Глава 5. Капитан с синим портфелем

Пост на въезде в Мартье нам удалось миновать без приключений. Я вышел, показал дежурному офицеру документы убитых нами французов, и нас пропустили без дополнительных вопросов. В этом не было ничего особенного — машины сновали туда-сюда постоянно, а мы приехали не со стороны фронта, да и мой французский оказался безупречным, а Влада и Чижа охранники, к счастью, ни о чем не спросили. Существовал лишь один шанс провала — если бы солдаты на блокпосте лично знали убитых офицеров. Пришлось рискнуть, и нам повезло.

Дырки в форме мы заштопали — игла и нитка оказались у предусмотрительного Сереги с собой. Кровь замыли, так что форма если и не казалась новой, то и подозрений не вызывала. На предварительную подготовку у нас ушло часа полтора, так что уже вечерело: осень, в это время года темнеет рано, и следовало поторопиться, чтобы успеть провернуть операцию до наступления комендантского часа.

Серега и Молодой заняли позицию недалеко от выезда из города, чтобы в случае погони суметь прикрыть наше отступление.

Чиж неспешно вел автомобиль, исполняя роль шофера. Мы с Владом молчали, напряженно поглядывая в окна.

Мартье не сильно пострадал от бомбежек. Дома казались по большей части целыми, местные жители — относительно спокойными. По крайней мере, многие из них спешили по своим делам, не оглядываясь пугливо по сторонам, хотя до линии фронта было, по большому счету, рукой подать…

Как видно, люди уверены в силах союзной армии. Многочисленные патрули, носившие и французскую, и английскую форму, и даже, как мне показалось, соревнующиеся между собой в активности, встретились нам раз десять за те несколько минут пути до простенького домика, в котором скрылся капитан.

Наблюдение с нашего пункта за ним не прерывалось ни на секунду, и мы бы подтвердили под присягой, что, по крайней мере, до момента нашего отправления он никуда не выходил. Конечно, он мог сто раз покинуть домик за то время, пока мы добирались до города, объяснялись на блокпосте и петляли по улицам, но в любом случае проверить необходимо. Даже если его там уже нет — что ж, значит, устроим засаду!..

Вдобавок меня волновал вопрос о возможной охране капитана. Если ее, как показывает наблюдение, нет, то он очень уверен в себе. Я бы даже сказал — самоуверен.

Если вспомнить Алиева и то, с какой легкостью он избавился от нашей группы опытных оперов, то и с капитаном нужно постоянно держаться настороже. Но как предупредить Влада, не вдаваясь в подробности, знать которые ему ни к чему?..

Придется самому следить за каждым действием капитана. Фокус с зажигалкой я больше провернуть не позволю! Хватит мне и сорок третьего года! Мало ли куда еще он нас вздумает закинуть?!

— Тут налево, — скомандовал Лурье, хорошо помнивший план города. — Выходим спокойно, в контакт с населением не вступаем. Стучим в дверь. Если открывают, быстро вталкиваем противника внутрь. И главное — не стрелять! Привлечем внимание. Лейтенант, справишься?

Я кивнул.

— А я проверю дом. Важно не поднять шум: с патрулями мы не справимся…

План показался мне сносным, хотя и не идеальным. Зато наглый, рискованный, а значит, вполне может сработать.

— Третий дом, тормози!..

Машина остановилась. Мы с Владом переглянулись и, одновременно открыв дверцы, направились к небольшому, опрятному домику. Чижов семенил за нами, нервно озираясь. Вот ведь «конспиратор»! На месте патрульных я раскусил бы его сразу же!..

К счастью, пройти нам пришлось всего шагов десять, и постороннего внимания Чиж привлечь не успел.

Влад постучал. Я приготовился.

Послышались шаги — звукоизоляция отвратительная, — и дверь без вопросов открыли.

На пороге стоял высокий широкоплечий человек в форме рядового, совершенно не похожий на капитана с портфелем.

— Чего надо? — гнусаво спросил он по-французски, подозрительно нас оглядывая холодными, мертвыми глазами убийцы.

Я, не отвечая, навалился на здоровяка, вдавив его в дом. Влад и Чиж просочились следом, закрыв за собой дверь. Гнусавый упал, ударившись головой, а я уселся на него сверху и нанес несколько сильных ударов. Лурье уже обогнул нас и с пистолетом в руке проверял комнаты.

Здоровяк, к моему удивлению, сознание не потерял и даже не «поплыл». Напротив, он одним сильным движением отшвырнул меня и медленно поднялся. А потом взглянул так, что поджилки затряслись, и пошел, раскинув руки, словно намереваясь заключить меня в объятия. Только вот я сомневался, что они будут дружескими…

— Дядя, ты чего это? — Я неуверенно попятился. Но крепыш все так же молча пер, страшный, как танк.

Краем глаза я заметил, как Чижов зашел к нему со спины с раздобытой где-то кочергой в руках.

— Остановился бы ты, а то хуже будет! Я страшен в гневе! — предупредил я охранника, отвлекая внимание от Чижа.

Тот подкрался и с размаха опустил кочергу на голову здоровяка. Удар смертельный — это я точно говорю! После такого не то что не очухиваются, а сразу отправляются к небесным вратам знакомиться с Петром!.. Но гнусавый здоровяк лишь слегка пошатнулся, недовольно тряхнув головой. Даже кровь не закапала на пол. Словно Чиж и не бил его смертным боем только что. Охранник чуть замедлил шаги, оглянулся на Чижова и одним ударом смел его к стене.

Вот Чиж отключился мгновенно — тут никаких сюрпризов. И мы остались только вдвоем: я и неумолимо шагающая ко мне машина смерти!

От безысходности я провел прекрасную тройку, завершив ее апперкотом, но мой противник не обратил на это ни малейшего внимания. Кто бы сомневался… если уж его кочерга не взяла!.. Он добрался до меня, обхватил и сжал. Я почувствовал, как что-то хрустнуло. Кажется, еще чуть-чуть — и мне сломают позвоночник!

Я пнул его со всех сил ногой и закричал от боли, отбив пальцы о твердую, словно камень, голень. Бить головой в лицо я не решился, зато вцепился зубами в толстый, сплющенный нос — жестокий прием, который вводит любого человека в длительный болевой шок.

Охранник объятий не разжал и не поморщился. Он давил и давил, и я автоматически надавил в ответ, сжав челюсти изо всех оставшихся сил.

Нос здоровяка оказался у меня во рту. Я просто откусил его, но охранник этого словно и не заметил. И крови никакой. А во рту у меня находилось земляное крошево вместо куска человеческой плоти.

Сознание стало туманиться, но тут я увидел, что к виску охранника кто-то приставил пистолет и три раза подряд выстрелил. Только это и помогло. Его руки сами собой разжались, и я сполз на пол. Ноги не держали. Влад выстрелил еще два раза, целясь на этот раз охраннику-монстру в глаза. Тот, как ни странно, еще не умер. Он слепо тянул вперед руки, но его тело уже не повиновалось приказам разума. Ноги здоровяка подкосились, и он рухнул рядом со мной, зияя пустыми глазницами, из которых сыпался песок.

— Это голем, — сказал Влад. — Глиняный человек. Я-то всегда думал, что это сказки, что так не бывает, а вон оно как оказалось…

Чиж застонал и встал на колени.

— Наш капитан имел неплохую охрану. Он там, в комнате, я связал его.

— Голем? — Я не поспевал за мыслями Лурье.

— Искусственный человек. Очень сильный. Почти непобедимый. Убить его можно, только стреляя в голову и глаза.

— Откуда ты это знаешь?

— Байки у костра люблю слушать, — отрезал Влад. — Поднимайся и бойца с собой бери. Пора поговорить с капитаном…

— Рассказывают, — негромко сообщил мне Чиж, — что такие солдаты в последнее время убили много наших. Что пули их не берут! И кто с ними встретится, тому верная смерть!..

В конце короткого коридора на полу, лицом вниз, валялся связанный человек. Мы с Чижом перевернули его.

На меня смотрел Алиев — я узнал бы его где угодно и в каком угодно виде, даже в форме пехотного капитана французских войск. Он не выглядел удивленным, испуганным или растерянным, скорее, слегка недоумевающим. Мол, кто посмел тревожить и по какому праву?..

— Кто вы такие? — по-французски спросил капитан. — Что вам от меня надо?

— А ты меня не узнаешь? — ответил я на языке д’Артаньяна. — Вроде бы недавно виделись!..

— Извините, не узнаю. — Алиев всмотрелся мне в лицо, но пожал плечами. — Мы встречались?

— Да, и при очень интересных обстоятельствах!

— Хотелось бы послушать.

— Позже.

Чиж удивленно смотрел на меня. К счастью, язык он не понимал, но общий тон разговора наводил на размышления.

— Тащите его в комнату. — Влад выглянул в коридор убедиться, что голем не шевелится. — В доме пусто, кроме здоровяка, никакой охраны.

— А, вы — русские, — улыбнулся Алиев и тут же добавил на чистом русском языке: — Вы прибыли вовремя, эта тень как раз в интересной фазе. Скоро здесь будет весело!

— О чем это он? — полюбопытствовал Лурье.

— Понятия не имею!

Мы с Чижовым рывком подняли капитана на ноги и провели по короткому коридору в гостиную. Влад уже задернул там шторы, создав условия для допроса. Комната оказалась обставлена исключительно просто: угловой диван, рядом с ним столик, несколько кресел, камин и шкура медведя на полу, на стенах акварели и скрещенные дуэльные сабли.

Алиева мы посадили в одно из кресел. Он по-прежнему не сопротивлялся, позволив нам командовать.

А на диванном столике лежал преувеличенно ярко-синий — как рисуют в мультфильмах, такого цвета не встретишь в обычной жизни, — потертый кожаный портфель.

— Лейтенант, проверь! — приказал Влад.

Вот, собственно, для этого меня и взяли в группу. Проверить портфель и личность капитана! Но по второму пункту у меня вопросов не имелось: физиономию подлого гада, упекшего нас в этот мир, я бы ни с чем не спутал.

Я оставил Алиева и подошел к столику. Портфель оказался приятным на ощупь, а замки его открылись легко, словно только того и ждали.

Я заглянул внутрь.

Внутри я увидел два отделения. Одно целиком занимали бумаги, а во втором лежала металлическая коробочка.

— Что мы ищем? — полюбопытствовал я.

— Все необычное. Нужно просмотреть бумаги. Ищи что-то особое, то, что бросается в глаза. Требуется подтверждение, что мы взяли именно того, кого надо!

Для меня это не вызывало сомнений. Но не выкладывать же свои соображения прямо сейчас! Влад не поймет, да и я бы на его месте не понял… Я выложил часть бумаг на стол и приступил к чтению. Инвентаризация склада номер пять: двести десять ящиков тушенки, пятьсот коробок с макаронами, триста ящиков консервированных бобов… Штатное расписание 7-го ударного пехотного полка. 6.45 подъем, 7.00 умывание…

«Всестороннее рассмотрение введения в офицерской среде традиции курения трубки»…

Конец ознакомительного фрагмента