Быстро промокнув влагу полотенцем, я накинула нательную рубашку, длинной до середины бедра, всё время поглядывая на застывшего столбом мужчину, благо уже полностью одетого и стоявшего ко мне спиной. С бельём было уже сложнее, а вот когда очередь дошла до штанов… Я уже не выдержала. Боль полоснула с новой силой, да так, что перехватило дыхание, соединяясь с обидой на куратора, раздражением на саму себя, накопившейся усталостью. И слёзы брызнули из глаз, скатываясь крупными каплями по щекам.

— Эй, ты чего? — мужчина оказался рядом в одно мгновения, обеспокоенно заглядывая мне в лицо. — На меня обиделась? Ну, прости, я просто… Не знаю, что на меня нашло. Устал безумно за эти дни, а тут ещё ты со своим острым язычком.

— Де-дело ни в этом, — всхлипывала я, — вернее и в этом тоже, но…

Рука непроизвольно потянулась к больному месту и мужчина, заметив этот порыв, наклонился и слегка приподнял подол рубашки, наверняка оценив размеры моей саднящей проблемы.

— Да что вы… вы себе позволяете? — отступив на шаг, ещё сильнее разревелась я, чередуя слова с громкими всхлипами.

— Признаться, я и раньше был невысокого мнения о твоих интеллектуальных способностях, но теперь и подавно, — прорычал он, порывисто поднимая с песка плащ и накидывая его на мои плечи. — Не могла сказать раньше, что тебе больно?

— К-когда? — делая глубокие вдохи в попытке успокоиться, пыталась выговорить я. — К-когда вы стояли на берегу и нагло насмехались надо мной? Или, может, к-когда начали раздеваться? О нет, видимо тогда надо было сказать, когда голышом сиганули в воду? Я права?

— Язва, — прорычал он, собирая магией мои вещи с земли. — Да и сам тоже хорош, — уже тише пробормотал он себе под нос. — Довёл девчонку до истерики. Болван.

Не говоря больше ни слова, он подхватил меня на руки и понёс в сторону поляны.

— Поставьте меня немедленно, — устало попросила я, наконец, справившись со слезами.

— Лучше просто помолчи, — недовольно процедил он сквозь зубы. — Не хватало ещё, чтобы из-за своей глупости ты оказалась на койке у целителей. Ты вообще сама-то видела, во что превратилась твоя кожа? Там же сплошная рана. А если начнётся заражение? А если поднимется жар? Неугомонная девчонка, вредная и глупая. Самомнения выше крыши, а ума…

— Может, хватит меня уже всё время оскорблять? — проворчала я. — Не моя вина, что вас оторвали от своих дел и направили сюда. Вы же из-за этого злитесь?

— Злюсь? Я вовсе не злюсь, девочка, я просто в ярости, но не из-за этого, а из-за твоей глупости. Зачем надо было вообще тащить с собой этого треклятого жеребца?

— Это подарок отца на мой день рождения, — прошептала я, сжавшись в комочек, и ведь не соврала, именно так и было. — Единственное, что от него осталось.

Единственное, что я ещё могла спасти от загребущих рук Клариссы, но обо всех подробностях куратору знать не обязательно.

Выдохнув, мужчина покачал головой, но я чувствовала буквально физически, как его злость отступает.

*****

Дорога до поляны пролетела незаметно. Ещё минуту назад мы находились у ручья, а сейчас уже был виден просвет между деревьями. Это какую же надо иметь силищу, чтобы пробежать такое расстояние с довеском в моём лице и даже не запыхаться? Ответ напрашивался сам собой — немалую.

Не снимая барьера, мужчина шагнул сквозь него. А я, миг спустя это осознав, охнула и зажмурилась, в ожидании болезненного импульса. Но его не последовало. Интересно, так и должно быть? Понятное дело, что на создателя ограничения не действуют, но я то, по сути, посторонняя. Меня запрет касается. Видимо, всё дело в том, что в это время я находилась на руках у мага. Да, скорее всего, причина в этом. Другого объяснения не было.

Осторожно положив меня на мягкую траву, Фарой открыл пространственный карман и извлёк из него большую склянку с зеленоватой субстанцией.

— Заживляющая мазь, — всунув её мне в руки, пояснил лорд, — наноси погуще, она впитывается моментально, облегчение почувствуешь сразу же.

— Спасибо, — вцепившись обеими ладонями в банку, как в спасательный водный артефакт, я выжидающе уставилась на мужчину, который фыркнув, всё же отвернулся. — Ох, ну и запах, — открыв крышку, не удержалась от высказывания, ощутив, как в носу защипало, а на глаза навернулись слёзы. — Дома так заживляющая мазь не пахла.

— Дома и небо выше и мазь пахучее… Мажься, давай, — проворчал куратор, дёрнув плечами, — неженка нашлась. Или думаешь, что я тебя обманываю? Думаешь, решил избавиться от тебя таким оригинальным методом, чтобы не мучиться?

— Была такая мысль, — призналась с улыбкой.

Ну, а что, пусть знает. Доверия он пока не заслужил.

— Нет, со здоровьем я шутить не привык, — усмехнулся он. — С жизнями невинных людей, пусть и глупых, тем более. А то что запах незнакомый… Рецепт этой мази много лет назад придумала моя бабушка, между прочим, первоклассная целительница. Она до сих пор её и делает. Так что не бойся, вреда не причинит. Проверено на личном опыте. Кстати, эффект невероятный, сама убедишься. Мажься, не трать время.

— Как удачно, что вы прихватили её с собой, — произнесла я, нанося на рану зеленоватую массу, похожую на студень, при этом кривясь от неприятных ощущений. Всё-таки прикасаться было больно, как я ни старалась осторожничать. Но что удивительно, пару секунд спустя боль начала отступать, а кожу окутала приятная прохлада.

— С недавних пор у меня много чего припрятано в пространственном кармане, — ответил куратор и уже тише добавил: — Жизнь, порой, бывает такая непредсказуемая, что не знаешь, где можешь оказаться в ту или иную минуту, например, в Тёмных землях.

Бр-р, вот где ни за что не хотела бы оказаться, так это в вотчине нежити.

— Может, в вашем пространственном кармане найдётся и что-нибудь поесть? — сменила тему на более приятную и насущную.

— Что-нибудь найдётся, — кивнул маг. — Как закончишь — посмотрим.

Сейчас он мало чем напоминал того нахала, который предстал передо мной утром. Куратор казался вполне адекватным человеком, рассудительным и вежливым. Оказывается, он может быть нормальным, когда захочет, и это радовало. Всё-таки проделать вместе путь придётся немалый, к тому же не известно, назначат мне другого наставника в академии или нет.

Мазь действительно впиталась очень быстро, снимая раздражение и воспаление, но до окончательного заживления было ещё далеко.

— Я сегодня вряд ли смогу сесть в седло, — встав и завернувшись в плащ, протянула банку мужчине. — Извините.

— Оставь пока мазь при себе, через некоторое время смажешь ещё. Три-четыре процедуры наверняка хватит для полного заживления, так что к вечеру будешь как огурчик, — произнёс он, слегка повернув голову. — Ночью тронемся в путь. Хотелось бы поскорее оказаться в академии.

— Хорошо, вам виднее, — спорить не стала, на что куратор довольно кивнул.

Опыт ночных передвижений у меня был невелик, и основываться на нём не стоило. Но восстановить резерв к тому времени нужно обязательно, мало ли что ждёт нас впереди.

День прошёл довольно спокойно. Я ела, отдыхала, втирала мазь, потом снова ела, отдыхала… И так по кругу. Заботу о лошадях Фарой взял на себя, с усмешкой отметив, что теперь они не шарахаются от него, и что купание всё-таки принесло свои плоды. Ну да, ну да. Истинная причины была известна нам обоим. Но его попытки таким образом оправдать своё утреннее поведение, всё же были мною зачтены.

Чем дольше я находилась рядом с лордом, тем меньше воспринимала его в штыки, подмечая такие стороны характера, как доброта и рассудительность, которые он почему-то пытался скрыть от окружающих, выставляя напоказ некую маску балагура и повесы, призванную спрятать его настоящего. Странное поведение. Но не мне судить. Я и сама откровенностью не блистала, скрывая не только своё имя и положение, но и многое другое. Вот только выбора у меня не было. Возможно, у него тоже.

К вечеру раны действительно зажили полностью, что казалось невероятным без прямого воздействия целителя, но факт оставался фактом. Что сказать, бабушка Фароя действительно разбирается в своём деле. Надо бы передать ей в благодарность что-нибудь нужное и приятное. Расспрошу потом куратора о предпочтениях его родственницы. Всё-таки её мастерство спасло меня от больших проблем, и я чувствовала себя обязанной отблагодарить старушку.

Погасив костёр, мы тронулись в путь на закате, когда вечерние сумерки уже сгущались под деревьями, делая тени плотнее. И всё бы ничего, вот только в кустах то и дело начали мелькать разноцветные огоньки, привлекая к себе внимание. Страха они не вызывали, но я стала ловить себя на мысли, что мне хочется свернуть с дороги и пойти следом за ними. С чего бы это?

*****

Придержав Ветра, я направила его к кустам, забыв обо всём на свете, желая рассмотреть поближе необычное явление, яркое и манящее.

— Не вздумай, — услышала слова Фароя, едва коснувшиеся сознания. — Леди Ларсен, вы меня слышите? — плечо болезненно сжали крепкие пальцы. — Кирана, да очнись ты, наконец, — меня тряхнули так, что я едва не слетела с лошади.

— Больно же, — зашипела, рассерженно обернувшись к лорду.