Так вот, все эти ссылки на социальный строй королевства немаловажны. Мне, как отсталому дикарю, охранники купца пояснили, что мощь любого королевства в его рыцарях и дворянском ополчении. Для того чтобы прочно занять положение в обществе в этом мире, титульный дворянин должен в случае войны предоставить за свой счёт на два месяца определённое количество воинов. Предоставляет — молодец, а если не предоставляет, то это повод сеньору задуматься о верности вассала и соответствии вассала титулу.

Понятно, что помимо воинов необходимо соответствие и минимальному имущественному цензу по доходам с земель и прочее, но, в отличие от средневековой Европы, в этом мире имущественный и земельный ценз был вторичен по отношению к количеству воинов. Для примера, в пограничье, в коем я и находился, земель у дворян чуть ли не вдвое или втрое больше, чем в центральных провинциях. Однако это не делает провинциалов более богатыми или влиятельными дворянами. Народу в пограничье меньше, доходов меньше, дружины и рыцарей примерно столько же в сравнении с дворянами центральных провинций, а то, что земли больше, так эту землю ещё и удержать надо.

От кого удержать? Да от тех же самых орков. Понятно, что орки здесь прозываются фонетически не орками, а какими-то крамишами, но сути это не меняло. По описанию какие-то орки выходили: высокие, зелёнокожие, клыкастые, едят человечину, своего государства нет, есть куча враждующих между собой диких племен.

Признаться, когда я понял, кого напоминают описания крамишей, то выпал в осадок. Это слово я уже слышал от Ойхи, когда он мне рассказывал о географии, но тогда я не придал значения непонятным крамишам, а зря. Моя легенда о потере памяти из-за расспросов про орков затрещала по швам. В головах местных как-то не укладывалось, что такие вещи можно забыть. Чтобы совсем не пропалиться, я вернул разговор моих собутыльников в начальное русло про барона Нари.

Барон Скансе и его дружок-союзник, барон Грейем, по словам охранников купца, враждовали с Нари не по своей прихоти. Точнее, не только по своей прихоти и желанию пограбить, а по указке графа Орвика. Дальше мнения собеседников разделились.

Одни просто высказывались, что старому графу нужны земли, чтобы наделить титулом барона своего третьего сына. Первый и так наследует графство, второй на службе у короля, а вот третьему выше простого рыцаря без хорошего надела земли не подняться.

Вторая версия была позаковыристее, но это не мешало второй версии быть частью первой. Графу просто нужен был повод, чтобы отнять земли Нари и заселить на них своих рыцарей. Произведя рыцарей в бароны, а своих баронов в графов, Орвик мог претендовать на титул маркиза. По версии моих собутыльников выходило, что граф Орвик метит в маркизы и, что интересно, имеет все возможности этого добиться. Земли у дворян пограничья немало, а крестьян на новые баронства всегда можно согнать. Строптивый молодой Рино не вписывался в планы графа, и молодого барона начали травить соседи, выдавая убийства, грабежи и поджоги деревень за нападения орков. Далее есть несколько вариантов.

Первый, барон Нари примет вассалитет графа и тихо помрет, не оставив наследников, подавившись куском пирога на пиру, чем сразу отдаст в руки графа все вопросы по наследству. Второй, через несколько лет Нари лишит титула и земель король за безобразное ведение дел на земле своего вассалитета, неуплату налогов, множество смертей подданных короны и прочее. Третий, Нари покойник, и его земли перейдут короне из-за отсутствия наследников. После, в связи с былыми набегами орков, эти земли уйдут за бесценок графу. Примерно такие версии событий я услышал от собутыльников.

Не знаю, правдивы эти версии событий или нет, но, по крайней мере, эти версии гораздо логичнее чуши, что молодой Нари сам с перепоя напал на превосходящие силы соседей.

Однако на этом история не заканчивается. Кто мог ожидать, что Рино Нари после двух сожжённых деревень, в которых всех свидетелей убили, сам устроит засаду на силы соседей. При словах, что не осталось свидетелей от сожжённых деревушек, я чуть не поперхнулся пивом. Как же! Чувствую, кто-то здорово просчитался, посчитав молодого Рино лёгкой добычей.

Рино тянул время и не отреагировал на первые акты террора от соседей и наверняка написал письмо кому-то. Неизвестно, прислал ли кто-то помощь к Рино, или он просто нанял отряд наёмников, известно другое. В определённый момент Рино Нари под предлогом отражения набегов орков вывел из своего замка чуть ли не вдвое больше воинов, чем у него было. Большинство воинов в доспехах ополчения, но уж слишком хорошо это ополчение дало о себе знать.

По официальной версии, что пойдёт отсюда к далёкому королю, бароны земли Скансе и земли Грейема сами давно искали в пограничной земле силы орков и не давали нелюди творить свои кровавые дела. Бароны пошли на помощь Рино Нари и нарвались на набег орков. Выжил лишь молодой барон со своими копьями, дружиной и ополчением. Из людей, соседей Нари, не выжил никто. Вот такие вот пироги с котятами.

Услышав об официальной версии, я захотел спрятать меч, снятый с рыцаря, и побыстрее избавиться от трофея. Если местные узнают меч, то для одних я мародёр, а для других — свидетель. Что предпочтительнее, сам не знаю, и потому мне лучше здесь не задерживаться. В любом случае эта пьянка мне дала много поводов для размышлений.

* * *

Утро следующего дня наградило меня головной болью, как от похмелья, так и от желания убраться из Мийята. Если от первого мне помогла кружка пойла, что недостойно именоваться пивом, то со вторым было не так просто. Куда мне идти и чем дальше заниматься по жизни, в голове не было ни малейших мыслей.

За лечением моего похмелья меня и застал кто-то из вчерашней компании собутыльников, чьё имя я, естественно, не запомнил. Мужика, похоже, похмелье мучило не меньше чем меня, и он с радостью ухватился за проставленную мной кружку. Главное в опохмеле, конечно же, не упиться заново. Это можно сколько раз себе повторять, но, как правило, у меня опохмел приводит к новой пьянке.

Слово за слово, и как-то возник разговор о том, не могу ли я присоединиться к каравану, когда они отсюда уедут. Я не особо много понял из ответа, но уяснил главное, что подобные разговоры надо вести с купцом или на худой конец со старшим охраны. Купцу не до меня, у купца какие-то свои дела в городке, то ли своя вдова, с которой он здесь зажигает, то ли свои посредники в делах, которых он не хочет светить перед охраной.

В общем, купца пока нет, а есть только старшой охраны, который на постой традиционно останавливается у свояка. Старшой так старшой, сказано — сделано, веди к старшому, если уж так дело зашло.

Старшим оказался лысеющий дядька, заросший чёрной бородой [По поводу растительности на лице стоит заметить, что зачастую эта растительность весомый социальный признак. Крестьяне почти все бородаты, кроме редких исключений. Воины предпочитают временами бриться, но некоторые носят усы. Дворяне редко имеют растительность на лице. Купцы и горожане зачастую носят бороды и усы по желанию. Никто, собственно, не запрещает бриться хоть каждый день крестьянину, но многим это не надо или не по карману. Услуги цирюльника стоят денег, а самостоятельно бриться опасной бритвой не все желают.]. То ли дядьке я не понравился, то ли не у меня одного с утра болела голова, старшой встретил нас с собутыльником неласково, что-то рявкнул и жестом показал, куда мы можем идти.

На деле оказалось всё не так плохо. Мой провожатый с пятого на десятое смог мне объяснить, что старшой не в духе, а к вечеру, скорее всего, отойдёт и будет решать вопрос со мной. Вечером так вечером, главное не перепить к тому времени. У меня не было сомнений, что мой поручитель перед старшим теперь с меня не слезет, пока не упьётся за мой счёт, а значит, и мне придётся пить за компанию, так сказать, для укрепления приятельских отношений.

Вроде бы зачем мне этот маленький купеческий караван? Я и сам могу по тракту ножками двигать, но тут не всё так просто. Один в чужой стране, более того, в чужом мире, я не знаю, что меня ждёт и чего стоит опасаться. Может, у них тут действуют законы против бродяжничества, а может, на работников ножа и топора нарвусь в одиночку. А мне это надо — идти по тракту и тревожиться каждой тени, каждого шороха? Проехать с караваном какую-то часть пути гораздо безопаснее, хотя и в этом варианте могут быть свои осложнения — от серьёзных разборок со вчерашним чудиком, что прыгал на меня с кулаками, и до встречи с теми же разбойниками. В любом случае в Мийяте мне делать было нечего и из посёлка надо было делать ноги.

До вечера вся компания вчерашних собутыльников успела собраться в трактире. Меня похлопывали по плечу и что-то говорили одобряющее, но алкоголь и плохое понимание языка играли свою роль.

Вечером в трактире появился старшой. Окинул всю компанию хмурым взглядом, что-то брякнул и кивком головы указал на выход. У конюшен мне дали в руки деревянный дрын, и старшой начал меня гонять такой же деревянной палкой в спарринге. Само собой, старшой меня сделал, но не смог это сделать вчистую. Вышло примерно десять-двенадцать ударов по мне на мои восемь-девять ударов по старшому.

Вначале я напропускал, но потом первые пропущенные удары подействовали отрезвляюще, и пошёл примерно равный обмен по пропущенным ударам. Мне помогло, что старшой рубился в чисто западном стиле, то есть он пытался продавить при ударе за счёт физической силы своей палкой мою палку. Я же в основном отводил палку старшого и бил из удобной после отводки позиции.