Бррр!


Смогла бы она ударить человека? А убить?

Нет!

Значит, что ей оставалось: покинуть поле боя молча, уступив своего мужчину сопернице. Она так и сделала и до этого момента не сомневалась в правильности своего поступка.

Из-за двери послышался негромкий разговор, кажется, мама ответила на телефонный звонок. Люся невольно прислушалась, голос мамы показался ей неестественным, будто она заискивала. Кто бы это мог быть?

Люся подкралась к двери, приложила ухо. Подслушивать нехорошо, но она уже почти не сомневалась.

— Мама! — Ярость вспыхнула в ней, даже в глазах потемнело. — Немедленно прекрати разговор! — взвизгнула Люся.

Вероника Сергеевна повернулась к ней, все еще прижимая телефон к уху, долгая улыбка сползла с губ:

— Что ты, Людмила, — глаза ее округлились, губы сжались в трубочку, — возьми телефон и поговори с человеком, он имеет право объясниться. — Мать протянула трубку, Люся выхватила ее и нажала отбой.

— Не смей договариваться с ним за моей спиной! — закричала Люся. — Он предал меня! Предал твою дочь! Понимаешь ты это?!

— Успокойся. — Мать, кажется, испугалась, лицо пошло красными пятнами. — Это истерика, немедленно возьми себя в руки!

Люся замерла, схватилась за голову, медленно посчитала до трех, выдохнула и заявила:

— Так, все, я еду домой. Должно пройти время. Мама, папа, прошу прощения, но я действительно не в себе сейчас. Поговорим потом.

И, не слушая мамины вскрики, ушла в ванную, достала из машинки джинсы, свитер, носки, надела это все, затолкала вместо них новую пижаму и халат. Вышла в прихожую. Мать стояла под дверью и смотрела с ужасом, как Люся сунула ноги в ботинки, набросила куртку, подхватила сумку и, не сказав больше ни слова, вышла из квартиры.

Дела домашние. Кот-собеседник


— Вот такие дела, — со вздохом закончила Люся, рассеянно помешивая ложечкой в кружке с остывшим кофе.

Кот успел слопать сосиску и вылизать йогурт с фарфорового блюдечка — розовые пастух и пастушка, золотая каемка — остатки сервиза, прадедово наследство.

Он вспрыгнул на широкий подоконник и устроился там подремать.

— Какая ты все-таки скотина неблагодарная. — Люся помыла блюдце, подмела крошки, бормоча: — Если ты собираешься у меня обосноваться, придется купить всякие прибамбасы кошачьи: миски, лоток, что там еще нужно? — Она с сомнением взглянула на свернувшегося клубком гостя. — Хотя не верю я, что ты бездомный, наверняка поблизости где-то обитаешь. Может, хозяева только на выходные приезжают? — Она сунула веник в угол. — Так, ладно, надо бы и делами заняться, как думаешь? — Она поймала себя на мысли, что очень глупо разговаривать с котом, но ведь никто не слышит, так что не считается. — Поеду-ка я по делам, — сообщила она постояльцу, — а с тобой что делать? Оставить одного? Нельзя, набедокуришь. Форточку открыть — дом выстудится, мороз-то сегодня неслабый. Вот наказание на мою голову.

Она пошла в спальню одеваться, а когда вернулась, кота на кухне не было, нашла его под дверью на улицу.

— Со мной поедешь? — удивилась.

Кот ответил коротким «мяу».

— Извини, я еще не изучила твой язык.

Люся открыла дверь, кот медленно с достоинством вышел и, не оглядываясь, потрусил прочь со двора, прыгнул на забор и был таков.

— Коты гуляют сами по себе, — пробормотала Люся, садясь в машину.

До вечера она колесила по магазинам, выбирая самую необходимую мебель и технику, договорилась о доставке. Купила новый телефон взамен разбитого, поменяла номер и почувствовала, как отрываются невидимые нити, связывающие ее с прежней жизнью.

Напоследок побывала в супермаркете, накупила продуктов себе и коту. Позвонила Ольге:

— Привет, это я, запиши новый номер.

— Обрезаешь хвосты?

— Кстати, о хвостах, — Люся стояла у стеллажа с кормами, — подскажи, пожалуйста, что надо купить половозрелому здоровенному коту?

— Ты завела кота? — удивилась подруга.

— Нет, он сам завелся. — Люся сосредоточенно разглядывала этикетки. — Оль, какой туалет лучше?

В течение получаса она кидала в тележку все, что называла подруга. Наконец, нагруженная «по самые уши», покатила покупки к машине. Забила багажник и поехала домой.

А вернувшись уже в сумерках, вспомнила, что забыла купить лампочку.

«Кота Базилио», так она про себя прозвала нового знакомого, не было. Стало даже обидно:

— Ну вот, накупила ему всякого, а он где-то загулял. Эх, мужики… Ладно, заявишься ты еще!

Люся выгрузила сумки. Водрузила пакет с кормом на подоконник и, приготовив себе чай, отправилась в комнату, решив посмотреть старинную мелодраму на сон грядущий.

Спала чутко, часто просыпалась, прислушиваясь к звукам с улицы, ей казалось, что кот замерзает под дверью и просится в дом.

Не дождалась.


Утром приехала доставка, привезли кухню и кровать. Пока заносили, ходили туда-сюда, наполнив дом шумом и морозом, откуда ни возьмись, явился Базиль, он деловито шмыгал меж ног грузчиков, обнюхивал упаковку, даже собирался запрыгнуть в фургон, но его отогнали.

— Хозяин, — усмехнулся один из мастеров, кивнув на кота. — Как зовут?

Люся пожала плечами:

— Не знаю, прибился вот. Базилио.

— Васька, что ли?

— Может, и Васька. Васька, кис-кис-кис, — позвала она кота, тот посмотрел равнодушно, но не подошел.

Когда мастера закончили сборку мебели и уехали, Базиль исследовал спальню, проверил, хороша ли кровать, и, убедившись, что все в порядке, побежал на кухню, задрав трубой хвост.

— Ага! Так, значит, решил вернуться? — переспросила Люся, с иронией поглядывая на совершенно освоившегося кота. — То есть ты считаешь, что тоже достоин вознаграждения за труды?

Базиль уселся перед холодильником и несколько раз требовательно мяукнул.

— Знаешь, я рада тебя видеть, — призналась Люся, достав из пакета купленные миски, — я переживала, между прочим.

Базиль замурлыкал и потерся о ее ноги.

— Так-так, ты, значит, понимаешь, что сейчас я тебя кормить буду? — Люся вскрыла пакет и насыпала корм в миску. — Вот, угощайся, не знаю, что ты любишь, взяла на свой вкус — с индейкой. — Она поставила миску перед котом.

Базиль принюхался и захрустел мясными подушечками. Люся налила во вторую миску воду, поставила рядом.

— И все-таки, ты чей? — задумчиво спросила, глядя на увлеченно обедающего кота. Сомнений у нее не осталось. Базиль знал, что такое миска, сухой корм, он отлично ориентировался в доме и не боялся людей.

— Насыплю-ка я тебе лоток, дружочек, а то не ровен час…

К лотку Базиль тоже отнесся благосклонно. Обновил.

Ночью Люся снова осталась одна. Кот, выспавшись на новой кровати, сбежал, не поблагодарив.

Бывший


С утра Люся отправилась на очередное собеседование. Офис, хоть и находился в центре, впечатления не произвел. Ее сразу же пригласили в кабинет директора, и тот стал расспрашивать, почему она уволилась с прежнего места работы. «Это личное, — ответила Люся и рассердилась. — А почему вас интересуют не мои профессиональные знания, опыт, навыки?»

Директор взглянул недоуменно: «Конфликт с коллегами?» — заключил он почему-то. Принял ее за скандалистку. Люся горько усмехнулась: «Повторюсь, это личное. Я человек неконфликтный». Директор как-то поскучнел, разговор явно зашел в тупик, он листал какие-то бумаги, поглядывая на Люсю время от времени. Она уже поняла — сюда не возьмут.

Вернулась домой вечером. Свернув на свою улицу, заметила знакомую машину у ворот. Алекс!

— Нет! — В сердцах ударила ладонями по рулю. Подчинилась порыву — резко сдала назад, собираясь развернуться и укатить подальше, только чтоб не встречаться с ним. Чуть не врезалась в автомобиль соседа. Остановилась, с тоской глядя на человека, переминающегося у забора. О, как же она ненавидела его сейчас!

В окно раздался стук. Она повернула голову: сосед, склонившись, показывал на пальцах, чтоб она проехала вперед и пропустила его.

— Да-да, конечно. — Вымученно улыбнувшись, тронулась с места, машина поползла. Алекс, разумеется, заметил, вышел на дорогу, замахал руками.

«А если газу поддать и…» — Она криво ухмыльнулась, с трудом подавив в себе желание задавить ненавистного предателя.

Подкатила к воротам, натянула на лицо маску безразличия, вышла из машины, не глядя на Алекса, открыла ворота. Он бросился помогать, но Люся остановила его взглядом.

— Мил, ты чего? — услышала она и решилась все-таки взглянуть ему в лицо. Красивое лицо уверенного в себе, здорового мужика — породистое, все в нем прекрасно, все вылеплено и выверено до черточки. И глаза — как она любила смотреться в них: там на дне радужки загорались золотые искорки, когда Алексу было весело; она тонула в его томном с поволокой взгляде «малыш, иди ко мне…».

Сейчас он смотрел сердито, хотя она чувствовала его тревогу и неуверенность, три года не прошли даром.

— Людмила, что все это значит? — спросил он, вглядываясь в ее лицо.

Ей почудилась интонация матери, он часто копировал кого-то, выходило похоже. Девушка чуть не расхохоталась — нервы-то не железные.

— Алексей, давай начистоту, я видела, как ты занимался сексом с сотрудницей из рекламного отдела. Так что, думаю, вопрос исчерпан, говорить нам не о чем. Всего хорошего.