— Пожалуйста, — прошептала я.

Возможно, она поняла все моё отчаяние. Если бы у дочки случилась сейчас истерика, меня бы просто сломало. И её руки потянулись к молнии, она сняла куртку и замерла с ней растерянно, не зная, куда девать. Я приняла куртку, затем помогла ей снять сапоги. Артур молча стоял за нами и смотрел. Просто самый страшный сон. Я снова в этом доме. Скоро соберётся вся семейка. Только любви, которая помогала раньше уже и в помине нет.

— Ей нужно будет поесть, — сказала Артуру.

— Она не может поужинать внизу?

— Нет, — отрезала я. — И ты должен отнести на кухню контейнер, который я дам тебе. Пусть согреют, сервируют и принесут.

Дианка бы не стала есть их еду, пусть там хоть лобстеры чёрной икрой фаршированные, с трюфелями в попе. Она ест только строго определённые блюда.

Артур принял пластиковый контейнер с макаронами с крайне недоуменным видом, но на кухню отправился. Я выдохнула. Оглядела комнату — в принципе, кроме декора и некоторых элементов все было так же. Проводила Диану в ванную, сделала из нескольких томов книг Вершинина старшего подставку для её ног, она не доставала нормально до раковины, и мы умылись.

— Я не знаю, как тебе это объяснить, — вздохнула я. — Возможно, ты меня ненавидишь сейчас, но поверь, я делаю это ради тебя.

Конечно же, Диана не ответила. Через несколько минут в комнату принесли поднос. Служанка молча поставила его и замерла, ожидая распоряжений.

— Идите, — вздохнула я.

Мне никогда не доставляло удовольствия руководить другими людьми. Конечно же, повар не мог поверить, что кто-то должен будет есть одни макароны, их сервировали с мясом, зелёным горошком, сыром. Добавили несколько соусов в плошках, ещё неведомой всячины. Я вздохнула. Поставила поднос на стол и принялась нещадно выковыривать из макарон все лишнее.

— Ты кормишь её одними лишь макаронами?

Я вздрогнула — так увлеклась освобождением макарон, что даже не заметила возвращения Артура.

— Да, я дрянь какая мать. Я настолько нищая, что у меня ребёнок не видел никакой другой еды и не привык её есть. Я ужасная. Надеюсь, на этом вопросы закончились? Это моя дочь, я её родила, и я не потерплю никакого вмешательства, твоего или твоих родных.

Артур точно не ожидал отповеди, удивлённо поднял брови.

— Да мне плевать, — пожал плечами он. — Приятного аппетита.

И снова вышел. Я не могла заставить себя спуститься вниз и ужинать там, хотя понимала, что не смогу год отсиживаться в комнате. Да и Диану одну в чужом месте не оставить, с собой брать это фиаско, её реакция не неадекватную Стеллу может быть непредсказуемой.

Есть мне хотелось. Диана едва клевала свои без ничего макароны, я слопала весь горошек, мясо и сыр, и мечтала только об этом — закрыть глаза, открыть, а год уже прошёл. Мы снова свободны и у нас есть деньги.

Та же девушка молча забрала поднос. Я разложила наши вещи, застелила огромную постель Артура скромным своим бельём из дома, достала одеяло Дианы, её должны были окружать привычные вещи. Убедить её принять душ или ванную здесь я не смогла. С усмешкой подумала — возможно придётся каждый божий день ездить в свою нищую квартиру, чтобы помыться.

Артур не возвращался, и я была благодарна за это. Его огромная комната была слишком тесна для нас двоих, сколько бы места не было, его бы не хватило. Я уложила Дианку и легла сама, хотя времени было только девять.

Артур пришёл к десяти. Я не пошевелилась, пусть считает, что сплю. От бывшего, тьфу, нынешнего мужа немного пахло алкоголем и табаком. Он сходил в душ, плотно прикрыв за собой дверь, звуков она почти не пропускала. Затем лёг на диван и в комнате воцарилась тишина.

Конец ознакомительного фрагмента