— Эта игра обошлась нам слишком дорого. А сколько еще погибнет? — сузив глаза, яростно прошептал Стэн. — Я найду подставившую нас скотину и прикончу ее…

— Мертвым это не поможет. Думаешь, после такого ляпа она еще жива? Разделяю твое желание отомстить, но… — Я осекся, потому что чувство опасности буквально взвыло на всю катушку.

С хрустом костей один из солдат был отброшен в сторону, успев вскрикнуть, прежде чем захлебнуться собственной кровью. Еще двоих отбросило далеко в заросли — невидимая сила смела их, словно пушинки. Вокруг нас с отвратительными чавкающими звуками умирали легионеры и полицейские, не понимая, что происходит.

— Засада! — вскидывая автомат, закричал Стэн. — В круговую оборону…

Я в перекате ушел в сторону, наблюдая, как трава в том месте, где я только что сидел, вскипела и обуглилась. Непонятные силы сминали людей, как марионеток, ломая кости. Без видимых причин солдаты умирали в страшных тисках смерти, пока оставшиеся в живых стреляли во все стороны. Успев на мгновение перехватить чужую мыслепередачу, я коснулся холодного разума, который мог принадлежать только одним существам на свете. Деревья с хрустом валились, срезанные нашими залпами, в зарослях рвались снаряды, но все тщетно. Солдаты продолжали погибать, невидимая смерть выкашивала всех без разбора.

Перекатившись в небольшое углубление, я быстро пополз к ручью, который журчал в двадцати метрах от нас. За ним протянулся овраг, там можно было скрыться. Обернувшись, я увидел, что Стэн ползет за мной. Отступление было наиболее разумным решением, тем более что в живых остались только я и он. Все остальные уже полегли, и спасать было некого.

Стэн ухватил меня за щиколотку и дернул. Я резко обернулся. Мне не хотелось тратить время на болтовню.

— Знаю, что это глупость, но… я не могу бросить их… живых или мертвых. Я возвращаюсь…

Посмотрев в его расширенные зрачки, я прочитал в них холодную решимость. Он не шутил.

— Ты умрешь, не будь дураком! Им ничем не поможешь.

— Мы все умрем когда-нибудь, дружище. А я захвачу с собой парочку подонков. Выиграю тебе немного времени, а ты доведи дело до конца и закончи то, что начал, Ингвар! Тут я тебе больше не помощник. Ты ведь и сам когда-то смело шел в бой, когда нужно было все бросить и бежать без оглядки. Не подведи меня.

Развернувшись, он пополз обратно.

Остановить человека, сделавшего свой выбор, мне было не под силу. Я не мог принять его сторону и последовать за ним. Когда-то смог бы, но только не сейчас. Меня даже не сильно удивило, что он знает мое настоящее имя, которое на этой планете знал только Мэрчент. На Эпилоне у меня навсегда отбили охоту совершать глупые поступки, противоречащие закону выживания. Слишком многое мне предстояло сделать, чтобы умереть так просто.

Я короткими перебежками почти достиг оврага, когда прямо передо мной буквально из воздуха материализовался громила в спецкамуфляже «МАС-SOG». Его руки с чудовищной силой вздернули меня высоко в воздух, крепко сжав горло. Я тщетно старался освободиться от смертоносного захвата. Пот едкими струйками заливал глаза под шлемом. Нащупав свободной рукой у себя за поясом нож Блатова, я выдернул его из ножен.

— Не трепыхайся. Лучше скажи спасибо, что тебя выбрали пленным и ты еще не покойник! прошипел на ухо знакомый голос. — Тебе хотят задать пару вопросов…

Скосив глаза, я чуть не вскрикнул от удивления, но мощные руки так стиснули горло, что я не смог бы вымолвить ни единого звука, даже если бы очень захотел. Меня держал мой старый товарищ по Эпилону — Эндрю Брас. Глаза чернокожего Эндрю пылали такой нечеловеческой яростью и ненавистью, что мне сделалось жутко. Я ударил его ножом под ребра, но острие соскользнуло с бронежилета и застряло меж ремней. Подтянув ноги, я уперся ими в его грудь и с невероятным усилием стал отталкиваться, ощущая острую нехватку воздуха и звон в ушах. Суставы хрустели, а глаза застилала кровавая пелена. Я высвободил нож и попытался полоснуть его по горлу. Он презрительно отшвырнул меня в сторону.

— Брось свою зубочистку, ничтожество, ты проиграл, — без всяких эмоций сказал Брас, разминая руки, как перед нашими тренировками на татами. — Ну же…

— Это же я… лейтенант Грин. Ты меня не узнаешь? — прохрипел я, скинув шлем и выставив перед собой нож. — Это Ингвар. Ты помнишь лайнер «Пакс Магеланик» и прилет на Эпилон?

На секунду его глаза зацепились за мое лицо, но ни один мускул не дрогнул, лишь голова еле заметно дернулась, как от пощечины. Глаза сузились, а тело напряглось, как перед прыжком.

— Сдавайся. Тогда я не стану марать об тебя руки.

— Эндрю, это же я, твой друг, Ингвар Грин, черт тебя дери! Что они с тобой сделали?

Я изо всех сил сжал рукоять ножа. В его белесых глазах без зрачков я видел лишь неприкрытое желание убивать, но приказ сдерживал его.

— Мне плевать, кто ты. Если ты не бросишь нож, мне придется сломать тебе руку.

— Будь проклят тот, кто сделал это с тобой, — прорычал я и взял нож так, как учил мастер по холодному оружию Хирохито Асока.

Потом перебросил нож в другую руку и нанес ему неуловимый и сокрушительный удар снизу вверх, метя в живот. Попади я в цель, острие вошло бы под нижний край бронежилета, проткнуло диафрагму и поразило сердце. Но Брас ударил левым кулаком мне по запястью руки, сжимающей нож, а потом мощным ударом правого локтя попытался проломить висок. Я знал этот контрприем и успел увернуться. Брас хладнокровно наносил резкие удары руками и ногами, стараясь попасть в шоковые точки. Мы оба служили в одной конторе, и его действия мне были известны наперед. Я пытался нащупать мозг Браса, но его мысли были надежно укрыты ментальным шитом, а лицо не выражало совершенно никаких эмоций. Не похоже, что он устал, чего нельзя было сказать обо мне. Однозначно он пытался меня вымотать, прежде чем нанести один быстрый, но смертельный удар. Забавно. В этом ударе был и мой единственный шанс на спасение.

Изображая упадок сил, я внимательно следил за его выпадами и тоже выжидал, расставив свою ловушку. Теперь все зависело от того, кто первым обхитрит противника и исполнит задуманное. Проведя скупую серию смертоносных приемов, незаметным для глаза движением он распрямился, как пружина, и нанес сокрушительный удар носком сапога мне в живот. Я увернулся и вполоборота изо всех сил ударил его ребром ладони по переносице. Она с чавкающим звуком и хрустом прогнулась, но устояла, иначе кусок кости, пробив мозг, мгновенно умертвил бы его. Брас, закачавшись, потерял ориентацию в пространстве. Не тратя времени даром, я мгновенно ударил по открытому горлу ножом, который так и сжимал в левой руке. И с удивлением ощутил, как лезвие вошло словно в твердый пластилин, оставив зарубку на горле Браса. Оттуда не вытекло ни единой капли крови. Рана была смертельной для любого другого человека, но для Браса оказалась не страшнее царапины, и я понял, что обычным оружием его не достать. Я потерял несколько драгоценных минут. В любой момент стоило ждать появления его людей из команды «Альфа».  

Брас извлек из ножен узкий нож SOG, такой же, как и у меня, за исключением дымчатого лезвия и мелких зубчиков по типу пилы. Я знал, что если хоть один его фрагмент попадет в тело, наступит мгновенная смерть от действия ядовитых нейротоксинов, парализующих работу сердца. Всего одна царапина — и за твою жизнь никто не даст и ломаного риала.

— Теперь мне придется отрезать тебе уши! — зловеще пообещал Брас и шагнул вперед.

Сконцентрировав взгляд в одной точке, я направил в нее всю скопившуюся ярость, ощутив, как глазницы стали горячими. Под его камуфляжем что-то заискрило и полыхнуло, обволакивая фигуру Браса огненным смерчем. Его боезапас сдетонировал, выдрав из спины приличных размеров кусок мяса и осколки костей. Огненная фигура по-прежнему была жива, когда псионический щит, питаемый от скрытых батарей, отключился. Мозг лишился зашиты, и я послал смертельный импульс, заблокировав моторные функции и перекрыв кровоток к его головному мозгу. Брас утратил возможность дышать, двигаться, видеть, слышать и говорить. Последний холодящий душу хрип сорвался с его губ. Я даже разобрал слово, которое он прошептал: «Ингвар».

Я подхватил с земли его оружие и помчался в сторону, противоположную поляне, где давно уже никто не кричал и не стрелял. На бегу стер кулаком навернувшиеся на глаза слезы горечи и бессилия. Эндрю Браса там не было. Это был не он, а тварь, поработившая его тело, но не душу!

Два больших камня, заменяющих Калипсо полноценные луны, поднялись в звездное небо и тускло освещали холмы. Это довольно редкое зрелище. Обычно они появлялись по очереди — один на рассвете, другой на закате, и только раз в несколько лет ненадолго гуляли парочкой.

«Хороший знак», — подумал я.

Преследователи упрямо гнали меня в полную неизвестность, в глубь незнакомой местности, где не было цивилизации. На хвосте сидело трое следопытов, которые все время держали меня в гнетущем напряжении, не давая возможности передохнуть. Если и был шанс справиться с одним из них, то с тройкой не было ни одного. Так они могли гнать меня до Судного дня, если от них не оторваться и срочно что-то не придумать.

Сбавив скорость, я осмотрел оружие Браса. С виду так, обычный лучемет. Смущало отсутствие казенной части с плазменньм конвертором и охлаждающим контуром. Вместо них были установлены три силовые батареи и небольшой диск непонятного назначения, от которого и начинался ствол. Выходного отверстия не было, значит, луч создавался за пределами ствола. Направив излучатель на дерево, я плавно нажал на спуск, но не услышал ни единого щелчка или звука. Отдача словно от мощной струи воздуха потянула оружие назад. Дерево мгновенно съежилось, как будто тиски сжали ствол со всех сторон, заодно сорвав кору и обнажив волокнистую структуру.

«Что за адское изобретение?» — подивился я.

На рукояти я обнаружил еле заметное клеймо в виде креста, из которого торчали шипы. Оно напоминало очертаниями розу ветров. Меня озарила догадка, наполнившая душу злостью.

— Орден Единого! — с ненавистью процедил я, с трудом удерживаясь от порыва отшвырнуть оружие подальше от себя.

Но делать этого не стоило. Какое бы оно ни было, убивает не оружие, а тот, кто нажимает на спусковой крючок.

Временами появляющийся в небе беспилотник навел меня на интересную идею. Один раз он так низко пролетел над холмом, что чуть не задел полозьями за верхушки деревьев. Стоило попробовать взобраться туда и попытаться взять над ним контроль, когда он в следующий раз пролетит мимо. Я ощущал, что преследователи уже где-то рядом. Этот беспилотник был их ушами, глазами и при желании руками, так как имел на вооружении цикличный пулемет.

Рискуя сломать себе шею, провалившись в какую-нибудь скрытую яму, я полез вверх.

Совершив кошмарное восхождение в ночи, обливаясь потом, я все-таки взобрался на вершину и притаился там. Мне повезло, потому что не прошло и пяти минут, как гравилет вновь появился. Сосредоточившись, я с помощью   имплантатов   внедрился   на   несущую волну, управляющую его полетом, проник в бортовой компьютер и взял управление в свои руки. Теперь он подчинялся моим приказам, а не оператора.

— Зависни над вершиной холма на расстоянии метра от земли, — мысленно приказал я псевдоразуму, который отчаянно бился, словно птица в клетке, пытаясь вернуть контроль над машиной.

Завывая корректирующими турбинами, аппарат завис надо мной. Достав длинный моток веревки из заплечного ранца, я быстро накинул петли на его полозья, вторым концом веревки подпоясался под мышками. Теперь можно было взлетать…

Левый бок гравилета с жалобным скрипом вогнулся. По нему прошлась звенящая дробь зарядов, выпущенных из ЭМП, оставив после себя ряд черных дырок. Стрелявший не ставил перед собой цели меня убить или ранить. Его целью был беспилотник.

— Вверх! — словно хлыстом подстегнул я гравилет и начал водить стволом излучателя по тем местам, где предположительно мог прятаться стрелок.

В темноте с треском валились деревья. Потом раздался чей-то вибрирующий вопль. Веревки туго натянулись. Взмывший гравилет выдернул меня из кустарника, а я не переставал отстреливаться, пока оружие не разрядилось. Я выбросил его в темноту.

— Где вас черти носят? Прием! — мгновенно отозвался Мэрчент, стоило мне выйти из зоны глушилки и отправить ему прямо в офис кодированный позывной.

Гравилет несся над бушующей поверхностью Грозового океана. Мои ноги едва не задевали воду. Я коротко рассказал о предательстве и команде «Альфа», которая уничтожила нашу группу. О том, что удалось выудить из головы пленного генерала и о своем побеге.

— Не нужно было посылать тебя на задание, а Стэна я им не забуду! — бушевал Мэрчент. — У нас новости хуже некуда. Налетела группа армейского спецназа. Высадились на крыше, пытались проникнуть внутрь… К счастью, у них не выгорело, и они отступили с потерями. Через полчаса примчались какие-то неизвестные летательные машины, обстреляли из тяжелых электромагнитных пулеметов… Они действуют неофициально, иначе бы нас давно штурмовали армейские подразделения и бомбили высотные бомберы по всем правилам боя. А это пока что тянет на запугивание. Многие прикормленные нами чиновники открыто обрубают концы, призывая покончить с «планетарным спрутом мафии и беззакония». Вот как нас теперь величают…

— Свяжитесь с Робертом, он что-нибудь придумает. Поднимите полицию и…

— Роберт был найден убитым у себя в кабинете, — помрачнел Мэрчент. — Полиция временно передана в ведение командования сухопутных сил. Время пошло на часы, мой друг, и это в преддверии величайшей операции, которую мы когда-либо планировали.

— Так что делать мне? Вы сами знаете, что я не могу возвратиться к вам. Все ваши активы, до которых они, конечно, смогут дотянуться, будут заморожены, ваших партнеров арестуют…

— Пока я веду диалоги с нашими последними козырными тузами из правительства, мы продержимся. Они обещали пару спокойных дней, это все, что они могут для нас сделать. Лети в квартал Хайтека и найди вардрайвера по кличке Бит, за деньги он тебе здорово поможет с информацией. Мы не раз пользовались его услугами и не разочаровались в нем. Только не нужно рассказывать ему про наши проблемы. Придумай себе легенду…

— Вардрайвер? Двинутый на киберпространстве молокосос?

— Официально это квартал для виртуальных развлечений, но неофициально — место сбора столичной молодежи, занимающейся незаконными взломами Сети и другими технопреступлениями, за которые по многим из них тюрьма плачет. Но не все из них разрушители, есть много идейных, ищущих правду окольными путями, не считаясь с законом.

— А Бит из которых?

— Думаю, из идейных. Не нужно ему сразу совать деньги, иначе может и обидеться. Расскажи ровно столько, сколько сочтешь нужным. Парень должен понять и прочувствовать всю важность миссии, иначе и пальцем не пошевелит. И не вздумай грозить ножом. Он становится невероятно упрямым, когда на него давят. — Хорошо. Ножом не буду.

Наконец вдали показался берег.

Пролетая над руинами завода, где мы со Стэном и его парнями уничтожили партию наркотиков, я с мрачной улыбкой посмотрел на огромную воронку.

Мой путь лежал в «город золотых теней», как я для себя окрестил столицу. В ее центре ярче остальных сиял квартал Хайтека. Причудливые постройки играли всеми цветами радуги, всполохами искусственных молний и голограммами. Жаль, что туда сразу нельзя долететь. Район был прикрыт силовым куполом, выполняющим функцию энергетического маршрутизатора. Этот новомодный силовой контур был частью Галактической сети, объединившей разные звездные системы в одну инфраструктуру передачи информации. Купол генерировал местный трафик и через равные промежутки времени принимал и отправлял накопленную информацию на изоморфер, который в дальнейшем рассылал ее адресатам.

Коснувшись ногами земли, я освободился от веревки и направил гравилет в сторону моря, не забыв стереть его банк памяти и разрушить логические цепи. Пожелав ему на прощание утонуть подальше от берега, я осмотрелся. Первым делом необходимо было сменить одежду, так как моя армейская экипировка слишком бросалась в глаза.

Затаившись в переулке, я терпеливо ждал своего часа. И дождался.

Неподалеку приземлился роскошный аэрокар. Подкравшись к нему, я услышал внутри характерную возню и игривый мужской смех. Удар ногой — и заднее стекло влетело в салон. Я прыгнул внутрь аэрокара и с ходу двинул по зубам голого парня.

— А ну, заткнулись все!

Схватив за шею его партнершу, «помог» подняться с пола.

— Не убивайте нас. Деньги в бардачке… — всхлипнул далеко не женский голос, и я увидел, что держу за шею молодого женообразного блондина смазливой внешности.

— Педики? Черт бы вас подрал! — брезгливо скривился я, но от болевого приема не избавил.

Когда второй попытался вылезти из кабины и убежать, я ударил его под коленку. Придавив горло ногой, чтобы он не смог кричать, приблизил лезвие к его лицу.

— Я вам ничего не сделаю, если заткнетесь и не будете дергаться. Где одежда?

— Чья? — дрожащим голосом спросил блондин.

— Ну, не моя же! Ваша!

— На переднем сиденье. Только не бейте его больше, пожалуйста, — всхлипнул тот, чью шею я держал левой рукой в болевом захвате.

— Если хоть словом об этом где-нибудь обмолвитесь, пожалеете! — пригрозил я.

Потянувшись, сгреб под мышку их одежду. Уже вылезая, увидел меж сиденьями обувь и тоже прихватил с собой.

Позади меня взвыл форсированный двигатель, и аэрокар резко ушел вверх, оцарапав на прощание блестящий борт о стену. Наступила звенящая тишина. Я огляделся — свидетелей не было.

Примерив одежду, я остановился на черной майке с длинными рукавами и зауженных книзу штанах с множеством карманов и ремешков. Обул спортивные нанокроссовки, которые оказались мне великоваты. Оставшуюся одежду, в том числе армейские шмотки, я выкинул в канализационный коллектор.

Улицы в этой части города были какие-то мрачные. Раздражающе проносились пневмопоезда, из ржавых труб поднимались столбы зеленого пара с отвратительным запахом. Дороги были завалены мусором, использованными презервативами, окурками и одноразовыми инъекторами экстази. Идти пешком до квартала Хайтека было слишком далеко. Стоило подумать о более быстром способе передвижения.

Спустившись в ближайшую станцию метро, я лихо перемахнул через турникеты и, перепрыгивая по нескольку ступеней зараз, выбежал на пустой перрон. Спустя десять минут приехал потрепанный пневмопоезд, ржавый бок которого был измалеван похабными картинками и надписями. Внутри на грязных сиденьях дремало несколько бомжей да перегнувшийся через сиденье пьяный, блюющий на пол. Усевшись в отдалении, я принялся в томительном ожидании считать станции. Страшно хотелось спать. За стеклом поезда мелькали обычные для этой части города промышленные пейзажи — в те редкие секунды, когда он вылетал на поверхность из темных глубин, иногда поднимаясь на значительную высоту, прежде чем, обогнув здание, снова нырнуть в темноту тоннеля.

На одной из станций в вагон ввалилась шобла укурков. Они со смехом обступили пьяного. Нагло стянули с его пальца обручальное кольцо и выгребли из карманов мелочь, наградив напоследок несколькими затрещинами.