Глава 11

Одет он, как всегда, безупречно. С иголочки. Черный костюм, синяя рубашка, начищенные до блеска туфли.

И сейчас, учитывая, что на мне домашнее платье в цветочек, а волосы растрепаны от ветра, его безупречность воспринимается мной, как никогда, паршиво.

— Вер! Здравствуй… — он останавливается напротив.

— Привет — отвечаю ровно.

А сердце уже бешено тарабанит в груди, не давая дышать.

Боже, помоги мне не выглядеть жалкой…Умоляю!

— Как узнал, где я живу?

Муж пожимает плечами, заинтересовано оглядываясь по сторонам.

— Так у меня же твоя геолокация есть.

Ах да.

Та, которую он установил, когда думал, что я ему изменяю.

Сейчас от этого смешно.

Всё уже давно было шито белыми нитками.

Ты, Вера, думала, что он тебя любит, и потому — так сильно ревнует, а он просто оценивал людей по себе. Как банально-то, Господи…

— Ты не отвечаешь на мои звонки. Я звонил тебе ночью…Сегодня тоже звонил. Несколько раз.

— Неужели так беспокоился? — спрашиваю холодно.

— Разумеется — отвечает важно. — Ты уехала из дома в ужасном состоянии…Тебя всю трясло. Мало ли, что ты могла сделать с собой в таком ужасном состоянии.

Слышу, как позади останавливается машина.

Прямо за моей спиной.

Отхожу чуть в сторону с дороги, на тротуар, чтобы никому не мешать. А сама — не свожу взгляда со своего пока еще мужа.

— Я польщена твоей заботой. Но, будь добр, переходи к делу — требую спокойно. — Я тороплюсь.

— Неужели… — хмыкает он.

— Представь себе.

— Уж не на свидание ли? — спрашивает с издёвкой.

— Похвальная сообразительность…

Муж печально усмехается, с вселенским сожалением глядя мне в глаза.

— Вер… — говорит снисходительно. — Я понимаю, что тебе больно и паршиво. Но пытаться вызывать у меня ревность таким смешным образом — глупо. Мы ведь уже не дети.

— К делу — чеканю я.

Он разводит руками и тяжко вздыхает.

— Что ж. Как скажешь. Если ты не против, я хотел бы обсудить твои права на эту машину — кивает в строну моего шевроле. — Напомню, что это была моя покупка.

— Выражайся точнее, милый. Это был твой подарок.

— Боюсь, ты трактовала мои действия ошибочно — деловито поправляет свой галстук. — Это было приобретение для всей семьи. Мое вложение. Но ты больше не часть моей семьи. Поэтому, с твоей стороны было бы честнее…

— Не тебе говорить мне о честности! — вспыхиваю я. — Если ты не забыл, я десять лет работала в твоей компании. Бесплатно.

Муж снова удрученно вздыхает.

— Вер, я понимаю, что ты сейчас не можешь взглянуть на ситуацию объективно. В тебе говорит обида. Но, знаешь… Если тебе будет легче, я скажу как есть. Я не хотел, чтобы у нас с тобой вот так вышло.

Улыбаюсь.

— О, правда?

— Правда! Я искренне верил, что смогу без детей. Даже смирился, что ты у меня такая…

Меня передергивает от этих слов.

От отвращения, от отчаяния, злости…

И я вдруг ясно осознаю, что уже давно не испытываю никаких чувств к этому человеку.

Они умерли, похороненные под всеми "смирился", "я люблю тебя даже неполноценной" и "я всё равно готов быть рядом".

— А потом с Юлей как-то само получилось. И… Вер, я просто не смог от этого отказаться. Я когда услышал, как у моего ребенка сердце бьется…Это такое нереальное ощущение! Я знаю, что ты не сможешь меня понять. Понимаю, что тебе это просто не дано. Но твой цинизм в этой ситуации… Он совершенно неуместен!

Сжимаю челюсти до скрипа.

Как он всегда умел…

Быть культурным и вежливым, и, вроде ни сказать ничего явно оскорбительного, но ты чувствуешь себя так, будто тебе всю душу ножами истыкали.

Прямо по болевым точкам.

И дышать!

Дышать нечем…

— Я всё понимаю, Дим — отвечаю устало. — И желаю вам счастья. Правда. Но имущество будем делить через суд. Больше приезжать не нужно.

Разворачиваюсь, чтобы уйти.

Сбежать!

Но муж останавливает меня, схватив за руку.

— Вер — его голос становится мягче — давай не будем так плохо расставаться. Я понимаю, что у тебя ко мне чувства. Знаю, что тебе больно… Но я готов помочь. Готов быть рядом… Может, мы зайдем в дом, выпьем вина и еще раз все обсудим? Попытаемся найти компромисс.

Возмущенно открываю рот, чтобы послать его к чертовой матери, но не успеваю.

Хлопает дверь авто…

И муж резко отпускает мою руку, глядя куда-то мне за спину. А я вдруг четко и безошибочно улавливаю аромат мужского парфюма из своего бесстыдного утра. Он обволакивает, проникает под кожу, посылая по телу сотни сладких импульсов…

— Надо же. Какая встреча — хрипит знакомый голос.

Пальцы на миг сжимаются на моей талии. И следом тяжелая ладонь уже собственнически опускается мне на ягодицы…

— Давно просил Верочку познакомить меня со своим мужем. Но она боялась, что мы с тобой не поладим… — ладонь бессовестно сжимается. — Да, моя прекрасная мадам?

Глава 12

Сначала мне непроизвольно хочется оттолкнуть его от себя, в панике покачать головой, оправдаться…

Нет-нет-нет.

Я ведь — порядочная женщина, и никогда не позволяла себе ничего подобного…

Это клевета! И даже шутки о подобном неуместны.

Но я забываю про все эти доводы, когда вижу, как поменялся в лице мой супруг. При виде Рустама с него моментально слетело то самодовольное, надменное выражение, которое заставляло меня чувствовать себя рядом с ним ничтожной и жалкой.

Теперь — жалким выглядит именно он.

И, Господи Боже, именно это его обалделое выражение лица мне хочется запомнить на всю оставшуюся жизнь!

— Что все это значит? — выдавливает он наконец. — Вы что… Спали с моей женой?

Рустам лениво усмехается, вскидывая подбородок.

— Ну… Спали мы редко, парень.

У мужа нервно дергается щека.

К такому обращению он явно не привык. К таким ситуациям — тем более.

Но теперь его не спасает ни идеальный костюм с эмблемой дорого бренда, ни начищенные до блеска туфли. С него окончательно слетел весь налет самоуверенности и превосходства — он потерялся.

А сосед, войдя в кураж, азартно продолжает играть со своей жертвой дальше, как коварный хищник, который уже почуял первую кровь.

— Кстати, матрас у тебя в спальне хреновый — добавляет он. — Даже не представляю, как на нем вообще можно спать. Поменял бы, дружище, а то ведь никакого гостеприимства…

Лицо Димы выразительно краснеет от злости.

Но мой муж — трус.

Он прекрасно понимает, что соперник ему явно не по зубам и, надменно делая вид, что просто не желает с ним разговаривать, нападает уже на меня.

— Вера… Ты что, встречалась с ним в нашем доме? В нашей кровати?! — его голос вдруг надламывается, переходя на непривычный визг.

Сосед презрительно усмехается.

И, как только я хочу ответить на вопрос мужа, резко щипает меня за ягодицы, мол "молчи, женщина, я разберусь сам".

Чувствую, как щеки моментально обжигает огнем.

Вот же нахал!

Ну просто невозможный!

— На кровати, парень. На полу, в душе, в машине… Вот в этой, кстати — указывает на мой шевроле и затем переводит взгляд на меня.

В карих глаза пляшут озорные черти.

— Так ведь, Верочка? Или я что-то упустил?

— Кухонный стол, милый… — отвечаю с придыханием.

И звучу, вроде, эротично, а вот выгляжу, наверное, как отборная помидорка, которая не только смущается, но еще и пытается сдержать истеричный смех.

Мне вдруг становится весело от этого детского спектакля.

А еще — тепло и спокойно от мужчины, который водит ладонью по моему телу, прижимает меня к себе и решает проблему, на которую у меня уже совершенно не оставалось сил.

Я словно под невидимым щитом, который прячет от всех ударов.

И меня уже не задевает, когда муж обращается ко мне с новой, обвинительной дозой яда.

— Знаешь, Вера… — не говорит, а цедит сквозь зубы. — Я был готов ко многому. Но ты всё равно смогла меня удивить. Браво!

Он опять нервно оттягивает узелок галстука.

— И ты еще и пыталась сделать меня виноватым? Ты?! Да ты обязана оставить мне все имущество, слышишь? Я не позволю наживаться за мой счет! Я дал тебе дом, работу… Всё дал! И вот чем ты мне оплатила? Я тоже был с тобой нечестен, да! Но я никогда…Никогда, слышишь? Не позволял себе…

Но нет.

Я уже не слышу…

Потому что Рустам, не желая ждать завершения этого истеричного монолога, уже тянет меня к себе и безапелляционно впивается в мои губы.

Прямо здесь.

На улице, на глазах у мужа, он напористо, глубоко проталкивается в мой рот языком, заставляя его принять.

Но меня уже и заставлять не нужно.

Послав к черту всю мораль, я отвечаю на его поцелуй, как самая, что ни на есть, распутная женщина. Прижимаюсь к нему всем телом, веду по крепкой груди пальцами и полностью вживаюсь в свою греховную роль.

Мне хочется утереть нос своему "все еще мужу"!

Показать, что я — не бракованная, никому ненужная вещь, которую можно вот так просто выбросить за дверь…

Даже если можно…

Даже если он уже выбросил!

Но это желание — лишь первый импульс, который испаряется почти сразу. И, через пару секунд в моей голове уже не остается никаких сторонних мыслей. Единственное, чего мне хочется — чтобы эти губы ни на минуту не прекращали меня целовать.