— А ну положи! Он же наточенный! Без пальцев останешься! — вскричал охранник. — Это тебе не игрушка, с ним обращаться надо уметь.

— Уметь? — переспросил Богдан и улыбнулся тихой мечтательной улыбкой. Сдвоенный кинжал в его пальцах крутанулся и… завертелся быстро-быстро, его клинки слились, превратившись в сверкающий смертоносный пропеллер. Словно сам собой пропеллер перелетел из правой руки в левую, снова в правую. Богдан резко выбросил руку вперед, и кинжал замер, грозно ощетинившись лезвиями.

Серега лишь удивленно присвистнул. А охранник поглядел на Богдана внимательно и, заблокировав турникет, тоже направился к стене.

— Так можешь? — Он сдернул со стены длинный охотничий нож, и тяжелый клинок запорхал у него в руках, снуя между пальцами, проскальзывая лезвием вдоль запястья, впечатываясь в ладонь тяжелой рукоятью.

Богдан лишь усмехнулся. Его клинок взлетел, завертелся, упал точно в подставленную ладонь, снова перелетел из руки в руку, лихо крутанулся вокруг запястья…

— А это видал? — возбужденно спросил охранник, показывая на двуручник. — Новое приобретение! Представляешь, в Карпатах шеф нашел, чуть ли не в деревенском сарае валялся! Такой меч! Наверное, какому-нибудь польскому рыцарю принадлежал, как в том фильме про Богдана Хмельницкого, «Огнем и мечом»! Там еще такой пан Потбипятка был, он двуручником три головы за раз снес. Этим мечом можно рыцаря в полном доспехе от макушки до седла развалить!

Пальцы Богдана благоговейно сомкнулись на рукояти.

— Мне такой и не поднять, — прошептал он.

— Мне тоже, — буркнул Серега, с завистью косясь на прикипевшего к мечу Богдана.

— Тебе и не надо! — отрезал охранник. — Ты даже если поднимешь, сам себе ноги отрубишь на фиг! Тут понимающий человек нужен. Полосы темные вдоль клинка видишь? — он снова переключился на Богдана. — Это от проковки…

— Ну все, нашли общий язык. Теперь надолго, — Танька дернула подругу за руку. — Пока они тут балдеют, пошли в компаньонов кабинет залезем. Без свидетелей.

— Зачем? — пожала плечами Ирка. — Все равно никаких идей.

— У тебя никаких, а у меня вагон! Ну, по крайней мере, одна. — И, воровато оглянувшись на увлеченных оружием мужчин, Танька скользнула обратно в коридор. Ирке ничего не оставалось, как последовать за ней.

У двери с надписью «Заместитель генерального директора» Танька остановилась, сунула универсальный ключ в щель. Замок щелкнул, девчонки осторожно скользнули внутрь. Замерли, чутко прислушиваясь. Где-то в отдалении им почудился легкий шорох. То ли мышь пробежала (интересно, у них в корпорации есть мыши?), то ли просто сквозняк. Все стихло.

— Так что за идея? — спросила Ирка.

— Она у меня давно бродила, но только сейчас как следует проклюнулась. — Танька взялась за голову, словно та была огромным яйцом, а мысль — птенцом. — Что мы с тобой впились в этот поиск через зеркало, будто других заговоров нет? Помнишь, в тетрадке твоей бабушки написано: о человеке можно многое узнать, если допросить принадлежащую ему вещь!

Ирка нахмурилась, припоминая. Действительно, такой заговор был, но что толку? Им ведь деньги нужно найти, а не выяснить, что собой представляет сбежавший компаньон. И так ясно — довольно паршивый человечишко.

— Как ты не понимаешь! Вещи очень много о людях знают! Не только, что они делают, но и что у них на уме! Если удачно подобрать вещь, такую, какой человек часто пользовался, можно узнать его планы! Повезет, выясним, где он собирался скрыться после кражи!

— Тогда нам нужна его шляпа, она ближе всего к голове! — пробормотала Ирка. Все-таки башка у Таньки варит, идея вполне может сработать!

Ирка с любопытством огляделась по сторонам, прикидывая, что бы могло пригодиться для заговора. В отличие от кабинета Иващенко, здесь не было никаких антикварных штук, вообще все просто и голо. Канцелярский стол, неизменный компьютер, пластиковые стеллажи с папками, пара кресел. Никаких безделушек, фотографий в рамочках, личных вещей.

— Либо он все прибрал перед бегством, — хмыкнула Ирка, — либо был очень странным человеком.

— Ничего подходящего! — откликнулась Танька. — Такая классная идея пропадает!

— Почему пропадает? Вот этим-то он точно часто пользовался, — и Ирка кивком указала на искомую вещь.

— Компьютер? Ты предлагаешь допросить его комп? Да ты что? Ни одна ведьма никогда не пыталась пообщаться с электронной техникой! — похоже, Танька всерьез испугалась.

Ирка лишь пожала плечами:

— Ну и что? Они не пытались, а мы попробуем. Нам-то точно все равно, мы с тобой этот заговор ни разу не клали, так какая разница, с чего начинать? Пусть будет компьютер. Деньги-то он через компьютер перевел, наверняка через этот самый. Вдруг сумеем увидеть, куда он их дел? Или компьютер нам новый код выдаст. Ну так что, будем пентаграмму чертить?

Через пять минут ползания по полу с линейкой и надсадного пыхтения они сумели вычертить вполне ровный пятиугольник. Мела в столе не нашлось, пришлось воспользоваться ярко-красным маркером, и теперь Ирку слегка беспокоила мысль, не влетит ли им за испорченный ламинат. Но заговор следовало опробовать немедленно, пока сомнения не подточили решимость. Девчонки водрузили компьютер посреди пентаграммы.

— Включать будем? — спросила Танька.

Ирка задумалась.

— Выключенный компьютер — это не компьютер, — наконец решила она. — Будем.

Они воткнули вилку в розетку и замерли в нерешительности.

— Кажется, вещь нужно в руки брать, — пробормотала Ирка. — А что брать, сам компьютер или монитор? Или просто мышку?

— Лучше всего соединительный порт, — неожиданно решила Танька и ткнула кончиками пальцев в пустой USB-порт. — А ты давай обычным порядком, через мышку и экран. Подстрахуешь меня.

— Может, наоборот? — засомневалась Ирка. — Ты в компьютерах получше разбираешься.

— Вот именно, — подтвердила Танька. — Если получится, я хоть пойму, что он рассказывает. Ладно, не тяни. Делать так делать.

Ирка нажала кнопку. Компьютер тихо загудел, разогреваясь. Обе ведьмы склонили головы и дружно забормотали: «На подвиреньку свитленька стоить, в тий свитлоньци тысови столы, а по тих столах гарни речи лежать, а ти речи майстер робив, а ти речи господарю служылы, господаря доглядалы, за господарем пидглядалы…»

Экран монитора засветился. Таньку словно бы изо всей силы дернули за руку. Она вскрикнула. Ей показалось, что задняя стенка компьютера вдруг дрогнула, подалась… и ее пальцы легко скользнули в порт соединения, словно именно под них он и был предназначен. Невольно Танька попыталась вытащить руку…

— Ирка! — почему-то шепотом сказала она. — Меня внутрь втянуло и не выпускает.

— Надпись появилась, — тоже шепотом ответила Ирка. — «Обнаружено новое устройство».

— Серьезно? — Танька перегнулась через монитор, заглянула в экран. — С ума сойти! — Она покосилась на свои вросшие в порт пальцы.

— Слушай, давай прекратим! — взмолилась Ирка. — Что-то мне не нравится все это! Ну его к черту, Иващенко и его миллионы!

— Его миллионы — пожалуйста, а нашу половинку — уж извините, — решительно отрезала Танька. — Работаем дальше.

Они склонили головы, и речитатив полился вновь: «Ричь добра, ричь гарна, все мени розкажи, про господаря розповисы, що я хочу знаты, що я маю чуты…»

Компьютер загудел громче. Очередная надпись сообщила, что «ведется тестирование нового устройства». Танька снова вскрикнула. Ее глаза распахнулись широко-широко…

— Ирка, он меня… Он меня тестирует!

Танька чувствовала, как нечто совершенно иное, непостижимое заглядывает в ее голову, как порой с улицы можно заглянуть в распахнутое окно одноэтажки. А потом это иное принялось листать ее, словно книгу, проглядывая каждую строчку и что-то копируя в себя. Одновременно в саму Таньку хлынула новая информация. Танька не понимала ничего из того, что ей сообщал компьютер. Информация скользила, обтекая сознание и впечатываясь прямо в память.

«Необходимо установить драйвер. Продолжить установку?»

— Танька, давай прервем установку. В смысле, заговор! — взмолилась Ирка.

— Незачем. Пока никаких проблем. — Танька пыталась говорить твердо, но голос у нее невольно дрожал.

— Вот именно что пока… — заспорила Ирка, но Танька не дала ей договорить.

Вновь перегнувшись через монитор, она просто стиснула Иркину руку на мышке, заставляя подругу нажать клавишу. Пальцы сомкнулись, стрелка курсора коснулась кнопки «Далее».

Рамочка с длинной бесцветной полоской развернулась вдоль экрана и стала постепенно прокрашиваться синим, а под ней цифры процентов принялись неспешно сменять друг друга — пошла установка. И тогда Танька закричала в третий раз. Дикий крик отразился от стен и выплеснулся в коридор.

Что-то вторгалось в ее мозг, властно распихивая во все стороны ее собственные воспоминания и мысли и по-хозяйски располагаясь в памяти и сознании. А все, что изначально было в ней самой, грустное и радостное, страшное и смешное — ее ведьмовсто, вечное желание похудеть, дружба с Иркой, ссоры с Богданом и то, что они с родителями неделю назад вернулись с моря, — все словно бы удвоилось, создало свою копию. И эта копия рванула прочь, мучительно и болезненно выдираясь из сознания девочки. В мозгу растягивались, утончались и с гулким стеклянистым звоном лопались связующие нити. Танька попыталась удержать свою копию при себе, но то, что тянуло прочь, было сильнее. Копия неумолимо ускользала. Танька отчаянно застонала:

— Ирка! Ирка!

— Все, все, отключаю! — завопила насмерть перепуганная подружка и ухватилась за мышку.

Но прежде, чем она успела щелкнуть клавишей, установка вдруг прекратилась сама собой. Цифры перестали мелькать. Компьютер будто задумался. И тут же у Ирки дух захватило от ужаса. Посреди экрана светилась надпись: «Обнаружено новое устройство». Мышка мягко подалась под Иркиными пальцами, и девчонка увидела, как ее ладонь медленно, словно в болото, погружается в пластик манипулятора, сливается с ним, и вот уже она внутри по самое запястье…

— Да что ж это такое! — истошно взвизгнув, Ирка рванулась прочь. Провод натянулся, дернулся, но мышь держала крепко, не позволяя бежать. — Даже мышь на меня окрысилась!

Первые прикосновения чего-то чуждого легко коснулись мозга.

Подруги заорали в два голоса.

Громко шмякнув об стену, распахнулась дверь.

— Вы что, сдурели, на всю компанию верещите? — гаркнул Богдан. — Ох, ни фига себе! Ирка, а чего это у тебя на руке?

— Выключи! — завопила Ирка. — Выключи его немедленно!

— Кого? — обалдело переспросил Богдан.

— Компьютер, идиот! Он нас сейчас… инсталлирует! — выкрикнула Танька. В голове ее полыхнул взрыв невыносимой боли: ее копия оторвалась от оригинала.

— Не хочу на диск С, не хочу, — взвизгнула Ирка, увидев очередную надпись на компьютере. Она принялась лихорадочно лупить по кнопке отключения. При каждом ударе компьютер тихо попискивал, но… не отключался.

— Завис! — обрадованно вскинулась Ирка. В глазах ее засветилась надежда… и тут же погасла.

Компьютер в очередной раз пискнул, хрюкнул, деловито загудел и затребовал драйвер для нового устройства. Ирка видела, как Танька в очередной раз безуспешно попыталась вырваться из плена компьютерного порта, а потом тихо и безнадежно заплакала. Так плачет щенок с перебитой лапкой, по дурости угодивший в капкан на матерого волка-лобана.

— Да сделай же что-нибудь, Богдан! — неистово заорала Ирка, вновь ощутив чуждое прикосновение к своему мозгу. Девчонка почувствовала, что ее сейчас стошнит, настолько мерзким показалось ей осторожное касание.

Очнувшийся Богдан стряхнул с себя оцепенение и прыгнул. К розетке, из которой торчал провод компьютера.

Его прыжок оборвался влет. Всем телом Богдан ударился в невидимую преграду.

Танька бессильно закрыла глаза и упала возле компьютера на колени.

— Пентаграмма! — чуть слышно прохрипела она. — Пока колдовство действует… Никого в себя не впустит!

У самого края вычерченного красным маркером пятиугольника бился о прозрачную стену Богдан, изо всех сил пытаясь добраться до компьютерного шнура.

— Вот вы где! — в дверь просунулась Серегина физиономия. Привычное раздражение и недовольство жизнью на его лице сменилось тяжелым недоумением, когда он увидел пентаграмму на полу, Таньку, поникшую у компьютера, Богдана, изо всех сил колотящего в невидимую стену. И тут же недоумение уступило место торжеству — его взгляд упал на Ирку, у которой вместо запястья теперь была компьютерная мышка. — Я знал, что у нее с руками что-то не то! А вы говорите, прыщик!

— Ты! — взревел Богдан, прекратив биться о непреодолимые грани пентаграммы. — Ты-то мне и нужен! Где у вас рубильник? Или щиток? Ну что-нибудь, в этой комнате электричество вырубить? Скорее, а то девчонки совсем пропадут!

Серега поглядел на Богдана, на девчонок, а потом на его губах расцвела насмешливая улыбочка:

— Совсем-совсем? Как интересно! — протянул он и расслабленно привалился к дверному косяку. — Только вот не пойму, с чего бы им пропадать? Может, ты преувеличиваешь, а, мальчик? А я из-за твоих детских страхов свет отключу, а у нас это не одобряют. Зачем мне неприятности?

— Чего ты хочешь? — сквозь сцепленные зубы пробурчал Богдан, косясь на изнемогающих девчонок. Танька, кажется, вообще была в обмороке. Ирка еще пыталась бороться, но набравший обороты компьютер не обращал на ее потуги никакого внимания.

— Ну-у… — неспешно протянул Серега. — Для начала пусть вот она, — он указал на Ирку, — признается, что меня подрала, изувечила и вообще хотела убить! Публично! Свидетелей я сейчас приведу…

Богдан понял, что это конец. Пока Серега будет бегать за своими свидетелями, чертова машина (никогда Богдан этим самым компьютерам не доверял!) сделает с девчонками что-нибудь страшное. Оставался последний, крайний способ. Не хочет Серега рычажок повернуть — ладно! В конце концов, мало что может устоять против доброго клинка! Богдан рванул из-за пояса двухлезвийный кинжал.

Двойной клинок льдисто сверкнул у Сереги перед глазами. Парень хрюкнул, будто подавился. Мальчишка с ножичком вдруг круто развернулся на каблуках. Прыгнул к стене… Отточенное до немыслимой остроты лезвие с хрустом вошло в гипсокартон и прошило стену насквозь в районе розетки. Словно сумасшедший, Богдан накинулся на стену. Он рубил ее как одержимый, раз за разом, пока в развороченной стене не увидел узел переплетенных электропроводов.

— Айа-а!!! — коротко вскрикнул мальчишка и с размаху рубанул по кабелю.

Из стены полыхнуло ярким фейерверком искр. Удар тока швырнул Богдана об пол, кинжал отлетел в сторону.

Изображение на экране монитора будто сложилось, стиснутое подступившей тьмой, и погасло. Тихое гудение смолкло. Компьютер погас. Из соседних офисов послышались возмущенно-разочарованные крики сотрудников и надрывный писк источников бесперебойного питания.

Глава 7

Бег по следу

— Хорошо, что ручка с кожаной оплеткой, — пробормотал Богдан, приподымаясь. — А то б совсем мне хана! Умели делать в старину! — Он благодарно погладил почерневший клинок, но тут же отдернул руку. Кинжал дымился.

Бесчувственная Танька рухнула рядом с компьютером. Пальцы на ее руке распухли и налились красным. Ирка задумчиво посмотрела на свою исцарапанную руку и обломки пластика — остатки компьютерной мышки. Громко топая, мимо пробежал Богдан. Ирка проводила парня изумленным взглядом: несся он прямиком к Таньке. Подхватив девчонку под мышки, выволок ее из пентаграммы, прислонил к стене и похлопал по щекам.

— Тань, Танечка, ну ты чего, а? — жалобно бормотал он. Подхватившись, рванул к холодильнику в углу, вытащил здоровенную бутыль минералки, отвернул крышку, обдав шипучей струей себя и все вокруг. Принялся тыкать горлышком бутылки Таньке в губы. Вода плюхала через край, заливая футболку. Девчонка вдруг отчаянно раскашлялась и оттолкнула бутыль прочь. Глухо хлюпнув, сосуд ляпнулся рядом, булькающими толчками вода полилась через горлышко, окропив Танькины джинсы. Одним прыжком девчонка вскочила.

— Что ты меня поливаешь, придурок, я тебе не цветочек! — заорала она.

— Это точно! — тут же подтвердил Богдан. Страдальческого выражения на его лице как не бывало. — Цветочки — они легкие, изящные, не то что некоторые! Я пока тебя допер, думал, руки оборвутся! Зад наела, наверное, на целый центнер!

— Да ты… Да я… Да я всего сорок килограмм вешу! — вскричала Танька.

Ирка лениво подумала, что подруга заливает. Сорок кило весит она сама, а подружка все-таки потолще будет. Тут ноги у Ирки подломились, и она бессильно рухнула на четвереньки.

Стоять оказалось необычайно удобно. Мир приобрел нормальную, привычную устойчивость, исчезло головокружение, звон в ушах и муть перед глазами. От слабости не осталось и следа, наоборот, мышцы налились силой. Ирка и не подозревала, что может чувствовать себя такой сильной и здоровой. Она ощущала каждую жилочку в своем теле, и все это вместе дарило ощущение мощи. Все вокруг стало отчетливым и… опять бесцветным.

Именно этот момент выбрал Серега, чтобы открыть рот.

— Имущество компании портите? — завопил он, указывая на раскуроченную стену и смолкший компьютер. — Пол зарисовали, воду разлили! Вот сейчас генерального вызову! Заодно расскажешь ему, кто тебе разрешил кинжал со стенки снять!

Богдан неловко переступил с ноги на ногу и покраснел:

— Я бы обратно повесил, честное слово! Перед уходом повесил бы! Я ж с территории ничего не выносил! Это только пока мы тут… Полюбоваться.

— Службе безопасности расскажешь! — злорадно объявил Серега. — Во народ! Если бы двуручник поднять смог, небось тоже уволок бы!

Богдан покраснел еще сильнее: похоже, противный Серега попал в точку. А Ирка обозлилась. Всякие шантажисты паршивые будут на ее друга наезжать!

Она задрала голову, разглядывая Серегу снизу вверх. И парень вдруг испуганно осекся и попятился. А Ирка неторопливо двинулась к нему. Как была, на четвереньках. Подняться на две ноги желания не возникало: неожиданно оказалось, что на четырех она движется быстрее, прямо стелется над полом. Только вот странное поцокивание слегка смущало, Ирка никак не могла понять, откуда оно исходит.

— Так в чем ты хотел, чтоб я призналась, да еще при свидетелях? — поинтересовалась она, останавливаясь напротив Сереги. (Цоканье стихло. Странно.) — Что я тебя подрала? Изувечила? Зачем же быть голословной! Я сейчас доказательства оставлю. Наглядные.

Согнув локти, Ирка почти припала к полу. Ее верхняя губа зловеще приподнялась… Из горла вырвался глухой рык. И в такт этому рыку заорал Серега. Пронзительный вопль вырвался у него из груди, парень развернулся и длинными заячьими скачками сиганул вдоль коридора. Ирка разочарованно чихнула: сама виновата, надо было не выговариваться, по вечной людской привычке, а сразу хватать мерзавца за уши или горло да лупить оземь, чтоб лапы врозь и дух вон! А теперь что ж — удрал. Догнать, конечно, не фокус, но закладываться за такой паршивой дичью — только портить репутацию охотницы. Ирка гордо развернулась, даже хотела в знак своего крайнего презрения поскрести вслед беглецу задней лапой… когда вдруг увидела уставившиеся на нее две пары совершенно безумных глаз.

Одинаково вжавшись в стену, Богдан и Танька крепко держались за руки. И глядели на Ирку.