Илья Слобожанский
Груз 209-А
Воздух горчил порохом, подванивал дымом. Враг рвался к провинциальному городку Заречье, но застрял, увяз в затяжных боях, не дойдя каких-то сорок километров до цели. Защитники города вторые сутки удерживали последний рубеж обороны на северном берегу, несли большие потери, испытывали нехватку боеприпасов и техники, но держались.
Широкая, полноводная река, как заботливая мать руками, обняла рукавами небольшой город-остров, скрывая его под плотным туманом. Зенитно-ракетные комплексы охраняли подступы, а в самом Заречье возводились баррикады, блокировались дороги.
Набережную и порт бомбили, но это было ничто по сравнению с тем, что творилось за рекой, в промышленной зоне Кункайс. Бесчисленные атаки бронетехники, пехоты и артиллерии глорианцев уничтожали все и вся на северном берегу. Клубы дыма, запах гари, распаханная земля и разрушенные здания. Фермы, молокозавод, складские постройки — все превратилось в горы битого кирпича и смрадные пепелища.
Штаб второй пехотной дивизии расположился глубоко под землей, в подвале сепараторного цеха. Круглые цистерны, баки из нержавеющей стали и трубы, бесконечные магистрали бездействующих трубопроводов и толстые кабели мертвой электропроводки. Задыхаясь, кашляя и чихая, тарахтел старенький раритетный генератор. Светились лампы под потолком, а большой голограф у дальней стены развернул карту промзоны Кункайс.
— Господа! — прикрикнул офицер с майорскими нашивками. — Попрошу минуту внимания. Начальник разведки дивизии вкратце доложит обстановку по всей линии фронта. — Экран разделился на четыре одинаковых квадрата, появились аэрокосмоснимки. Кривые линии окопов, разрушенные здания, речной порт и желтая полоса береговой линии. Гул разговоров поутих, но офицеры все еще переговаривались шепотом. К голографу вышел немолодой подполковник с указкой в руках.
— Господа офицеры! — хорошо поставленным голосом заговорил гость. — Не мне вам рассказывать, как обстоят дела на вашем участке. Именно левый фланг, на котором находится ваш полк, открыл брешь в обороне. И мне не понятно…
— Слыхали? Ему не понятно, — прошипел капитан в черной форме танкиста. — А вот мне все понятно. Из двух корпусов осталось пять машин. Где обещанные резервы, где танки?
— Егор Семенович, — так же тихо отозвался рыжеволосый полковник. — О чем ты говоришь? У меня и того меньше. Два дальнобойных орудия и это из шести-то артдивизионов. И как прикажете воевать — ни снарядов, ни орудий? Мне что, своей задницей прикрывать пехоту? Что они в генштабе думают?
— А что они могут думать? — прикуривая, заговорил офицер без знаков различия. Коротко стриженные волосы, грязное лицо, свежие ссадины на лбу и левой щеке. На коленях шлем-каска легкой брони, короткоствольный бачзер, на ремнях разгрузки два подсумка и шесть цилиндрических гранат. Пехотинец выдохнул облако дыма и прошептал: — Людей нужно спасать, уходить за реку. Отрежут, и все, крышка.
— Как уходить? На чем? — Егор Семенович, «артиллерист», придвинулся к пехотинцу. — Глорианцы хозяйничают в небе. Город бомбят. Летунов похуже нашего прижали. А мы только и можем, как… — Артиллерист махнул рукой. — Летуны не пробьются. По воде? Паромы уничтожены. Как уходить?
— Господа! Я вам не мешаю? — Начальник разведки повысил голос. — Александр Павлович?!
— Я! — выкрикнул пехотинец, вскочил, пряча за спину сигарету.
— Сколько у вас бойцов?
— Неполных три батальона.
— От спецов были новости?
— Так точно. Наблюдатели засекли три подрыва в квадратах пять и двенадцать. — Пехотинец бросил окурок, а Егор Семенович, «танкист», его растоптал.
— Да-а-а, не густо, — подполковник взглянул на зеленое пятно верхнего снимка. — Пятый квадрат, взлетно-посадочная площадка. Двенадцатый… — Взгляд сместился левее. — Центр связи. Будем надеяться, что оставшиеся две группы выйдут к объектам и…
— Никак нет! — выкрикнул пехотинец. — Не выйдут.
— Что? — подполковник зыркнул из-под бровей. — Почему?
— Радиоперехват, — пояснил офицер. — Накрыли спецов. Обе группы.
— Да, уж. — Гость внимательно смотрел на пехотинца. — Плохо, очень плохо… для вас, господин майор, точнее, для ваших людей будет одно, очень ответственное задание. Но об этом чуть позже и наедине. А сейчас — о главном. Через сутки ударный вымпел арц-адмирала Ширганова войдет в сектор Ю-24, прорвет блокаду. Помощь близка, нужно выстоять сутки, максимум двое. Я понимаю, задача сложновыполнимая, но любой ценой держать позиции. Держаться и еще раз держаться. Враг не должен захватить город. Надеюсь, не нужно объяснять, что произойдет, если глорианцы закрепятся на том берегу?
1
Ухнул снаряд, поднял к небу столб грязной воды. Взвод пехотинцев сутулясь, пригибаясь, но не кланяясь разрывам, шел по берегу, удаляясь от передовой. Тридцать бойцов налегке, растянувшись цепочкой, направлялись в район речного порта. Грязно-зеленая полевая форма, шлемы легкой брони, короткоствольные автоматы и ничего лишнего. Ни переносных ракетных комплексов, ни громоздких ранцев и броненакладок.
Впереди замаячили мачты узла связи речного порта. Еще два разрыва разбросали песок далеко за спинами ближе к лесу.
— Босонец! — позвал офицер с нашивками старшего лейтенанта. — Дуй вон к тем коробочкам, — палец указал на ряды транспортных контейнеров и покосившийся козловой кран. — Похоже, это и есть порт. Посмотри, что там, и бегом обратно.
— Ага, — кивнул солдат. — По-тихому или…
— Как получится. Но желательно без шума — по-тихому.
— Как скажешь. — Солдат перехватил автомат и припустил в указанном направлении.
— Командир?! — окликнули сзади.
— Ну? — высокий, широкоплечий офицер потер руки. — Что у тебя?
— База запрашивает координаты. — Боец протянул блок-карту.
— База? — командир уставился на связиста. — С чего вдруг?
— Не знаю, — солдат пожал плечами. — Ротный, его код доступа.
— Ротный говоришь? — офицер хищно улыбнулся. — Хорошо. Сбрось «ротному» двойку и три ноля.
— Как двойку? — связист выпучил глаза. — Старлей, ты чего? Да этот квадрат за десять километров от нас?
— Выполняй, — взводный подмигнул. — Давай, Толян, не заставляй «ротного» ждать.
— Слушаюсь. — Толян отстучал координаты. — Готово.
— Вот и хорошо. — Офицер уселся на желтый песок, набрал пригоршню и медленно высыпал. — Перекур. Ждем Женьку.
— Слышь, командир. — Черноглазый солдат бережно прижимал к груди снайперскую винтовку. — А куда мы топчем?
— Туда, — командир указал пальцем в сторону контейнеров. — Чего суетишься, Санчо?
— Почему с передка ушли? — Скуластый сержант отстегнул с ремня флягу. — Отступаем?
— Много будешь знать, засветишь дембель.
— Да какой тут дембель? — Сержант пополоскал рот. — Дожить бы до вечера. — Скуластый посмотрел на реку, туда, где на самом горизонте, в тумане прятался город.
— Доживешь, — командир улыбнулся. — Что, Димон, в Заречье потянуло?
— А что там делать? — сержант зыркнул на солнце и скривился.
— Ну да, — выдохнул взводный. — Кого-кого, а нас там не ждут.
— Слышь, старлей, — не унимался Санчо. — Колись, чего с передка ушли? Порт прикрывать?
— Нет, — офицер прислушался. — А вот и «ротный». Смотри, Толян, как двойку накроют. — Командир взял бинокль. С десяток черных точек показались на горизонте, послышался гул. — Летят красавцы. Щас как жахнут! Ты б утопил блок связи, вычислят.
— Командир? — Связист щурился от яркого солнца. — Что-то я не врубаюсь. Ротный…
— Толян, выключай тупильник. — Сержант забрал блок и забросил далеко в реку. — Какой к черту ротный? Не догоняешь?
— Нет.
— Ну ты даешь! — Сержант уселся на песок. — Под колпаком мы, дурик! Частоты прослушиваются. Врубаешься?
— А код доступа?
— И коды, и личные номера. Эти ушлепки все про нас знают. Даже то, что ты хавал на завтрак. Ух, и дурик же ты…
— Сам ты дурик. — Толян смотрел вдаль. За леском рвались бомбы, поднимался дым. — Выходит, нас засветили?
— А ты как думаешь? — Сержант поскреб щеку. — А вон и Женька. Гляди, взводный, Босонец возвращается.
— Уходим. — Взводный убрал бинокль. — Нужно поторопиться, просекут, что мы им дезу втулили. Начнут квадрат за квадратом обрабатывать. Поднимай бойцов.
* * *
Взвод расположился в тени маскировочной сетки за полуразрушенной стеной административного здания. Зенитное орудие терлось стволами о синее небо, пряча станину за ящиками с песком и горой рваных, грязных матрацев. Орудийный расчет коротал время за игрой в карты, не обращая внимания на вновь прибывших.
— Странные они какие-то, — заметил Женька. — В карты режутся. Охранения ноль. Бардак.
— Бардак, — согласился взводный. — Резервисты — что с них взять? Шел бы ты к нашим. Отдохни, может, вздремнешь, пока я тут…
— Успею, — отмахнулся солдат. — Слышь, Макс. А давай охрану выставим? Стремно как-то.
— Отдыхай. — Офицер протянул шлем-каску. — Держи, пойду, прогуляюсь.
— А где здесь гулять? Разве что… да и нет тут никого. Кроме этих… — Женька зыркнул на резервистов.
— Может, здесь нет. А там… — офицер указал на дыру в стене. — Схожу, посмотрю.
