Рука появилась из воды, зашарила по камням, попыталась ухватиться, пальцы сорвались, уцепились снова… и, тяжело дыша, на камни выбрался человек. Один. Перекатился на спину и замер, бессильно раскинув руки и запрокинув голову к бледной молодой луне. Только бескровные губы непрерывно шептали:

— Золото… Клад Косинского…

Глава 1. Шри-Ланка отменяется

Год спустя

— Да, Косинская, заказывали… Выходим! — На ходу запихивая мобилку в сумку, мама сбежала по лестнице. Мурка и Кисонька уже помогали таксисту заталкивать чемоданы в багажник. Еще одну сумку с косметикой, купальниками, ноутом, кремами для загара, от загара и, кажется, даже вместо загара пришлось сунуть на заднее сиденье.

— Поехали! — такси завершило почетный круг по двору, сумка придавила Мурку к дверце, машина выкатилась из арки и устремилась по проспекту к аэропорту.

— Господи, неужели отпуск! — почти простонала Марья Алексеевна. — Я так вымоталась за год.

— А уж мы-то как! — пробормотала Мурка и тут же торопливо добавила: — Экзамены… — а еще работа в детективном агентстве «Белый гусь»: компьютерная преступность, похищение предметов искусства, банковские разборки…

— Вы хоть в Бердянске немножко отдохнули. — ревниво возразила Марья Алексеевна.

Девчонки дружно поперхнулись — в Бердянске они обезвреживали бомбы. Расслабляющее занятие.

— А я так вообще без передышки! — продолжала Марья Алексеевна. — Я от усталости уже лыка не вяжу. Вот дайте мне лыко — и я его не свяжу! — торжественно заверила она.

— Куда едем, если не секрет? — улыбнулся таксист.

— На Шри-Ланку! — восторженно выпалила мама. — Я в юности млела от «Свидания с Рамой» Артура Кларка. Там про храмы Шри-Ланки… Я даже не думала, что увижу это сама! — Мама счастливо зажмурилась. — Все-таки наше время дает столько возможностей!

— Мы тоже недели через две с женой поедем. — покивал таксист. — В Болгарию. В «АвиаМире» билеты недорогие.

— Мы тоже «АвиаМиром». — засмеялась мама. — У них скидка была. Мне нравится, что улетают из нашего аэропорта, никуда тащиться не надо.

— И мне нравится. — пробормотала Кисонька. — А еще больше: ванна с гидромассажем и buffet-style breakfast [* У нас это называется «шведский стол».]*! Экскурсии на автобусе с кондиционером, чтоб привезли, увезли, а самой пальцем не шевелить!

Мурка кивнула. При всем внешнем сходстве — близнецы ведь! — характером рыжие сестрички были не очень схожи. Кисонька любила брендовую одежду, обувь, сумочки, стильные кафе… и ката с оружием, сделавшие ее кандидатом в мастера спорта. Еще можно сказать, что Кисоньке нравились мальчики, но это было бы неправдой — на самом деле мальчикам нравилась Кисонька, а сама рыжая принимала сей факт с равнодушной небрежностью. Мурке на мальчиков было плевать: она терпеть не могла по два часа ковырять одну порцию мороженого в кафе или весь вечер таскаться под ручку на продуваемой всеми ветрами набережной. Набережную надо пробежать быстро, мороженое съесть на ходу и скорее попасть на тренировку — чемпионкой Европы по рукопашному бою Мурка уже была и собиралась стать чемпионкой мира. Исключение делалось только для шефа агентства и компьютерного гения Вадьки Тихонова: с ним Мурка готова была и в кафе, и на набережную, но лучше — вместе вести расследования, сражаясь то с похитителями древностей, то с террористами. Но сейчас даже Мурка устала, ей тоже хотелось комфорта, моллюсков с лобстерами, лунной дорожки над океаном… Сестры глядели друг на друга и улыбались — они предвкушали.

Такси остановилось возле аэропорта.

— Хорошего вам отдыха! — Водитель выгрузил багаж и машина отъехала. Нетерпеливая мама ухватила сумку и, звонко цокая каблуками, ринулась к раздвижным дверям. Обремененные чемоданами близняшки замешкались. У входа в аэропорт на чемоданах сидели молодые женщины — с одной стороны и с другой, как каменные львы у подъезда старинного особняка. Только вот львы не рыдают в три ручья, синхронно всхлипывая и утираясь подолами ярких рубашек «отпускного» вида. Сестры замешкались, переводя взгляд с одной чемоданной сиделицы на другую — те, словно сговорившись, распечатали бумажные платки и теперь в унисон сморкались, распугивая воробьев с клумбы. Окутанная грезами о Шри-Ланке, мама вихрем пронеслась мимо, помахала девчонкам:

— Ну что вы там застряли, скорее! — и исчезла в здании аэропорта.

— Не хочу проблем, — Кисонька угрюмо покатила чемодан мимо рыдающих теток. — Ничьих…

— А придется, — пересекая порог, мрачно заверила ее Мурка. В аэропорту было жарко. В первый момент казалось, что сломался кондиционер, таким тяжелым и горячим был воздух. А еще в аэропорту стоял ор!

— Не имеете права! В суд на вас! Немедленно верните!

Народ клубился по залу, собирался парами и группками, размахивая руками и яростно что-то доказывая друг другу, сидел на ступеньках лестниц, курил, не обращая внимания на таблички «Курение запрещено», а обычно лютые уборщицы жались по углам и только настороженно поблескивали глазами из-за швабр. Самая большая толпа и самые злобные, полные ненависти крики неслись со стороны офисов авиакомпаний, хотя какое окошко осаждают, не было видно за плотно сомкнувшимися спинами. Мама бочком-бочком двинулась мимо толпы к терминалу:

— Что это тут творится… Непонятно… Улетим и даже не узнаем…

Близняшки мрачно НЕ переглянулись. В них росла уверенность, что узнают, причем прямо сейчас. Мама подрулила сумку ко входу в терминал… На терминале их рейс не «висел». Мама оглянулась на царящее над аэропортом табло — там рейса тоже не было. На табло вообще было подозрительно мало рейсов.

— Простите, у нас сейчас рейс… Должен быть… — она повернулась к караулящей терминал женщине.

Женщина поглядела на маму со строгой печалью и философски вздохнула:

— Он решил остаться должником. Боюсь, вам туда! — она указала в самую глубину толпы.

Мама с ужасом поглядела на столпотворение:

— Я не хочу туда! Я хочу сюда! — и сделала шаг к терминалу, за которым виднелась лента транспортера и будочка таможни.

Женщина с сумрачно-героическим лицом шагнула навстречу, перекрывая маме дорогу.

— Я тоже, безусловно, хочу, чтоб вы прошли именно сюда, — проникновенно сказала она. — Хотя бы потому, что тогда вы не возьмете свою сумку и не дадите мне ею по голове.

— Почему я должна давать вам сумкой по голове? — Взгляд у мамы расфокусировался, кажется, ей стало откровенно нехорошо.

— Потому что урны охрана только что убрала. — с той же строгой печалью сказала женщина.

Мурка и Кисонька оглядели вмятину в пластиковой перегородке терминала, которая вполне могла получиться, если влепешить в нее пластиковую же урну. В прическе женщины тоже обнаружился характерный беспорядок — вряд ли окурок и кусок банановой кожуры присутствовали там изначально, в качестве trash design.

— Но вам все равно придется пройти туда! — женщина с решимостью мученицы скрестила руки на груди.

— Скажите хоть, что происходит! — взмолилась мама.

В лице женщины что-то на мгновение дрогнуло, она даже открыла рот… покосилась на здоровенные чемоданы рядом с сестрами… и как лошадь затрясла головой:

— Туда-туда, с меня урны хватит…

Мама сделала шаг, второй и оказалась в тылу толпы — там человеческая масса была более разреженней, чем в эпицентре, люди не орали, а только коротко вскрикивали и подпрыгивали, надеясь разглядеть, что творится впереди.

— Простите… — хватая за рукав то одного, то другого лепетала мама. — Кто-нибудь может мне объяснить…

Но люди все вскрикивали и подпрыгивали, не обращая внимания на теребящую их маму. Лицо мамы вдруг стало твердым и ожесточенным… она сунула два пальца в рот и свистнула так пронзительно, что задребезжали стекла, а охранники принялись судорожно хвататься за рации. На зал ожидания пала тишина — и все лица, как подсолнухи к солнцу, начали обращаться к маме.

— Что здесь происходит?

— О, новенькая! Шустрая. — наконец сказал сивоусый мужик, похожий на оживший шкаф. — Люди, а пропустите-ка шуструю новенькую, так сказать, к источнику информации!

На лицах окружающих появилось странное выражение, напоминающее грустное злорадство, и толпа начала распадаться на две части, пропуская маму к окошку в прозрачной стене. Нервно оглядываясь, точно боясь, что эти странные люди на нее кинутся, мама пошла к окошку — Мурка и Кисонька потащились за ней.

— Если что — первую волну атаки и вправду можно сбивать чемоданами, — уголком рта процедила Мурка.

Почему в кассах и справочных окошки расположены так, что увидеть прячущегося за ними человека можно только с извилистым прогибом спины?

— Простите, но я должна лететь на Шри-Ланку, а женщина на терминале сказала обратиться к вам…

Девушка в форме нажала кнопку, и механически-скрипучий голос селектора выдал:

— Рейс отменен, компания «АвиаМир» приносит извинения за неудобства.

Толпа разразилась злорадным уханьем.

— А когда следующий?

— Все рейсы отменены… в связи с банкротством компании, еще раз приносим извинения.

Мама морщилась, стараясь расслышать ответ сквозь бушующий вокруг издевательский хохот. Постояла, осмысливая информацию — лицо у нее стало… перевернутым, то есть вроде бы лоб и подбородок не менялись местами, но впечатление было именно такое. Но она все еще не сдавалась: