Лейла пискнула, послышался поспешный топот ее ног.

— Слушаюсь, господин…

— Куда потащил? — Попыталась я высвободиться, задергавшись в коконе из покрывал.

— Домой! И для рабыни ты слишком бойкая…

— А я и не просилась в рабство! — зашипела я рассерженной змеей.

— Понятно, тогда лучше молчи. Пока я не вспомнил, что я твой хозяин!

Я внезапно передумала дергаться: все равно причиняю себе боль. Затихла, посматривая по сторонам. Отряд собирался на дворе, укладывая на лошадей тюки, сверху сажая детей, которых купили вместе со мной. Их привязывали к луке седла, видимо, чтобы не сбежали. Туда же усадили и часть женщин, выглядящих подавленно и испуганно. В том числе и Лейлу.

Четырех женщин, закутанных в ткани, как и меня, вынесли из постоялого двора воины. Каждого воина возле лошадей ждал второй воин. Первый, прежде чем запрыгнуть в седло, передавал свою ношу второму. Потом, когда первый воин уже сидел в седле, второй воин бережно укладывал женщину к нему на колени. Всех четырех женщин, крепко прижимая к груди, удерживали в седле воины, не позволяя ни отстраниться, ни шевельнуться.

Меня весьма бережно усадили к кому-то на колени. Не сильно прижимая спиной к груди, усадили боком. Уже через мгновение я оказалась в горячих объятиях другого воина, который к тому же почти с головой укрыл меня собственным плащом.

Отряд тут же тронулся в дорогу. Через полчаса мы пересекли город полностью и выехали через большие крепостные ворота.

Только тогда всадники, крепко удерживая женщин, пустили коней в галоп, стремясь, видимо, побыстрее покинуть черту города и скрыться в лесу, из которого, кажется, я и приехала.

Я не выдержала тряски, видимо, даже застонала, постепенно отключаясь от острой боли.

— Потерпи… Как только мы сделаем тебя своей, у тебя ни одного шрама не останется! — раздался низкий мужской голос над моей головой. — Выпей, тебе станет легче! — мне в руки сунули флягу, и я, жадно приникнув к ней, несмотря на горечь трав, настоянных на вине, глотала терпкий настой. Не могла остановиться, до того сильно хотела пить. Мой организм требовал и еды… Понятия не имею, когда ела в последний раз…

Но ее мягко отобрали, не дав напиться от души.

— Не торопись, тебе нельзя много настойки! — Мужчина нежно прижал мою голову к своей груди, поглаживая по волосам. — Скоро боль пройдет!

Боль правда постепенно сошла на нет. И я даже смогла задремать, привалившись к груди воина.

С каким-то наслаждением жадно вдыхая его запах. Боже, никогда в жизни так сильно не сходила с ума по мужскому аромату. Хотела пропитаться им с головы до ног и не понимала этого странного абсурдного желания.

Попыталась отстраниться, даже высунула голову из-под плаща и, несмотря на ворчливое недовольство воина, вдохнула полной грудью свежий воздух, сразу прочищая сознание.

К ночи, когда на небе начали загораться звезды, отряд сделал привал. Меня так же бережно передали с рук на руки другому воину.

Тот как-то быстро, опустил меня на какой-то тюк с вещами прямо в одеялах, возле костра, который споро развели другие воины. Еще через полчаса на костре кипела ароматная мясная похлебка.

Мне в руки сунули миску, ложку и даже дали кусок хлеба с большим ломтем копченого мяса и сыра. В миску налили похлебку.

Я с жадностью накинулась на еду, чуть ли не давясь ею. Мясо это хорошо, мне нужны силы, чтобы снова попытаться сбежать. Не собираюсь становиться покорной рабыней у парочки властелинов, возомнивших себя пупом земли.

Волки накормили всех рабов, даже вполне живых женщин, тех самых, которых, видимо, насиловали всю ночь. Правда, их почему-то держали отдельно от всех…

Что за странности тут творятся?

Выясним!

Едва я поела, как появилась Лейла и, задрав на мне рубашку, быстро отмотала куски ткани, снова пропитавшиеся кровью. Один из воинов принес миску с горячей водой. Лейла, смочив кусочек ткани, осторожно промыла мои раны. Затем, смазав спину мазью, достала из сумки чистую полоску ткани и снова обмотала меня ею.

— Давай попробуем сбежать… ночь все же! — зашептала она мне, продолжая обматывать импровизированным бинтом.

Глупая дурочка!

Если эти мужики волки-оборотни, то далеко нам не уйти. Я почти уверена, что все они сейчас спокойно слышат наш разговор.

— Замолчи! — рыкнула на нее, оглядываясь с опаской. Вроде бы на нас никто не обращал внимания. — Если они все оборотни, то сейчас прекрасно слышат все, что ты мне предлагаешь!

Женщина побледнела и едва не грохнулась в обморок от ужаса.

— У оборотней отличный слух, обоняние и хорошо развиты инстинкты, в том числе, охотничий. Хочешь стать чьим-то обедом? — Лучше пусть ее напугают мои слова, чем она попытается сбежать сама и испортит мне все.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, в моем мире существует множество легенд об оборотнях, и если они волки, то нам не позволят сбежать. Кроме того, ты знаешь, куда бежать, и сможешь меня нести? — вздохнула я.

— Нет…

— Даже не вздумай сбегать, — прошипела я ей, — тебя поймают и убьют… — Мы умолкли, когда к нам направился один из моих «хозяев».

— Собираемся! Ночь коротка, к рассвету будем в степи, а там и дома! — меня снова закутали в одеяла и усадили на седло. Точнее, на колени второго «хозяина».

— Даже не пытайся сбежать! — Обжег ухо горячий шепот, а стальные объятия сжались. — Я слышал весь ваш разговор. И Лейла еще получит…

— Нет! — поспешно перебила я волка. — Прошу, не трогайте ее! Она всего лишь слабая женщина, умирающая от ужаса и страха перед оборотнями. Она боится вас! И хочет спастись. Не вижу здесь ничего плохого!

— А ты значит, не боишься? — раздался над моей макушкой хриплый голос, от которого почему-то мурашки разбежались по всему телу.

— Боюсь! Но я могу за себя постоять! А она нет! В моих глазах мужчина, поднявший руку на женщину, падает ниже некуда. — Навряд ли, этот дикарь знает, что такое «упасть ниже плинтуса». — Тот, кто бьет беззащитную женщину, — обычный ублюдок, а не мужчина! — пробормотала я и отвернулась от мощной мускулистой груди.

Отряд тронулся в путь, а я смотрела прямо перед собой, стараясь запомнить дорогу. Кто знает, возможно, когда-нибудь мне эти знания пригодятся.

— Я учту твое мнение, — хрипло рыкнул волк, дал мне выпить настоя из фляги, и я благополучно уснула под размеренное дыхание волка и тихий стук копыт. Просто отрубилась, в последний момент поняв хитрый ход волка.

Он опоил меня не только для того, чтобы уменьшить боль в спине, но и для того, чтобы я не запомнила дорогу, по которой смогу вернуться назад. В тот лес, в котором появилась в этом мире.

Глава 9

Максима

Понятия не имею зачем, но он, каждый раз опаивал меня сонными травами.

Иначе, как объяснить, что отрубалась даже после нескольких глотков бурды, которой воин поил меня из фляги. И через несколько минут глаза сами собой закрывались.

— Дикий табун! — услышала я сквозь сон чьи-то крики и мгновенно очнулась, охваченная странным предчувствием. Словно должно произойти нечто очень важное для меня и для моей дальнейшей жизни в этом мире.

С интересом выглянула из кокона. Мне в руки опять ткнули фляжку и кусок хлеба с сыром. Я подозрительно принюхалась, опасаясь, что в этом пойле опять подмешано снотворное. На что воин лишь хмыкнул и прошептал мне в макушку:

— Пей, не бойся. Сонного зелья там нет. Днем вредно много спать. А ты нам нужна здоровой… — Зарылся лицом в мои волосы, жадно дыша и вроде покрывая голову легкими поцелуями. — У нас на тебя очень много планов…

Ишь, заботливый какой…

Почему же мое тело так реагирует на его запах, на его объятия? Почему ощущаю жар горячего мужского тела даже сквозь толстое одеяло?

Бред какой-то!

Встряхнулась, отгоняя непрошеный морок. Отстранилась от «хозяина», проветривая мозги от опьяняющего дурмана, который туманил разум, лишал воли и склонял к мысли, что вот так прижаться к этому мускулистому красавчику не так уж и плохо.

Мотнула головой, жадно вдыхая свежий прохладный утренний воздух.

Ну, уж нет!

Местное белое светило уже встало, окрашивая небосвод в яркие оттенки белого, серого и фиолетового.

А я потрясенно замерла, увидев, как прямо на нас в предрассветных лучах, поднимая столб пыли, мчится табун лошадей.

Никогда не видела ничего прекрасней, чем вид несущихся мощных грациозных животных.

Иссиня-черные создания словно парили над землей в клубах серого дыма, поднимающегося из-под копыт. Грохот от соприкосновения копыт с землей стоял оглушающий. Создавалось ощущение, что прямо на нас с огромной скоростью движется серая лавина. Еще немного, и она просто смела бы нас с лица земли.

— Нам не уйти, остаемся на месте, возможно, дикие лошади вовремя заметят нас и просто обогнут препятствие, — раздался чей-то голос.

И действительно, за километр до нас табун вдруг стал сворачивать в сторону, пытаясь обогнуть наш лагерь по широкой дуге.

Сейчас я могла более подробно разглядеть диких лошадей.

Необычайно красивые животные. Крупные, мускулистые, с длинной, развевающейся на ветру гривой. Под гладкой лоснящейся кожей бугрились и перекатывались при каждом движении мускулы.