— Учите меня сражаясь, — выпалил я, и Дали аж замер от удивления. — Наши одноклассники не могут меня напрячь, если я серьезен. А просто повторяя движения, не видя цели и раз за разом колотя манекен, я не получаю достаточного уровня вовлечения.

— Интересная позиция, но ты же понимаешь, что пока не представляешь из себя ничего стоящего. Даже рассматривать тебя в качестве противника смешно, — проговорил Дали, и мне пришлось согласиться. Почти.

— У вас еще почти десяток учеников, которые требуют вашего внимания. Так что вы можете раздавать им рекомендации, одновременно натаскивая меня на практику, — предложил я. — Для вас это не составит особого труда.

— Что ж, это можно попробовать, — усмехнулся преподаватель, подошел к стойке с оружием и выбрал точно такую же, как у меня, тренировочную затупленную саблю. — Не бойся, я постараюсь сдерживаться.

Я заранее вошел в медитацию, погнал прану по меридианам и только поэтому успел отскочить от молниеносной атаки Дали. Надо ли говорить, что, даже если он и сдерживался, заметно это не было. Он лупил быстро, со всей силы, хотя применительно к его стилю это было скорее со всей скорости.

С каждой секундой накручивая темп, препод заставлял меня прыгать, уворачиваясь от ударов. Выдержав такой напор на протяжении нескольких долгих секунд, я решился на контрудар, за что тут же поплатился. Сабля противника метнулась мне навстречу куда быстрее, грозя разрубить руку, и я едва успел ее отдернуть. А через мгновение лезвие сабли уже замерло у моего горла.

— Неплохо, — проговорил Дали, и я с удивлением понял, что слышу в его голосе едва заметную одышку. — Ты продержался почти минуту, но мне постоянно приходилось себя сдерживать. Так не пойдет.

— А что, если я надену броню? И вы тоже, — предложил я.

— А я-то зачем? — удивленно посмотрел на меня учитель фехтования. — Мне лишние тяжести ни к чему, они только замедлят движения и сделают меня уязвимей. К тому же во время дуэли у тебя никаких доспехов не будет. Честный поединок происходит в одном деловом костюме.

— На честные дуэли я и не рассчитываю, — буркнул я. — Хорошо, но как насчет брони для меня?

— Можешь надевать, если достанешь, — усмехнулся преподаватель. — У меня такой нет. Как я сказал, это лишнее.

— Понял, — кивнул я, быстро прикидывая, где мне достать хоть что-то похожее на тренировочный костюм. Правда, вплотную этим пришлось заниматься уже после занятия. Кажется, Дали понравилось гонять меня по залу с саблей в руках, потому как оставшееся время он только этим и занимался.

Но стоило звонку прозвенеть, как преподаватель с облегчением отложил в сторону саблю и, помахав на прощание рукой, удалился. Его примеру немедля последовали старшекурсники, сбежав из зала и оставив на нас с одногруппниками уборку.

— Так, взяли швабры, — скомандовала Мальвина, уперев руки в бока. — Нужно вычистить зал от пота и крови, иначе следующее занятие нам придется тут все драить.

— Верно говоришь, — кивнул я, видя, что сама она с места сходить не собирается. — Только вот твоего старания я что-то не вижу. И руководство твое здесь никому не нужно, так что взяла сама половую тряпку и начала мыть.

— Что? Я? — от возмущения девушка даже задохнулась. — Да как ты смеешь? Будь ты даже десять раз благородного происхождения, ты лишь бастард и не можешь мне приказывать!

— Вот как? Хм… кажется, ты хочешь быть не лидером, а рабовладельцем, который только указывает другим, как делать, мешая процессу. У нас в империи вроде как рабство отменили лет триста назад? А крепостное право около сотни? — усмехнувшись сказал я. — Бери тряпку и мой. Или хочешь вызвать меня на дуэль и оспорить мои слова? Только учти, что в этот раз я сдерживаться не стану.

— Да как ты… — от возмущения лицо девушки покрылось красными пятнами, она задрожала, но продолжить не могла.

— Кстати, вот ты называешь меня бастардом, хотя я этого не подтверждал. А сама-то что? Так надоела мамочке и папочке, что тебя спихнули в интернат? Или твои родители погибли от собственной глупости? — прикидывая варианты, проговорил я. — Может, ты сама порченая, или с твоей благородной мамашей кто-то поразвлекся и бросил?

— Ты… ты!.. — выкрикнула девушка, а затем, заревев, выскочила в коридор.

— Ты иногда такой мудак, Александр, — проговорила Ангелина, глубоко вздохнув. — Зачем было доводить ее до слез?

— Да, это было тупо. Но куда обидней, что она все равно добилась своего и сбежала от уборки, — признал я, покачав головой. — У нее что, тяжелая жизненная трагедия? Чем-то более серьезная, чем у каждого из нас?

— Сомневаюсь, — криво улыбнулась Ангелина. — Но доводить ее до такого состояния все равно не стоило.

— Согласен. Нас восемь, как насчет составить график дежурств и прибираться по расписанию? — предложил я и, как только остальные согласились, тут же разыграл первую пару, которой достанется приборка сегодня. Хотел уйти раньше и заняться медитацией, но, как назло, именно нам с Ангелиной и выпала первая очередь.

— Давай постараемся сделать все поскорее, а то еще много дел, — предложил я, берясь за тряпку и не жалея чистящих средств. Это только кажется, что после тренировок единственное, что нужно сделать, — разложить реквизит по стойкам, на самом деле грязи и пота остается столько, что ноги прилипают.

Вдвоем мы управились достаточно быстро, и я уже собирался быстренько ополоснуться и направится в казарму для медитации, как дверь в душевую чуть скрипнула и внутрь скользнула знакомая рыжеволосая фигурка.

— М-м. Как ты все хорошо придумал, — залезла под горячий душ Ангелина, повесив полотенце у входа и оказавшись совершенно обнаженной. — Я по тебе тоже очень соскучилась.

Последнее она, по всей видимости, адресовала моему организму, который среагировал на появление голой девушки абсолютно адекватно, хоть и помимо моей воли. Разубеждать девушку, говоря, что на самом деле планировал заниматься медитацией, я не стал, тем более что нам обоим требовалась разрядка. А еще я прекрасно помнил тот скачок в развитии чакр земли и воды, который получился после нашей предыдущей близости. Отказываться от такого глупо.

Как и требовать от разгоряченной девушки какой-то сдержанности или умеренности. Ангелина, помнящая, как ей было хорошо в прошлый раз, но совершенно не запомнившая, почему именно так случилось, требовательно обхватила меня за шею и впилась в губы страстным долгим поцелуем.

Схватив девушку за волосы, я развернул ее к себе спиной, прижался и начал плавно идти по ее телу, разгоняя застоявшуюся энергию и одновременно активируя центры меридиан. Расслабляясь и одновременно возбуждаясь все больше, Ангелина глубоко дышала, и я позволил ей качаться на волнах блаженства, не доводя до пика.

И все же долго выдержать темп не смог, сказалась наша долгая разлука, и девушка рухнула на колени, зажимая себе рот. Почти минуту она содрогалась в сладострастных конвульсиях, хватая ртом воздух, а затем развернулась и схватила уже совсем другое, сейчас стоящее на уровне ее лица.

Надо признать, что с каждым разом она вела себя все смелее и раскованней, так что без стеснения делала то, к чему у благородных дам совершенно не должно было иметься навыков. Разве что у француженок с их глубокими страстными поцелуями. Я мог бы наслаждаться ее ласками часами, но, к сожалению, не было времени, к тому же нас могли обнаружить, так что я закончил за несколько минут, и неожиданно бурно. Так что Ангелина, пусть и была к этому готова, чуть не подавилась, но проглотила все до капли.

— В следующий раз я хочу попробовать кое-что другое, — промурлыкала девушка, когда мы вышли из душа.

— Другое? — удивленно поднял я бровь. — Ты все же решилась лишиться девственности со мной?

— Нет, — смущенно ответила Ангелина. — Но… есть же еще другие варианты, и, говорят, там тоже может быть очень приятно. Я уже начала потихоньку готовиться.

— Хм. Да, другие варианты и в самом деле есть, — прекрасно поняв, что имеет в виду девушка, ответил я. — Но с ними лучше не спешить. Удовольствие нужно растягивать умеючи, давай я помогу тебе в следующий раз, а там посмотрим.

— Хорошо, — окончательно покраснев, решилась девушка, и мы разошлись разными дорогами. Женские и мужские палатки стояли чуть в стороне. К тому же в женских удобства было больше, как и свободного места. Ну, или жительниц там было меньше, смотря как оценивать.

— Суровый! Что-то ты сегодня поздно, — сказал Хорь, подойдя к моей койке, когда я только начал раскладывать спальник. — Разговор к тебе есть.

— Ну раз есть — говори, — пожал я плечами, не особенно отвлекаясь.

— Тут такое дело, о долгах напоминать не слишком приятно, но… — хмыкнул второкурсник, и я, наконец повернувшись к нему полностью, заметил стоящих за спиной старосты студентов. — Мы тебе помогли, достали бумаги, а заморозки уже были.

— И что? У тебя крыша течет? — удивленно спросил я, ткнув пальцев в брезентовый потолок полковой палатки. — Нет? Может, у тебя батарея не греет?

— Это не батарея, а печка-буржуйка, — поморщившись, заметил один из помощников Хоря. — И вообще, речь не об этом. Наши условия должны были улучшиться, а не стать хуже!