Ирина Воробей

Татьяна

Глава 1. Неудавшаяся невестка

Татьяна провалила экзамен в третий раз. Теперь можно было только через месяц. Она проклинала развороты на перекрестках с широкой разделительной полосой, въедливого инспектора с непишущей ручкой и собственную нервозность, которая не давала даже педаль сцепления удерживать так, чтобы не глохнуть. А когда проклинать стало нечего, переключилась на то, зачем, вообще, все это начала и стала злиться на Ладу, ее «слабо» и собственную азартность. Хотелось перестать кому-то что-то доказывать, все бросить и остаться навсегда пешеходом, но после трех разгромных провалов отступать было поздно.

С поникшей головой девушка сидела на автобусной остановке в ожидании фиолетового седана, на котором теперь ездила Арина. Откликнувшись на отчаянный крик души Татьяны о собственной никчемности, она любезно согласилась составить компанию на пьяный вечер. Инспектор высадил девушку посередине маршрута, сразу за перекрестком, который она не одолела, из-за чего ей пришлось прошагать пару кварталов под дождь, чтобы сперва охладить пыл, а затем сообразить, где она находится. Придя на остановку, она сразу набрала бывшего арт-директора, потому что никто лучше не умел давать волшебного пенделя, ругать за сопливость и приводить расстроенные чувства в порядок.

Арина приехала относительно быстро. Позднее августовское солнце, выглянувшее на несколько теплых минут из-за туч, бликами отражалось на черных стеклах круглых очков женщины за рулем, а небо полупрозрачным перламутром — на гладкой поверхности лобового стекла. Татьяна соскочила с деревянной скамьи и побежала в машину. Как только она захлопнула дверь, Арина повела автомобиль дальше по проспекту.

— Может, все-таки стоило заплатить? — усмехнулась она, поглядывая в боковое зеркало со своей стороны.

Татьяна в порыве отчаянного протеста хотела возразить, но поджала губы и отвернулась к окну, наблюдая за черным джипом. Он проделал на треклятом перекрестке тот же маневр, что и она час назад, только завершил его удачно. Девушка тяжко вздохнула.

— Как фестиваль прошел? — спросила она через несколько молчаливых минут под тихое монотонное вещание радио.

Ей не то, чтобы было интересно узнать о новой работе бывшего босса, сколько просто хотелось перевести тему и поддержать разговор. Это был уже третий фестиваль за лето, который Арину попросили организовать. Два предыдущих прошли на ура, что не оставляло в Татьяне сомнений насчет успеха и последнего.

— Не мое это, — ответила на выдохе женщина. — Вроде нормально прошло, но я устала.

— Почему? — встрепенулась девушка.

— У каждого фестиваля своя специфика. К каждому надо подстраиваться. Каждый раз новые люди. Я люблю новых людей, но работать приятнее в уже слаженном коллективе.

Она посмотрела налево и резко повернула направо, свернув на более спокойную улицу, где было всего две полосы в обе стороны и узкие тротуары. Зато остался позади столичный шум. Татьяна с легким ошеломлением следила за ней. Женщина переводила меткие взгляды с одного зеркала на другое, жевала губы, поправляла очки и сжимала одной рукой толстый ободок руля.

— Я думала, тебе такое нравится, — хмыкнула девушка.

— Это был интересный опыт, — сказала Арина, будто говорила о неудачных любовных отношениях. — Но к постоянным экспериментам я готова только в сексе. В остальном хочется стабильности.

Она смотрела на дорогу с каменным лицом. Татьяна проследила за ее взглядом и невесело улыбнулась.

— Мне тоже надоело выступать в разных местах каждый раз, — сказала девушка, опустив взгляд на черный пластиковый бардачок. — А еще больше постоянно ходить на кастинги и искать работу.

Она вспомнила прошедшие выходные, которые провела в захолустном баре на окраине города, где продавался дешевый и некачественный алкоголь, играла музыка лихих 90-х, а танцевать приходилось прямо на барной стойке. Посетители приставали много, а директор платил очень мало. Татьяна еле продержалась там три ночи подряд. В последнюю смену один из посетителей облевал ее любимые туфли, которые она со злости там же в туалете и выбросила. Теперь жалела об этом, потому что легко могла их отмыть и продолжать танцевать. В ее жизни и без того было достаточно импульсивных глупых поступков, совершенных в одно мгновение, о которых она сожалела, отчего стало обидно вдвойне.

— Ну, из «Ночи» ты сама сбежала, — упрекнула ее Арина.

Девушка мгновенно залилась краской. Ей до сих пор было неудобно перед бывшим директором за то, что она не смогла продержаться даже месяц в ночном клубе, куда та ее порекомендовала. Клуб «Ночь» являлся прямым конкурентом «Дэнсхолла» и для гостей там все было на том же уровне. Но Татьяне не понравился арт-директор и остальной коллектив тоже, хотя и до этого она никогда ни в какие коллективы толком не вписывалась. Ей просто не хотелось работать ни с кем другим, кроме Арины. Другой арт-директор бы не сделал ее помощником и даже колеровку краски для реквизита бы ей не доверил. Поэтому она продолжала бегать по «гадюшникам», как ласково обзывала все ночные заведения Арина, в надежде продержаться, пока бывший арт-директор не позовет ее на новое место.

— Я хочу работать с тобой, — решила она признаться, виновато склонив голову на грудь.

Арина бросила в нее насмешливый взгляд и снова сделала резкий поворот направо.

— Боюсь, ждать придется долго, пока я куда-нибудь устроюсь, — произнесла она с ухмылкой. — Не так-то легко найти работу арт-директором даже в Москве. Руководящий штат всех нормальных клубов давно укомплектован. А в какой-нибудь гадюшник на окраине я сама не хочу.

Татьяна разочарованно поджала губы.

Пока они ехали до любимого лаунж-бара Арины, город быстро вечерел. Тучи то рассыпались мелкой моросью на каменный город, то расплывались от ветра на мелкие сгустки тумана и перистые следы. Горожане по инерции продолжали ходить с зонтами и хлюпать по лужам грязными подошвами. Вечер среды казался непривычно спокойным и мирным. Остро чувствовалось, что остатки лета вскоре иссякнут, а впереди ждет лишь долгая пора увядания и похолодания. Татьяне стало немного зябко. Не столько от резкого порыва ветра, что влетел в узкую щелку окна, сколько от неопределенности жизни, пугающей неизвестностью за каждым поворотом.

Лаунж-бар размещался на территории огромного лофта с множеством модных кафе, магазинчиков и самых разных салонов на все случаи жизни: от барбершопов до тату-мастерских. Меж зданиями вглубь территории вела всего одна узкая дорога, из-за чего автомобилям приходилось заезжать на тротуары, чтобы разъехаться, а пешеходам прижиматься к стенам, чтобы не быть задетыми, поэтому к самому бару они подъезжали долго. Татьяна любила разглядывать желтые, обвитые гирляндами и лампочками, витрины местных заведений. С улицы всегда казалось, что в них царит уютная полудомашняя атмосфера. Большинство заведений здесь открыли молодые предприимчивые люди и, казалось, сами же в них работали, поэтому не было никаких брендированных форм, корпоративных цветов и стандартных рекламных плакатов с лицами знаменитостей. Территория больше напоминала маленький поселок или ярмарку, где собрались мастера со всего света торговать продуктами ручного труда. Многие разбирались в кофе и стрит-фуде, поэтому немалую часть лофта занимали кофейни и закусочные. А еще было много бутиков дизайнерской одежды, комикс-маркетов, лавочек хэнд-мэйда и книжных магазинчиков с милыми подарками для любого повода.

Арина припарковалась на свободной площадке в углу двора напротив желтого пятиэтажного здания, бывшего когда-то головным офисом давно заброшенного завода. Вход был один, но сразу за дверью коридор разветвлялся в несколько комнат на этаже, в которых размещались бары, парикмахерские и другие салоны бытового назначения. Они зашли в первую стеклянную дверь.

Татьяна во всех заведениях лофта не была, но интерьеры, на ее взгляд, везде выглядели очень похожими — одинаковый индустриально-пролетарский стиль. Стиль этот отличался кирпичной кладкой, повидавшим виды деревом и грубым металлом, что переплетались во всех предметах внутреннего декора и мебели. А еще обязательным атрибутом такого дизайна являлись тусклые лампы накаливания, отдающие стариной и цивилизационной отсталостью. Но, несмотря на всю грубость форм и фактур, такое убранство вызывало чувство уюта и комфорта.

Арина села за любимый стол в углу зала, отстраненный легкой белой вуалью от остального пространства. Татьяна плюхнулась напротив на каркасный диван с множеством подушек с яркими геометрическими узорами и сразу схватилась за меню. Его подала пышнозадая хостес. Женщина, расстегнув жилет, оголила круглую грудь, обтянутую тонким топиком без лямок и рукавов. Из-под белой хлопковой полоски ткани торчали поролоновые чаши лифа с красно-черным ажуром. Девушка поняла, что Арина настроена закончить этот вечер не в одиночестве.

— А Лада когда вернется? — спросила Татьяна, выглядывая из-за желтой картонки со списком подаваемых алкогольных напитков.

— Кто знает, насколько у ее отца хватит денег, — пожала плечами женщина, не поднимая глаз.