— Никакой достоверной информации на маньяка у нас нет, — деловито раскидывая мясо по тарелкам, размышлял Ментовский Вовкулака. — Даже то, что он нападает в темноте, всего лишь наши умозаключения на основе двух неудачных покушений.

— Вот именно — неудачных! — сомнениями насчет мяса Богдан не заморачивался — воткнул вилку и принялся жевать с таким энтузиазмом, будто сам из оборотней. — Выходит, не такую уж крутую ведьму он в прошлый раз пришиб — силенок маловато!

— Зачем он вообще на слабых разменивается, гонялся бы сразу за самой сильной? — пробормотал подполковник.

— Или двигался от слабой ведьмы к той, что посильнее, с каждым годом по нарастающей! — вмешалась в рассуждения Ирка. — За двести лет мог так апгрейдиться, что спасайся, кто может, а кто не может — прячься в холодильник!

— В своем холодильнике ты бы запросто спряталась — все равно там ничего нет! Твой благородный спаситель из супермаркета сейчас нашими пельменями чавкает, — издевательски ухмыльнулся подполковник. — Допустим, не вышло у него… у Спиридона, не у того, который из супермаркета… не вышло на следующий год более сильную ведьму замочить, наоборот, ослаб, вниз скатился. Допустим, допустим! — раздраженно повторил он, вскочил и начал нервно расхаживать по комнате. — Что тут можно допускать или не допускать, если нет фактов? Мне бы с материалами предыдущих дел ознакомиться, пусть не за двести лет, хоть за десять…

— Что я, по-вашему, ищу? — продолжая щелкать мышью, отозвалась Танька.

— Ты хоть представляешь, сколько женщин каждый месяц убивают по всему миру? Ты же ни города не знаешь, ничего! Как ты собираешься вычислить, кто из убитых на самом деле жертва Спиридона?

— У меня есть доступ к уникальной поисковой системе, — усмехнулась Танька и щелкнула на ссылку.

Экран осветился, и на экране появилось… Танькино лицо. Ирка и Богдан с любопытством уставились на него. Им еще ни разу не приходилось видеть «Ведьму Таньку» — загадочную то ли программу, то ли виртуальную личность, возникшую от инсталляции Танькиного сознания в компьютер одного незадачливого бизнесмена.

— Привет, сестренка! — радостно улыбнулась «ВедьмаТанька», сверкнув совершенно голливудской улыбкой. Живой оригинал и виртуальная копия были похожи… и не похожи. У «ВедьмыТаньки» оказалась идеальная кожа, пышные, как из рекламы шампуня, волосы и белоснежные зубы — то есть она здорово напоминала Танькину фотографию, хорошенько обработанную в «Фотошопе».

Камера над монитором ноутбука вспыхнула зеленым огоньком и уставилась на сидящих в комнате, точно и впрямь глаз ведьмы.

— Привет, Ирка! Богда-ан, привет! — кокетливо колыхая длинными черными ресницами (у настоящей Таньки таких не было), томно поприветствовала мальчишку «ВедьмаТанька». Богдан смутился и неловко покосился на живую Таньку рядом с собой.

— Ладно, чего позвали? — деловито спросила девчонка на экране. — Не просто же так поболтать…

— Я всегда рада с тобой поболтать! — засуетилась Танька и жалобно добавила: — Только нас тут немножко убить пытаются…

— Совершенно новое дело! — со знакомым Танькиным ехидством протянул ее виртуальный двойник. — Ну и то вы долго продержались — в прошлый раз вас пытались убить аж целый месяц назад! Какую инфу искать будем? — она выслушала торопливый Танькин рассказ и покачала головой, но не отрицательно, а задумчиво. — Декабрьские убийства ведьм… Убийства перед Рождеством… Надо искать по перекрестным ссылкам, — наконец решила она. — Может, кто-то из убитых в декабре раньше засветился чем-то необычным… Или сами обстоятельства убийства странные… Ждите! — отрывисто кивнула «ВедьмаТанька», как всегда делала сама Танька перед трудной задачей. Глаза у нее горели азартом — тоже как у Таньки. Лицо исчезло с экрана.

— Мне и тебя одной многовато, — косясь на настоящую Таньку, пробурчал Богдан. — А теперь, когда тебя двое…

Танька всем телом развернулась к нему:

— Я не совсем поняла… Какое тебе до нее вообще дело? — тоном ласковым настолько, что мороз драл по коже, поинтересовалась она. — Вы что, встречаетесь? В чате переписываетесь?

— Ты чего, Тань? — шарахнулся Богдан. — Я твою копию впервые вижу! И слышу! И пишу… В смысле, пишэ.

— Значит, все-таки пишешь? Давно? — Танька начала медленно приподниматься со стула.

— Недавно! В смысле, ни разу! — отодвигаясь все дальше, открещивался Богдан. — Ты же знаешь, я в Интернете в сетевые ролевки шпилю — в магов всяких, орков с гоблинами!

— Вот и шпиль себе дальше, — снова опускаясь на стул, угрожающе предупредила Танька. — В магов…

— Угу, а ты не знаешь случайно, что за злющая ведьма вчера мне мораль читала насчет «бездарной потери времени и отрыва от реальности»? — явно копируя Танькин назидательный тон, передразнил Богдан.

Ментовский Вовкулака острозубо ухмыльнулся:

— Вот и запомни, парень, на будущее. Если женщине не нравится, чем ты занят, предложи ей другой вариант, похуже, и она сразу успокоится!

— Или пошлет тебя на фиг, — в тон откликнулась Танька.

— Не надо посылать Богданчика на фиг! — монитор вспыхнул лицом «ВедьмыТаньки». — Он та-акой клевый! — шикарные «фотошопные» ресницы заиграли снова. — А ты не хочешь свою виртуальную копию в компьютер ввести? — теперь она смотрела прямо на Богдана.

Мальчишка растерялся еще больше — взгляд его отчаянно метался между настоящей Танькой и той, что на экране.

— Ты как себя ведешь? — накинулась Танька на свою виртуальную копию.

— Так, как ты себя почему-то не ведешь! — отрезала та. — Вы, реальные девчонки, вообще невероятно трусливые! Ты подумай насчет копии, Богдан, я буду рада, — она стеснительно потупилась.

— Вот ведь бабы! — зарычал Ментовский Вовкулака. — Все одинаковые, что взрослые, что мелкие, что реальные, что виртуальные! Только свяжись с вами — даже обыкновенное убийство в базар с бардаком превратите!

— Фу! — дружно фыркнули обе Таньки — в комнате и на экране. Виртуальная обиженно надулась, но неохотно пробормотала: — Я нашла для вас кое-кого…

Монитор разделился на два окна — в одном осталась «ВедьмаТанька», а во втором возникло хорошенькое личико темноглазой и темноволосой кудрявой девушки лет семнадцати.

— О порка мадонна! — по-итальянски воскликнула она. — Теперь эта тварь явилась к вам!

— Это Серафина, римская ведьма, — более спокойно пояснила «ВедьмаТанька». — Три года назад ваш Спиридон побывал у них.

— О, Спиридонне! Спиридонне! — Серафина потрясла кулачками — глаза ее пылали ненавистью. — О! Я не очень хорошо говорить по-русски! Знать, но мало практика…

— Я говорю по-итальянски, — вставила Ирка.

— О! Лучше, чем я по-русски, — это прозвучало снисходительно. Ирка тяжко вздохнула — ясно, слишком положилась на присущую всем ведьмам способность к языкам. Надо снова вытаскивать учебник итальянского. И диск с аудиоупражнениями найти, а то ведь явно произношение гуляет.

— Он убил Мануэлу! Он убил мою лучшую подругу! Мразь, негодяй… — дальше Ирка поняла, что и словарный запас следует расширять — таких выражений она никогда не слышала. Серафина запустила тонкие пальцы в свои роскошные волосы. По щекам у нее покатились слезы. — Когда мы узнали, что он в Риме, то решили, что не допустим… Что он больше не убьет ни одной нашей сестры! Не он охотился на нас — мы охотились на него! Сама сеньора Бефана вела нас!

— Она на самом деле существует? — пробормотала Танька. — Я думала, это сказка вроде Санта-Клауса!

— Она просто очень любит Рождество и дарить подарки! Никто не смеет творить на Рождество злое колдовство, когда рядом фея Бефана! — вскинулась итальянская ведьма. — А этот Спиридонне… — она судорожно всхлипнула… и на экране возникла картинка.

Рим веселился. Радостная толпа, сверху казавшаяся многоцветной лентой, текла по древним улицам. Гигантская фигура, напоминающая разом и Санта-Клауса женского пола, и крючконосую морщинистую ведьму из немецких сказок, медленно плыла на увитых цветами и присыпанных искусственным снегом колесных платформах. Несущаяся впереди клина маленькая женщина в теплом летном комбинезоне раздраженно вздернула метлу вверх — единственное, чего не выносила великая фея Бефана, это своих рождественских «портретов». Ведьмовской клин послушно повернул за ней, набирая высоту. Теплая влага итальянской зимы сменилась промозглым холодом и серым туманом. То и дело смахивая капли с летных очков, ведьмы мчались за развевающимся впереди длинным белым шарфом своей предводительницы. Бефана бросила метлу в сторону, уворачиваясь от взмывшей с земли ракеты фейерверка. В бликах рассыпающихся над головами праздничных огней ведьмы опустились на плоскую крышу.

— Сеньора, он тут! Тут! — от ограждающих крышу тонких перил бежала еще одна ведьма. Приезжая, та, что оповестила римский ковен о грозящей им опасности, та, что гналась за проклятым Спиридонне из города в город. Ничего, сегодня, здесь, в Вечном Риме, ее путь окончится. — Он как туман! Втянулся в щель под дверью и исчез!

— Попался! — выдохнула сеньора, сдвигая летные очки на лоб.

(Глядящая в изображение на мониторе Ирка невольно ухмыльнулась — а нос у великой колдуньи и впрямь крючком.)

— Двое на крыше! Еще двое в воздухе, если он попробует удрать через окно! Я иду в здание…

— Вам следует быть осторожнее, сеньора! — резко бросила приезжая. — На прошлое Рождество его жертвой стала немецкая колдунья, чей дар позволял ей втягивать куски прошлого в настоящее! Она попыталась достать мерзавца сквозь время, но он все равно убил ее!

— А можно, я пойду, сеньора Бефана? — вперед протолкалась хорошенькая кудрявая девочка, не старше самой Ирки. — Вы же знаете, у меня тоже есть особый дар!

— У нее дар, сеньора! — та Серафина, что стояла сейчас в кругу старших ведьм, тоже была на три года моложе себя нынешней. — В любом лесу Мануэла укажет дерево с дриадой, а сквозь стену дома увидит, за какой батареей притаился домашний дух!

— Я узнаю, где он спрятался, и скажу вам! Пожалуйста, позвольте мне, сеньора! — Мануэла просительно сложила руки.

Сеньора Бефана заколебалась… и наконец кивнула:

— Ну хорошо… — прикрикнула на радостно взвизгнувшую Мануэлу. — Только без глупостей! Я иду за тобой, ты должна всего лишь показать мне, где он притаился!

Прячась в тени дома, Мануэла аккуратно слетела вдоль стены и распахнула дверь. Серафина торопливо выхватила зеркальце — она должна это видеть!

Прикрываясь мороком, подруга проскочила мимо охранника — да тот не очень и глядел по сторонам, грустно следя за бушующим за стеклянной дверью весельем. Сеньора Бефана шаг в шаг следовала за Мануэлой. Обе ведьмы скользнули на лестницу, между плотно стиснутыми ладонями Бефаны что-то мерцало, то затухая, то разгораясь зловещим алым пламенем. Мануэла поднималась по ступенькам все быстрее и быстрее… и вдруг рванула вперед, как хорошая гончая, почуявшая след.

— Стой, погоди! — крикнула старая колдунья, припуская за ней, но Мануэла неслась вперед. Она на полной скорости вылетела на украшенную серпантином площадку… и вдруг замерла, стоя точно под свисающей с потолка омелой. На лице ее появилось недоумение, потом оно озарилось неуверенной улыбкой — она глядела на кого-то, скрытого от глаз наблюдателей поворотом перил:

— Ты что здесь дела… — удивленно начала она.

Зеркальце Серафины залило нестерпимым светом. Теперь в нем не было ничего, кроме ледяной, слепящей глаза стали. Как в замедленной съемке широкий, точно кухонный, нож закрыл собой все… и неторопливо вошел в грудь Мануэлы. Прямо под сердце.

Мгновение Серафина видела запрокинутое лицо подруги… а потом, казалось, над всем Римом, над всем миром взвился хохот — скрежещущий, злорадный, торжествующий смех! И вихрь! Черный вихрь пронесся по лестнице, покатил Мануэлу по ступенькам, как бумажную куклу.

— Проклятый Спиридонне исчез и на следующее Рождество появился в Лиссабоне, — на мониторе снова возникло лицо сегодняшней Серафины. Ведьмочка рыдала, закрываясь кудрявыми волосами. — Мануэла была такая молодая, такая красивая. У нее только парень появился… Симпатичный.

— Спроси, Мануэла была сильной ведьмой? — нетерпеливо бросил Ментовский Вовкулака.

Ирка покосилась на него неодобрительно — волчина ментовский, дал бы девчонке выреветься!

Но Серафина подняла голову и решительно вытерла заплаканное лицо ладонью:

— Я все сделаю, чтобы помочь вам против этой твари! Я очень любила Мануэлу, но она была слабенькой. Хотя я все равно не понимаю, как Спиридонне сумел застать ее врасплох — с ее-то даром! Зато в прошлом году, когда он объявился в Пуату… — глаза итальянской ведьмы лихорадочно заблестели.

— Великая фея Мелюзина, — сдавленным шепотом сказала Танька. — Неужели она еще жива?

— До прошлого года была, — с горечью ответила итальянка. — Ее нашли в ее избушке, она лежала на топчане с ножевой раной в груди — смертельной.

— Ясно, — вздохнула Танька. — К нам он явился, накачавшись силой самой феи Мелюзины. Неудивительно, что он то тенью становится, то золой рассыпается, даже электричество его не берет.

— Это он делал и в Лиссабоне, после Мануэлы, — неожиданно сказала Серафина. — Появлялся, исчезал, превращался, и ни оружие, ни чары его не брали.

Ирка и Танька переглянулись — это противоречило тому, что рассказывала Стелла.

— Я примчалась, как только он объявился в Португалии, — точно почувствовав их сомнения, пояснила Серафина. — Хотела отомстить. Хорошо, что сама уцелела, — она отвернула рукав своего тонкого черного свитера… От локтя до самого запястья по руке тянулся длинный уродливый шрам от удара ножом. Несмотря на прошедшие два года шрам казался свежим. — Когда потекла кровь… Мне казалось, жизнь вытекает… — на глазах у Серафины заблестели слезы. — Я стала такой слабой… Не могла двигаться… Не могла сплести ни одного заклятья… Я не знаю, — она беспомощно поглядела на девчонок по другую сторону объектива веб-камеры, — не знаю, почему проклятый Спиридонне меня не добил, почему кинулся на другую ведьму — ведь я совсем не могла сопротивляться!

Ирка с Танькой переглянулись.

— Сила потом восстановилась? — не столько сочувственно, сколько задумчиво поинтересовалась Танька.

Серафина кивнула, поправляя рукав.

— А кого убили в Лиссабоне? — быстро спросил Ментовский Вовкулака.

— Я ее совсем не знала. Говорят, тоже ничего особенного, разве что магические ловушки хорошо получались…

— Попроси ее, пусть напишет все, что знает, — подергал Ирку подполковник. — Как охотились на Спиридона в Риме, как в Лиссабоне, со всеми деталями. Подружек подключит. Может, сама эта… сеньора Бефана соблаговолит поделиться впечатлениями. Вряд ли ей понравилось, что ее французскую подружку как овцу зарезали.

— Я попробую поговорить с сеньорой, — сказала итальянка, но в ее голосе звучало сомнение.

— Скажи, что ее просит о помощи ведьма Симурановой крови, — негромко вмешалась «ВедьмаТанька».

— О! — снова вскричала итальянка и взглядом безошибочно нашла Ирку. Вскочила и… присела в глубоком реверансе. — Вы немедленно получите мой отчет, сеньорита Ирина! Я переговорю с сеньорой Бефаной — уверена, она не откажет! — итальянка снова почтительно поклонилась и исчезла с монитора.

— Ну зачем ты… — неловко пробормотала Ирка.

— А пусть знают, что у нас тоже крутые ведьмы есть! — в один голос сказали обе Таньки — реальная и виртуальная. — А то фея Бефана, фея Мелюзина…

— Слышали — рукой, которую поранил нож Спиридона, трудно накладывать чары? — добавила реальная Танька. — Значит, он тянет из убитых ведьм дар вместе с жизнью!

— Только его сила почему-то от этого не прибавляется, — пожала плечами «ВедьмаТанька». — Спрашивается, куда девается?

— Ведьмовская сила должна куда-то деваться… — Танька задумчиво забарабанила пальцами по столу. — Узнать бы куда.

— Лишь бы не на собственном опыте, — буркнула Ирка.

«ВедьмаТанька» вдруг повернулась, точно заглядывая за край экрана:

— Оксана Тарасовна возвращается — я ее такси через милицейский радар вижу. Вы ей особенно не доверяйте, — предупредила она. — Сейчас она с вами, а потом…

— Думаешь, если у тебя вместо мозгов — чипы, так ты уже самая умная? — скривилась Танька. — До «потом» еще дожить надо! Лучше сама вали с монитора — незачем ей про тебя знать!

— И свалю! — воинственно согласилась ее виртуальная близняшка. — Пока, Богдан! — персонально помахав Богдану кончиками пальцев, «ВедьмаТанька» распалась на пиксели и исчезла.

Дрожащими руками Танька закрыла ноутбук. Красный как вареный рак Богдан топтался у нее за спиной.

— Танька… — наконец пробормотал он. — А вот ты была бы рада…

— Чему? — преувеличенно громко спросила Танька. — Твоей виртуальной копии? Мне тебя и в реале — во, выше крыши! — она рубанула ладонью над макушкой.

Неизвестно, что бы Богдан ответил, — в комнате послышались шаги, и появилась Оксана Тарасовна.

— Пока я там вкалываю, вы тут бифштексы лопаете! — тыча пальцем в сковородку, возмутилась она. — Интересно, не из тех ли собачек, что вокруг дома сидят!

Ирка с ужасом обернулась к Вовкулаке.

— А что, собачек поуменьшилось? — не моргнув глазом, поинтересовался оборотень.

— Наоборот, даже больше стало, — признала Оксана Тарасовна. — Хорошо хоть мне оставили! Я поем, а вы нате развесьте, пока совсем не стемнело! — и в руки Таньке полетел целый ворох расшитых рушников.