— А вот это ты зря, — прокомментировал его действия капитан, вставляя ампулу в автошприц. — Твой друг, которого ты так пренебрежительно раздавил, — носитель опасного симбиотического вируса красной лихорадки. Так что сейчас же обработай перчатки жидкостью из аэрозоля номер три, пока вирус не попал на кожу. Если нет необходимости, никогда не давите насекомых, с которыми не знакомы по нашим урокам.

Обучение включало, помимо паразитологии, еще и сканирование местности, производимое тремя триангулярными датчиками. Называлось это трехмерным сканированием. От местности зависел характер боя. Сканирование позволяло выявить кратчайшие пути отхода группы на более выгодные позиции. Работа спецназа должна быть скрытной, и вступать в бой нужно в последний момент, когда цель близка и ей уже никуда не деться. Бой должен быть мгновенным и подавляющим. Утрата инициативы равносильна смерти. В общем, нас учили избегать напрасных боевых столкновений.

— Сэр, разрешите вопрос! — поднял руку Нагава.

— Разрешаю.

— Почему воздушный флот состоит из старых геликоптеров архаичной модификации? Разве не лучше было бы использовать здесь стандартные модели гравилетов?

— Это не совсем по теме занятия, но я тебе отвечу, Нагава. Ты забываешь, что один из девизов нашей бригады: «Больше человек, чем сам человек». Характер боя на планете состоит из отдельных локальных очагов, тут нет фронта. Дорогостоящее оборудование воздушного парка требует развитой инфраструктуры и сложных запчастей, которых у нас нет. При износе дорогостоящего гравилета или если его собьют, ему может не быть замены, и группа, попавшая в окружение, без своевременного вывода будет уничтожена. Геликоптеры пусть и старые, зато хорошо зарекомендовавшие себя в боях, а еще их много и их не жалко потерять. Мы летаем на лучших моделях, которые не требовательны к условиям Эпилона. Примерно такая же ситуация с бронетехникой и транспортом, это я опережаю, Нагава, твой следующий вопрос. Важна не машина, а человек, который ею управляет. Когда вы через несколько лет подниметесь до уровня «Альфы», вам не понадобится вся эта сверхсложная и громоздкая машинерия.

— А что такое команда «Альфа», сэр? Они сопровождали нас с планетоида Галактика. По виду это хладнокровные мясники!

— Команда «Альфа» — конечная стадия вашей подготовки. Они ветераны-профессионалы, живущие и сражающиеся с местными племенами, отстаивая наши интересы на Эпилоне во всех его регионах. Команды «Альфа» участвуют во всех важных операциях на суше и на море. Ваше сопровождение было важной операцией, поэтому вашу безопасность доверили им. Командира отряда можно обвинить в злоупотреблении полномочиями, но никак не в некомпетентности.

— Ну, а местные племена? Что собой представляют эти дикари? — подключился Мэт. — Мы ни одного не видели, кроме наших союзников хо.

— Еще увидите, — загадочно улыбнулся капитан Стил и воткнул иглу с сывороткой себе в горло. — Всем сделать так же. О передаче инфекции воздушно-капельным путем мы сегодня еще поговорим. А если вам так интересны местные жители, посетите кунсткамеру в госпитале.

— Лично я не горю желанием познакомиться с ними поближе! Пусть там и остаются.

— Местные совсем не дикари. У них развитая государственная структура, пусть и устаревшего строя. Хо — одичавшие потомки терранских колонистов, в незапамятные времена пытавшихся осваивать Эпилон. Они обычные люди, утратившие корни. Все, что у них осталось от прежней жизни, это их язык. Сиамы — продукт местной эволюции. Они хитры, осторожны и чертовски изобретательны. Если увидите худого гуманоида с землистого цвета кожей и огромными, на полголовы, темными глазами без зрачков, можете смело стрелять в него. Если успеете, конечно, прежде чем он вас убьет. Наконец, мои любимцы — гуры. Это маленькие поганцы, потомки другой цивилизации, к счастью, деградировавшей. Они тоже пытались, как и хо, колонизировать планету, но преуспели только в собственном уничтожении. Их не очень много, но те, что имеются, доставляют нам не меньше хлопот. Если увидите чешуйчатых гуманоидов, не спешите стрелять, убедитесь сначала, что это не ваш друг Зет. Без обид.

— Я совсем не в обиде, сэр! — смиренно сказал Зет. — Они водоплавающие?

— Они лучшие водяные диверсанты и чертовски опасны. Итак, начнем занятия. Лекс Бьёрн, вы ныряете в эту лужу первым, на вас и испытаем действие сыворотки.

— Что? Я? Но за что, сэр?!

Много внимания уделялось занятиям по рукопашному бою. Старая техника боя была обязательным предметом, изучавшимся взводами начального уровня, вроде нашего. Наш инструктор по холодному оружию и рукопашному бою Хирохито Асока был беспощаден к тем, кто плохо усваивал науку убивать голыми руками. Преподавая основы танто-дзюцу (искусства битвы на клинках), он не щадил даже своего земляка Кена Нагаву. Месяц за месяцем пролетали быстро, а наука боя давалась нам с большим трудом.

— Когда-то на Земле было множество боевых стилей. Мы взяли самое лучшее из каждой школы и отточили до идеала новую технику рукопашного боя. Мы называем ее стилем одного касания. Один концентрированный удар в нужное место обеспечит фатальный исход. Я не говорю про чужеродные формы вроде изоморфов, состоящих из разумной слизи, или колонии разумных насекомых. Эти виды имеют свои слабости, но их вы будете изучать на занятиях по ксенологии. Ингвар Грин, выйти на татами!

Сделав приглашающий жест, инструктор указал на пластиковые коврики, разложенные на деревянном полу. Вздохнув, я покорно снял ремень с флягами и вышел на импровизированный ринг, засучив рукава по локоть.

— Болевые захваты играют важную роль. Если не желаете убивать противника, то это то, что вам нужно. Захватить и обезвредить — нелегкое дело. Начинай, Грин, я сегодня буду твоим противником. Покажи удар кобры с последующим выходом на болевой захват локтя.

Хирохито, ловко избегая моих захватов, провел серию отвлекающих маневров. Наш поединок походил на танец, а не на драку. Уворачиваясь от цепких рук, я старался подловить его на ошибке, но спустя миг сам лежал лицом вниз, с вывернутыми назад руками.

— Тебе не интересно, рядовой Бьёрн? — крикнул Хирохито, отпуская меня из захвата. — Прошу на место Грина. До конца занятий будешь помогать отрабатывать броски через голову мистеру Нагаве. Он будет твоим следующим спарринг-партнером.

Лекс, побоявшись пререкаться с инструктором, любившим при любом неповиновении бить ногой в ухо, покорно вышел на импровизированный ринг.

— Остальные выбирают себе партнера самостоятельно. Грин, можешь пять минут передохнуть.

Каждый старался выбрать себе противника полегче, пока Хирохито не расставил всех по своему усмотрению. Позади меня Нагава, словно старую тряпку, кидал через плечо Лекса, пока тот, не утратив самообладания, с ревом не кинулся на своего обидчика. Инструктор быстро разнял дерущихся и поставил Лексу в партнеры Эндрю Браса. Тот, злорадно потирая руки, одним мощным выпадом перекинул Лекса через себя. Бедолага с хрустом суставов шлепнулся на спину и, глухо взвыв, разразился отборными ругательствами.

После тренировок мы обычно шли в столовую, расположенную в тридцати метрах от спортзала. Только там да, пожалуй, еще в казарме можно было немного передохнуть.

— Неплохо пытался провести захват. — Брас одобрительно похлопал меня по плечу. — Только глупо. Сначала надо обмануть старика, а лишь потом лупить. Например, ложным финтом снизу…

— Я так и делал, но ведь ничего не вышло. Старик умен.

— Он лучший в этом искусстве! Мне об этом поведал Пит Нори из «Альфы-2». Каждый, изучивший искусство Хирохито, становится со временем непобедимым в рукопашной схватке.

— Что у нас на сегодня, Эндрю? Надеюсь, не десятикилометровый кросс?

— Прыжки с парашютами над зеленой полосой.

— Ты смеешься? — встрепенулся Стас. — Вот это новость! Нам с Роном не привыкать, мы выпрыгивали почти с самой границы атмосферы, но это было в силовых коконах, мы не могли разбиться при всем желании! А тут тряпки вместо коконов! Ну и дела…

— Собираемся после обеда у четвертого ангара. Там нас заберет транспорт и доставит к зоне высадки в регионе Чиан-Лу. Начнем для начала с затяжных, потом на малых…

— Хорошенькое дело, сразу после обеда. Как по-вашему, это гуманно? Еще несколько месяцев тренировок, и мы станем такими же тупыми зомби, как эти парни из «Альфы».

Рядом с нами прошла группа офицеров в обычной полевой форме, но мы и глазом не повели в их сторону. Отдавать офицерам честь вне помещений строжайше запрещалось. Это было необходимо, чтобы не демаскировать их и оградить от покушений со стороны врага. Сейчас, одетые в темно-зеленую тигровую полевую форму и потертые зеленые береты, они ничем не отличались от нас, только на плечах едва виднелись треугольники званий.

База после обеда замирала. Лишь стрекочущие геликоптеры лениво висели в воздухе на фоне холмов и живописных рисовых полей хо. Флот стратолетов и геликоптеров поддерживал воздушные мосты с древнейшими поселениями хо, вроде Хисана или Тайпена. Культурные и религиозные центры союзников располагались в каких-то двадцати километрах от базы и требовали к себе повышенного внимания. Кроме того, цепь дальних фортов с командами из хо и «альфовцев» была нашим последним рубежом в джунглях. База являлась самым крупным в регионе тренировочным объектом, господствующим над центральным плоскогорьем. Она имела собственную сеть шоссейных и речных дорог, проходящих внутри огороженной фортами тысячекилометровой зоны безопасности. Но даже это была не безопасная земля. Каждое утро саперы обезвреживали целые плантации самодельных мин, словно грибы после дождя вырастающие за одну ночь. Основным лесным транспортом была техника на воздушной подушке, легко проскакивавшая над минами гуров и сиамов. Здесь было много учебных полигонов, которые расчерчивали склоны горы, как овощные грядки. Там день и ночь гремели взрывы, шла стрельба из всех видов оружия. Внутри горы скрывались учебные классы, куда нам пока путь был заказан. Именно там проходили основные занятия по военным наукам.

В столовой стоял шум и гам. В толпе мелькнула синяя физиономия Таса Лиона, которого мы не видели долгих три месяца.

— Тас! — заорал Мэт, размахивая руками. — Греби сюда, морда синяя! Ты где все это время пропадал?

Все радостно встретили веганина, к которому никто не питал никаких враждебных чувств. Тас не обижался на нас и всегда благосклонно относился к кличкам, которые мы ему придумывали. Благо, он сам называл людей безволосыми обезьянами.

— Что у вас в семьдесят четвертой готовится? — тут же набросился на него Мэт. — Мы прыгаем со стратолета в зоне отчуждения. Такое вам и не снилось!

— Мы вчера прыгали. Лейтенант лично выпинывал каждого из нас по очереди. Никто не хотел добровольно прыгать из нашей пузатой «Нины», полагаясь только на кусок тряпки за спиной. Я упал удачнее остальных, в неглубокую лужу в лесу. Остальных раскидало по всей местности. Никто не пострадал, все отделались испугом и синяками. Незабываемое впечатление, это тебе не в силовом коконе парить.

После двухчасового инструктажа на земле мы уже летели в громыхающем чреве пузатого стратолета NIN-4-A, набирающего высоту внутри грозовых облаков, озаряемых молниями.

— Глаза не закрывайте, а смотрите, куда планируете, — застыв у люка, учил нас Стил. — В случае непредвиденной смены ветра не суетитесь и не паникуйте. Включайте персональный маяк, доставайте оружие и окапывайтесь на месте высадки. Вас подберет одна из поисковых групп, они отвечают за учебные прыжки над этой территорией. Славский, почему ремни висят?

— Но, сэр, они сильно перетягивают…

— Сильно перетягивают! — передразнил его Стил. — Отставить детский сад! Если они при десантировании захлестнут твое мужское достоинство, оставшуюся жизнь будешь делать детей указательным пальцем. Затяни потуже и терпи. Взводный! Пошел… Остальные за ним!

Брас невозмутимо шагнул в открытый люк, а следом потянулись остальные. Лекс судорожно замер у открытого люка, не в силах шагнуть в пустоту. Капитан был наготове. Приставил ногу к его заду, мощным толчком выпихнул того наружу. Лекс вскрикнул и растворился в густой облачности под брюхом стратолета.

— Тебе тоже нужна помощь? — Капитан пристально посмотрел на меня.

— Сам как-нибудь справлюсь! — отрезал я, смело шагнув за борт. Для меня было унизительным получить пинок под зад.

Мощный поток встречного воздуха закружил меня, словно пылинку. Ощущение было, как в пещерах на Гозоре, когда я чуть не утонул в подводной реке. Свободное падение подкинуло желудок к самому горлу, вызвав тошноту. В ушах свистел ветер, заглушая радиосвязь. Неумолимая сила, дернув, потащила вверх, одновременно натягивая ремни. Задрав голову, я разглядел над собой еле видимые очертания купола. Вокруг меня бушевала разошедшаяся стихия, стараясь опрокинуть и разорвать. Словно по мановению волшебной палочки полились первые струи тропического дождя, и я всерьез забеспокоился о том, что собьюсь с курса, учитывая резкую смену ветра. Меня сносило в сторону темной громады леса. Как я ни пытался подкорректировать курс с помощью строп, у меня это не получалось. У земли я потерял остальных и смирился с тем, что планирую в самую чащу.

Ноги ударились в сплетение сухих веток, провалившихся под моей тяжестью. Мне дважды повезло при приземлении. Во-первых, я не так уж и высоко повис над землей, а во-вторых, недалеко от меня курилось туманом болото с торчащими из него чахлыми колючками причудливой формы. Даже думать не хотелось, что бы было со мной, упади я в него. Я не смог бы выбраться самостоятельно при такой тяжести снаряжения. Скапливаясь в верхних кронах джунглей, вода низвергалась на землю. Болото грозило выйти из берегов и затопить низину. Пора было подумать, как отсюда выбраться. Я выхватил нож и терпеливо стал перепиливать стропы. Упав, провалился по колено в мягкую землю. Скинув лишнее оборудование, включил пеленгующий маяк на рукаве куртки. Быстро стал перетаскивать вещи повыше на холм, подальше от топкого берега болота. Достав саперную лопатку, с ее помощью стал вгрызаться в склон холма, копая укрытие достаточно большое, чтобы поместиться целиком. Через полчаса протолкнул в глубь образовавшейся норы сумку с оборудованием, залез сам. Сделав на всякий случай укол в шею универсальной сыворотки — противоядия от укусов большинства насекомых, — закрыл вход отрубленными корнями, заделав изнутри травой и грязью. Себе оставил лишь узкую смотровую щель, куда просунул дуло автомата, — и стал ждать подхода спасателей. Дождь и не думал прекращаться. Внутрь лаза просачивалась вода, но я не обращал на это внимания и даже решил на пару минут закрыть глаза.

Неожиданно проснувшись в полной тьме от криков невидимых птиц, я пытался понять, где очутился. Темнота?! Дождь закончился. По часам выходило, что я просидел в этой норе пять часов. Неужели меня потеряли? Или бросили за ненадобностью? Может быть, это очередное испытание?

Прождав еще с полчаса, осторожно выполз из своего укрытия. В небе бледно светили два спутника Эпилона, освещая заросли мертвенно-бледным светом. Мышцы покалывало от горячей волны застоявшейся крови. Привычно сменив на автомате ствол, проверил работу маяка у себя на рукаве. Достав из сумки универсальную накидку, пару магазинов к автомату ЭМА-3 и связку плазменных гранат, я решил отправиться в дозор в сторону неожиданно примолкшего зверья. Нужно было разобраться, чем вызвано затишье.

Я вышел к черной ленте реки. Укрывшись за густым кустом, достал бинокль. Кто-то или что-то быстро плыло под водой против течения от противоположного берега. Туман над рекой был недостаточно густой, чтобы скрыть отчетливо видимые дорожки на воде. Мокрые фигуры выползли на илистый берег, быстро оглядываясь по сторонам. Взяв на прицел группу пловцов, я переключился на цикличный режим стрельбы. В существах легко опознавались гуры. Такая же чешуйчатая кожа на голом теле и лысые головы, как у терранских змей. Я насчитал тринадцать особей, вытащивших на берег объемистые сумки. Гуры, надев приборы ночного видения, потащили их сквозь заросли в глубь леса, стараясь не хрустеть ветками.

На горизонте вспухла алая радуга, через миг опавшая, — взрыв сверхмощной бомбы. За рекой протяжно завыла сирена тревоги. Зажглись прожектора, высветив базу спецвойск. Возможно, «мои» туры устроили эту диверсию и сейчас скрывались с места преступления. Я азартно полз за ними, держа под прицелом. Очень хотелось узнать, что у них здесь за романтические прогулки среди ночи. Стрекотание геликоптеров возвестило о приближении воздушного патруля. Шум винтов нарастал. Гуры ускорили движение и вывели к своему укрытию. Ветвистое дерево на маленькой поляне возвышалось над остальными, как Гулливер над лилипутами. Туда-то и начали залезать мои водяные приятели, затаскивая с помощью скрытых в ветвях лебедок свой груз. Геликоптер, зависнув над кронами деревьев, дал пробную очередь из спаренных пулеметов в гущу кустарника. Скорее всего, пилоты видели не цели, а феромоновый след, оставленный гурами. Что касается моего следа, то каждый спецназовец перед учениями смазывал кожу специальной мазью, подавляющей феромоны. Сиамы обладали врожденным умением чуять людей. Это был единственный способ не дать себя обнаружить.

Опустившись на одно колено, я снял с себя пояс с плазменными гранатами. Я собирался немного «подсветить» пилотам цель, заодно и себя обнаружить. По крутой дуге зашвырнул сразу все гранаты прямо в ветви гиганта. Гранаты исчезли в кроне древесного исполина. Я снял оружие с предохранителя и взял дерево на прицел. Секунду ничего не происходило, а затем огненный шар взрыва разлетелся раскаленными брызгами во все стороны. Взрыв высветил даже белый бортовой номер геликоптера, в этот момент пролетевшего над кронами деревьев. Лучшего сигнала нельзя и придумать. Такой знак был виден издалека. С пылающего дерева с шипением выпрыгивали гуры, и я хладнокровно расстреливал их из укрытия. Прожектора винтокрылой машины высветили дерево, а затем и меня. Длинная очередь скорострельного оружия засверкала в проеме люка, и трое гуров неподалеку упали в траву, разрезанные напополам. Спустив лебедку, геликоптер завис прямо надо мной. Когда я пристегнулся к ней и махнул рукой пилотам, они выдернули меня из густых зарослей и ловко втянули в грузовой отсек.

— Что за война? — весело выкрикнул бортстрелок, помогая мне отстегнуть карабин.

— А что, не видно? Гуры зажигают, — скривился я в вымученной улыбке.

— Ты устроил этот фейерверк? Внушительно полыхнуло…

— Не мог упустить случая привлечь ваше внимание. Где вас носило раньше?

— Молодец, парень. Серж! Обработай все термитом. Гуры поодиночке не селятся. Возможно, мы наткнулись на самое настоящее гнездо.

Пилоты рассказали, что отчаялись меня найти. Мой сигнал был слишком слабым. После того, как прогремел взрыв, маяк четко проявился на мониторах, словно выключили глушащее оборудование. Пока они вызывали огонь артиллерии, я быстро рассказал, что стало причиной взрыва. Позади нас тонны вырванных с землей деревьев подбрасывало в воздух, и тут заговорили трехсотмиллиметровые гаубицы базы. Снаряды, сделанные где-нибудь на заводах далекого Тринидада, крушили болотистую почву Эпилона, смешивая с грязью остатки гуров. Достав из нагрудного кармана радиодетонатор, я активировал заложенную в норе радиобомбу. Оставлять там оборудование было нельзя. Пускай оно лучше погибнет в огне, чем достанется сиамам. В глубине джунглей прогремел далекий взрыв, оставивший после себя трехметровую воронку. Никаких иных следов моего пребывания больше не было.