Глава 4

Найти её не стоило особых усилий.

Я прибыл в Рино около десяти вечера. В двенадцать девушка уже лежала в моей машине.

Сначала я наведался к ней домой, но ни её, ни её отца там не оказалось. Думаю, теперь выбитая входная дверь идеально подходила к интерьеру их умирающей квартиры.

После я направился в место, про которое говорил отец. Бар-клуб на окарине города, где папаша девчонки оставлял последние пенни, находился недалеко от их дома. Появляться там было небезопасно. Каморра начала работать с этим заведением совсем недавно, так что они могли послать своих шестёрок для проверки крупного вечернего боя и удостовериться, что владелец этого места не собирался скрыть от них ни единого бакса.

Я прикинулся обычным посетителем, хотя сильно отличался от контингента, наведывающегося сюда, но никто не обратил на это внимание. Затем нашёл мужчину, который уверял своих дружков поставить на его дочь, посмотрел бой и «мило» пообщался с ублюдком в костюме, забирая документы Каи.

Она была в отключке почти всю нашу дорогу и, когда мы уже были у цели, очнулась и попыталась задушить меня.

Честно, мне понравилось.

Давно никто так яростно не пытался бросить мне вызов, особенно маленькие хрупкие девушки. Поэтому я дал ей время поверить в свою силу, а после освободился.

Больше всего меня удивило, что даже после того, как я с легкостью избавился от её рук на своей шее и повернулся к ней, показывая своё лицо, она не оставила свои попытки спасти себя.

Я заметил эту борьбу за жизнь в ней ещё когда увидел девушку на ринге. Многие мужчины бы оставили попытки победить и сдались, но она покорила меня своей яростью.

Правда, это длилось не долго. Сейчас она смирно сидела на заднем сидении моего Mercedes и принимала свою учесть: не пыталась развязать верёвки, не кричала, не плакала, просто уставилась в окно, прижимая колени к груди.

Я стал постепенно снижать скорость, подъезжая к дому, затем нажал на кнопку на пульте управления и ворота медленно открылись, показывая моё убежище.

Я ненавидел жить в городе. Вечный шум и люди, сводящие с ума, сделали бы из меня потрошителя. Именно поэтому я выбрал это место. Ни одной живой души в пределах пяти километров, мне казалось, даже волки обходили мой дом стороной.

Машина въехала на подъездную дорожку, ворота за нами закрылись, а датчики движения включили фонари по периметру. Двухэтажный дом в минималистично стиле, стены которого были сделаны из керамического поризованного блока цвета графита, а также отделка фасада из деревянного планкена и камня, был создан специально для меня. Я приказал не срубать деревья на территории, чтобы издалека дом был не так заметен, но огородил территорию от посторонних.

Я приезжал сюда только ночью и когда мне нужно было тихое укромное место для своей работы, дабы мирные жители не начали распускать слухи о маньяке, напавшем на город.

Сегодня Кая переночует у меня, а утром я отвезу её к отцу и займусь своими делами.

Я припарковал машину во дворе, не загоняя её в гараж, вышел и открыл дверь со стороны девушки.

Я очень надеялся на то, что она не будет создавать мне проблем сегодня ночью, так как я потратил достаточно много времени на дорогу и был измотан. Мне также хотелось закончить свою работу с крысой в подвале гаража, но я сделаю это завтра, когда верну чертову копию Талии отцу.

Я посмотрел на девушку. Несколько прядей из длинных шоколадных кос Каи выбились из них, лицо было перепачкано засохшей кровью, ее висок и скула заметно потемнели от показывающихся синяков, а глаза, смотревшие на меня, потеряли свой жизненный цвет.

Я вытащил нож из нагрудника и наклонился к ней.

Девушка вжалась в сиденье, вероятно подумав, что я буду угрожать ей ранить её, если она не согласится на мои условия, но только слабые мужчины делали это с женщинами, потому что не имели ничего кроме своей физической силы.

Я схватил её за ноги и прижал лезвие ножа к веревкам.

— Я развяжу тебя, а потом мы пройдём в мой дом и ты ляжешь спать.

Она ничего не ответила, ожидая, что я скажу, что это шутка, но таковы были планы на сегодняшнюю ночь и я не собирался менять их, если только она меня не принудит.

— Может быть тебе больше прельщает другой исход событий? — неоднозначно спросил я.

— Почему? — наконец ответила девушка.

Почему я не собираюсь брать её во всех известных мне позах всё время, на которое я приобрел её, или почему я даю ей комнату в своём дом, хотя ненавижу видеть посторонних людей в нём? Я сам не знаю.

Мне было дозволено делать с ней всё, что мне заблагорассудится, кроме убийства, но я хотел лишь, чтобы она поскорее смыла эту кровь со своего тела и пропала из поля моего зрения.

Я дёрнул руку вверх и лезвие освободило ноги девушки, на коже которых остались следы от слишком сильного натяжения верёвки. Потом сделал тоже самое с руками и заметил, как её тело слегка дрогнуло, когда я дотронулся до неё, чтобы не поранить.

— Следуй за мной, — сказал я, выпрямившись.

Но прежде, чем пойти в дом, достал из багажника черную пропитанную кровью рубашку, которую переодел ещё перед отъездом из Рино, затем повернулся и направился внутрь, но не услышал, чтобы девушка поднялась и пошла следом за мной. Тогда я остановился, тяжело вздохнул и повернул голову, встречаюсь с её озадаченным взглядом.

— Ты же понимаешь, что мне не составит труда поднять тебя и затащить внутрь, верно?

Кая быстро опустила ноги на землю и мой взгляд задержался на них дольше, чем нужно.

— Поживее, — подогнал её я.

Я развернулся и пошёл в дом, когда девушка наконец последовала за мной.

Я собирался запереть её в комнате по соседству со своей, чтобы если ей вдруг в голову придёт идея сбежать, я остановил её раньше, чем она успела бы наделать глупостей, но до всего этого нам ещё придётся обработать её раны.

Меня пугало то, как она выглядела.

Мы зашли внутрь, я кинул испачканную рубашку на пол, собираясь сжечь её завтра, и прошел на кухню, чтобы достать аптечку. Девушка осталась стоять в коридоре.

Спустя минуту я вернулся к ней, в моей руке было чистое белое полотенце, аптечка и бутылка воды.

Кая смотрела на меня, как на приведение, её руки были сжаты в кулаки, а брови нахмурены.

— Что вы будете со мной делать? — её голос немного дрожал, говоря мне о том, что она всё-таки боялась меня.

Я посмотрел на неё сверху вниз, проходясь глазами по красивому, покрытому синяками, телу, которое никогда не должно было так выглядеть. Её шорты были слишком коротки, а спортивный топ пережимал грудь. Эта одежда была не предназначена для спорта. Её худое лицо с острыми скулами и небольшой россыпью веснушек по нему, выглядело завораживающе, даже будучи изуродованным.

— А чтобы ты хотела, чтобы я с тобой сделал?

Она молчала дольше, чем я предполагал, но всё же вскоре дала мне свой ответ:

— Отпустили меня.

— Никогда, — молниеносно ответил я, развернулся и прошёл в зал с панорамными окнами, затем положил всё что было в моих руках на столик и остановился у дивана, ожидая, когда девушка соберётся подойти ко мне.

— Нам нужно обработать твои раны, если ты хочешь проснуться завтра утром, — сказал я, потому что не заметил, чтобы Кая двигалась в мою сторону.

Она переминалась с ноги на ноги, но затем всё-таки подошла ко мне.

— Зачем вам это? — спросила девушка. — Сделайте своё дело и отпустите меня.

Храбрость её тона заставила меня прищуриться, глядя на неё.

Она была готова на всё, чтобы вернуться домой?

— Ты не нужна мне, — ответил я, опускаясь на диван. — Так что перестань дрожать, потому что я не представляю тебе угрозу, и сядь на диван.

Она с точно таким же прищуром посмотрела на меня.

Я не собирался рассказывать зачем она здесь и кем на самом деле является. Я вообще не собирался с ней говорить. Девчонка каким-то образом вынудила меня ответить на её вопросы.

— Сядь. На. Чертов. Диван.

И она вновь не послушалась меня, что заставило мою кровь закипеть от злости.

Я схватил девушку за руку и потянул на себя. Она, не ожидая моего действия, упала рядом.

— Ай! — воскликнула Кая, вероятнее всего, задев одну из своих ран.

— Этого бы не случилось, если бы ты послушала меня, — сказал я, доставая из аптечки мазь, пластыри и антисептические средства. — С сегодняшнего дня тебе нужно запомнить лишь одно правило. Если хочешь прожить хотя бы еще один день в этом мире, нужно всего на всего быть послушной.

Потому что я не уверен, что она сможет дожить до того дня, когда я смогу освободить её, если она и дальше будет показывать свой характер.

Я открыл бутылку воды и намочил полотенце, затем бросил его ей в руки.

— Вытри лицо.

На этот раз она не ослушалась меня и приложила полотенце к своему лицу, осторожно двигая им по нему и тихо шипя, задевая поврежденные места. Я в это время выдавил немного мази себе на пальцы и ждал, когда девушка закончит очищать лицо.

— Как вас зовут? — спросила Кая, кладя грязное полотенце себе на колени.

— Тебе незачем запоминать моё имя. Завтрашнее утро последний раз, когда мы увидимся.