Последний вибрирующий вопль вырвался из костра и затих — лишь треск сгорающих ведьмовских метел нарушал тишину деревенского кладбища. С задорным смехом молоденькая киевская ведьмочка Ганнуся торжествующе вскинула затянутые в перчатки руки к небесам.

Горящее на метлах пламя переломилось… и широкая, как полотно, струя черного дыма вынырнула из огня. Колеблющееся, тоже как дым, мужское лицо зависло в воздухе. Два круглых, пустых отверстия проклюнулись на месте глаз — и выбирающий взгляд этих черных дырок прошелся по сгрудившимся в ужасе ведьмам. Дым сложился в руку. Между пальцами медленно-медленно, словно растягивая удовольствие, выдвинулся нож, широкий, как кухонный тесак.

Ведьмы побежали. Молча, не тратя силы на крики, неслись прочь с кладбища — отчаянно, со всех ног. Небыстро, точно наслаждаясь погоней, следом скользил черный дым — и покачивающийся в воздухе широченный тесак неумолимо целился убегающим в спины, и пламя догорающего костра играло на его лезвии…

— Он догнал их… — неживым голосом сказала Ганна Николаевна.

Остановившимися глазами Ирка глядела на проступившее в зеркале свое отражение.

— Кого? — проводя языком по сухим губам, пробормотала девочка.

— Всех, — все тем же неживым голосом откликнулась киевская ведьма. — Это потом он стал забирать по одной в год. В тот раз забрал всех. А я сама, своими руками отобрала у них метлы для костра!

— А нож у него откуда взялся? — все еще не способная прийти в себя, выдавила Ирка.

— Откуда я знаю? — устало прикрывая глаза, выдохнула Ганна Николаевна. — Эти селюки постоянно носят нож за голенищем!

Ирка вспомнила тесак Спиридона — какой должен быть сапог, чтоб за голенищем поместилось такое! И тут до нее дошло!

— Но если вы… Если Спиридон… Вам же тогда лет двести! — выдохнула Ирка, растерянно глядя на женщину.

— Не хочешь же ты сказать, что я выгляжу на свой возраст? — Ганна Николаевна решительно выпрямилась и метнула на нее строгий взгляд дамы из министерской комиссии. Отстукивая каблуками по плиточному полу, прошла к зеркалу, кончиками пальцев провела по щеке. — Хотя сейчас, пожалуй что, да. Подержи! — властно скомандовала она и сунула Ирке в руки свою сумочку-чемоданчик. Щелкнул изящный замочек, откинулась крышка — блеснули золотистые тюбики помады, многоцветной радугой переливались тени для век, топорщились щеточки для туши. Ганна Николаевна аккуратно прошлась по щекам светлой от пудры кисточкой и принялась тщательно подводить глаза. — Пока сотворенное мной чудовище является в мир и губит моих сестер, я буду жить! Ну что ты стала, девочка? Брасматик подай!

Замершая, как фрейлина перед королевой, Ирка — с открытым чемоданчиком на вытянутых руках — торопливо нашарила серебристый тюбик и сунула во властно протянутую ладонь. Киевская ведьма придвинулась ближе к зеркалу и принялась тщательно прокрашивать ресницы.

— Ты — ведьма, наделенная такой несомненной мощью, но при этом молодая и неопытная, для Спиридона особенно лакомый кусочек… — Ганна Николаевна открыла и закрыла глаз, оценивая «качество окраса», решительно закрутила брасматик, сунула его на место и требовательно пошевелила пальчиком.

— Что? — невольно переспросила Ирка.

— Ну, конечно же, щеточку для ресниц! — с нетерпеливым раздражением бросила Ганна Николаевна и принялась снимать лишние комочки туши. — Тебя, деточка, собираются убить, а ты тем временем плодишь прыщи на своих одноклассницах! Не говоря уж о том, что публично наводить порчу непрофессионально, и порядочные ведьмы так не поступают!

— Я… — Ирка неловко переступила с ноги на ногу и почувствовала, что краснеет. — А чего они трое на меня одну!

— Учитывая твою подпитанную кровью Симаргла силу, говорить о численном превосходстве несчастных девчонок по меньшей мере глупо!

— Так что, пусть суют меня головой в унитаз? — возмутилась Ирка.

— Дома сидеть, когда велено!

— А я не очень люблю делать, что велено! — исподлобья глядя на старшую ведьму, процедила Ирка. — И вообще, заберите свой чемодан, чего я его держу! — и она с размаху ляпнула чемоданчик с косметикой в руки Ганны Николаевны.

Киевская ведьма подняла черные, идеально ровные брови и поглядела на чемоданчик, как владетельная княгиня на сунутую прислугой половую тряпку:

— Я думала, ты хочешь мне помочь.

— Конечно, хочу, — ответила Ирка и независимо уточнила: — Избавиться от Спиридона. А косметика ваша тут при чем?

— При том, что красивая одежда и свежий макияж сразу придают женщине уверенности в себе, — фыркнула Ганна Николаевна, и… ребристый бок чемоданчика снова властно ткнулся Ирке в руки — не бросать же! — На каблуках, с макияжем и маникюром мы кого угодно поборем! — она наклонила голову к плечу, придирчиво разглядывая помаду на губах.

Ирка поморщилась. Когда сама проделывала все это перед Людкой, казалось круто, а со стороны… Никогда больше не будет так выпендриваться!

— И много вам каблуки с маникюром в прошлые разы помогли? — буркнула Ирка.

Ганна Николаевна странновато — то ли зло, то ли смущенно — покосилась на Ирку и неловко кивнула:

— Ну да, пока что Спиридон жив-здоров — если, конечно, его предновогодние явления можно назвать жизнью!

Ирке снова стало неудобно. А если б она сама такое натворила — по ошибке или по незнанию создала жуткое чудовище и год за годом таскалась за ним из города в город, пытаясь уничтожить то, что возникло по слову ее? Пусть Ганна Николаевна и выпендривается, и корчит из себя невесть что, но ведь борется же!

— Поэтому нынешний год такой важный — возможно, именно сейчас Спиридон окажется уязвим! — горячо выпалила киевская ведьма.

— Почему? — удивилась Ирка.

— Как — почему? — тоже удивилась Ганна Николаевна. — Разве ты не узнала место? Ах, ну да, конечно, откуда… Спиридон впервые за столько лет вернулся в родной город, туда, где все и началось!

— История с влюбленной ведьмой и ее могилой произошла здесь? — изумленно пробормотала Ирка.

— Ну конечно, — Ганна Николаевна в последний раз прошлась кисточкой по векам и захлопнула крышку чемоданчика. — Правда, тогда здесь и города-то никакого не было — так, казачья слободка да несколько хуторов.

— Ганна Николаевна! — дверь туалета снова распахнулась, и внутрь влетала запыхавшаяся Наташка. — Там это… Ждут… — пробормотала она, проходясь любопытным взглядом по киевлянке, Ирке, чемоданчику с косметикой.

— Иду, — кивнула киевская ведьма. Наклонилась к чемоданчику, защелкивая замочек, и прошептала. — Отправляйся домой и жди меня. Я отделаюсь от работы, и мы все обсудим.

— Скажите только одно! — удерживая в руках чемоданчик, лихорадочно прошептала Ирка в ответ. — Это важно! Он… Спиридон… Может появляться в виде обычного парня?

— Может, — торопливо кивнула та в ответ и круто повернулась на каблуках. — Где все? В учительской? Или в актовом? — надменно поинтересовалась она у Наташки.

— Брюнет? Высокий такой? — звенящим голосом громко спросила Ирка.

Придерживающая перед Ганной Николаевной дверь Наташка аж подпрыгнула, с изумлением уставившись на Ирку. Киевская ведьма метнула убийственный взгляд через плечо, но Ирке сейчас плевать было на секреты и конспирацию!

— Кажется… Не помню… Давно было… — наконец неохотно процедила киевская ведьма и решительно двинулась прочь. Наташка бежала следом, то и дело потерянно оглядываясь на застывшую в дверях туалета Ирку.

Дверь снова хлопнула. Хохоча и повизгивая от восторга, что уроков не будет, внутрь влетели одетые в куртки пятиклассницы — удивленно покосились на неподвижную Ирку, неожиданно притихли и мышками шмыгнули по кабинкам. Ирка глубоко вздохнула, точно оживая, и недоуменно поглядела на так и оставшийся в ее руках чемоданчик с косметикой. Надо отдать… Но таскаться по школе, рискуя попасть на глаза Бабе Кате или еще хуже — математичке, Ирке категорически не хотелось. Ладно, заберет домой — все равно киевская ведьма потом собиралась к ней, там ее чемоданчик и дождется.

Подволакивая ноги, как старуха, Ирка побрела по коридору — чемоданчик бил ее по коленкам, но ей было все равно. Зачем она спросила, как выглядит Спиридон? Киевская ведьма так странно поглядела на нее… Наверняка догадалась, что Ирка уже встречалась с убийцей в его человеческом облике. Спиридон уже не раз пользовался своим обаянием, чтоб подобраться к жертве. Странно только, почему Айт, который Сиридон, не убил ее сразу — у него было столько возможностей: и в магазине, и в клубе, и даже возле Иркиного дома. Не свидетелей же он боялся, что ему — растворился дымом, исчез. Но ведь и Мануэлу тот самый ее новый парень, что наверняка был самим Спиридоном, тоже сразу не убил, значит, убийца чем-то связан — временем, или местом, или ритуалом, ведь наверняка губит ведьм не просто так…

— Очень надеюсь, что ты думаешь обо мне, хотя обидно, что ты меня при этом не видишь и не слышишь! — сказали раздраженно, и перед ней появилось лицо Андрея.

Ирка ткнулась в мягкое и только сейчас поняла, что брела, полностью погруженная в свои мысли, и налетела на Андрея, как на столб.

— Я… — Ну не скажешь же ему: «Я тут думала про одно созданное магией существо, которое собирается меня убить, а пока, видно, чтоб скрасить ожидание, водит в ночные клубы и покупает ботинки». — Я думала про дискотеку…

А ведь и правда, сегодня уже 21-е! Вечером — новогодняя дискотека! Та самая, которую Ирка так ждала и которая теперь почему-то абсолютно не радовала.

— На дискарь идешь со мной! — безапелляционным тоном отрезал Андрей, вручая Ирке ее куртку.

— Интересно, тебя Людка приучила так командовать? — фыркнула Ирка. — Или наоборот — она распоряжаться не давала, так ты теперь со мной пытаешься оторваться?

Андрей поглядел на нее мрачно — Ирка поняла, что второе предположение близко к истине.

— Я просто не хочу, чтоб на нашу школьную дискотеку с тобой приперся какой-то левый парень! — наконец выдавил он.

— Не волнуйся — не припрется! — сквозь зубы процедила Ирка.

— Поссорились? — Андрей мгновенно повеселел. — Ну и правильно, на фига тебе этот байкер! Нормальных парней, что ли, нет?

Действительно. Ирка передернула плечами, кинула на пол рюкзак и чемоданчик Ганны Николаевны и забрала у Андрея свою куртку. Нормальный парень — именно то, что ей сейчас нужно. Она оценивающе поглядела на Андрея.

— Слушай, ты ж на каникулах не уезжаешь? — радостно продолжал он. — Можем куда сходить — в боулинг, например. В 3D классные фильмы будут… — он закинул на плечо ее рюкзак, и они вышли на школьный двор.

Отражаясь в выпавшем за ночь, еще совсем белом и свежем снеге, зимнее солнце ударило в глаза, заставляя жмуриться до слез. В носу защекотало, и Ирка с чувством чихнула.

— Наконец-то! А я все окрестные школы обегал, пока тебя нашел — и жду-жду! — раздался радостный голос.

На бетонной тумбе у самых школьных ворот торчал… пакет из супермаркета — пластиковые бока раздувались от выпирающих продуктов. А рядом, небрежно прислонившись к стойке ворот и весело глядя на Ирку, стоял… он. Дубленка оказалась слегка потертой и немного старомодной, но это не имело никакого значения для столпившихся во дворе школьных девчонок, потому что обтягивала широченные, как у культуриста, плечи. Непокрытые светло-золотистые волосы шевелил ветер, делая их обладателя еще больше похожим на стоящего на палубе боевого драккара викинга. И смотрел он только на Ирку, вовсе не замечая старшеклассниц, снующих вокруг. На губах его играла улыбка — сияюще-радостная, как зимний день. А в покрасневших от мороза руках он держал… елку. Не очень большую, но и не маленькую пушистую красавицу с тонкими узорчатыми веточками, похожими на зеленое кружево.

— А… а говорила, что не нравишься блондинам, — глядя на шагнувшего к ним викинга исподлобья, процедил Андрей.

— А… а я ему вовсе даже не нравлюсь, — также заикаясь, пробормотала Ирка, ошалелым взглядом уставившись на нежданное явление — с елкой! — Просто у него мои продукты остались, вот он их и принес!

— Елка тоже твоя? Осталась? — едко поинтересовался Андрей.

— Нет, но… — Ирка окончательно смутилась. — Ты извини, я обязательно должна забрать у него свой пакет — он мне очень нужен! Я о пакете, — неловкими руками она потянула у Андрея свой рюкзак и… побежала навстречу Леше.

— На дискотеку все равно со мной! — раздался вслед ревнивый крик.

Ирка увидела, как Леша бросил поверх ее головы удивленный взгляд на Андрея, но тут же его глаза устремились на Ирку.

— Я ну никак вчера до тебя добраться не мог, — развел руками он. — Праздники, на работе такая карусель, пришлось в ночную смену остаться. Представляю, что ты обо мне думала! Утром прибежал к твоему дому, а ты уже в школу ушла. Я и рванул тебя искать. Ты извини, пожалуйста. Вот! — обеими руками, как букет, он протянул ей елку.

— С-спасибо, — пролепетала Ирка, перехватывая елочку за ствол. Да так и осталась стоять, держа ее перед собой, как флаг.

— Тебе не тяжело? — с удивлением глядя на нее, поинтересовался Леша.

— Нет… Ой, то есть да, конечно! — любой нормальной девчонке было бы тяжело держать елку на весу — Ирка торопливо уперла деревце в землю. Если он сейчас предложит пойти в кино, кафе или парк, то…

— Надо отнести все это к тебе домой, — деловито объявил Леша. Закинул Иркин рюкзак себе на плечо, на второе положил елку, ухватил пакет с продуктами и, точно лесоруб с работы, легко зашагал к Иркиному дому.

Едва поспевая, Ирка с чемоданчиком Ганны Николаевны потрусила следом.

Они уже свернули от проспекта к балке, когда из-за угла вынырнула собачья стая. То припадая носами к земле, то озабоченно нюхая воздух, псы следовали за парочкой.

17

Спасибо за вареники, де ваши двери?

— Хорошо-то как! — восторженно сказал Леша, глядя поверх забора во двор Иркиного дома.

Ирка невольно кивнула. Оставшаяся после ночного сражения решетка из замерзших водяных струй сейчас выглядела еще круче, чем ночью. Ажурные узоры льда сверкали на солнце, разбрызгивая холодные ослепительные искры, яркие «зайчики» скакали по деревьям. Ирка восторженно вздохнула. Неожиданный результат ночной драки казался просто… чудом. Она обязательно купит разноцветные китайские фонарики со свечой внутри и на Новый год развесит их по всему саду, а еще намотает на деревья столько светящихся гирлянд, сколько удастся собрать, — и будет самый крутой Новый год, какой только можно придумать! Если она, Танька и Богдан до него доживут!

— Как хорошо! — почти благоговейно повторил Леша. — Можно? — нетерпеливо спросил он, хватаясь за калитку.

— Да, конечно, — кивнула Ирка, но, не дожидаясь согласия, Леша уже влетел внутрь. Елка упала в снег, пакет плюхнулся на бетонную дорожку.

— Груша, слива, вишня… — запрокидывая голову к деревьям, в упоении перечислял он. — А вот там что — картошка, да? — он кивнул на засыпанные снегом грядки. — И помидорки! — он радостно рассмеялся. — А тут — неужто курятник? — точно не замечая, Леша пробежал мимо ледяной решетки и метнулся к сараю, из которого слышалось квохтание кур. Приник к щели, заглядывая внутрь, долго смотрел… Когда он отодвинулся, на губах его играла совершенно счастливая улыбка. Он упер руки в бока, окинул долгим взором дом и двор и снова выдохнул: — Ну как же добре!

Сколько человеку счастья от грядок! Сама Ирка всегда завидовала одноклассникам, у кого не было ничего, кроме нормальной городской квартиры. И даже тем, у кого дача, — они хотя бы пахали на огороде только по выходным, а не все лето, весну и осень!

— Ты что, раньше в деревне жил? — спросила Ирка, хотя и так все казалось понятным.

Леша кивнул — ей показалось, что печально.

— Работать приходится в городе, но мне тут все равно худо, — вздохнул он и тут же оживился. — Зато у тебя то, что надо! Я знал, что здесь хорошее случится!

— Почему? — сама развеселившись от его бурной радости, засмеялась Ирка.

— Не знаю, — бросил Леша, торопливо отводя глаза. — Просто показалось — глупо, наверное… А возле изгороди — то смородина?

— Еще клубника раньше была. Но этим летом полностью сгорела, — смутилась Ирка. Ага, в колдовском огне. — Ты в дом проходи, — она подхватила кулек с продуктами. — Чай будешь?

— Буду, — энергично кивнул Леша, поднимая елку. Неодобрительно поглядел на валяющуюся на земле искореженную крышу крыльца и обугленные пеньки на месте сгоревших опорных столбиков. — Можно починить — наверняка какое бревно и доски найдутся. Эй, у тебя тут цветы валяются!

— И пусть валяются! — объявила Ирка, мстительно косясь на лежащие у поломанного крыльца незабудки. И мороз их не берет! А уж распахлись! Весь двор напоен тонким, но хорошо ощутимым ароматом.

Леша пожал плечами и попятился, затаскивая елку на крыльцо. Тяжелая подошва его ботинка поднялась… и опустилась на букетик.

— Стой! — сама не зная почему, вдруг отчаянно закричала Ирка.

Леша замер как вкопанный — одна нога на замерзшей луже, вторая на ступеньке.

— Что? — недоуменно обернулся он.

— Нет. Ничего, — медленно сказала Ирка, не отводя глаз от его ног. — Ничего.

Парень пожал плечами и потащил елку в прихожую.

— Эй, ты где там? — он выглянул из дверей.

— Иду, — пробормотала Ирка, с усилием отводя глаза от лужицы мерзлого льда у крыльца. Букетика больше не было — только несколько жалких, раздавленных стеблей. Заполнявший двор тонкий аромат умирал — с каждой секундой его становилось все меньше и меньше… Обходя растоптанные незабудки по широкой дуге, Ирка вскарабкалась на крыльцо и вошла в дом — у нее почему-то сильно и остро болело сердце. Странно, никогда раньше не болело.

Леша стоял в прихожей и внимательно разглядывал оборванную вешалку, которую Богдан так и не успел приколотить на место.

— Где у тебя инструменты? — деловито поинтересовался он.

— Ой, не заморачивайся! Она все равно не держится, сколько ни приколачивай, — заторопилась Ирка, но Леша ее явно не слушал.

— Ты чай пока поставь, — уже из глубины кладовки с инструментами глухо прогудел он.

Ирка пожала плечами и поволокла сумку на кухню. Вернувшиеся продукты радовали ее больше любого новогоднего подарка. Все, сегодня вечером ей не придется слушать, как щелкает зубами оголодавший волк в чине подполковника милиции!

Из коридора послышалось шарканье и стук молотка. Надо же, чинит! Работника следует кормить — даже если у него ничего не получится. Только непохож Леша на человека, которого устроят миленькие бутербродики, украшенные веточками петрушки. Лучше сварить сосиски с макаронами — Ирка плюхнула на огонь кастрюлю. Стук затих, и в кухню, вытирая руки тряпкой, зашел Леша:

— Пришлось эту твою вешалку на цемент посадить — ты ею денька два не пользуйся, пусть застынет как следует, — сообщил он. — Еще я там в кладовке крестовину нашел и елку поставил — сама реши, в какой комнате лучше. Пахнет вкусно! — он потянул носом.

— Так, на скорую руку, — пробормотала Ирка, выкладывая сосиски на тарелку. — Потом котлет накручу, — она кивнула на затянутое в защитную пленку мясо.

— Котлеты — это здорово! — с энтузиазмом объявил Леша, с не меньшим энтузиазмом впиваясь зубами в сосиску. — А ты правда решила с тем парнем, из твоей школы, на дискотеку идти?

— Он зовет, — Ирка торопливо отвернулась к мойке, возясь с заварочным чайником.