяких идиотов меня не сильно интересует, а вот воины, готовые во славу Его уничтожать тварей и темных, — очень. Ты до сих пор не причащен к таинствам, Влад, по причине своего неверия, но как воин Его ты для меня гораздо более ценен, чем сотня бездельников, могущих только молиться и беспрерывно о чем-то просить Создателя. Пойдем в храм и поговорим, Влад.

Я отпальцевал Орхету. «Принял», — показал он и нырнул в келью. Король не обманул. Действительно, он умел ходить бесшумно. Интересно, а кто его тренировал? Ладно, сейчас это не самое важное. Важно другое — что патруль из десяти скелетонов-воинов и одного рыцаря направляется в нашу сторону. Самое милое дело. Это мы удачно зашли в юго-восточный комплекс на первый уровень. Сейчас костяшки подойдут поближе, король немного поразвлечется — и мы сразу убежим отсюда. Кстати, я прекрасно понимаю желание Орхета. Иметь в своем королевстве такую диковинку и ни разу в ней не побывать… Как мне рассказал Кар, эта прогулка была одним из основных условий, которые король выдвинул своему ближайшему окружению ради своего согласия на собственное бракосочетание. Скандал был страшный, но Орхет уперся рогом и не слушал никаких доводов. Мол, хочу, и все. Вам не нравится — тогда я повременю со свадьбой. Мне всего сорок четыре года, большинство благородных незамужних леди в моем королевстве еще не побывали в королевской постели, экономическое состояние государства близко к идеальному, территориальных претензий ни у кого из соседей к нам нет, а с Бираном мы и так друзья. Зачем мне все это нужно? Ближний круг повздыхал, но утерся и не стал чинить препон королю. А они могли пойти на многое — от заваливания делами и бумагами королевского кабинета до мятежа.

Пару лет назад, когда Орхет слегка устал на очередном празднике тезоименитства и в очередной раз решил прогуляться по погани, один из его вассалов объявил рокош. [Рокош (польск.) — официальный бунт, при котором шляхта могла бы предъявить королю претензии и отстоять свои права.] Гвардия стала на уши, Орхет моментально забыл про визит в Белгор, а когда подошел с армией к замку мятежного вассала, кстати, своего друга детства, надеясь договориться с сумасшедшим по-хорошему, то выяснилось, что это была просто шутка. А что же это еще, если ворота замка раскрыты, мятежники встречают воинов короля без брони и оружия, а весь внутренний двор уставлен столами с выпивкой и едой? Барон-шутник еще и долго выговаривал королю — мол, совсем меня забыл, договаривались же раз в год вместе развлекаться на охоте в моих лесах… Было дело? Было, согласился Орхет. А ты, нехороший человек, уже третий год меня динамишь. Выпьем! Выпьем за короля, который держит свое слово, а завтра — на охоту.

Так, костяшки подошли. Зема, приготовься.

— Принял, — прошуршал песок.

— Бой! — крикнул я.

Вылетевший из кельи Орхет снес двуручником черепки паре воинов. Раз. Каменный ливень разнес восьмерых простых костяшек на составляющие, а король скрестил меч с рыцарем. Два. Да, техника работы длинной железкой у Орхета на уровне. Изнутри шлема короля доносится радостное уханье. Сбылись его детские мечты. Он в реальном бою, он убивает тварей, как и его великий предок. А о том, что я на него втихую повесил защиту и команда Реба Хитреца находится в ста метрах сзади нас, Орхету знать совершенно не нужно. Неправильно поймет, однако. Так, пора заканчивать развлечение, а то зрители набегут.

— Время, — крикнул я.

Орхет освободил одну руку, и воздушный хлыст прошелся по ребрам костяшки. Слабовато, но пойдет. Цвайхандер обрушился на череп твари, и кости посыпались на каменный пол. А может, это и есть правильное решение проблемы на первое время? Пускать в погань не сопляков, а опытных воинов под присмотром охотников.

— Орхет, уходим отсюда.

— Принял, — ответил король и подобрал бастард рыцаря.

Естественно, пускать за деньги. Кто забесплатно из охотников будет горбатиться? Надо поговорить с Каром. Это ж какая незаполненная ниша в бизнесе экстремального туризма! Ха-ха три раза. Все, мы побежали к выходу, все дела в Белгоре я сделал, пора двигаться дальше. Я мазнул глазами по бегущему королю. Зачем он так прижимает к своей груди трофей? Хотя понимаю: меч из льдистой стали будет хорошо смотреться на стене королевского кабинета после реставрации.

— Леди Ловия. — Я склонил голову перед королевой.

— Ты еще жив? — рассмеялась она. — Присаживайся, Влад. Давай рассказывай мне все новости.

— Какие у меня могут быть новости! — удивился я. — Леди Ловия, я совсем простой охотник. Съездил в Белгор, повидался с друзьями и тварями, решил кое-какие вопросы — и все.

— Вот о решенных тобой вопросах — подробнее, — улыбнулась королева.

— Не очень много мне удалось решить. Меня признали графом Орхет Пятый и Биран Первый, совет Верных не станет охотиться за мной и Торином Вторым. Их не интересует корона короля. Вот и все, леди.

Картина маслом. Королева так на меня посмотрела, что, будь она помоложе, я бы стал опасаться за свою честь. Такой оценивающий взгляд бывает у женщины, когда она решает, выйти ей замуж за мужчину, увиденного ею в первый раз в жизни, или отшить нахала, пытающегося познакомиться с нею на улице.

— Далеко пойдешь, Влад, — усмехнулась наконец королева. — Помни, что я твой друг и союзник.

— Леди Ловия, я не меняю старых друзей на новых, — вернул я улыбку королеве.

— Похвальное качество, иного я не ожидала. Подробности не хочешь мне рассказать? А то во дворце такая жуткая скука.

— Нет, — рассмеялся я. — Зачем вас утомлять такими мелкими и совершенно неинтересными деталями про мои долги двум королям и общение с представителем совета Верных, которого давно не существует?

— А Биран знает, что граф Артуа — это тот, кого граф Марна женил на герцогине Чанор?

— Думаю, что нет, — ответил я. — Его попросил об этой услуге Орхет.

— Значит, этот шалопай решил остепениться, — улыбнулась королева. — Давно нужно было ему это сделать. А то стыд-то какой?! Сорок четыре года этому мальчишке, а все по ледям шастает. Которую из принцесс он берет в жены?

— Вроде бы старшую, — пожал я плечами.

— Та еще девица. Лучшей пары Орхету не найти. Будут вместе до конца своих дней. Значит, нужно готовиться к визиту в королевство Орхет. Кстати, а ты готов к посещению Бориты, столицы Декары? Там тебе будет непросто. Эран Первый все равно должен признать тебя графом, иначе могут быть большие проблемы.

— Готов, — улыбнулся я, — а все проблемы или решаются, или нет. Кстати, по одной проблеме вы можете дать мне информацию? Вы не забыли о моей маленькой просьбе?

— В кратком виде, — хмыкнула королева. — Один герцог, подданный Веларии, которым ты вроде интересовался, слегка не нравится даже королевскому дому этой страны. Принцесса Асмина, жена Шатора, выразилась о нем в весьма ясной и матерной форме. Скользкий подонок и сильно заигрывает с великим герцогством Кирала. Взять его за горло нечем, а многим хочется. Осторожный, подлец.

Так-так. Значит, заигрывает с этим герцогством, где расположена фактория эльфов. Ну-ну. Пасьянс начинает собираться. У меня только один вопрос: а почему перстенька, в котором была вода жизни, совершенно случайно одна бдительная служанка не обнаружила в гостевых покоях Алианы? И почему для комплекта не траванули еще и Лаэру? Какой скандал и ужас! Приемная дочь короля Мелора травит княгиню Риары! К черту все дружеские чувства и союзнические обязательства, наших бьют — даешь войну. Хотя может быть, что я опять перекрутил и герцог Буэра банально мстил за посылание Таней его подальше на турнире в Диоре. Тогда почему он похулиганил с Рыжиком, а не со мной? С другой стороны, а как он мог меня найти? Оторвался на Тане, так одобрительно глядевшей на эту сцену и вдобавок благосклонно принимавшей мои неприличные знаки внимания. Ладно, все выясню и приму решение.

— А если этот герцог внезапно почувствует себя плохо? — поинтересовался я.

— Жаль будет, если он умрет, — жестко сказала Ловия. — Но у него много друзей, которым это не очень понравится. Они будут искать виновных, и у них есть возможность наказать за его смерть. Поэтому этот верат еще жив.

— Друидов из Закрытого леса они тоже смогут наказать? — спросил я.

— Твою мать! — взорвалась Ловия. — Влад, ты когда-нибудь перестанешь меня удивлять? Ты и с ними находишься в приятельских отношениях?

— Я бы так не сказал, — засомневался я, — но они кое-чем сильно недовольны и попросили кое-кого разобраться кое с кем за одну невинную шалость самым радикальным способом.

Королева откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— С каким из последних событий это связано? — спросила меня королева через несколько минут.

— Риара, а точнее, Килена, — ответил я. — Если некий герцог связан с неким делом, то он должен умереть. Друиды его приговорили, и если этого не сделаю я, то исполнит подонка кто-нибудь другой — в любом случае смерть виновного неизбежна. Если герцог не связан с делом — он останется пока жив.

Так, пошли матюги. Ругайся, королева, ругайся. А мой рейтинг в твоих глазах опять подрос.

— Влад, — успокоившаяся Ловия посмотрела на меня, — почему ты знаешь то, чего не знаю я? Почему моя третья канцелярия об этом не знает?! Я вытрясу из них душу! Скопище дармоедов и бездельников! Это отравление наперсницы княгини?

— Да, — ответил я.

Опять пошли матюги. Леди Ловия, вы же красавица, ну были ею, и все мужики падали у ваших ног, и вы умница до сих пор. Зачем вам изъясняться как пьяный боцман?! Где вы этому научились? Заканчивайте быстрее и отдайте мне приготовленный вами пакет с признанием меня вольным графом. У меня дел много — одни разъезды, когда это закончится!

— Что скажешь, проф?

— Пока ничего, Влад.

Мы находились в каземате, который был сердцем школы Джокер. М-да. Никогда не думал, что саженцем можно обозвать это. Перекрученный древесный ствол метрового размера в высоту и сантиметров пять в диаметре, на котором в разных местах находились подобия почек, и по пьяни трудно спутать с цветком. Измененная орхидея, мать ее. Такая ночью приснится — так топором не отмашешься. Да, еще такая маленькая деталь. Свет данному чуду селекции или евгеники для жизни был не нужен. Нужна сырая магия, которой в этом каземате было полно.