С той поры, кроме перехвата кусочков мыслей и предугадывания опасности, я научился потрошить воспоминания субъектов, на которых его испытывал. Хотели они того или нет, но без стандартных ментальных щитов, которые обычно использовали на войне в качестве защиты от псионического воздействия, мои жертвы не могли защитить свои мозги, становясь легкой добычей.

Было еще одно умение, которое поначалу внушало только ужас и отвращение. Потом я понял и его преимущества. Зонатор в миллионы раз увеличивал определенные частоты мозговых волн. Сконцентрировав волны до критической точки, я просто выпускал их в пространство. Зрачки стали фокусом, отлично концентрируя энергию. Достаточно было вызвать в себе жгучую ярость и ненависть и пристально посмотреть на цель. Своего рода псионический луч легко разрушал нейроны головного мозга и спекал их, убивая жертву мучительно и страшно.

Волны как-то действовали и на точные приборы, и те начинали сходить с ума.

Чем сложнее механизм, тем проще его вывести из строя. Именно так я и деактивировал корпусной маячок на рейдере, когда летел в систему Аврила, убегая с Эпилона..

Проходя десятки соединений, я захватывал контроль над каким-нибудь навигационным спутником. Их много парило над Калипсо. Затем связывался со своим кораблем, приводя в изумление Железяку. Он видел спутник и его сигнал, но не видел передающее устройство. Такая связь была одной из самых безопасных, особенно когда я заметал за собой следы — менял орбиту спутников, сжигая их в атмосфере.

Разумеется, такие вещи не прошли незамеченными службами информационной безопасности, и несколько раз меня нащупывали. Но только что они мне могли сделать? Их боевые программы могли временно выкинуть меня из сети или повредить то оборудование, к которому я подсоединялся. Сами же имплантаты были недосягаемы. Надежно защищенные белковыми предохранителями, они оберегали меня от чужой волны лучше ментальных щитов.

Связавшись с гильдией оценщиков — через вымышленную фирму, которую я сам себе в глобальной сети и организовал, — я заинтересовал их комиссионными и анонимно передал курьером один из камешков для оценки. Нужно отдать должное, эти ребята свою часть сделки выполнили точно в срок. Вырученные деньги я поместил на электронные счета пары десятков крупнейших банков Галактики, чтобы не бояться ареста сразу всей суммы. Основную часть денег я перечислил на счет семьи, куда обычно отсылал свои кровно заработанные на военной службе.

Когда вернулся Рой, я сообщил ему, что меняю жилье. Оно становилось опасным. В случае атаки меня раскатают по песку в кровавую кашу и там же, на пляже, закопают.

— Согласен, — не стал спорить Мэрчент. — У тебя есть идеи на этот счет? Поделись.

— Я завтра же перебираюсь в высотный комплекс компании «Эйрфортресс». При нападении будет где развернуться. Ну, а если немного порушу, так не жалко, там же одни богачи живут.

Мэрчент удивленно вскинул брови и иронично хмыкнул:

— Конечно же, я знаю эту фирму и их строения. Выбор неплохой, но скажи на милость, откуда ты будешь брать деньги на аренду? Компания не может позволить себе такие расходы на тебя одного, притом к концу года, когда огромные суммы начинают перетекать в бездонные карманы подмазанных нами политиканов и чиновников. Я, конечно, могу попробовать привлечь резервные фонды и…

— В этом нет никакой необходимости. Средства у меня есть. А вы не забывайте снабжать свежей информацией по обстановке. Вы понимаете, о чем я. Те задания, что я выполнял ранее, не идут ни в какое сравнение с главной целью. Я не могу позволить себе раскиснуть в преддверии подобных событий. Что скажете?

Рой налил полный стакан негазированной минералки, кидая на меня задумчивые взгляды.

— Это, конечно, не мое дело, но нам пора поговорить о кое-каких вещах, о которых я должен знать все. Если мы на одной стороне, то должны доверять друг другу, и сейчас самое время раскрыть душу. Как думаешь?

— Я не думаю, я пью, — усмехнулся я и отхлебнул пиво из бутылки.

— Не пойми меня превратно, но нам совсем ни к чему подковы без гвоздей.

— Я не понимаю ваших аналогий. При чем здесь какие-то подковы и гвозди?

— Ты все больше и больше меня удивляешь. В день нашей встречи ты был беглецом-изгоем, за которым до сих пор гоняются, чтобы прикончить. Ни кола, ни двора. Ты ничего не хочешь рассказать про чтение мыслей, большие деньги и детские игры с Имперскими спутниками дальней связи? Вот о каких гвоздях я говорю. Аналогия проста. Старая притча, в которой из-за плохо забитого гвоздя лошадь потеряла подкову, из-за потерянной подковы всадник потерял лошадь. Из-за потерянной лошади всадник не успел вовремя доставить важное сообщение. Из-за недоставленного вовремя сообщения государство проиграло войну. Я не хочу из-за твоих тайн ставить под сомнение дело, которому посвятил всю жизнь без остатка.

— Это верно. Но у нас у всех есть свои маленькие тайны…

— Это не тот ответ, которого я от тебя ожидаю, Ингвар! Ты, сам того не ведая, играешь с огнем, даже не убедившись заранее, а хватит ли у тебя сил и средств затушить раздутое тобой пламя. Я могу согласиться с твоим правом на секрет мыслечтения, тем более, я и так догадываюсь, кто его тебе организовал. Могу даже с натяжкой закрыть глаза на огромные средства, которые у тебя так неожиданно объявились. Но я отказываюсь закрывать глаза на развлечения со спутниками и нашей связью. В технический отдел компании каждый день приходят целые толпы государственных связистов, пытающихся разобраться во всем и как-то отчитаться за утрату. Пока ты играешь в игры, мы все балансируем на острие бритвы! Это недопустимо!

Мэрчент не говорил, а почти кричал, гневно глядя на меня. Что я мог ему сказать в свое оправдание? Он был прав почти во всем. Я прекрасно знал, что не стоило по пустякам растрачиваться на такие вещи, но все равно делал. У меня руки чесались использовать ресурсы и новые возможности ради того, чтобы насолить Империи.

— Мне очень жаль. Могу обещать, что по пустякам такого не повторится.

— По пустякам? Решил действовать по-крупному? — Остывая, Мэрчент сел на диван и даже позволил себе на минуту прикрыть глаза, массируя виски пальцами. — Это не игры. Что, по-твоему, мы создаем? Елочные игрушки? Оружие, которое убивает. Я думал, суровые испытания навсегда отбили у тебе охоту впадать в детство. Мы не для развлечений отдали наши новейшие боевые имплантаты, которые наши лучшие головы разрабатывали не один десяток лет. Используй их с умом, ну, а если тебе захотелось потренироваться, обратись ко мне. Мы отыщем тебе парочку своих спутников. Сбивай их на здоровье…

После этого разговора у меня в душе остался неприятный осадок. С одной стороны, упрек был справедливым, а с другой, все это я делал не ради развлечения. Как мне было объяснить ему всю бурю эмоций, бушующую у меня в душе? Расскажи я ему все, он непременно решит, что я спятил и перестанет снабжать важной информацией, которая была мне жизненно необходима. Я ни в коем случае не мог останавливаться на достигнутом — это было бы серьезной ошибкой.

Но в одном он прав. Я чуть не погорел со спутниками.

Переезд на семидесятый этаж башни «Эйрфортресс» прошел буднично. Вещей у меня было всего на один хороший чемодан, так что я недолго собирался. Высотка ничем не напоминала башни биржевых и финансовых небоскребов в центре. Это был усеченный конус, на крыше которого  располагались  посадочные  площадки для аэрокаров. Здание создали из красивого материала, губчатого и теплого. Мне рассказывали о его живой природе и полезном эффекте, который он производит на человека, но я слушал вполуха и поэтому не очень много запомнил. Меня также подкупили великолепные балконы из такого же материала, со сложной резьбой и украшениями. Там были колонны и узорчатые козырьки. При случае всегда можно было легко перепрыгнуть через перила и словно по огромным ступеням спуститься до самой земли. Вид с балконов открывался прекрасный. На холмах, полумесяцем возвышавшихся над бухтой, в живописном   беспорядке   расположились   другие дома компании. Некоторые из них вздымались выше туч. Мне здесь сразу понравилось, и не только потому, что было куда бежать в случае опасности. Комнаты были просторными и светлыми, с высокими потолками, на которых узоры и образы то появлялись, то исчезали, открывая выдавленные  изнутри  неповторимые  рисунки. Эргономичную мебель я сам выбирал по электронному  каталогу.  Правда,  в  комнатах было пустовато, но это меня не смущало. Я не хотел привязываться к новому месту надолго. Безопасность требовала от меня смены жилья каждый месяц, и теперь я мог себе это позволить.

— Ничего себе! — завистливо присвистнул Стэн. — Такой квартирки даже у министра внутренних дел нет. Никак на премию приобрел? Я тоже так хочу. Ты здесь надолго окопался?

— Нет. Кто еще, кроме Роя и тебя, знает о ней?

— Только Роберт, больше никто. Но ему положено знать по должности. Ты ведь теперь официально числишься в нашем департаменте.

— Это хорошо. Тогда где мой личный значок, черт подери? — шутливо прорычал я и кинул в него бутылку.

Стэн мастерски поймал ее, отвинтил крышку и жадно отпил холодное пиво.

— Извини, все время забываю отдать. Тебе это понравится…

Он достал из кармана полицейской куртки блестящий треугольник и кинул его мне.

— «Отдел иммиграции и натурализации. Сектор незаконных операций. Младший инспектор Ник Броуди». Могли бы и генеральский чин сделать. За мной не заржавело бы! — наигранно расстроился я.

— Да ты что?! Ты хоть представляешь, как тяжело было этот заполучить? Это тебе не дешевая подделка, а настоящий значок. Генерала захотел! У нас он один и, слава богу, тебя не слышит.

— Ладно, я же пошутил. Передай Баху привет, он оказал мне бесценную услугу. Только не рассказывай ему о том, что я мечу на его место!

— И не нужно сверкать этим значком налево и направо, там, где вздумается! Только если земля под ногами загорится и бежать будет некуда. Понятно?

— Как скажешь.

— Готовится операция, — таинственно прищурился Стэн. — На этот раз законная акция. Здесь нужна помощь армии, которой будет отведена роль основного кулака. Они пробивают нам дорожку к заводам на том континенте и помогают зачистить объекты. Как тебе?

— Мне не нравится эта идея с армией и заводами. Какой идиот предложил такой план?

— Виктор Шумилов. Он наш главный мост между департаментом и военным министерством. По виду неглупый малый. Для операции обещает выделить самые надежные части, на которые можно положиться.

— Он из организации?

— Да. Если бы не он, наши кости давно гнили бы где-нибудь в яме, под толстым слоем земли. Так что рекомендую. Он считает, что нападение должно начаться с воздуха и земли одновременно.

— Я бы поспорил с этим. Так что насчет моей просьбы? Не забыл?

Не так давно я попросил его разузнать все, что только удастся накопать на Амонда. А главное, выяснить, когда этот сукин сын прилетает на Калипсо. В том, что он прилетит, я даже не сомневался, особенно после моих силовых акций. Ведь он был не простым бригадным генералом и начальником штаба спецвойск, но и являлся советником по безопасности. Лишь чудо спасло его от смерти, когда стратолет поубивал всех его коллег в гостинице: он куда-то отлучился. Я долго посыпал голову пеплом из-за неудавшегося покушения, но потом, здраво рассудив, порадовался, что он остался в живых. У меня появлялся неплохой шанс разжиться сведениями из его головы.

— Не знаю, зачем тебе понадобился генерал Амонд, но тебе везет. Он скоро будет у нас, на следующем совещании по безопасности. А об операции оповещу заранее. Не думай ничего плохого, все с санкции Мэрчента, так что даже не рассчитывай отказаться. Обижусь смертной обидой. А генерал твой никуда не денется, после уничтожения заводов как миленький примчится в столицу.

— Я в деле, но мне эта операция не по нутру. Уж больно напоминает западню. Приглядывайте за своим Шумиловым. Чутье подсказывает мне, что дело выдастся жаркое.

Проводив Стэна задумчивым взглядом, я вернулся к рабочему столу. Идея этого Шумилова с каждой минутой нравилась мне все меньше. Десант с воздуха мог быть эффективным лишь в случае полной секретности. Если они нас будут ждать, наша высадка превратится в бойню.

Но отказываться было просто неудобно — еще сочтут за труса. Да и Стэну я не мог отказать.

Через неделю меня навестил курьер Мэрчента, который привез информацию об операции в виде тонкого стеклянного квадратика для считывающего устройства. Информация о месте проведения, времени, задействованных силах, ресурсах, и ни слова о силах противника и наличии в его арсеналах тяжелого оружия.

Я рассматривал снимки, сделанные высотным разведчиком. Заводы располагались неподалеку от побережья, в густом тропическом лесу. Местные жители называли его Сельвадьябло, что можно перевести как «дьявольские джунгли». Континент так и остался в своем первоначальном виде с тех пор, как его обнаружили первые звездопроходцы.

Калипсо    изначально    принадлежала    расе свенов, которые бороздили космос задолго до людей и оставили после себя руины звездных форпостов. На том континенте как раз и располагался один из них. На его фундаменте кто-то догадался построить заводы по переработке древесины, не тратя сил и средств на расчистку густых массивов. Какое-то время заводы действительно работали с древесиной, затем незаметно для остальных перешли на сырец. Кто и как организовал это, история умалчивала, но их присутствие в регионе теперь стало лишним.

Некто на самом верху, прочитав отчет Баха, мгновенно приговорил эти заводы одной своей подписью к уничтожению. Ничего не стоило дать команду на начало разработки операции. В деле должны были участвовать несколько батальонов штурмовиков из легиона, полицейский спецназ и три роты солдат армейского спецназа «Щит».

Стратолет компании «Старлайн» вместил в себя сорок два солдата специального назначения и десять полицейских подразделений общим количеством около двухсот. Все как один одетые в буро-зеленые комбинезоны военного концерна «Армсшилд», любезно предоставившего нам тропическое снаряжение, которое поставлялось по договору только в спецвойска Империи. Вооружение и броня были от той же фирмы и такого же высокого качества. А вот обувь подкачала, как и продовольственный паек. Компания, которая занималась их производством, благополучно скончалась, будучи съеденной другой, которая была мощнее, но продукцию выпускала никудышную. Всю дорогу слышались жалобы на обувь и на еду, которой побрезговали бы и голодные псы. Армейский спецназ был неразговорчив, не вступал ни в какие диалоги с полицейскими, ограничиваясь кивками и жестами.

Задание озвучили специалисты по планированию операций. Они организовали нам перед вылетом нечто вроде брифинга с цветными слайдами и пространными докладами. После многочисленных выступлений офицеров на сцену взобрался багровеющий от усилий полковник. Строя из себя крутого профессионала, он стал вести умные речи и цитировать выдержки из общевойскового устава. Его ахинея была нами принята даже хуже, чем изменения в плане операции.

— Вы летите туда не ради арестов или задержаний. Ваша цель сжечь змеиное гнездо, никого не беря в плен! Оно должно быть уничтожено! — размахивая руками, браво разорялся он.

— Но сэр, это не по плану! — поднял руку полицейский из нашего отряда.

— Ситуация изменилась, сынок! — нахмурился старый вояка, заложив руки за пояс и гордо выпятив брюхо. — Поступила команда с самого верха. Мы простые исполнители, и задавать глупые вопросы начальству не наша прерогатива. Приказ прост: найти и уничтожить. Разойдись!

Стоя в сторонке, я внимательно прослушивал мысли окружающих. В голове борова была страшная мешанина из устава, приказов и рекомендаций. Такого винегрета не вытерпела бы ни одна вычислительная машина, которую жуть возьмет. Он яростно доказывал свою правоту, игнорируя умные советы более компетентных людей. Ну что ж, не в первый раз приходится действовать вслепую.

Вложив нож в потертые ножны, я презрительно закинул автомат на плечо и зашел внутрь стратолета. Я все больше жалел, что согласился на эту операцию.

Когда в темном небе засверкали звезды, флот легионеров взял курс на соседний континент, скрытно отплывая по воде. Какая-то штабная крыса решила, что высадка с моря эффективней, чем высадка с воздуха, но на всякий случай и воздушный план предписали к исполнению.

Прошло несколько часов томительного ожидания, прежде чем взвыли турбины и туша стратолета начала набирать скорость, стремясь быстрее оторваться от взлетной полосы, пока командование не передумало. Титан стал быстро набирать высоту, стараясь догнать флот легионеров.

Вокруг меня сидели спецназовцы, внимательно читая вводную. Понимая, что вокруг нас стремительно закручивается какая-то чертовщина, я не мог отказаться от соблазна порыться в чужих головах. Мозги солдат оказались наглухо прикрыты ментальными щитами и были совершенно непробиваемыми. На секунду у меня даже мелькнула мысль, что это фокусы Мэрчента, который защитил их от моего проникновения, но нет, разум полицейских был открыт.

Чем ближе мы подлетали к цели, тем гаже становилось на душе.

— До цели пять минут! — прохрипели динамики.

Все тут же вскочили с лавок и столпились у грузового люка.

Мастер-пилот, отвечающий за прыжки, прокричал, стараясь перекрыть гул двигателей:

— Всем быть предельно внимательными! Проверьте заряд батареи сферы и напряженность поля!

Прыгать предстояло с устройством «Сфера», с которым я уже как-то прокололся в мире Оси. Устройство размещалось в поясе, было компактным, но энергии обычно хватало на пару прыжков, не больше. Потом батарея разряжалась, и человек рисковал разбиться в лепешку.

Вместе с нами летел Стэн со своими парнями. Некоторых я даже узнавал по голосу и жестам. Он напряженно стоял впереди них, с пристегнутым к поясу полицейским лучеметом и длинным ножом в темно-зеленых ножнах. В руках он сжимал автомат, стреляющий ионными импульсами, которые пробивали даже бронежилеты повышенной защиты. Неплохое оружие, но быстро перегревается.

— Зона высадки! Первая пара — пошла… За ними остальные! — прокричал мастер-пилот и дернул рычаг.

С грохотом откинулись створки грузового люка, за которым, кроме темноты, адского воя ветра и инверсионных следов от двигателей ничего больше не было.

Кувыркаясь внутри силовой сферы, я не видел, что творится внизу, но когда в воздухе начали рваться снаряды, а ночь высветилась сотнями раскаленных трасс, я понял, что предчувствия меня не обманули. В воздухе закувыркались оторванные руки и ноги, обдав стекло моего шлема кровавыми брызгами. Среди полицейских началась паника, особенно когда начали рваться шрапнельные снаряды и управляемые ракеты. Коконы продолжали удерживать в полете мертвые тела, а вокруг других просто исчезали, когда осколки прошивали пояса насквозь. Меня не задело лишь по чистой случайности. Мой бронежилет был посечен мелкими осколками, но сам я был цел. На побережье слышались глухие разрывы и шум боя, который ни с чем не спутаешь.

Сомнений не осталось. Мы угодили в хорошо организованную западню, высаживаясь на участке, где не было укрытий.