— Мне нужна твоя помощь в организации обороны и помощь в бою. Я не хочу получить от тебя внезапный удар в спину. Не сверкай так глазами, я говорю, что думаю. А от женщины не откажусь, спасибо за заботу. С твоего позволения, возьму Мари и Юки.

— Что-нибудь еще? — холодно спросил Комишира.

Я достал из ранца бутылку саке и поставил перед собой. При виде напитка японец заметно оживился, но в его глазах светились недоверие и подозрительность.

— Выпьем и скрепим наш договор кровью. Ты и сам знаешь, что словам веры нет.

Комишира на это лишь фыркнул, но взглянул на меня с уважением:

— Если ты отравишь меня, Алешин, гнев Будды обрушится на тебя. Откуда у тебя саке?

— Из запасов твоего благородного соседа, он сначала ни в какую не желал продавать, но я дал цену от которой он не смог отказаться. Если не доверяешь, могу первым испить…

— Руки прочь от благородного напитка, гайдзин!

Подозрительный японец, все еще колеблясь, сделал осторожный глоток. Прислушавшись к внутренним ощущениям, довольно кивнул и извлек из складок набедренной повязки маленький блестящий клинок длиной в ладонь.

— Я даже спрашивать не буду, где ты его там прятал… — хмыкнул я.

Комишира, не обратив на мои слова ровным счетом никакого внимания, сделал надрез у себя на запястье. Уронил в бутылку несколько капель собственной крови. Я повторил за ним и хорошенько взболтал напиток, после чего мы распили бутылочку на двоих. Когда саке закончилось, я с тяжким вздохом потянулся к своей сумке, где лежала фляжка с разбавленным водой медицинским спиртом, который доставала мне Светлана.

— Предугадывая твой следующий вопрос, хочу тебя разочаровать, — Комишира тоже храбро отпил глоток из моей фляжки, но тут же выплюнул и закашлялся. — Боги! Какая гадость! Ты туда аккумуляторной кислоты, что ли, налил?

— Только для цвета. — Я с улыбкой сделал глоток. — Поговорим о морских жителях.

Комишира раздраженно дернул щекой:

— Морские жители за нас не вступятся и ничем не помогут…

— Вот как? Почему?

— Они не собираются сражаться с себе подобными. Кроме того, они очень трусливы.

Я ожидал чего-то подобного, поэтому не сильно огорчился от этих новостей.

— Сколько у тебя техники на ходу и сколько солдат, способных держать оружие?

— Пять рабочих танков, шесть машин и пять сотен крепких мужчин, готовых к смерти.

— А женщин? — спросил я, хитро посмотрев на него.

— Если дело обернется круто, они немногим мужчинам уступят, но надеюсь, до этого не дойдет. Техника ломается, но отважные сердца никогда не заржавеют.

— Хорошо сказано. Как будем строить оборону, брат?

Комишира, проигнорировав слово «брат», достал из ящика стола старую топографическую карту с карандашными пометками и расстелил на полу передо мной.

— Твои люди займут оборону на гребне холмов, обо всем остальном мы позаботимся сами. В случае чего, поддержи нас огнем из своих консервных банок. Какой у них калибр?

— Сто и сто пятьдесят миллиметров, тип боеприпасов — осколочно-фугасные. Есть неуправляемые ракеты, дальность по навесной траектории — десять километров…

— Прекрасно. В таком случае нам нужно лишь благословение Будды и немного удачи. Я вызвал дальние блокпосты у моста и приказал им возвращаться в поселок. Танки и машины будут готовы к утру, их сейчас осматривают механики. Что у тебя еще есть для боя?

Немного захмелев от спиртного, я нетвердой рукой достал из ранца маленькую радиостанцию и поставил рядом с пустой бутылкой из-под саке.

— Воздушная поддержка. Обожаю запах напалма по утрам…

Неожиданно выхватив свой меч, японец нанес коварный удар из неудобной сидячей позиции. Я, мгновенно скинув с себя хмель, молниеносно подхватил меч с пола и блокировал удар ножнами. Лезвие со звоном отскочило, оставив на ножнах глубокую зарубку. Я ожидал нечто подобное, поэтому был начеку.

— Всегда наготове. — Комишира удовлетворенно кивнул и убрал лезвие в ножны. — Я с радостью украшу твоими ушами стену, когда эта шумиха с некроморфами поутихнет. Теперь уходи: мне нужно многое обдумать и принять важные решения.

Безымянный охранник, подчиняясь хлопку в ладоши, незаметно появился в проеме двери и, быстро поклонившись, сделал жест рукой следовать за ним к выходу.

— И все равно ты бьешь, как педик, — пьяно ухмыльнулся я. — Спокойной ночи, вождь.

Комишира покрылся пунцовыми пятнами гнева:

— Завтра поглядим, так же ли ты храбр в бою, как в словесном поносе.

— До завтра, мой желтокожий братишка. — Я с трудом встал и зашагал за охранником.

— Как ты меня назвал, гайдзин?! — вновь стал заводиться Комишира.

— Где мои женщины, черт тебя дери? — резко оборвал я его гневные причитания.

— Камуя приведет. За это можешь не переживать. — И он демонстративно отвернулся.

Закинув автомат на плечо, я вышел в прохладу ночи и с удивлением увидел на небе звезды. Это была большая редкость, учитывая плотный облачный покров. Я счел это добрым знаком. Огладив оберег на шее, я глубоко вдохнул воздух, насыщенный дурманящими ароматами дикорастущих цветов. И почему такой красотой наслаждаешься и начинаешь ценить исключительно накануне битвы, когда она может стать для тебя последней?

Конец ознакомительного фрагмента