Впереди показались огни постоялого двора. Загадочное мерцание указательных фонарей обещало укрыть от ветра, угостить чашкой горячего супа и проводить в постель, где можно будет вытянуться во весь рост. Меня, уставшего от неудобной позы, эти огни поманили за собой, словно мотылька. Я зевнул, понял, что до поместья счетовода не дотерплю, и предложил:

— Господин Хаган, может быть, мы здесь с вами расстанемся?

— Расстанемся? Как это? — воскликнул господин Хаган.

Мои слова застали счетовода врасплох.

— О! Вот как? Что ж… У нас здесь нет места, — пробормотал он. — Наверное… Мы вас высадим?

— Да, это будет замечательно, — согласился я. — Мы с Тарханом останемся на постоялом дворе, а вы продолжите путь.

Счетовод всполошился:

— Но я не умею управлять повозкой!

— Я научу. Это несложно, — чуть ли не впервые за всю ночь Тархан подал голос, и потому слова прозвучали хрипло и жутко.

— Да? Уважаемый палач, вы тоже не отвезёте меня в поместье?

— Я спутник Октая.

Господин Хаган вздохнул и заговорил совсем жалобно:

— Досточтимый жрец, вы точно хотите сойти? Уверяю, в поместье моего господина вам окажут лучший прием!

На мгновение я заколебался. Провести ночь на постоялом дворе или побыть гостем в поместье, ощутить тень того, что когда-то было даровано мне по праву рождения? Да и имя клана было незнакомо, а я знал наизусть все влиятельные семьи Южной провинции… Вот уж чего я не хотел, так это появляться перед теми, кто мог узнать во мне представителя опозоренного рода.

«Октай, когда ты в последний раз брался за списки семей Южной провинции? Десять лет тебя учили быть женской радостью, а не тому, что должен знать аристократ. За десять лет много всего могло случиться. Например, кто-то из старых приятелей отца мог основать собственный клан…» — раздался в голове тихий шёпот разума.

— Господин Хаган, я бывал в домах влиятельных людей. Несомненно, ваш клан примет меня с распростёртыми объятьями, однако общаться с высокопоставленными и родовитыми ужасно утомительно. А уж для такого простого жреца это будет сложнее вдвойне. Давайте вы проявите милость, и мы с вами расстанемся у постоялого двора? — Я не выдержал и широко зевнул.

— Господин палач, может быть, вы всё-таки отвезете меня?

— Не могу. Я связан обещанием.

Это подействовало. Господин Хаган повздыхал ещё немного, но после подробного рассказа Тархана об управлении повозкой согласился сесть на козлы и доехать до поместья самостоятельно. Чтобы счетоводу не пришлось разворачиваться, Тархан не стал сворачивать с дороги и остановил повозку у ворот постоялого двора.

— Господин Хаган, уступаем вам место, — сказал я, и мы с Тарханом, поправив котомки за плечами, спрыгнули на землю.

Сначала из повозки показался зонт с ласточками, затем сам счетовод. Он взмахнул волосами и, изящно вспорхнув на козлы, перехватил поводья:

— Благодарю вас за помощь.

Мы с Тарханом ответили положенными словами благодарности за повозку и подошли к воротам.

— Эй, вы там! Открывайте!

Но нас встретила удивительная для такого места тишина. Как мне показалось, стало ещё тише, чем до нашего появления. Крикнув ещё раз и не добившись ответа, мы с Тарханом переглянулись.

— Время очень позднее. По всей видимости, все уже спят, — предположил я очевидное.

За воротами что-то зашуршало, раздался подозрительный скрип и стук, словно их чем-то подпёрли. Мы толкнули боковую дверь — и нос к носу столкнулись с белым, словно мел, слугой.

— В-в-вы! — заикаясь, выдавил он, пуча глаза и тыча пальцем в нас.

Я вежливо склонил голову и легко улыбнулся.

— Прошу прощения за столь поздний визит. У вас есть комнаты? Или хотя бы место, где мы могли бы отдохнуть?

Слуга же всё трясся и тыкал пальцем, хватая воздух ртом.

— В-вы привели Господина с зонтом! — прошипел он.

И в его устах это звучало отнюдь не как похвала.

— Господина Хагана? — уточнил я, несколько растеряв благодушие и насторожившись. — Он долго ждал помощи на тракте, и мы…

Слуга истерически захихикал, не дослушав, и всё тем же едва слышным шепотом воскликнул:

— Долго! Конечно, он долго ждал! Вот уже сто лет ждал!

Я подумал, что ослышался.

— Сто лет?

— Вы что же, не распознали беспокойного духа?! — Слуга ткнул пальцем нам за спину. — Да кто же будет ходить ночью с открытым зонтом?

Я выпрямился, посмотрел на побледневшего Тархана. И обернулся.

Господин Хаган сидел на козлах, прикрываясь зонтом. Лунный свет падал лишь на его руку, которой он держал поводья. Рука представляла собой полупрозрачную дымку, сквозь которую проглядывала иссохшая плоть.

Я невольно потянулся к спрятанным в рукавах талисманам.

— Что сказал слуга? — громко спросил Хаган и отвёл зонт в сторону. Лунный свет мгновенно прошёл сквозь полупрозрачную дымку лица и посеребрил череп. — Для вас нет комнат? Вы всё-таки воспользуетесь моим гостеприимством?

Я сделал вдох и с усилием сглотнул вопль о том, что нечисть не может ступить на освящённый тракт. Сбивали с толку и мул с повозкой, кажущиеся вполне настоящими. Было лишь два объяснения данному явлению: либо этот беспокойный дух не был нечистью, либо этот участок освящённого тракта по какой-то причине потерял часть своих сил. Это позволило духу воссоздать то, что было рядом с ним во время смерти, либо некий бог создал мула с повозкой специально для господина Хагана, что было совсем невероятно. В любом случае до сих пор дух не причинил нам вреда… Или же мы умудрились избежать нападения, сделав что-то… Свою роль сыграло угощение? Значило ли оно что-то для мертвеца?

— Господин Хаган, всё в порядке, — стараясь не делать резких движений, сказал я. Тело ощущалось замороженным, губы едва шевелились. Челюсть затряслась, и я широко улыбнулся, чтобы не клацнуть зубами. — Мы с моим спутником переночуем здесь. Езжайте дальше, и да пребудет с вами милость Нищего принца.

— Я не могу позволить столь добросердечным людям ночевать в таком месте. Да и, признаться честно, я не уверен, что смогу управлять повозкой, — возразил господин Хаган, вернув лицо под зонт. — Отправляйтесь со мной, досточтимый жрец.

Я улыбнулся ещё шире. От напряжения заломило щёки.

— Ох, я ужасно устал. Вам же нужно поторопиться и отвезти бумаги вашему господину. Мой спутник вам всё объяснил. Ваш мул — очень спокойный зверь. Думаю, вы справитесь без нас.

— Но я не могу не отблагодарить вас, — заупрямился господин Хаган.

Это был на редкость странный и слишком вежливый беспокойный дух.

— Вознесите тысячу благодарностей богу странников. Этого будет достаточно, — ответил я. — Поторопитесь, не заставляйте вашего господина ждать.

После мучительно долгого мига раздумий господин Хаган всё же кивнул:

— Хорошо. Мне и правда стоит поторопиться.

— В таком случае доброй дороги вам, господин Хаган. — Я помахал рукой, когда повозка, движимая полупрозрачным мулом, тронулась по освящённому тракту и свернула на перекрёстке налево.

— Надеюсь, он не успеет приехать в поместье до утра, — заметил Тархан.

На лицо слуги медленно вернулись краски, и он, осознав, что опасность миновала, расхохотался:

— Поместье Хуай давно заброшено, уважаемые! Не беспокойтесь! Может, теперь этот дух перестанет нам досаждать. Проходите. Я вам подготовлю самую лучшую комнату и разогрею суп. Хотите рисовой водки?

— Ещё как! — выдохнул Тархан.

Этот постоялый двор не походил на новенькие постройки в Центральной провинции. Он явно стоял на тракте не одно десятилетие и, похоже, какое-то время даже был заброшенным. Видимо, принц Чан просто дал добро на его восстановление и, судя по свежему забору и переделанной крыше, даже выделил деньги.

В доме уже было тихо, огни не горели. Лишь худенький лохматый мальчишка-раб водил метлой по дощатому полу, немилосердно зевая и почёсывая шею под ошейником. Слуга послал его на кухню, а сам зажг фонарь и устроил нас за столом, не переставая говорить:

— Вы уж простите, досточтимые, сразу не распознал, что один из вас жрец. Как увидел Господина с зонтом — чуть не помер от испуга! А потом смотрю, что жрец — от облегчения ноги подкосились. Думаю, раз жрец, значит, знает, что делает. А вы ещё так вежливо говорили, и Господин любезничал, и вы ему на прощание ещё рукой помахали и улыбались! Сразу видно — мужчина хоть и молодой, да опытный! Каждый день с нечистью дело имеет!

Я неловко рассмеялся и не стал говорить о том, что от испуга чуть не закричал во всё горло.

— Ох, не стоит. На самом деле это ваша заслуга, уважаемый. Вам хватило воли не закричать, и господин Хаган не расслышал, что вы его обличили. В таких случаях важно не показывать, что вы распознали духа. Как правило, мертвецы не понимают, что они мертвы. Если напомнить им о смерти, они очень разозлятся.

Слуга сел за стол. Свет фонаря заиграл на шёлковой оторочке его одежд, и стало ясно, что никакой этот мужчина не слуга, а самый настоящий хозяин двора. А нарочито простой крой его одежд и короткий верхний халат, по всей видимости, были нужны для работы. Ведь в простом наряде, с подвязанными рукавами гораздо легче таскать корзины и управляться с лошадьми.