Мы с Робом кубарем выкатились на палубу. Плыть неделями, не видя вокруг ничего, кроме океанской глади — и вдруг заметить парус! И отчего молчит марсовый? Все тут же стало понятно — матрос во все глаза смотрел вперед, надеясь заметить землю и получить от капитана выпивку, а неизвестный корабль появился сзади.

— Испанец! — тут же крикнул вышедший вслед за нами Мерфи. — Парни! Будите капитана, у нас, кажется, неприятности!

В те годы испанцы уже не могли считать Вест-Индию исключительно своей вотчиной, но память о прежних временах полного владычества в этих водах все еще была жива в кастильских сердцах. Матросы говорили, что встретив в море одинокий корабль, испанцы ни за что не оставят его в покое. Мы с Робертом, переглянувшись, полезли на мачту — хотелось рассмотреть врага получше.

— И правда, испанец! — Дюпон, стряхнув с себя скуку, ловко вскарабкался на рею вслед за нами. — Большой, трехмачтовый, и пушек, наверное, не меньше сорока… Подать вам руку, леди?

Вслед за ним по вантам лезла неугомонная Кристин. Руку француза она проигнорировала и устроилась между мной и Робом. Я был просто поражен такой наглостью, хотя, казалось, уже привык к ее поведению — но карабкаться на мачту в платье! Это было просто неприлично. Однако Кристин, приложив руку к глазам, спокойно разглядывала идущее за нами судно, будто делала так каждый день.

— Вижу две пушки на баке! — сказала она. — Прислуга суетится. Думаю, будут стрелять.

— Стрелять?.. — до меня только теперь стала доходить вся серьезность ситуации. Я тоже видел крохотные, будто муравьи, фигурки людей на палубе испанского корабля. — Но за что в нас стрелять?

— Не «за что», а «зачем»! — фыркнула Кристин. — Чтобы мы остановились, зачем еще? На таком расстоянии стрелять больше незачем.

— Они нас догонят! — уверенно сказал Дюпон, беспечно болтая ногами в воздухе. — Три мачты, больше парусов, а ветер попутный. Пары часов не пройдет, как догонят.

Внизу послышался пьяный голос капитана. Нам с Робом пришлось спуститься вниз — Бриджис всерьез готовился к бою.

Нужно было обежать весь бриг, убрать и закрепить все, что могло помешать. Мы подняли дополнительные паруса, но, насколько я мог судить, это слабо помогало — преследующий нас испанец был быстроходнее. Когда с приготовлениями было покончено и капитан потребовал себе очередной стаканчик, почти вся команда собралась на корме. Все пассажиры, кроме губернаторши, конечно, тоже были там.

— Достанет нас! — уверенно говорил рыжий Моррисон. — Как пить дать, достанет! Якорь мне в глотку, если наше сукно доплывет до Ангильи! Но хорошо еще, что это испанцы — с пиратами пришлось бы еще хуже.

— Наш капитан — идиот! — вдруг четко сказала Кристин и все удивленно посмотрели на нее. — Что уставились? Если бы вы хотели удрать от них, то не шли бы по ветру, а легли в бейдевинд! У нас много косых парусов, управлять бригом проще — этот фрегат ни за что не смог бы к нам приблизиться!

Кто-то из молодых матросов засмеялся, но рыжий Моррисон, покачав головой, промолчал. Смех оборвался и я понял, что Кристин сказала вовсе не глупость. Тем не менее, мне не понравилось, что в такой момент никто ее не одернул — все же назвать капитана идиотом — это уже чересчур, как бы я сам к Бриджису не относился.

— Капитан надеется, что в темноте они нас потеряют, — осторожно сказал Мерфи. — Он старый моряк, Кристин, и кое-что понимает. Нам нужно продержаться часа четыре.

— У нас нет и часа! — выкрикнула девчонка и будто в подтверждение ее слов нос преследующего нас корабля покрылся дымом.

— Россыпью! — крикнул Мерфи и, ухватив Кристин поперек живота, словно котенка, первым побежал с кормы. — Ядра летят!

Я рванулся было за ним, но уткнулся в живот толстяка Моррисона, который удивленно проводил кока взглядом.

_ Не видел, чтобы старина Джек так волновался! — растерянно сказал он. — Первый выстрел, да на таком расстоянии… Совсем он помешался на этой Кристин!

Два фонтана воды взметнулись футах в пятидесяти за нашей кормой, а потом до нас долетел и звук залпа. Мне стало немного не по себе.

— А вот теперь я никому не советовал бы ходить в сторону бушприта! — Моррисон принялся набивать трубку. — Канониры попробуют взять нас в «вилку» и задерут стволы повыше. Но в любом случае, парни, это так, шалости, чтобы не скучать. Веселье начнется, когда они подойдут ближе. А нам и ответить нечем — все пушки по бортам. Или удирать, или стрелять…

— Так надо перетащить сюда хотя бы две и ответить! — Кристин, растрепанная, злая, без шляпы, прибежала обратно. — Чертов Джек! Я скормлю тебя акулам, если еще раз так сделаешь, старый трус!

— Мисс Кристин, вам не место на палубе в такое время! — оправдывался Мерфи, вернувшийся вслед за ней.

Постепенно на корме снова собралась толпа. Капитан Бриджис, поднявшись на надстройку, в подзорную трубу разглядывал испанцев. Он заметно покачивался, и в другое время я бы рассмеялся. Снова показался дым, но на этот раз никто не испугался. Моррисон оказался совершенно прав: теперь ядра перелетели нас и ударились о воду впереди по курсу.

— Гаррис! — услышал я нетрезвый голос капитана. — Прикажите раздать команде оружие из арсенала. Будь я проклят, если подчинюсь каким-то донам!

— Ну, хоть в чем-то он еще мужчина… — процедила сквозь зубы Кристин. — Вот только в море все решают пушки, а не мушкеты.

— Лучше бы вам все же помолчать, мисс, — сказал ей Мерфи, лучив в ответ злой взгляд, добавил: — Пока лучше помолчать.

Испанцы выстрелили в третий раз, и снова ядра перелетели «Устрицу». Боцман приказал всем убраться с кормы, и мы с Робертом устроились в камбузе — здесь, под какой-никакой крышей, возникало обманчивое ощущение безопасности. Прямо перед нами, на палубе, расположился Дюпон. Француз, склонный к позерству, вынес из каюты стул и теперь преспокойно сидел на нем с ружьем в руках и шпагой на поясе. Матросы вооружились, и даже нам, юнгам, боцман выдал по сабле.

— Если что случится — вперед не лезьте! — учил Мерфи. — Толку от вас все равно немного. Но и ни шагу назад. Сзади, сами понимаете, только море. И… Что ты ухмыляешься, Джек?

— Да странно как-то, — ответил я. — Вот он, враг, стреляет по нам! Но и попасть не может, и мы, вроде как удираем… Но собираемся драться — странно все!

— Ты не переживай, все случится куда быстрее, чем ты думаешь! Хотя на месте нашего капитана я бы спустил паруса и вступил в переговоры. Не в нашу пользу расклад.

— А ты, значит, согласен драться только когда козыри у тебя?! — весело крикнул нам с палубы остроухий Дюпон. — Как не стыдно, Мерфи!

— Никто не тронет ни команду, ни пассажиров, если корабль сдается! — хмуро отозвался кок. — Люди на карибских островах тоже в цене. И какой резон нам сопротивляться, если мы проигрываем и в пушках, и в людях?

— Ну, у меня резон простой: не хочу, чтобы Моник досталась испанцам! — отрезал Дюпон. — Хватит ныть, старик, а то пожалуюсь вашему капитану. Если он, конечно, еще способен что-то понимать.

Испанцы выстрелили снова, и на этот раз одно из ядер легло совсем недалеко от нашего борта. Я инстинктивно втянул голову в плечи — выходило, что все бесполезно. Пристрелявшись, враги просто уничтожат нашу «Устрицу» на расстоянии.

— Пугают! — успокоил меня Мерфи. — Им нужен наш груз и корабль. Положить пару ядер на палубу — хороший способ объяснить, кто тут главный, но не более того.

Кок высунул голову из камбуза, прикинул расстояние до испанского корабля, посмотрел на солнце и покачал головой. И без слов было понятно: расчет нашего нетрезвого капитана ошибочен, времени до темноты оставалось еще слишком много. Я водил пальцем по широкому лезвию сабли и внутренне содрогался. Спасибо Дюпону, теперь мы с Робом знали, как с этим оружием обращаться. Но представить себе, что я наношу им кому-то страшную рану, я просто не мог.

Так, в напряженном ожидании, прошло еще часа полтора. Испанцы отчего-то перестали стрелять, солнце склонялось все ниже к горизонту. У меня появилась робкая надежда, что все еще обойдется, когда возле камбуза снова оказалась Кристин.

— Все, — сказала она Мерфи. — Я просто чувствую, как испанец крадет у нас ветер. Что собирается делать наш пьянчуга? Завалиться спать?

— Крадет ветер? — я впервые услышал это выражение.

— У них больше парусов. Они зашли нам в корму и ветра «Устрице» теперь будет доставаться все меньше, — пояснил Мерфи и, заткнув за отвороты сапог пару камбузных ножей, вышел на палубу. — Похоже, ты права, моя девочка.

От кормы донесся бессвязный рык, и мы поняли, что бой примем, по сути, без капитана.

— Пушки на корму! — дрожащим голосом перевел распоряжение начальника мистер Гаррис. — Быстрее, парни! Пора им ответить!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сабли и ножи

Перетащить даже одну пушку на корму — дело нелегкое, а капитан решил разместить там четыре. Помогать пришлось всем. Хорошо еще, что Мерфи сразу посоветовал лафеты не трогать.

— Целиться все равно придется на глазок! — пояснил он. — Просто подложим под стволы досок. Да и стрелять лучше по палубе, а не в ватер-линию. Если повезет, повредим им мачту или хоть такелаж испортим.

Гаррис повернул свое лошадиное лицо к капитану, но тот будто и не слышал разговора. Но боцман Стиве кивнул, и мы сняли пушки с лафетов. Пока мы, переругиваясь, вытаскивали их на палубу, прошло еще несколько минут и, подняв голову, чтобы взглянуть на испанцев, я не сдержал восклицания. Фрегат оказался совсем рядом! Кристин оказалась права и события теперь развивались стремительно.

— Быстрее, они заметили нашу игру! — боцман уже подтаскивал ядра. — Мерфи, ты, говорят, когда-то был канониром?

— Кем я только не был… — старик уже вовсю командовал матросами, направляя лежащие на палубе пушки на испанцев. — Положи ядро, Стиве, я зарядил их заранее! Не болтайтесь под ногами, парни! Они ведь нам ответят, и тут уж начнется веселье!

Я отошел в сторону и оказался рядом с Кристин. Эта девчонка, казалось, не боялась вообще ничего!

— Они заряжают, — спокойно сказала она. — С такого расстояния промахнуться уже не получится. Мерфи, пали или будет поздно!

Я тоже видел, что две пушки на носу испанца уже готовы к выстрелу. Канонирам, казалось, можно заглянуть в глаза, так близко фрегат подошел к нам. Несмотря на опасность, я не мог не любоваться большим кораблем. По сравнению с нашей «Устрицей» он выглядел настоящим красавцем. Только теперь я осознал, что сдаться, возможно, было бы правильным решением. Канониры испанцев поднесли фитили к пушкам, но Мерфи и помогавший ему Моррисон успели выстрелить раньше. Палуба под моими ногами вздрогнула, нашу корму заволокло дымом и теперь я видел лишь верхушки мачт испанца. Полуоглохший от грохота, ослепший от дыма и кашляющий от удушья, я силился понять, удачен ли был выстрел.

— Мы попали или нет?

— Тут бы и ты не промахнулся! — Кристин, щурясь, тоже пыталась хоть что-то рассмотреть. — Попали и, похоже, неплохо, раз испанцы не отвечают! Разорви меня дьяволы, старый Мерфи не растерял сноровку!

— Ты знала его раньше? — я давно это подозревал. — А мсье Клода?

Кристин ничего не ответила и полезла на мачту. Роб, конечно же, поспешил следом, присоединился к ним и я. После того, как развеялся дым от нашего выстрела, ветер понес на нас еще одно облако, теперь с испанского корабля. Но с бизань-мачты мы увидели, что лафеты обеих испанских пушек разбиты, а на баке лежат трое то ли убитых, то ли тяжело раненых. Временная глухота прошла, и я расслышал гневные крики испанцев. Наши матросы ответили им дружной руганью и гиканьем.

— Славный выстрел! — Кристин сорвала с головы шляпку и бросила ее в воздух. — Жаль, что мы так поздно начали! Теперь и из мушкетов они нас достанут, а на корме парням не спрятаться. Эх, надо было одну пушку в каюту к губернаторше затащить — там было бы сподручнее! Но с таким капитаном мы, считай, вовсе без начальника, а Гаррис не в счет.

— Но мы разбили их пушки! — радовался Роб. — Джон, ты когда-нибудь видел такой удачный залп?!

Я лишь пожал плечами, потому что это был первый залп, который я видел. Мерфи и Моррисон, ругаясь, при помощи других матросов снова заряжали отброшенные отдачей пушки. Без лафетов управляться с ними быстро не получалось. Один из наших негромко скулил, сидя на палубе. По всей видимости, в момент выстрела ствол ударил его по ноге.

— А вот это уже совсем весело! — Кристин захохотала и мне стало жутко. — Мерфи, они поднимают черный флаг!

— Слезь оттуда, чертовка! — заорал чумазый кок. — Уйди в трюм, прошу!

Кристин только продолжала смеяться. Я и сам теперь видел, что под королевским испанским флагом теперь развивается черный. О таком я прежде не слышал. Мало того, что у нас не было войны с Испанией и нападать на нас они не имели никакого права, так еще и объявили себя пиратами!

— Там череп! — присмотрелся Роб, который отличался остротой зрения. — Череп и… Что-то вроде песочных часов.

— Это значит: ваше время истекло! — пояснила Кристин. — Мы рассердили их, и капитан испанцев обещает убить нас всех. Что ж, по крайней мере теперь ясно, что сдаваться нет смысла. Мистер Гаррис! — закричала она помощнику капитана, вставшему за штурвал. — Пора что-то делать, или вы хотите, чтобы они ткнулись носом в нашу корму?!

Помощник капитана лишь втянул голову в плечи, но не оглянулся. Стоявший рядом с ним боцман Стиве беспомощно развел руками — он командовать не имел права, а идти против начальства боялся.

— Хотя, пожалуй, уже поздно, — сказала, подумав, Кристин. — Если попробуем отвалить в сторону, то попадем им под бортовые пушки. Слишком близко… Я спускаюсь, молодые люди, и вам советую — испанцы берутся за мушкеты!

Когда мы оказались на палубе, раздались первые выстрелы. Конечно, испанцы целили в наших канониров, и сразу уложили двоих. Если бы наши пушки находились в бортовых портах, стрельба не принесла бы результата, но сейчас спрятаться было некуда. Закричал раненый Моррисон, и второй наш залп оказался в два раза слабее первого: Мерфи, держа по фитилю в каждой руке, выстрелил из двух стволов. Нас снова заволокло дымом, стрельба испанцев почти стихла. До меня донесся звук взрыва.

— Он снова попал! — закричал Роб. — Молодец, Мерфи!

— Если морской дьявол нам не поможет, все бесполезно, — покачала головой Кристин. — Нам не отправить их на дно и не снести мачты.

Из каюты вышла Моник и быстро огляделась. Даже в дыму, морщась от пороховой гари, она была прекрасна! Я направился к ней, чтобы предложить свои услуги, но Дюпон оказался возле жены раньше.

— Слышала, дорогая? — неожиданно весело спросил он. — Испанцы подняли флаг с песочными часами! Их капитан обещает перебить всех находящихся на борту брига!

— Вот как? Но это ужасно!

Или мне показалось, или в голосе Моник сквозил не страх, а раздражение. Однако размышлять о странных взаимоотношениях супружеской четы мне было некогда — Мерфи, ругаясь на чем свет стоит, просил хоть кого-то ему помочь. Мы с Робом кинулись к нему и помогли засыпать в пушки пороху и забить пыжи. Действовали мы не слишком умело, да и заряжать лежащие без лафетов пушки неудобно. Когда кок, ставший нашим главным канониром, лично опустил в пушки ядра и приготовился поднести к ним фитили, испанцы уже отваливали в сторону. Они были совсем рядом и один из них, подняв мушкет, Целился прямо в меня! Если бы наши пушки не выстрелили в ту же секунду и нас не заволокло дымом, все было бы кончено.

— Они нас обходят! — Мерфи, кашляя, потащил нас с Робом с кормы. — Ну теперь начнется веселье! У них людей больше, чем у нас, Раза в четыре! Я уж не говорю про бортовой залп! Где Кристин?

Но девчонка куда-то пропала. Испанский фрегат и правда догнал «Устрицу» — теперь его нос поравнялся с нашим левым бортом. Моник исчезла с палубы, а Дюпон, все так же необычайно быстро перезаряжая свое длинноствольное ружье, вступил в перестрелку с испанцами. Судя по ругани, доносившейся с фрегата, огонь француза наносил им немалый ущерб. К Дюпону присоединились и те из наших матросов, что посмелее, но и в ответ летели пули. Мне и Робу, как и многим другим, мушкетов не досталось, так что оставалось лишь наблюдать.

— Почему не стреляют наши пушки?! — возмутился Мерфи. — Пойду вниз! Если увидите Кристин, прошу: затащите ее в какой-нибудь уголок потише!

Роберт, конечно же, принялся метаться по бригу в поисках неугомонной девчонки. Я хотел ему помочь, но вдруг увидел Моник. Она стояла по правому борту, за кормовой надстройкой, и пока была в полной безопасности, но именно заметив ее, я понял, что все мы, по сути, обречены. Мне просто не верилось, что испанцы могут быть настолько жестоки, чтобы убить и ее! Я подошел и Моник подняла на меня свои прекрасные синие глаза.

— Мы проиграем бой, верно? — спросила она и я восхитился ее мужеством.

— Еще ничего не решено!

— Их больше, и корабль у них быстрее… — Моник пожала плечами. — Что ж, чему быть, того не миновать. А ты, Джон, лучше бы отложил саблю. Я могу сказать, что ты мой паж.

— Не поможет! — Кристин неожиданно оказалась рядом. Вся в саже, веселая, она ловко заряжала где-то добытый пистолет. — Если капитан поднял флаг с песочными часами — умрут все, это закон! Иначе никто в этих морях не будет его уважать.

— Мерфи приказал держать тебя подальше от боя… — робко заметил я.

— Пусть командует своей старой задницей!

Миг — и Кристин исчезла в дыму Корабль качнуло — это выстрелили наши пушки по левому борту, прямо в пушечные порты испанцев. Те ответили почти в тот же миг, и мне показалось, что «Устрица» сейчас развалится и вместе с нами отправится ко дну. Моник, чтобы не упасть, схватилась за меня. По палубе покатился боцман Стиве и я с ужасом понял, что у него напрочь оторвана одна нога.

— Что ж, если выхода нет — вперед, Джон! — Моник с неожиданной силой оттолкнула меня. — Может быть, если мы не пустим их на наш корабль, испанский капитан все-таки начнет переговоры?

Я шагнул в дым, ожидая немедленной гибели. Под ногами у меня оказался кем-то оброненный мушкет, я поднял его и наудачу выстрелил. Мушкет оказался заряжен и я даже расслышал в дыму чей-то отчаянный крик. Я попал в этого человека, или это был кто-то другой? Я пригнулся, стараясь найти где-нибудь на палубе порох и пули, без которых мой мушкет был теперь бесполезен. Вот-вот испанцы должны были дать новый залп. Порывом ветра дым снесло в сторону и я увидел их высокий борт. Пушки, казалось, смотрели прямо на меня. Я понял, что если испанцы захотят, то снесут с нашей палубы все: и людей, и даже мачты. Но вместо ядер к нам на борт полетели крючья.

— Руби их, руби! — мимо меня пробежал наш корабельный плотник с топором. — Не стойте, рубите канаты!

Он успел избавить «Устрицу» от двух или трех вонзившихся в борт абордажных крючьев, а потом чья-то меткая пуля размозжила ему голову. Я, отчаянно размахивая саблей, продолжил его дело, на помощь мне подоспели несколько матросов, но испанцы уже сыпались на нашу палубу, как горох. Не прошло и минуты, а корабли сблизились и сцепились намертво. Каким-то чудом увернувшись от направленной на меня пики, я попытался поразить испанца саблей, но он ловко ударил меня Древком в живот и я упал. Несколько мгновений я не мог подняться и лишь ловил воздух ртом, словно рыба, глядя на кипящую вокруг битву.