Глава 2

Я видела роскошь. Ездила по миру, пользовалась привилегированным положением отца. Наша квартира в Москве просторная и красивая, в историческом центре, с высоченными потолками и эркерным балконом.

И все равно, красота этого дворца- вопиющая, безусловная, совершенная- бьет под дых. Это не вычурность Востока с приторным золотом. И не аскетизм минимализма, которым еще нужно проникнуться. Здесь настолько емко, в полном спектре реализованы все принципы, подпадающие по оценке самих архитекторов под понятие золотого сечения, что такую красоту можно только благоговейно созерцать. Мне кажется, что даже щебетание ночных птиц, как и запах лилейника в саду- тонкий, ненавязчивый, изысканный — заставляют почувствовать себя здесь словно бы в раю.

Нас радушно встречают у входа и по широким коридорам с высокими сводами, словно бы вырезанными в слоновой кости, провожают в покои.

Я невольно восхищаюсь огромной кроватью с балдахином и такой же величественной ванной, из которой вообще не хотелось бы вылезать- так манит этот вымощенный в огромном слэбе зеленовато-белого оникса бассейн. Предусмотрительно сразу открываю гардероб и нахожу там платья с этикетами, принесенные мне на выбор. Странный выбор, надо сказать, словно бы это какое-то испытание, загадка… Или может это я ищу потаенный смысл там, где не стоит его искать.

Здесь три платья. Они все из одинаковой черной ткани, но каждая модель кардинально отличается от предыдущей.

Первая — это длинное платье в пол со слегка расклешенной юбкой. Руки закрыты, талия слегка подчеркнута, но не так, чтобы обращать внимание на формы. Это скромное аккуратное платье, которое бы смело подошло для любого выхода в восточном обществе.

Второе платье- это лаконичная классика в стиле Коко Шанель. Прямой дизайн, длина чуть выше колен. Свободный силуэт.

Третье платье самое противоречивое. Это тот же черный цвет. И вроде бы тоже все закрыто, вот только спереди большой разрез, который заканчивается чуть выше колен. В целом не такой компрометирующий вырез, но за счет плотности и закрытости платья получается эффектно…

Я вся в растерянности, что выбрать. Откладываю решение.

Иду в душ, наслаждаюсь живительной мягкостью воды и ее теплотой. Кажется, что даже вода здесь словно бы волшебная, насыщенная исцеляющей силой.

После того, как я тщательно и долго просушиваю волосы самым лучшим и желанным женским феном на свете Дайсоном, который ожидаемо нахожу в ванной комнате, и они- о чудо- становятся шелковистыми послушными, потому что такой агрегат только и способен обуздать мою непослушную темную шевелюру, я решаю примерить все три варианта.

Сложно. Каждый из них идет мне, как это ни странно. Словно бы пошито специально для меня, по моим лекалам. И я было останавливаю выбор на первом максимально скромном варианте, а потом внутри меня начинает играть женская сущность… Как никак, я иду на аудиенцию с самим Шейхом… Часто ли подобные встречи происходят у вас?

Примеряю вариант Шанель- и тоже вроде идеально, а… глаза упорно тянутся к тому, что с разрезом. Да, смело, но не вульгарно. Здесь вообще, как мне кажется, нет места для вульгарности. Этот дворец создан только для возвышенного и прекрасного.

Выдыхаю и чувствую, как сильно бьется сердце. И пусть на мне ни одного украшения, потому что я банально не предполагала такое развитие событий и ничего не взяла, мне кажется, выгляжу я шикарно…

Там же в гардеробе ожидаемо нахожу и туфли в тон. Да, выгляжу шикарно даже с минимальной косметикой на лице. Уж в чем-то я решила себе не изменять… Хватит уже каблуков и женственного платья, что совсем в обычной жизни для меня не свойственно…

В дверь стучат и через мгновение на пороге появляется папа, переодетый в смокинг. Не ожидала увидеть его в таком помпезно-торжественном наряде. Но ему шикарно.

Теперь и мой разрез на платье смотрится куда более уместно.

Оба оглядываем друг друга одобрительными взглядами и направляемся за слугой по лабиринтам дворца к ужину.

На ходу отец мне сообщает, что сегодня за столом будут также присутствовать Посол Польши и его дочь, как и я, студентка, проводящая у отца каникулы.

Шаг, еще один, третий. Словно бы сердце заранее знает, когда прекращать биться. А легкие- дышать.

Нам распахивают массивные двери и пропускают внутрь.

Сначала я вижу миловидную невысокую блондинку с палантином на оголенных плечах, которая стоит рядом с тучным и таким же невысоким мужчиной. А потом… Потом я все-таки заставляю себя перевести глаза на того, на кого даже смотреть боюсь.

Шейх Ахмад такой высокий. От него такая энергетика, что сшибает еще при входе. Я сначала смотрю на очевидно статное и натренированное тело под белой кандурой, дохожу до мощной шеи, иду по лицу и… замираю, как вкопанная, потому что наши глаза пересекаются. Он тоже смотрит на меня… И, о Боже, видит, как внимательно я его изучаю…

Глава 3

— Добро пожаловать, устаз (араб. — профессор) Филин, — Шейх Ахмад сам подходит к нам.

Я, кажется, даже не дышу.

— Спасибо за приглашение, достопочтенный Шейх, — отвечает отец и слегка кланяется.

Горячий, властный и до предела выразительный взгляд правителя Мармарики опускается на меня. Да, именно опускается, потому что я как минимум на голову ниже него.

Я чувствую, как неспешно и вальяжно он изучает меня. Впервые испытываюкакую-то странную, благоговейную робость перед мужчиной, чье превосходство надо мной буквально бьет по дых. Это мужской взгляд. Без сомнения. Горячий мужской взгляд. Даже мое неискушенное в этих вопросах сознание кричит о том, что я сейчас как экспонат в музее- меня разглядывают, с интересом и оценкой…

Задерживается на губах, стекает на грудь, ниже… В животе словно бы закручивается горячая спираль.

— А это, должно быть, Ваша прелестная дочь… — какие губы… Он улыбается чуть заметно, только уголками. Но черт возьми, эта улыбка стоит тысячи смазливых расплываний чешырских котов всех тех молокососов, которых я видела все эти годы вокруг.

— Да, Елена прилетела только в полдень, уже была на концессии и благодарит Вас за радушный прием… — спешно тараторит отец. Никогда не видела его таким суетным или мне только кажется, что он даже немного лебезит перед этим Шейхом Ахмадом… Папа ведь именитый человек. Он знаком со многими весьма успешными и богатыми фигурами в мире бизнеса и политики, но только сейчас я вижу его таким, слегка растерянным…

— А Елена умеет говорить сама? — снова смотрит на меня с той же улыбкой-издевкой.

Галантно-снисходительный вызов отдает в моей груди чрезмерно эмоциональной вибрацией. Этот Шейх Ахмад еще ничего не сделал, а уже выводит меня из себя… Странно и совсем на меня не похоже…

— Елена умеет говорить, к том уже на четырех языках, включая арабский, — выдаю я ему с такой же легко-снисходительной улыбкой на его родном языке.

Да, мне она дается намного сложнее, потому что заставляет собрать все силы в кулак, но я делаю это. Сама не знаю, почему. Хочется бросить ответный вызов этому мужчине. И только зачем, сама не понимаю.

Шейх слышит мою речь и я не могу не заметить, как его зрачки расширяются, совершенно поглощая в бездну тьмы мой встречный взгляд. Ноздри слегка раздуваются. Мне хочется сделать от него шаг назад- так он сейчас агрессивен, пугающе…

— Славянские женщины, говорящие на арабском- это удовольствие, слаще меда. Ничего нет красивее для восточного мужчины, чем слышать родную речь из уст самых красивых созданий Всевышнего.

Я чувствую, как краснею до кончиков волос и невольно робко смотрю в пол. Меньше минуты- и даже в присутствии отца он смог вывести меня из равновесия.

В своем состоянии не замечаю, как к нам подходит вторая парочка, присутствующая на приеме.

— А вот и еще одна прекрасная славянская женщина, — улыбаясь глазами, говорит Ахмад, обращаясь к миниатюрной блондинке с легким кивком.

Та кокетливо-призывно кивает и улыбается в ответ.

Они уже знакомы, но не только…

Почему-то мне кажется, что между ними проскакивает какая-то молния, невидимые флюиды. Там нечто большее?

Так, Лена, успокойся. Даже если да, тебе-то какое дело…

— Знакомьтесь, господа, это Посол Польши в Мармарике Рачимир Мицкевич и его прекрасная дочь Анка.

— Анка, очень приятно, — протягивает ко мне руку девушка, когда мужчины также параллельно обмениваются приветствиями и рукопожатиями.

— Елена, — отвечаю я, невольно рассматривая дерзкую красоту девушки. На ней гораздо более яркое и откровенное платье, чем на мне. Алый цвет красиво подчеркивает бледность ее кожи, откровенный вырез на груди н дает сосредоточиться рядом с ней ни на чем, кроме как на бюсте красотки и как он выглядит без ткани… А у меня вдруг возникает вопрос- это тоже «дар» дворца или она пришла в своем?

— Чем Вы занимаетесь, Елена? — спрашивает меня девушка, — я вот в прошлом году окончила юридический факультет Кембриджа, но поняла, что профессия юриста мне не по душе и сейчас взяла небольшой творческий отпуск, вдохновляюсь Востоком и думаю поступать на дизайнера в Италию.

Я изо всех сил стараюсь не показать свой скепсис и пренебрежение к такой жизненной позиции, кажущейся мне до предела инфантильной. Опять невольно чувствую на себе взгляд Шейха. И что он так за мной внимательно следит?