Арабелла схватила Деметрио под локоть, на секунду взглянув на меня через плечо, и повела его прочь, уводя подальше от нас.
— Ещё один глупый вопрос, — прошипела она, — и я приступлю к буллингу твоей задницы.
— Ты бесчеловечна!
Парнишка перекрестился свободной рукой.
— Неужели одного дьявола недостаточно? — а затем посмотрел в потолок, будто мог увидеть небо.
Больше я их не слышала, хотя они продолжили шептаться.
Луна что-то значила? Для них?
— Хороший удар, кстати.
Я обернулась на Дэниела, отпустив амулет.
— Хочешь, чтобы я отшлёпала и тебя? — спросила в шутку, на секунду отвлекаясь от раздумий.
Он ничего не ответил, молча передав мне Уинтер, но когда я снова отвернулась от него, чтобы продолжить слежку за парой, которая уже скрылась из виду, шепот обдал моё ухо:
— Есть предложение поменяться ролями.
Глава 9
Раздражение.
Гордость.
Злость.
Деметрио напал на Талию со спины.
Она заставила его пожалеть.
Но какой ценой…
Я не собирался относиться к ней, как к хрупкому цветку, но пока она не восстановится, так оно и будет. Талия всё ещё не до конца пришла в себя — её худое тело, расстройство равновесия и судороги — были тому подтверждением.
Только она, будто забыла обо всём этом, когда оказалась в опасности. Хоть и не настоящей.
Каждый час после того, как мы покинули тренировочный зал, Деметрио отсылал мне фотографии своего лица, докладывая, как его ранее идеально ровный нос превращался в гибрид картофеля и помидора. Они приходили даже ночью, пока я спал.
Мы не должны были встречаться с ним до гонок, но кто-то должен быть рядом с Талией, пока я буду занят работой. Или скорее тем, что от неё осталось. Я сложил всё необходимое в машину ещё до того, как мы выехали из дома, чтобы отправиться в пункт назначения прямо отсюда.
Поэтому сейчас девушка крутилась перед зеркалом в VIP-кабинке примерочной последнего, как я надеялся, магазина одежды на сегодня.
Ранее я изредка составлял компанию Деметрио, но походы с ним были исключительно мучительными. К тому же его задница, появляющаяся из-за шторы, не привлекала мне.
С Талией всё было иначе.
Я бы даже сказал… увлекательно.
Она расстегнула замок шёлковой розовой юбки, которую ей всучила консультант, и та упала на пол, не задерживаясь на боках. Ткань горой сложилась у ног Талии, когда она, вероятно, успела забыть, что я сидел прямо позади неё или игнорировала моё отражение в зеркале, потому что не собиралась прикрыться.
Белая рубашка прятала под собой верхнюю часть её ягодиц, а черные длинные волосы были перекинуты через одно плечо, и я остро ощутил пропущенный приём пищи в обед, засмотревшись на неё.
Я застонал, закидывая голову назад, чтобы не пялиться на голый зад девушки, и тогда она, осознав, что снова предстала передо мной в неглиже, смеясь, закрыла штору.
— Прости! — прокричала Талия.
Если бы она знала, о чём я думал при виде неё такой, извиняться пришлось бы мне.
Желание прикоснуться к ней появилось так внезапно, будто долгое время тайно росло внутри меня, а теперь, когда ему было позволено вырваться наружу, я едва мог контролировать его.
Но…
Мне не хотелось просто поцеловать её, просто попробовать её на вкус, просто трахнуть её.
Каждый особенный раз, разделённый с Талией, будет смесью безумия, которое протекало в наших венах.
— Незаконные уличные гонки, казино, клубы — все развлечения принадлежат вам, — вырывая меня из раздумий, перечислила девушка.
Я посмотрел по сторонам.
Несмотря на то, что большая часть взрослых людей, живущих в Неваде, понимала, что те, кому по-настоящему принадлежал штат, ходили среди них, мы не кричали об этом.
— Всё верно, — подтвердил.
Талия высунула руку с юбкой из-за шторы и откинула её в гору одежды, не подошедшей ей.
— Чем ещё вы занимаетесь?
Я промолчал.
Это было не самое лучшее место для допроса.
— Зачем вам столько оружия? — напирала она, не собираясь отступать.
Однако её это мало волновало.
— У развлечений есть цена, но не все, кто вступают в игру, готовы заплатить её.
Каморра старается работать только с теми, чьи желания на несколько уровней ниже их реальных возможностей. Для торговли в бедных районах и попытках вытрясти деньги из нищих есть Триада, заглядывающая в гости, и мелкий сброд, не мешающий нашему бизнесу.
Политика Ндрангеты похожа на нашу.
Ещё отцы нынешней Главы поняли, что…
Нет никакого смысла пытаться выбить деньги из тех, у кого они никогда не появятся.
— И что вы делаете с такими, как они?
Шорканье прекратилось, подсказывая мне, что Талия остановилась, собираясь чётко услышать мой ответ на вопрос, заданный ею.
— Я могу солгать тебе, если ты хочешь услышать не тот ответ, который уже известен тебе, Талия.
Богатые любят заигрываться, а деньги, как бы мы все того не хотели, не бесконечны. Они также любят убивать, но не любят пачкать руки, поэтому работают с нами.
Перечень причин для существования синдиката рос с каждым днём. Не то, чтобы я расстраивался. Никакая другая работа не смогла бы удовлетворить мои потребности. Однако… жизнь в периметре их же и создала.
Я не мог представить себя без всего этого, поэтому в попытке стать другим не было никакого смысла.
Девушка медленно отодвинула штору в сторону и показалась мне.
Короткое чёрное платье с оборкой из голубых перьев заставило меня забыть о теме нашего разговора. Каждый сантиметр Талии был соблазнительно выделен, и я пожалел, что пару ночей назад запретил себе прикоснуться к ней.
Но может я и был выбит из колеи нарядом девушки, однако она оставалась в полном режиме допроса:
— Вы трогаете женщин?
— Нет.
Талия недоверчиво прищурилась.
— Детей?
— Никогда.
Вероятно, мой ответ прозвучал непривычно резко для неё, потому что она задержала дыхание до того, как продолжить:
— Но они тоже любят развлечения.
Правда, только мужчины всё же выигрывают в процентом соотношении и…
— За пределами нашей территории.
— Как это возможно?
Мне хотелось верить, что Талия решила расспросить меня не из-за недоверия, а любопытства, которое, по всему видимому, сохранилось в ней.
— Откуда ты так много знаешь? — прищурившись в точности ей, спросил я.
— Я всё же дошла до новостей, — она подавила улыбку, на мгновение забывшись. — На следующий день.
Я усмехнулся, вспомнив, чем она была занята ночью, когда хотела посмотреть их.
Телевидение редко освящало преступную жизнь, чтобы не наводить шум среди населения. И людям лучше просто знать, что мы есть, чем пытаться бороться с нами.
— Мы не убиваем людей ради развлечения, Талия. Если бы я дал Деметрио и Арабелле такую возможность, произошла бы депопуляция.
Девушка облокотилась на стенку примерочной, сложив руки на груди.
— Как это возможно? — повторила она.
Я покачал головой.
Неугомонная.
— Детям богатых родителей вход воспрещен, — начал объяснять. — Мы так или иначе связаны с семьями большинства из них, поэтому они знают, что лучше держаться подальше от нас. А те, кому мы даём возможность и держим в секрете их пристрастия, платят вдвойне, чтобы мы точно были уверены в их готовности вступить в игру.
Талия загнула один из пальцев, принявшись считать.
— Танцы приносят большие деньги. Всем, — не скрывая собственной выгоды, продолжил я. — А чем девушки занимаются после того, как исполняют свои номера — не наше дело. Их тела не принадлежат нам. Но солдаты следят за тем, чтобы они продолжали принадлежать им, пока танцовщицы не покидают территорию за которую ответственны мы.
— Ты доверяешь им? Своим людям?
— Стараюсь.
У меня всегда были проблемы с доверием. С детства я искал подвох там, где его априори быть не могло. Травма отзывалась быстрее логики.
И когда Талия загнула ещё один палец, я нашёл очередное сходство между нами.
— Мы давно отсеяли тех, кто придерживался тактики наших отцов.
— Тактики ваших отцов? — переспросила она.
Я кивнул, хотя не хотел обсуждать эту тему.
Но это могло отвлечь девушку от дальнейших вопросов по поводу работы в моём личном направлении. На самом деле никто не знал, как именно я справлялся со следами. Главное, что после меня их будто бы и не существовало.
— В чём она заключалась?
— Арабелла — то, с чем они боролись. Во что отказывались верить.
— Женщина, которая убивает?
— Женщина, которая властвует.
Однако я не смог договорить — над самой собой, потому что не хотел рассказывать Талии о своей матери; о том, как Каморра отнимала у женщин их же детей и что делала с ними после; почему Деметрио всегда интересовался возрастом девушек, которые попадались ему на пути, пока он пытался отыскать Ангела.
Вероятно, отвращение к воспоминаниям всплывшим в голове было выписано на моём лице, потому что девушка решила не продолжать расспрашивать об этом.
В конце концов она узнает, потому что однажды посмотрит на меня, а объяснить увиденное ей сможет только правда.
— На сегодня достаточно, — вздохнула Талия, посмотрев на свою руку. — Но я не закончила.
— Хочешь, чтобы я продолжил послужной список нехорошего человека?