Видимо, чтобы закончить свои разборки с доберманом.
— Ты — кот! Запомнил? Всего лишь милый, мать твою, декоративный кот! Понял?
Но кот с этим явно не согласен.
И с воинственным "няу-няу-няу" активно перегавкивается с собакой.
— Нет, Псих… — возражает сосед. — Он добросовестный пёс! Он не может не лаять, если ты суешь свою наглую морду к нему во двор! И, если ты царапаешь его по носу — тем более.
Подойдя к своему дому, сосед взбешенно распахивает входную дверь, пуляет кота внутрь и уже проходит следом, но тут замечает меня.
И только я собираюсь тихонько ретироваться в дом, как меня тут же ловят строгим:
— Эй, мадам!
Останавливаюсь.
— Торт съела? — спрашивает напористо.
И почему-то кажется, что если скажу "нет", то мне крупно влетит просто за компанию с котом.
Потому — я активно киваю.
— Ну… И как оно?
Сосед явно не стесняется своего внешнего вида и, как ни в чем не бывало, продолжает беседу.
— Антидепрессант нормальный?
Его взгляд бессовестно пробегает по моего лицу, нагло скользит ниже и вдруг становится откровенно плотоядным, останавливаясь где-то в районе моих ног.
А я только сейчас понимаю, что выбежала из дома в совсем коротких, домашних шортиках. И тут же теряюсь под мужским взглядом, прямо как юная, неопытная девочка.
Да и сложно не растеряться, когда перед тобой стоит гора мускулов с тонной тестостерона в венах — никакой лысины, обвисших трицепсов, как у Димы, и жира в районе живота.
Мышцы бугрятся, на мощных руках выступают вены, на груди, исчерченной татуировками, поросль темных волос.
— Да. Торт очень вкусный. Спасибо! — в смятении хватаюсь за ручку двери, снова собираясь сбежать.
Я уже забыла, каково это — ощущать такой откровенный, мужской интерес.
Боже мой!
Да за последние пару лет я из женщины превратилась в бесполое существо с набором хозяйственным функций.
— Извините еще раз за… доставленные неудобства — говорю напоследок. — Я просто…
Пытаясь подобрать нужные слова, опускаю взгляд вниз и вдруг натыкаюсь на выразительно подскочившее полотенце.
Все, что хотела сказать, моментально вылетает из головы!
Я забываю и про кота, который неожиданно бросился под колеса, и про ущерб, за который всё-таки хотела заплатить.
— Ну-ка, ну-ка… Чего смутилась-то? — явно издеваясь, подначивает собеседник. — Договаривай. Ты просто что?
— Я…Случайно — только и мямлю, усиленно делая вид, что ничего такого сейчас не видела.
Сосед в ответ нагло хмыкает, указывая на свою входную дверь.
— Еще одна такая случайность, мадам, и тоже пойдешь ко мне заложником. Понятно?
Не дожидаясь ответа, он заходит в дом.
А я с опаской отмечаю, что звучало это совсем не как шутка.
И выглядело — тоже совсем не шуточно…
Глава 5
— Тебе нужен любовник. Еще лучше — два. И лучше — одновременно.
— Фу, Кать…
— Нет, правда! Не смотри на меня, как монашка на еретика. Это факт.
Подруга налегает на подаренный коньяк с тортом, а я скромно сижу рядом и пью чай.
Не впустить в дом Катю — невозможно.
Особенно сейчас — когда мне плохо, а она, по собственному мнению, обязана выполнять свой святой долг и поддерживать подругу в беде.
Хотя обычно, если рядом Катя, беду можно умножать на два.
Но зато она — преданный и надежный друг.
Этого у нее не отнимешь.
— Кать, я даже…Даже не могу представить себя с другим мужчиной, понимаешь? У меня только Дима был.
— Был Дима. А с Димой было всего раз в месяц. Да?
Краснею.
— Ну…Да.
— Зато у твоего Димы, в отличие от тебя, всё было регулярно.
Больно…
Но правда.
— А теперь, дружок, подъем! Активней-активней! Сейчас как разожжем мангал, как нажарим мяса…
Устало валюсь лицом на стол.
— А может дома посидим? — предлагаю обреченно.
В темноте.
С наглухо зашторенными окнами.
— Никакого дома…На улице плюс восемнадцать. А ну-ка, хвост пистолетом подняла, попу на приключения настроила! Пора праздновать твой развод!
Сдаваясь без боя, выхожу с подругой во двор и обессиленно бреду рядом, равнодушно отмечая, что на улице — и правда хорошо.
Солнце, ласковый ветерок, на небе — ни облачка, весело шумят деревья, у дома напротив радостно визжат дети, играя в выбивного….
Дети…
Прикрываю глаза, чувствуя, как начинает болезненно ныть в груди.
И, сев за уличный столик, пытаюсь отвлечься, издалека наблюдая за соседом, который увлеченно чинит забор.
Он стоит с молотком в руке, снова голый по пояс.
Весь — просто как из рекламы…
Ну, каких-нибудь чудо средств типа "Выпей! И твоя женщина будет довольна".
Мышцы играют от работы, кожа блестит от пота и лицо у него такое напряженное, будто он прямо сейчас не забор чинит, а…
Краснею, отворачиваясь.
Вот тебе и раз в месяц, Вера…
Ты же порядочная женщина! Стыдно должно быть….
— Мамочки… — подруга оборачивается на звук молотка. — Это вообще — законно быть таким горячим? Да об него же сигарету прикуривать можно…
— Ну рискни — хмыкаю я.
И отворачиваюсь, замечая, что сосед уже смотрит в нашу сторону, будто пытаясь понять, что мы удумали.
Зато Катя продолжает оценивающе осматривать его с ног до головы.
Прямо как племенного жеребца.
Кажется, еще немного, и покрутит пальчиком, намекая ему повернуться. Это она точно может.
— Знаешь, а с таким экземпляром и двоих не нужно… — деловито заключает, начиная разводить мангал.
Снова удрученно валюсь лицом на стол.
— Значит, это и есть тот самый сосед? — не унимается Катерина.
— Он — бубню в стол.
— Соблазнительный, как греческий бог, и, злой, как черт, м-м-м? — мурлычет она. — Сестра так и говорила.
В точку.
Только пока не очень-то злой.
Главное — вести себя тихо и больше не устраивать ему проблем.
Уж больно реальная была угроза.
Кот, вон, бедолага, уже пленник.
И, откинув морду назад, протяжно, самозабвенно мяукает у приоткрытого окна, явно требуя свободы…
А я в это время — терплю все экзекуции от Екатерины.
Пихаю в себя салат, ем поджаренное на мангале мясо и даже делаю один глоток коньяка, когда подруга произносит тост.
Пью за предстоящий развод.
И просто хочу, чтобы всё это скорей закончилось.
Хочу в кровать, накрыться одеялком и…
Всё.
Вот только у Кати совсем другие планы.
— А теперь, главный номер этого вечера — салют в честь твоей свободы! — пьяно объявляет подруга, когда солнце окончательно прячется за горизонтом.
— Кать, уже поздно…
— Девять часов вообще-то. И у нас праздник, черт возьми! Имеем право.
Спорить с Катей — бессмысленно.
Да и сил нет.
Потому — я внимательно слежу за тем, чтобы фейерверк был установлен правильно, согласно всем правилам безопасности.
И даже блекло улыбаюсь, глядя, как в небе вспыхивают первые, яркие огоньки.
Красные, зеленые, синие, желтые…
Красиво.
На мгновение мне даже кажется, что я — еще только малышка Вера, которая восхищенно смотрит на мир своими широко распахнутыми глазами… И пока еще не в курсе, что жизнь — вообще-то очень пакостная штука.
— Свобода! — орет Катя, поднимая очередной стакан с коньяком к небу. — Еххууу! А ну быстро загадывай желание!
И я загадываю…
Даже не смотря на то, что с неба падают не звезды, а искры салюта.
"Боже, миленький, дай мне ребеночка!" — умоляюще шепчу в небо. — "И мужа. Верного, надежного и…."
Но вдруг один залп летит не в верх, а в бок — прямо в деревянный забор моего нового соседа.
Я холодею от ужаса.
И подпрыгиваю на месте, когда второй, следом, подлетает выше. Врезается в его окно и с жутким свистом таранит его, разлетаясь снопом разноцветных искр.
— Боже….
Нет-нет-нет…
Зажмуриваюсь, молясь всем богам, чтобы залп не пробил стекло и не влетел внутрь.
И открываю глаза, понимая, что это был последний выстрел.
Но от того, что вижу — мне хочется просто рвать на себе волосы от ужаса…
Это сон. Боже, пожалуйста, пусть я проснусь…
Горит!