Ирэна Берн
Пациент всегда прав
Пролог
Кто же ты такой, Марк Берн? И почему ты? Я психотерапевт, один из лучших психотерапевтов после отца. Он меня научил всему, я найду выход. Ведь я знаю каждую извилину под твоей черепной коробкой, знаю, как ты можешь ими пользоваться. Но что-то сломалось в тебе, Марк Берн… Только что ты смотрел на меня другим взглядом. Щелчок — ты иной. Почему ты так позволяешь себе поступать со мной? Ты не принимал таблетки… Ах да. Ты их никогда не принимал. Правильно говорил отец — не подпускай своих пациентов к себе близко, не переступай черту. Но ты… Ты заставил посмотреть на себя по-другому. Ты заставил меня рыдать на обрыве и почувствовать вкус соленой, как это море, воды. А сейчас скажи, что это шутка. Скажи, что ты пошутил. Нет? Что случилось с тобой, Марк Берн?
Все сильнее ремень сдавливал мои запястья. Я еще не видела таких глаз. Ты смотришь с ненавистью. Я не буду кричать, я не буду звать на помощь.
Могла ли я хотеть этого? Могла…
Глава 1
Телефонный звонок. Наверное, снова Гретта — координатор волонтерской группы. Кроме нее Марку давно никто не звонил. С того дня прошло уже несколько недель.
Он не спешил отвечать. Он хотел забиться в угол и заткнуть уши, чтобы даже этот раздражающий звук телефонного звонка не достиг его. Он давно хотел выключить телефон, но вера в то, что Софи когда-нибудь позвонит, не позволяла этого сделать.
— Здравствуйте, меня зовут… — Это был не голос Софи, и Марк положил трубку.
Он включил телевизор и уставился в экран, равнодушно переключая каналы. Повторный звонок заставил Марка снова взять телефон в руки.
— Не кладите трубку. Выслушайте меня до конца.
Марк молчал, но звонок не сбрасывал.
— Слово мужчины. Идет? — В трубке звучал женский голос, уверенный и твердый. — Я знаю, что сейчас вам не доставит удовольствия услышать о том, кто я, но и мне, знаете ли, в целом не так уж важно, сойдемся мы или нет.
— Идет, — безынтересно произнес Марк. — А сейчас я должен спросить, кто вы.
— Я представлюсь. Меня зовут Александра Альбертовна Герц, я психиатр и по совместительству психотерапевт.
Марк снова замолчал.
— Моя хорошая знакомая, Гретта, вы ее знаете, попросила помочь вам.
— Гретта. — Он закатил глаза и выдохнул. Не дозвонилась сама, теперь просит психиатров. Что за женщина.
— Она сказала, что вы не отвечаете на звонки. Марк, вы ведете себя как подонок. — Ее голос был полон разочарования.
— Подонок, — утвердительно повторил он. — Вы правда так считаете? Или это какие-то психиатрические уловки?
— Правда.
— Согласен. Это все? Всего доброго. Мне неинтересно.
— Слово мужчины! — Она вызывающе напомнила ему.
Что она себе вздумала. Он поднес палец к красной кнопке, но то ли воспитание, то ли одиночество, а может, внезапная интрига не дали нажать на сброс.
— Хорошо. Что вы еще хотите от меня?
— Марк, это вы хотите. Я вам даю возможность и шанс на реабилитацию. Если вы, конечно, не желаете утопить свою жизнь в болоте. Если так, то вперед. Вы уже в нем. Только не забывайте о том, как бы Софи на это посмотрела.
— Что еще?
— Гретта. Она же к вам как к сыну относится.
Марк действительно напоминал Гретте ее сына. Такой же упертый. Он был дайвером и однажды, уйдя исследовать прибитый к берегу старый греческий корабль, не вернулся. С тех самых пор она стала руководителем волонтерской организации, одной из крупнейших ассоциаций по поиску пропавших людей. Она знала и Сашу, и ее отца. Саша выручала консультациями и выступала в качестве психолога для всевозможных волонтерских дел, часто на безвозмездной основе. Их отношения нельзя было назвать дружескими, но партнерскими — точно. Гретта помогала людям со всей душой и материнским теплом.
— Это все?
— Пока да.
— Я вас выслушал, Александра, простите…
— Альбертовна.
— Да, именно, Александра Альбертовна. Всего доброго.
— До связи.
Марк не мог не осознавать, что вторжение Саши привлекло его внимание.
Пора признаться себе, Марк, и в том, что тебе нужна помощь.
Он перезвонил.
— Я буду оплачивать консультации. Я могу себе это позволить, не прибегая к волонтерской помощи.
— Как вам будет удобно. Составим договор и договоримся о времени, когда мы сможем с вами беседовать. — Сейчас голос ее был мягким и приятным. Это удивило Марка.
— У меня много времени.
— Сеансы будут проходить по видеосвязи. Вас это устроит?
— Я на другое и не согласен. Не хватало еще сотни километров до вас наматывать.
Он всегда считал себя сильным. Он терял работу, он был предан лучшим другом, он прощался навсегда с близкими людьми, он оставался один, но всегда был собран и относился к таким событиям как к черным полосам, после которых обязательно появятся белые. Но они не появлялись.
— С чего начнем? — Он заговорил первым.
— Марк, я для вас как книга, в которую вы можете записать все, что чувствуете. Закрытая книга, предназначенная только для вас. Вы можете рассказать все, о чем смогли бы рассказать в поезде человеку, который выйдет на чужой станции в чужом городе, и вы никогда больше с ним не увидитесь. — Сейчас ее голос был мягким и располагал к беседе.
— Я не разговариваю с людьми из поезда. — Марк все еще не мог расслабиться и открыться ей.
— Хорошо. Как вы спали?
— Не знаю. Мне кажется, что я не сплю.
С каждым сеансом Саша плавно выводила Марка на разговор, оставаясь при этом в тени. Она открывала закрытые намертво ржавые краны и позволяла его мыслям выйти наружу. Они сочились алыми потоками, выливались сгустками боли и одиночества.
— Марк, послушайте, я хочу назначить вам один препарат. Это важно.
— Терпеть не могу таблетки. И я не собираюсь идти ради этого в аптеку.
— Без рецепта вам его все равно нигде не продадут. Я все решу, курьер завтра доставит их вам домой. Это легкие антидепрессанты. Они немного разгрузят вашу нервную систему, снимут напряжение и нормализуют сон. Вы должны принимать по таблетке один раз в день. Потом посмотрим по вашему состоянию, возможно, нужно будет скорректировать дозировку.
Глава 2
— Гретта, здравствуй, дорогая. Твой Марк не сопротивлялся. Он перезвонил мне сам. Думаю, мы с ним найдем контакт. Не самый тяжелый случай.
— Спасибо, Сашенька. Сердце неспокойно за этого парнишку.
Саша положила трубку и открыла окно.
Клиника семейства Герц стояла на возвышенности, окруженной высокими елями, в небольшом поселке с видом на залив, который располагался в нескольких десятках километров от центра города К. Раньше на этом месте находился немецкий военный госпиталь для душевнобольных, заброшенный в послевоенное время и тогда же доставшийся на восстановление предкам Александры.
Первое и основное правило этой клиники — неразглашение данных пациентов, которыми являлись известные лица, готовые заплатить большие деньги за сохранение своей репутации. Далеко, уединенно и дорого.
Здесь царило спокойствие и умиротворение. Казалось, даже время в этом месте идет медленнее. Сотрудники охраны, одетые в форму песочного цвета, сливались с обстановкой и больше напоминали садовников. Их главной задачей была тщательная охрана территории, они следили, чтобы ни один корреспондент не заглянул сюда со своей камерой.
Само здание выглядело как двухэтажная, с мансардной крышей, старинная усадьба, над входом в которую со второго этажа выступала открытая терраса, поддерживаемая четырьмя колоннами. Высокие окна на первом и втором этажах придавали этому зданию величественности. Мансардные же были маленькими и утопали в проемах из кирпича с полукруглым верхом. В правом и левом крыле находились одноэтажные пристройки с большими открытыми террасами с балюстрадами по периметру. За зданием располагался ухоженный сад с вымощенными серым камнем дорожками и миниатюрными фонтанами.
Входные распашные высокие двери из монолитного темного дерева очень хорошо сохранились, и их не стали менять, так же как и плитку в некоторых помещениях, например в холле. Элементы фасада были отреставрированы, но оставляли в себе дух прошлых лет, чего не скажешь о палатах. Помещения, в которых раньше были крашенные в темно-зеленый цвет стены с облупившейся краской, сейчас выглядели вроде отельных номеров, рассчитанных на одного пациента. Шкаф, кровать, столик, диван, торшер, телевизор и мини-кухня с холодильником. И все в светлых пастельных тонах.
Отсюда никто не собирался сбегать, напротив, сюда везли большие деньги, чтобы получить помощь и остаться при этом незамеченными.
Саша вернулась в кресло, откинула голову и прикрыла глаза. Ее образ никак не вязался с привычным образом врача. Пальцы со странными большими серебряными кольцами, массивные мужские часы, надетые на тонкое запястье левой руки, высокий лоб, широкие брови и ярко очерченные, словно карандашом, скулы. Окончив медицинский университет, она поступила в ординатуру по специальности «психиатрия», но при этом терпеть не могла медикаментозную терапию. Ей было куда интереснее вытащить мозг, распутать его извилины, соединить разорванные связи и вставить его обратно. Поэтому Саша окончила курсы переподготовки и получила заветный диплом психотерапевта, став востребованным специалистом. Александра жила работой, дышала ей, в отличие от родного брата, которому и дела не было до всего этого.