— Нам не стоит этого делать, — только и могу выдавить я. — Спокойной ночи, Изабель.

И, резко развернувшись, я выхожу из зала.

* * *

От поведения Изабель я пребываю в замешательстве. Что на неё нашло?! Неужели она так преисполнилась веры в меня, что готова была отдаться прямо в обеденном зале?! На неё это непохоже — совсем непохоже…

В чём может быть причина такого поведения? Неужели это… Нет, не хочется даже думать о таком — но вывод напрашивается сам собой — неужели она получила приказ соблазнить меня?! Или получила его давно, но решила исполнить только сейчас?

Разумеется, такое приходило мне в голову раньше, и я понимал, что это одна из вероятных причин послать Изабель ко мне в качестве посла, но…

Ялайский пепел, надеюсь, что мои догадки ошибочны… Это означало бы конец только-только наладившихся между нами отношений…

Хотя вариант, при котором Изабель накинулась на меня без приказа сверху, а просто потому, что в ней взыграли чувства — не особо лучше…

Оказавшись у себя в комнатах, я какое-то время раздумываю над этим (и думаю, не идиот ли я, что отказался от такого заманчивого предложения?) — однако почти сразу мои мысли переключаются на другое.

Несмотря на близость женского тела и желание, которое оно вызвало, несмотря на страстный поцелуй Изабель — во время него я думал совсем не о ней!

У меня перед глазами стоял образ Айрилен, а в голове звучал её голос! Её, а не той, что целовала меня! Именно это остановило меня от приятного продолжения сегодняшнего ужина — и именно это сейчас являлось тем, что занимало мои мысли…

Яркая вспышка снова пронзает сознание…

Проклятье, да ведь мне не нужна никакая другая женщина! Мне нужна Айрилен! И я давно это знаю, давно понимаю! Два месяца назад я дал Беренгару приказ найти способ вернуть магистру Старвинг тело, и до сих пор не проходило и пары дней, чтобы я не спрашивал его об этом — но дело оказалось не из простых…

— Беренгар! — рявкаю я, и почти мгновенно рядом со мной формируется проекция учителя.

— Слушаю, Хэлгар.

— Тело Айрилен. Есть подвижки?

— У тебя, хррашев сын, есть редкая способность поднимать нужные темы в нужный момент, — усмехается Сейнорай, падая в кресло напротив меня. Подушки на нём едва шелохнулись, когда проекция Сейнорай на них уселась. — Неужели это тебя так события сегодняшнего вечера подтолкнули?

— Ты о чём?

— О том, что тебе понравился вкус молодых губ? — фыркает Сейнорай. — Да не смотри ты так! Весь замок — моя вотчина, я вижу почти всё, что происходит сразу везде! Сейчас на кухне, например, главный повар будет сношать…

— Избавь меня от подробностей! — покраснев, велю я. — И если ты такой вездесущий, то видел…

— Видел, видел… Блондинка сильно по тебе сохнет, парень. А ты убиваешься по умершей колдунье… Жил бы реальной жизнью.

— Я и так ей живу! И в ней очень не хватает верных людей! Тех, кому я могу доверять! Тех, кого могу…

— Любить?

На этот раз в словах Беренгара нет и тени издёвки — он предельно серьёзен.

— Да, — проглотив ком в горле, отвечаю я.

— Понимаю… У меня тоже была та, кого я любил… Но её уже не вернуть.

— А у меня есть этот шанс, Беренгар! Так помоги мне! Ты говоришь о реальном мире — так вот он, реальный мир! В нём душа умершего сохраняется в частице Арканума, и её можно вернуть! Было бы желание! И оно у меня есть — не хватает только знаний и опыта!

Беренгар тяжело вздыхает и качает головой.

— Пару дней назад я обыскивал архивы Ирандера в его лаборатории на глубинных ярусах подвалов. В тех, где он создавал Творений, только ещё глубже. Там настоящая помойка, но я подумал, что раз уж он умудрился вырастить для себя несколько тел — об этом должны были остаться хоть какие-то инструкции. Он был осторожен и подозрителен, конечно, но не до такой степени, чтобы держать столь важные знания исключительно в голове.

— И они остались?! — затаив дыхание, спрашиваю я.

— На твоё счастье, — усмехается Беренгар. — Записи на снятой с людей коже… Их не было в монолите Этерниума и структуре замка, потому и искать пришлось так долго. Но факт — общие указания там есть.

— И?!

— И там есть формулы и ритуалы для того, чтобы создать в теле Творения сильную привязку для энергокаркаса мага. А также… — он делает паузу. — Для того, чтобы усилить эту привязку у более слабого мага. И подходящий кандидат у нас есть. Понимаешь, к чему я клоню?

— Понимаю, — похолодев, киваю я. — Но нет!

— В таком случае придётся сильно постараться, — пожимает плечами Беренгар. — И это займёт куда больше времени.

— Ничего. Тело уже растёт. В каком оно состоянии?

То, что создание оболочки для Айрилен идёт полным ходом, я знал. На это уходило столько размолотого в пыль Этерниума, питающего раствор, в котором росло тело, сколько за месяц потребляли кристаллы связи и маяки перемещений во всём моём королевстве. И в первое время я спускался в подземные лаборатории едва ли не ежедневно, чтобы наблюдать за этим невероятным процессом.

Однако через пару-тройку декад перестал это делать — откровенно говоря, мне было слегка не по себе наблюдать за постоянно меняющимся женским телом, безвольно плавающим в огромной колбе со странной и мутной жидкостью…

Да и одержимость вопросом “возвращения Айрилен” казалась мне не совсем нормальной, так что теперь время от времени я просто спрашивал Беренгара о том, как идёт процесс.

— Ещё около трёх декад, думаю, и будет готово. Запасов Этерниума тоже хватит, формулы ритуала я изучил и уверен, что всё пройдёт в порядке. Там нет ничего такого, с чем мы с тобой не справимся. Конечно, нужно будет добыть массу редких реагентов, но это не главное…

— А что главное?

— Главное — то, что поможет душе прижиться в новом теле. У Ирандера была перчатка, которая исполнила бы эту задачу, а вот у твоей колдуньи ничего подобного нет…

— И какие варианты? — зная, что учитель может тянуть с ответом бесконечно долго, я уже наловчился направлять его в нужном направлении.

— Использовать сущность мощного магического создания, заключённую в его сердце.

— А конкретнее?

— В записях Ирандера указано только одно, которое он использовал для первой пары Творений. Марийский горный лев.

— Отлично! Мы знаем, что нам нужно! И где нам искать этого… Льва?

— В том-то и дело, — задумчиво теребит иллюзорную бороду Сейнорай. — Что в Ялайском королевстве или Империи такого не найдёшь. И уж тем более — в Халифате или у твоих друзей-наездников.

— Беренгар! — рявкаю я, теряя терпение. — Не томи! Где водятся эти твари?!

— Тварь, — поправляет меня собеседник. — Судя по всему, такой лев остался один. Они живут сотни лет, и Ирандер, кажется, в своё время убил самку. Так что в мире остался лишь её муженёк, самец.

— Где. Он. Обитает?!

— Мог сообразить и из названия, — небрежно махнув рукой, фыркает учитель. — В Марнийских горах, в землях северян!

Глава 3 — Север

(Первый летний месяц 1078 года от Раскола)

Горящие в костре ветки трещат так, что мне кажется, будто этот звук разносится по всему окружающему лесу. Да и… Плевать! Холод такой, что схватка с кем бы то ни было лишь позволит согреться.

Да и кого можно встретить в такой глуши, если задуматься?

Марнийские горы — огромный массив скал, хребтов, вершин и долин между ними, поросших густыми лесами. Большая часть этих земель труднодоступна и, насколько я знаю, тут живут лишь дикие горцы, да и те селятся поближе к южным и западным отрогам, торгуя с племенами северян добытыми в горах шкурами и редкими растениями.

Сами же северяне, которые называют себя «скады», облюбовали небольшую равнину как раз между заливом Дракона и Марнийскими горами. А дальше начинается ледяная пустыня — царство вечной зимы, где нет никакой жизни…

На землях скадов лето куда короче того, к которому привыкли прочие жители континента — всего пара месяцев. Осень и весна занимают столько же времени, а вот зима длится почти полгода — и даже сейчас, несмотря на то, что идёт уже первый летний месяц, здесь холодно.

Настолько, что приходится не только кутаться в тяжёлый меховой плащ, но и слегка поднимать температуру собственной крови. Это довольно опасное занятие, но я уже неплохо освоил такие хитрости, так что не переживаю, что могу вскипятить внутренние органы.

Ялайский пепел, и как тут люди без магии выживают?!

Вздохнув, я кидаю в костёр ещё веток, и оглядываюсь. Огромные сугробы, вековые ели, припорошённые снегом, серое небо, промозглый ветер… Вспомнив, как летел сюда вдоль побережья, ёжусь.

Даже двужильный кейлас, который стал моим постоянным питомцем для быстрого перемещения, замёрз. Оказавшись в нужной долине, я отправил его спать до того момента, пока не вызову обратно — незачем летуну расходовать силы впустую, а выслеживать марнийского льва с воздуха не представляется возможным.

Из-за дикого холода приходится концентрироваться на том, как бы не замёрзнуть при полёте, и совершенно не получается искать животное, чей энергослепок Беренгар раскопал в мастерских Ирандера.

Спустившись на землю я понимаю, что мне мешает не только отсутствие концентрации, но и странная, ломаная энергоструктура здешних мест. Она настолько изуродована, что я повсюду чувствую проявления дикой магии. Энергетическая основа мира здесь словно бы «вспучена», и отыскать след твари можно лишь оказавшись на земле.