— Вот! — торжествующе вскричал хакер. — У них тоже болит. Но при всем том они остаются автономными, то бишь живыми.

Теперь за бортом шумели моторы, а в иллюминаторе сменялись золотистые подушки облаков. Лихутов рассказывал Ветрову какой-то бородатый анекдот, спецназовец со скучающим видом посматривал на телевизор над дверью к кабине пилотов, Людмила сдержанно хихикала.

— Слышь, малец? — вдруг спросил Антона дед Сохан. — Это правда, что для работы Звеньев эти фашисты сраные используют жизни людей?

Ученый содрогнулся — думал, что старик блуждает в сновидениях.

— Правда, — выдохнул Аркудов. — К сожалению, правда…

— Ты это, — Иван Петрович приподнялся с кресла и наклонился к Антону, — не переживай. Я, знаешь ли, тоже кучу людей в свое время убил.

— Вы врагов убивали, — невесело улыбнулся Аркудов. — А я невинных, чтоб мне подохнуть…

— Не переживай, — громче повторил дед. — У меня всякое бывало. Несколько раз деревни в Германии атаковали — думали, что там немчура засела. Эх… положили мы тогда цивильных. Думается мне, наш капитан Довлатов в пекле еще долго жариться за это будет. Да и меня такая же участь ждет.

— Похлопочу, чтобы нас в один котел распределили, — вздохнул Антон. — Вместе веселей будет.

— Конечно! — приподнял узловатый дрожащий палец Иван Петрович. — Еще и Юрика с собой возьмем. Правда, Юрик?

Дедушка Сохан смотрел на пустое кресло рядом с Аркудовым.

«Старик не в своем уме», — подумал тот. И вдруг на долю секунды увидел молодого краснощекого парня в грязной гимнастерке, босого, с позеленевшим от болотного ила «ППШ» в руках. Парень подмигнул Антону и приложил руку к потрепанной пилотке с красной звездой.

— Вот и я туда же, — вслух проговорил ученый.

— Ты Юрика не боись, — посоветовал дед. — Он парень мировой. Герой! Погиб, бедолага. Ишь ты, погиб, а подмигивает, бесовский хрен.

Антон перевел взгляд с пустого кресла на Ивана Петровича. Глянул на хакера, который в очередной раз отсел от Ветрова и что-то бормотал себе под нос. На бледную прикусившую губу Людмилу — она в очередной раз «поймала» отрывок информации из Цепи нифелимов или страдала от токсикоза.

«Да мы все здесь ненормальные! — вздохнул про себя ученый. — Группа психов спасает мир. Да-с, хоть книгу про это пиши…»

Они приземлились в аэропорту Тбилиси. Проехали автобусом по изрядно разрытому бомбами взлетному полю. Подверглись досмотру, впрочем, не особенно внимательному — в который раз Лихутов оказался на высоте.

Еще в самолете Валентин позвонил в частный прокат машин и заказал роскошный лимузин. Машина ожидала их у выхода из аэропорта.

— Люблю, знаете ли, комфорт, — сознался хакер, усаживаясь на переднее сиденье. — Раз уж до конца света считаные недели остались, то чего нам, короче, мелочиться?

Никто ему не возразил.

Столица Грузии выглядела не особо празднично после недавнего конфликта с Арменией. Многие дома были разрушены, в деловых центрах не хватало стеклянных фасадов, на улицах везде встречались машины «Скорой помощи», бронетранспортеры НАТО и черные катафалки. Кое-где поднимались тонкие струйки дыма — отголоски пожаров. Магазины не работали, по дороге попался лишь один открытый супермаркет, да и тот окружен войсками на случай атаки террористов.

— Все лучше и лучше, — хмуро прокомментировал Иван Петрович. — Такое впечатление, что мы к Отечественной возвращаемся.

— Чего это, деда? — спросил Роман.

— Ты сам посмотри — люди в обносках, с торбами ходят, — указал на затемненное стекло старик. — Бабушки с тележками, молодежь в цепях и татуировках. Повязок только разноцветных да свастик не хватает. Все худые, грязные. Прямо не Тбилиси, а Берлин, когда мы в него входили. Правда, разрушений поменьше…

Извилистая дорога вознесла автомобиль на склон горы Мтацминда. Здесь расположился красивый храм и несколько административных зданий, совершенно целых, будто в Грузии и не проходили военные действия. Солнце садилось позади горы, окрасив ее вершину пурпурно-серыми хвостами; высокая телевизионная башня взирала на крошечных людей с высоты и, казалось, слегка кивала острой металлической головой. Несмотря на царившее здесь спокойствие, в воздухе чувствовалось напряжение, будто над целой страной повисло непроницаемое одеяло холодного страха и злобы — война никогда не приносит радости.

На энергетическом уровне восприятия Антон видел, что над городом плещется густое облако темной т-энергии: истощение, зависть, ненависть, голод, мучения. Словно нефтяные пятна разливались над домами, соединяясь в исполинскую воронку. Над центром Тбилиси она закручивалась и поднималась в небо, раскинув длинные извилистые щупальца. Все они тянулись сюда — к Мтацминде. Нескончаемыми потоками обрушивались на ее вершину, резвились в колоннах телевизионной вышки и скрывались где-то среди камней.

— Нам во-от туда, — указал Антон в сторону, где за металлической оградой начинался длинный фуникулер.

Мог не показывать — Ветров и Лихутов сами видели бесновавшиеся вихри т-энергии. Спецназовец поежился. Опустил руку на объемистый кейс, в котором лежали тщательно упакованные гранаты и готовый к стрельбе автомат со сложенным прикладом.

— Надеюсь, после разборки с Отцами и Правителями все это закончится, — почти простонал Роман. — Ты ведь тоже видишь и чувствуешь это, Антон?

Аркудов подтвердил. Даже закрывая глаза, он ощущал, как волны т-энергии проходят сквозь его тело. После них остается горький привкус человеческого разочарования и боли.

Машину припарковали на широкой площадке, практически безлюдной; безымянный крепыш-охранник Лихутова остался в лимузине. Был уже поздний час, питание фуникулера отключили, но Валентину удалось достучаться до сторожа, и тот, приободренный сотенной купюрой ЕМВ и телепатическим приказом, открыл им двери ярко раскрашенного рекламками туристических и экскурсионных агентств вагончика.

Под мерное стрекотание мотора и скрип канатов разговорились. Антон поделился переживаниями: вверху их ждали.

— Правители? — прищурился Ветров. — Хреновое дело. Боеприпасов у нас маловато.

— Нет, — покачал головой ученый. — Думаю, там стражи.

Хакер побледнел, выражение его лица сменилось со всезнающего на растерянно-испуганное.

— Вы первыми идите, — решил он. — У Ромки автомат, у вас с дедом по винтовке. Девица с пистолетом…

— Я тебе не девица, мальчик, — ледяным тоном напомнила о себе Людмила. — Думай, что говоришь!

Она покрепче подхватила Ветрова под руку.

— Извините, очаровательная сударыня. — Лихутов демонстративно поклонился и отвел ногу назад. — Никак не хотел вас обидеть-с.

— Тоже мне гусар, — прищурился Иван Петрович. — Гусары так не кланялись. Надо вот так — короткий кивок головой и щелчок каблуками.

— Буду знать-с, — тонкие губы Валентина расплылись в ухмылке. — Но вы все равно первыми идите. Я как увидел в Карпатах скелет той человекособаки, так сразу плохо стало.

Батурина фыркнула и отвернулась. Роман хохотнул.

— Ничего, сынок, — утешил хакера дедушка Сохан. — Не боись. Храбрость штука тонкая. Она приходит после первых отстиранных порток.

Все засмеялись. Невесело было только Аркудову — он чувствовал множество живых существ там наверху. И эти существа отнюдь не горели к путешественникам дружелюбием.

Вагончик остановился примерно на середине склона. Здесь начиналось известное во всем мире кладбище, именуемое Пантеон. Несмотря на то что вихри т-энергии исчезали на верхушке горы, Антон посоветовал выйти здесь. Метрах в трехстах или чуть больше от фуникулера он видел темное пятно, проступающее из-под земли. Звено находилось там.

— Тут похоронен твой тезка — Антон Павлович Грибоедов, — блеснула эрудицией Людмила.

— Александр Сергеевич, — поправил ее аж крякнувший от досады старик. — Учиться надо, молодушка!

— Я училась, — надула губки Батурина. — Например, «Преступление и наказание» Грибоедова даже дважды прочитала.

— Ой-ой, — завздыхал Иван Петрович. — Он «Горе от ума» написал. А «Преступление и наказание» — Достоевский. Антоном Павловичем же Чехова звали, молодушка…

Людмила посчитала, что оправдываться — ниже ее достоинства.

В Пантеоне члены «Свободной Земли» повстречали еще одного сторожа. Им оказался довольно молодой мужчина, худой, будто соха. Потребовал у каждого входные билеты и был очень возмущен тем, что гости не удосужились приобрести их внизу. Запричитал, что кладбище закрыто для посетителей в такое время суток.

На этот раз Валентин не стал вытаскивать деньги. Повторил свой фокус с «хачапури», весьма уместный для этой страны, и сторож заснул. Спал стоя, громко всхрапывая и почему-то икая. Когда посетители углубились в ряды могил и усыпальниц, он со стуком рухнул на выстеленную плиткой дорожку. Повернулся набок и захрапел еще громче.

Вход в Звено обнаружился под могилой известного писателя. Антон прочитал его имя на надгробной доске, но вслух произносить не стал. Ему была неприятна мысль о том, что необходимо побеспокоить прах великого человека.

Вошли в усыпальницу. Пройдя несколько шагов вперед, Аркудов прикоснулся уже разрезанной ладонью к вертикальной мраморной плите в углу. Стена растворилась в серебристом тумане, но не успел Антон войти, как поднялся жуткий вой. Из глубины темного провала, где бесновались миллионы энергетических нитей, в клубе пыли выскочил страж. А за ним еще и еще, целое войско маслянисто блестящих существ. Ученый успел заметить только множество клыков и когтей. Его опрокинули.

В тот же миг заплясали, изрыгая пламя, автомат и винтовка. Но умолкли.

«Какой же я дурак! — думал Антон. — Я совсем забыл сказать, что против стражей используются специальные боеприпасы! Господи, я ведь обрек друзей на верную смерть…»

Впрочем, трагедии не произошло. Не в этот раз.

Рыки и вой внезапно стихли. Аркудов вскочил на ноги и взвыл от боли. Колено отдало немилосердной мукой — из него тонкой струйкой излилась черная ленточка.

Стойте!

Песиголовцы-анубисы безмолвно стояли в проходе. Один из них медленно разжимал когти — в них трепыхался смертельно бледный Лихутов. Испуганный, но живой.

Медленно развернувшись, чудовища растворились во тьме. Некоторые ушли в камень стоя, будто утонули в граните и мраморе.

— Что это было? — хрипло спросил Валентин.

Он сидел на полу и яростно массировал горло.

— Что это было, мать вашу…б?!

— Море, сынку, — пошутил Антон старым украинским анекдотом. — Море.

Тоненько хихикнул дедушка Сохан. Он тоже, видимо, немало пережил в тот момент. В тишине было слышно, как часто дышит взволнованная Людмила. Да и Ветров выглядел не слишком бодрым.

— Как ты их остановил? — накинулся на ученого Валик. — Как?!

— А ты не видел? — отчего-то Аркудов не желал рассказывать о своем маленьком секрете.

— Нет.

— Я свистнул по-особому, — соврал Антон. — Вот они и ушли.

— Да-а-а, — протянул хакер. — Заставил ты меня булки прижать. Я ведь совершенно забыл, что ты у нас ген-модифицирован. И эти тоже, — указал подбородком на остальных. — Схавали бы только меня да деда…

— За себя говори, — каркнул старик. — Тебя бы, сопляк, сожрали, а я как-нибудь отбился бы. Старая школа!

— Иди ты… — сплюнул Валентин. — И извини, дед. Что-то меня сердечко подвело. Извиняюсь, короче.

С этими словами он пропустил Антона перед собой в узкий туннель за могилой. Зашагал следом. Подземелье привело их вверх — поближе к вершине Мтацминды.

Тбилисское Звено отличалось от остальных. Оно также было каменным, но имело вид высокой иголки. Такое тонкое, что Аркудов сначала и не понял, куда ему входить.

— Туда. — Валентин указал на плоский черный круг, образовывавший основание иглы.

Антон прижал руку к холодной поверхности обелиска и приказал его впустить. Сделал это с такой непринужденностью, словно всю жизнь работал не профессором, а Оператором Звеньев. Его впустили. Камень под ногами неожиданно стал вязким и с тихим всхлипом поглотил ученого.

Здесь Антона ждала неожиданность. Звено оказалось совершенно слабым — ни капли боезапаса.

— Эй! — крикнул ему Валентин. — Давай вылезай — времени нет. Я жду.

Аркудов без сил опустился на твердый пол и спрятал лицо в ладонях. Ему было очень страшно. Невероятно. До тошноты. Он боялся даже спросить у Звена, сколько тому потребуется жизней, чтобы прийти хотя бы в частичную боеготовность.

— Ты куда пропал? — В камень над головой ученого постучал Лихутов. — Пора волшебной палочкой махать — цилиндрической формы!

— Оно пустое, — едва проговорил Антон.

— А-аа… — сказал хакер и умолк. Спустя какое-то время опять постучал: — Ну так запускай его, короче. Без энергии мы его не перенастроим.

— Ты что?! — заорал Аркудов. — А люди? Про людей ты подумал?

— Тьфу, — в который раз за вечер сплюнул Валентин. — Ты этих людей видел, а? Беднота и уныние. Такими не грех пожертвовать.

Послышался громкий хлопок оплеухи. Лихутов взвизгнул, а разгоряченная Людмила стояла рядом с ним и потирала ушибленную ладонь.

— Не смей так говорить! — срывающимся голосом едва прошептала она. — И думать не смей!

— Предлагаю голосование, — как ни в чем не бывало нашелся хакер. — Все вы знаете, что, если не пробудить Звено, мы никогда не отобьемся от Нибиру. Правильно?

Все молчали.

— Короче, так, — предложил Валентин. — Будем голосовать. Если оставим, как есть, тогда придется атаковать не одно, а целых два Звена аннунаков. Этого мы можем и не потянуть. Надорвемся, граждане. Точняково, а? Второй вариант — прячем совесть в карман, застегиваем его на молнию и слегка подчищаем грузинский генофонд. Идет? Молчание — значит согласие. Ваши голоса!

Как ни странно, за активацию Звена не проголосовал никто. Даже хакер, весь красный от злости, видя несогласие спутников, был вынужден признать: убийство мирных жителей — не выход.

— Ладно, блин, ламеры вы последние, — заключил он. — Выходи, Антоша, отседова. И впускай меня. Попробую его переключить без энергии, и свалим подальше. Навстречу аннунакским Звеньям, кхе-кхе.

«Впусти еще одного Оператора», — приказал Антон.

Звено слишком слабо. Т-энергии эмоций хватает только на поддержание жизни хранителей. В меня может войти любой.

«Тогда выпускай меня».

Под ногами появился тоненький диск т-энергии. Он с видимым усилием поднял Аркудова наверх и исчез.

— Заходи, — не глядя на Валентина, сказал ему ученый. — Оно готово к переделке.

Хакер с молодецким гиком прыгнул в каменный круг. Антон смотрел за его манипуляциями, готовый в любой момент броситься внутрь — понимал, что беспринципный Лихутов может натворить беды вопреки решению товарищей. Но Валик даже не успел подойти к маленькому круглому камешку, служившему алтарем.

По туннелю пронесся долгий металлический вой. Издалека пришли едва заметные вибрации земли.

— Что это? — испугалась Людмила.

Не дожидаясь других, Ветров помчался вниз — к выходу из усыпальницы. Прошли долгие восемь минут — гул и завывание не умолкали, — когда он вернулся.

— Беда, — сказал Роман. — Не знаю, сумеем ли отсюда теперь уехать. Тбилиси бомбят.

— Кто?! — содрогнулась девушка.

— Не знаешь? — удивился из Звена Лихутов. — Те же, кто и в прошлый раз. Так что…

— Сто-оой! — закричал Аркудов, бросаясь на камень лицом.

Но Звено не впустило — он больно ударился и расшиб себе лоб. По щекам и носу заструилось горячее.

— Я его уже изменил, — прокомментировал хакер. — Извини, Антоша. И не переживай — я приказал, чтобы наших не трогало.

Изнутри Звена поднялась отвратительно-черная клякса. Еще более темная и жирная, чем стекающаяся к ней т-энергия. Она стремительно разрослась, проходя сквозь участников «Свободной Земли». Потекла через камень и землю, поднялась над горой, точно вздымающийся в небо исполинский воздушный шар. И лопнула, раскинув длинные кустистые щупальца на многие километры.

— Скотина! — Людмила бросилась на Валика, едва тот вылез из Звена. Оттащили силой.

— Эх, сопляк, — сердито сказал Иван Петрович. — Был бы я слегка помоложе, ноги бы тебе повыдергивал.

— Да тихо вы, — отмахнулся невозмутимый Лихутов. — Там все равно война идет. Чего даром т-энергию терять, короче? Кстати, наверняка это вас успокоит, граждане: Звено это было больным. Даже не могло себе подобрать лишней т-энергии, когда ранее здесь бои проходили. А я его исправил. Правда, круто?

Иван Петрович поспел прежде, чем Антон замахнулся, а Роман развернул автомат прикладом вперед. Мозолистый кулак старика въехал Валику в нос, свернув его набок. Захлебнувшись кровью, Лихутов упал в обморок.

— Я бы еще не так дал, — заключил дед Сохан, брезгливо пиная неподвижное тело. — Но стар я теперь стал — не такой, как раньше.

Они вышли, таща за собой Валентина, спустя полчаса. Сражение не докатилось до Мтацинды — воевали ближе к центру Тбилиси. Над городом беспокойно кружили самолеты, небо вспыхивало от ярких полосок трассирующих пуль. «Бум-бум-бу-бум!» Тучи распадались под толстыми лучами прожекторов, гремели взрывы. Столица Грузии пылала, высоко подбрасывая дымные языки пламени, где-то невдалеке звенели танковые гусеницы.

Ветер принес горьковатый запах дыма. Следом, бурля, текла мученическая т-энергия тысяч погибших.

Лента новостей портала быстрого информационного реагирования www.nibiruplanet.ru

Лондон, Англия

2 сентября 2012

«…С самого утра в нашу редакцию поступают весьма неоднозначные заявления. Ходят слухи о том, что некоторые члены церкви «Ново-Крестового Посольства» убивают невинных граждан. Эта информация пока не подтверждена документально, однако о нескольких подобных инцидентах говорят даже официальные лица.

К сожалению, большинство наших веб-камер, установленных на улицах Лондона, временно не работает. Скорее всего причиной послужил неожиданно выпавший на прошлой неделе снег. Поэтому мы не можем утверждать, что в центре столицы Великобритании действительно происходят массовые убийства.

Извините за небольшую паузу, поступила свежая информация. Пока наши техники монтируют материал, зачитаю вам обращение человека, представившегося Джеймсом Реклусом, который прислал нам это видео.

«Я богобоязненный христианин и настоящий англичанин. Меня знают многие как в Ист-Энде, так и за его пределами. Булочками моей пекарни завтракают двести тысяч жителей Лондона ежедневно. Вы знаете меня, я достойный человек.

Я не хочу проповедовать здесь учение новокрестовой церкви. Но уверяю вас, оно единственно верное среди всего, что слышал я в жизни. Наше учение гласит, что скоро времена закончатся и наступит тишина. Я верю в это. И призываю вас всех поверить. Давайте умрем спокойно и заберем с собой каждого, кого по-настоящему любим. Не дадим нашим близким умирать в мучениях, когда наступит конец! Встретим конец света спокойно и с достоинством, как это собираюсь сделать я…»

Приносим свои извинения за технические неполадки. Сейчас будет восстановлен прямой эфир с нашей студией.

В присланном нам письме владелец сети пекарен Джеймс Реклус рассказывает о том, что он, как и многие другие последователи церкви «Ново-Крестового Посольства», ожидает конца света, который якобы, по заявлениям пророка Грегора, должен наступить в декабре этого года. В письме Джеймс Реклус призывает сторонников церкви совершить немыслимый поступок — убить всех близких и знакомых, чтобы избавить их от мучений апокалипсиса. Это не шутка, друзья. Тон обращения совершенно серьезен. Мы не можем привести здесь полный текст письма, чтобы не спровоцировать радикально настроенных граждан на необдуманные поступки. Заметим, что Джеймс Реклус утверждает, будто рабочие его пекарен добавили в отгруженную утром продукцию быстродействующий яд. Странный вид рекламы, учитывая то, что в заявлении присутствуют следующие слова: «Сегодня я спасаю двести тысяч, ведь завтра не спасутся миллионы». Учитывая неоднозначность послания, мы не рекомендуем жителям Лондона покупать продукцию пекарен господина Реклуса. По крайней мере до того времени, пока не закончится официальное расследование.