— Ты кровь-то, смой, дочка, дай я тебе на руки полью, — еще ласковее пропела Тамми. — Многое еще хотелось бы смыть, верно? Ох, не судьба нам прошлое менять, не судьба… А вот будущее…

Мягко, но властно старуха взяла крепкую темную руку с блестящими на ней каплями воды и повернула ладонью вверх.

— Кружат пути-дороги, да все по морю… Не удивила я тебя, верно? А вот слушай, дочка, да не зевай: трижды на пути твоем схватка смертельная будет. Сумеешь победить трижды — твое счастье, не сумеешь — не доживешь до следующей весны.

— Печать смерти лежит на тебе, это видно по твоим глазам, — голос низкий и какой-то чужой испугал неробкую Хор до глубины души. — Слушай да запоминай! Уйдешь с моря — твоя правнучка умрет раньше тебя. Минуешь три смертельных рифа — умрешь под крышей дома, и дети будут плакать по тебе. Но если…

— Заговариваешься ты, мамаша, — процедила кок, пытаясь нарочитой бравадой отогнать страх. — Какие дети? Какие правнуки? Я три года в борделе по два десятка мужиков в день через себя пропускала!

Старуха, не сводя глаз с удивленной, настороженной Хор, сунула руку под стойку и вытащила на свет какой-то округлый предмет.

Аргелия, заслушавшаяся с полным ковшом в руке, потрясенно ахнула.

На ладони хозяйки лежал браслет — серебряный, старинной работы, украшенный небольшими альмандинами. К браслету на колечке была подвешена тонкая стальная вещица причудливой формы.

— Знаю, не носишь ты побрякушек — а эту возьми! На счастье дарю, на удачу. Приглянулась ты мне, дочка. Много в мою таверну ходит народу, а таких, как ты, одна на тысячу! Может, мой подарок тебя когда и выручит…

Став свободной, Хор'Тага ни перед кем не гнула спину. А тут крепко удивила и парней с «Акулы», и себя саму.

Не совсем понимая, что делает, взяла да и поклонилась в пояс Пиратской Мамаше под грохот вывалившегося на дощатый пол поварского топорика. Подхватив гладкую рукоять, айланка выпрямилась, преступила с ноги на ногу. Хотела что-то молвить, но так и не сказала — только, глядя старухе в глаза, нацепила браслет на левое запястье, поближе к сердцу.

— Я вернусь, маммбо, — вот теперь заговорила, но тихо и невнятно, отчего ее «маммбо» оказалось очень похожим на «мама».

Тамми оглянулась на остолбеневшую Аргелию… и расхохоталась, уперев руки в бедра:

— Ты что, дуреха, решила — хозяйка чары плетет? Делай, что велено!

Обернувшись к Хор'Таге, молвила ласково:

— Это ведь третий в твоей жизни подарок, верно? Первый ты получила от матери, второй — от Игерны…

Из зала донеслись вопли и проклятья пиратов, получивших в физиономии струю холодной воды…

* * *

Поднявшись к себе, мамаша Тамми вздохнула. Элл ей не послал детей, но с годами она все чаще ощущала себя действительно матерью для тех, кто приходил к ней.

Ведь просто и не поверишь, что когда-то самая знаменитая содержательница пиратской таверны была благовоспитанной купеческой дочкой из Фризии, да еще до того благочестивой, что выпросилась у родителей — отпустить ее в монастырь ордена «Сердца Непорочного».

И за год всего так отличилась в делах духовных, что была избрана аббатисой в числе других — отправиться в заокеанские земли, для создания там обителей.

Да только не вышло из этого ничего хорошего — в двух днях от Геоанадакано их корабль перехватил арбоннский корсар, да и кончилась жизнь сестры Неле, двадцатилетней служительницы Анахитты.

Что было после барабанной дроби на шканцах и вопля — «Пираты!!», она не помнила почти, да и вспоминать не хотела.

А в себя пришла несколько месяцев спустя, в комнатке на втором этаже борделя в эгерийской дыре Эльмано у границ Ничьих Земель. Когда очередной клиент встал с нее и бросил ей на живот пару медных грошей — чаевые, сверх ранее заплаченного «мадам», она вдруг поняла, что прежней жизни не будет, а жить надо…

И вот теперь, на склоне этой жизни, где была и кровь, и грязь, и много другого — плохого и просто мерзкого, она думала, что лучшим счастьем для нее было иметь такого сына, как Эохайд, или такую дочь, как Игерна.

* * *

Игерна уныло сидела каюте и только что не материлась.

Осмотр тел не дал ровным счетом ничего. Четверо айланцев и мулатов, один белый — судя по виду, фриз или вообще норгрейнец какой-нибудь. На всех — рабские клейма и следы бичей. На бедре у самого светлого из мулатов — татуировка в виде двух перекрещенных копий на фоне короны. Это конечно удивительно — потому как пикароны вообще всю вольными добытчиками жили мирно, и уж, во всяком случае, ни разу Игерна не переходило дорогу Дарину. Впрочем, а кому Бесстыжая переходила дорогу, кроме, конечно купцов, избавленных от излишка товара? Не удалось определить, к какой банде принадлежали нападавшие и зачем они пошли на такое. Ясно было одно — что чужаки намеревались повредить корабль. Когда кок, расправившись с первым противником, спустилась в трюм, то остальные двое трудились над днищем «Акулы», пытаясь пробить в нем брешь. Дыры и были пробиты, однако, не в бортах судна, а мясницким топориком во вражьих головах.

При мысли об этом Игерна сперва стала в тупик — ведь куда проще было бы подпалить фрегат или вообще сунуть фитиль в крюйт-камеру.

Но с другой стороны — если пробить дыру, корабль пойдет ко дну тихо и без шума, не привлекая внимание. А за это время можно… Можно, например, сплавать на «Отважный» и проделать то же самое или поджечь. Или тайком пришвартовать лодчонку с бочкой пороха и свечным фонариком, в который всунут фитиль.

Но даже не это беспокоило Альери. Ведь по всему получается, что происшествие как-то связано с этим самый делом — с храмом ата-аланцев.

Но кто мог выдать? И вообще — зачем, и как все это связано?

Она не знала, что сейчас в Кадисте, человек, которого все Изумрудное море знало как Рагир Сына Смерти пинками и проклятиями поднимал своих приближенных, что не проспавшиеся матросы и грузчики тащили тюки и бочки на борт всех трех его кораблей, а Йунус, о-Данн, де Шаврес и прочие офицеры выслушивали сбивчивую историю про груз с тайных золотых копей, который уже дожидается их на берегу Кораллового залива, о котором передал весть хойделльский чиновник.

Рагир не хотел знать ничего — ни того, что его лучший канонир убыл в недавно купленное имение и раньше чем через три дня его не вернуть, ни то, что вот-вот прибудут новые железные пушки с навинтными затворами, перекупленные его людьми у эгерийской казны, ни то, что снасти «Сына Смерти» требуют замены. Он знал лишь одно — на его Господина покусились жалкие нечестивцы, его Господину хотят причинить вред. И те, кто посмел даже подумать о таком, должны умереть.

В книге использованы стихи Р. Киплинга, В. Соловьева, И. Бароховского, Т. Колыженкова, Х. де Эспронседы, Н. Гильена, Р. Альберти, а также подлинный морской и пиратский фольклор.

ГЛОССАРИЙ

Аахенский договор — завершил войну Трех Королей 3292–3298 г. н. В. П. Х. По нему Эгерия отказалась от суверенитета над частью Дальних Земель, с тем чтобы однако эти земли не перешли никакой другой стране, и окончательно сняла претензии на наследство Ордландских курфюрстов, включавшее и Фрисландию.

Абуна (отец-господин — танис.) — обращение раба и зависимого человека к вышестоящему (независимо от пола) в землях Шаргиба.

Айлан — материк, аналог «земной» Африки. Север (Шаргиб) населен танисцами, юг — различными темнокожими племенами и народами.

Альшпис — колющее древковое оружие с длинным граненым клинком и небольшим круглым щитком (ронделем) в основании клинка. Было распространено в эпоху тяжелых классических рыцарских доспехов и к описываемому времени исчезло и почти забыто.

Амальфия — область Старых Земель, аналог «земной» Италии, разделена на ряд княжеств и торговых республик, самой крупной из которых является Генуситиата.

Арбонн — королевство между Эгерией и Фрисландией, в чем-то подобное «земной» Франции.

Аркебуза — наиболее распространенная в описываемом мире модель огнестрельного оружия — дульнозарядное ружье, пуля из которого убивает воина без доспехов на расстоянии до 200 м. Калибр — 18–21 мм или 15-й (из фунта свинца делалось пятнадцать пуль весом в унцию — примерно 30 граммов). Обычно снабжаются фитильным замком.

Армилляр — прибор для астрономических, позволяющий определять разность положений Солнца и Луны, а также других планет. Моряки пользуются им для определения местоположения корабля. Изобретен во времена Урмийской империи, однако пользоваться им жители Святых Земель научились от танисцев. Первым для нужд навигации, по легенде, его применил Вальяно в своем втором плавании. Не распространен, поскольку стоит дорого, а кроме того обращение с ним требует от штурмана немалых знаний и подготовки.

Архитеутис — гигантское головоногое, разновидность кальмара, длиной 3,5-20 метров. Довольно широко распространен в мире «Закона абордажа». У многих вызывает суеверный страх из-за древних легенд о кракенах; на самом деле для человека почти не опасен. В описываемую эпоху встречается чаще — видимо, в связи с сокращением числа их основного хищника — базилиска.

Базилиск — змеевидное хищное китообразное, достигающее восьмидесяти футов длины, внешне схожее с акулой. На людей или суда нападает крайне редко. К описываемому времени в значительной мере истреблен — как вредитель рыбного и тюленьего промысла. Кроме того, его мясо, жесткое и невкусное, долго не портится и используется в качестве еды моряками, также им кормят каторжников и рабов. Некоторые норгрейнские и фризские компании обогатились на поставках мяса базилисков на плантации и рудники Дальних Земель.

«Базилиск» — тяжелое корабельное орудие, главный калибр галеонов. Дальнобойность — до полутора километров, вес ядра — 46–80 фунтов.

Беленос — планета Юпитер.

Бескрайний океан — океан, простирающийся между западными берегами Дальних Земель, и странами Востока, т. е. Тихий океан данного мира.

Бонавентур-мачта — четвертая мачта галеонов и тяжелых океанских фрегатов, несет косое парусное вооружение. В нашей реальности быстро исчезла, но в мире «Закона абордажа» сохранилась.

Вертлюг — особый вращающийся лафет для легких (до 10 фунтов) пушек, напоминающий современную пулеметную турель.

Винко — амальфийский корабль с корпусом дармуна, но с парусным вооружением, близким к галеону.

Виноградная картечь, или винград — состоит из крупных пуль, обернутых в ткань или сеть, из-за чего напоминает виноградную гроздь (отсюда и название).

Галеон — трех-четырехмачтовое военное и торговое судно. В описываемом мире не исчезли, а претерпели дальнейшее развитие. Имеют две-три батарейных палубы и по 50–90 орудий. Эгерийские галеоны ярко многоцветно окрашены. Каждый ярус надстроек имеет свой цвет, иногда с геометрическим узором. Выступающий далеко вперед носовой свес заканчивается тяжелой позолоченной носовой фигурой, а корма украшена резными скульптурами из мифологических сюжетов. Паруса часто также украшаются гербами и изображениями святых. Крупнейшие галеоны имеют водоизмещение до 1800 т, длину по палубе — 60–70 м, ширину — 15 м и осадку — до 9 м.

Галерная трость — резная трость с золоченым набалдашником, один из элементов формы галерных офицеров многих флотов мира.

Глефа (глевия) — вид древкового пехотного холодного оружия ближнего боя. Состоит из древка (1,2–1,5 м) и наконечника (40–60 см, ширина 5–7 см). На древко обычно надеваются кольца или оно обвивается металлическим прутком — чтобы не перерубили. Наконечник имеет вид заточенного только с одной стороны широкого фальчиона. От обуха наконечника отходит параллельный или направленный под небольшим углом к клинку шип (т. н. «острый палец»), служащий, во-первых, для захвата оружия при отражении удара сверху, а во-вторых, для нанесения более эффективных колющих ударов (в отличие от ударов рубящих, наносимых наконечником). Однако основное предназначение глефы — нанесение именно рубящих ударов.

Гран-бомбардье — командир артчасти корабля. В Арбонне чины корабельной, береговой и осадной артиллерии имеют свою иерархию, независимую от пехоты и флота и являются служащими особого Бомбардирского корпуса.

Гримтурс — в сказаниях северных народов древние великаны («инеистые гиганты»), предшественники не только людей, но и богов, живущие в горах.

Гураб («ворон») — быстроходный танисский тип корабля, очень любим торговцами и пиратами.

Дальние Земли — принятое в Староземье название материков, лежащих за океаном, аналог Северной и Южной Америк. Включают в себя два материка: южный — Иннис-Тор, и северный — Иннис-Тон, получивших свои названия от двух больших островов из древних легенд.

Дармун — танисский тип корабля, напоминающий флейт или фрегат с преобладанием косого парусного вооружения. Применяется как в бою, так и для дальних плаваний.

Дюссак — однолезвийный клинок-кастет, несильно изогнутый, до фута длиной. Вместо рукояти в верхней части лезвия пробито удлиненное отверстие для захвата пальцами, обматываемое кожаным шнурком.

Закатный океан — наша Атлантика.

Змеиное море — акватория между Амальфийским полуостровом и Эгерией. Считается весьма опасным из-за базирующихся в Шаргибе и Южной Эгерии танисских пиратов.

Иннис-Тон — северный материк Дальних Земель, отделенный от Иннис-Тора Изумрудным морем. Населен многочисленными племенами и народностями — причем народы там обитают самого разного происхождения, наиболее развитые из которых на момент открытия уже были знакомы с земледелием и железом. На восточном побережье существуют поселения хальбийцев, арбоннцев и норгрейнцев, но в целом ни одна страна Старых Земель на него пока не претендует. Попытки эгерийцев там закрепиться провалились из-за сопротивления туземцев, а позже по Аахенскому миру Толетт отказался от формального суверенитета над ним.

Иннис-Тор — материк, аналог нашей Южной Америки. Владение Эгерии, до открытия был незаселен.

Каса дель Муэрте — «крепость смерти». В прошлом — цитадель, прикрывавшая Толетт с моря, ныне — тюрьма для особо важных преступников и место приведения приговоров в исполнение. Свое название получила в память о множестве погибших при ее штурме в эпоху изгнания танисцев из Эгерии.

Киломбо — община беглых рабов-пикаронов, живущая в лесах или горах втайне от властей, своего рода «партизанская деревня».

Клыкач — крупное, до пяти метров животное, среднее между китообразным и тюленем, весит порядка полутора тонн. Ведет водный образ жизни, но на короткое время может выходить на берег для отдыха и охоты. Напоминает ископаемого дорудона или родоцетуса нашей реальности. По легендам и летописям, в древности были случаи, когда стаи клыкачей до тысячи голов нападали на прибрежные деревни, круша хижины и пожирая людей, но теперь это животное предпочитает держаться от человека подальше по тем же причинам, что и базилиск.

Колесцовый замок — кремневый механический замок, в котором пружина вращает колесо из качественной оружейной стали, с насечкой по ободу. Пружина заводится специальным ключом. При нажатии на спуск колесо освобождается, быстро вращается и от трения о кремень дает струю искр, которые воспламеняют порох на полке. В более совершенных образцах колесцовых замков полка автоматически открывается при пускании колесца в движение. В нашем мире сравнительно быстро вышел из употребления, вытесненный классическим батарейным замком, так и не изобретенным в мире «Закона абордажа».

Компанейские корабли — суда, принадлежавшие большим торговым корпорациям (зачастую с участием короны), заметно лучше вооруженные, чем простые «купцы», чьи команды были усилены профессиональными военными моряками (см. историю «наших» Ост-Индских кампаний европейских держав).

Консорт — пиратское соглашение, определяющее правила раздела добычи, принципы командования, премии — и т. п. Обычно заключается между капитанами, реже — с участием нанимателей.

Корабельный нотариус — то же, что и старший писарь. В большинстве парусных флотов писарь — должность хотя и почетная, но унтер-офицерская, а в Эгерии — офицерская, ибо именно он ведет бортовой журнал и журнал боевых действий, где наряду с заполняемым капитаном судовым журналом фиксируется все происходящее, чтобы затем оно стало основой для поощрений или взысканий.

Королевский свидетель, или свидетель короны — преступник, сообщающий важную информацию представителям закона и за это полностью или частично освобождаемый от наказания. Подразумевается, что властью короля он признан не соучастником, а свидетелем.

«Корона обещает…» — первые слова официальной формулы помилования принятой в государствах Староземья.

Кортелас — амальфийский меч-пила с «зубастым» клинком длиной от 45 см, сужающимся к острию. Рукоять снабжена крестовиной с замкнутой дужкой и коротким защитным крюком. Этот меч предназначается для скоротечного боя — например, абордажного — и даже неприцельными ударами быстро выводит из строя врагов.

Ласт — старинная морская мера водоизмещения и грузоподъемности примерно соответствующая тонне.

Лингва марис — «морской язык» — своеобразное наречие, употребляемое в землях Изумрудного моря, на основе арбоннского и эгерийского языков со значительной примесью айланских, хальбийских, фризских слов и слов из языков аборигенов северного материка Дальних Земель. Первоначально возникло как своеобразный торговый и морской жаргон, но позже развилось до полноценного языка, на котором даже пишутся неплохие поэмы и романы.

Мисрия — провинция Эгерии, в древности — колония Уаджет, следы влияния которого до сих пор остались в верованиях и культуре. Долгое время слово «мисриец» было в Эгерии синонимом понятия «еретик».

Море Химер — область Закатного океана, примыкающая к Кедровым островам с севера и ограниченное течениями. Благодаря особенностям водного и климатического режима почти сплошь покрыто плавучими водорослями (но не в такой, разумеется, степени, чтобы тормозить корабли, как об этом говорят легенды). Имя свое получило из-за того, что водоросли привлекают большое количество рыб, дюгоней и тюленей, на которых в свою очередь охотятся клыкачи, морские крокодилы и базилиски.

Морион — облегченный шлем с высоким навершием, высоко поднятыми полями и гребнем.

Ничьи Земли — бывший полуостров Унгва, или полуостров Когтя — вытянутый искривленный полуостров в южной части Изумрудного моря, между заливом Сомбра и Бескрайним океаном, где происходили основные сражения войны за наследство Ингвалла — она же война Трех Королей и война Бесчестья. Признан нейтральным по Аахенскому миру.

Норгрейн — собирательное название островных государств, лежащих на севере Староземья, за Фризским и Серым морями, населенных нордландцами.

«Огонь в дыре!» — команда-сигнал, подаваемый при вражеском выстреле с дальних дистанций, когда видно пламя из пушки или ружейного дула, но до прилета пули или ядра остается несколько секунд, чтобы залечь.

Омекутли и Омекуатль — праотец и праматерь, первые люди на земле, по легенде сотворенные Анахиттой по повелению Элла. Судя по именам, предание восходит к эпохе Ата-Алана.