Продолжаем работать, временами непроизвольно переглядываясь, и призрак прежнего эксперимента практически зримо витает в комнате. В какой-то момент я замечаю, что Стив сидит, обхватив голову и уставившись в пол. Тормошу его, и он, выйдя из оцепенения, тусклым, совершенно не свойственным ему голосом озвучивает давно напрашивающийся вывод:
— Неужто снова…
— Похоже на то, — обречённо отзываюсь я.
— Вот Тим-то обрадуется, — помолчав, усмехается он. — Непременно запоёт о процессах и правильном планировании.
— Да уж… Кстати, а где его носит? Отгул без уведомления — как-то не вяжется.
Вопрос повисает в воздухе. Стив снова задумывается, а я погружаюсь в пучину самотерзания.
— Знаешь, — произносит он через некоторое время, — он и вчера был какой-то странный.
— Что значит «странный»? Тим всегда странный.
— Не-не, — хмыкает Стив, — реально странный, не в его стиле. Хотя, может, я и ошибаюсь…
— Что ты имеешь в виду?
Стив отнекивается, но потом рассказывает, что перед опытом застал Тамагочи за моим ноутбуком, и при его появлении Тим поспешил покинуть операционную.
— И что тут такого? — недоумеваю я. — Там бегут и его компоненты…
— Возможно… Хотя он и потом вёл себя подозрительно. Особенно в твоём присутствии.
— Неудивительно, что ему некомфортно в моём присутствии. Учитывая предысторию…
— Вот видишь! — встрепенулся Стив.
— Что вижу? Погоди, — до меня постепенно доходит, — не считаешь же ты…
— Подумай сам. Мы всё проверили, так?
— Так.
— С теперешними настройками таких результатов быть не могло, верно?
— Верно, верно, но…
— Ты калибровочные файлы не менял, не правил? Вспомни хорошенько.
— Конечно, нет. С чего бы?!
— О’кей, получается — во время опыта значения были другие, а потом поменялись обратно? Каким образом? Сами? По собственной воле?
— Ладно-ладно… То есть ты предполагаешь, что это он?
— А кто? Ариэль?!
Вопреки убедительности доводов, никак не хотелось верить в такую возможность. Не доведись Стиву застукать Тамагочи и не реши он оказать мне помощь, махинация с подтасовкой результатов прошла бы гладко, и ответственность целиком легла бы на мои плечи. Сорванный эксперимент, да ещё второй кряду, бесповоротно подрывал мою репутацию и ставил жирный крест на далеко идущих планах. Допустить подобное развитие событий было нельзя и, гоня крепнущие подозрения, я предложил проверить всё снова.
Мы убили ещё часа два и установили, какие параметры приводят к обнаруженным искажениям. Теперь появлялся шанс компенсировать их при соответствующей модификации алгоритма. Это обнадёживало, но не давало ответа на вопрос: что делать с ублюдком, посмевшим поганить мои результаты?
Перед уходом Стив предложил завтра же улучить момент и потолковать с Тимом с глазу на глаз. Вывести его на чистую воду и решить всё по-тихому, не дав ситуации выйти из-под контроля.
Признаюсь, первым моим позывом было отказаться. Ненависть и отвращение при мысли об этом поганце лишали всякого желания искать мирных путей. Но Стив отговорил меня, обрисовав перспективы: шумный скандал с непредсказуемыми последствиями; Ариэль, лишающийся остатков здравого смысла и подозревающий всех и вся; увольнение Тамагочи, которое приведёт к тому, что его какие-никакие обязанности разделятся между нами; и потом долгие поиски замены со всеми сопряжёнными мытарствами.
Оставшись один, я ещё раз всё взвесил. Стив был безусловно прав, хоть с этой правотой и не хотелось соглашаться, а то, что Тамагочи отважился на такой шаг, до сих пор не укладывалось в голове. Но иных кандидатов не наблюдалось, никому не был выгоден ни срыв опыта, ни мой личный провал. Вдобавок, никто не был достаточно знаком с кодом, чтобы суметь провернуть такое с практической точки зрения. Тим — единственный, у кого имелись и мотив, и средства.
С моим появлением Ариэль отобрал у него почти всё, а искать случая свести счёты с начальником — гиблая затея. Да и я с ним особо не церемонился, насмехался и наверняка не раз задевал своим иронично-пренебрежительным отношением.
И всё же, имелись более насущные вопросы. Оставалось совершенно неясным, как его разоблачить, не располагая конкретными фактами. Вряд ли в ответ на обвинения, подкреплённые смутными догадками, он вскинет лапки и взмолится о пощаде. Решившись на такой поступок, единственное, что остаётся, — играть до последнего. Значит, необходимо просчитать все возможные варианты. Стив с его косвенными уликами и логическими выкладками — это, конечно, хорошо, но, пожалуй, недостаточно.
Утро началось ранним подъёмом из-за лекции по управлению процессами. Уставший и невыспавшийся, я всю дорогу боролся с подкатывающими волнами раздражения, понимая, как важно не допустить, чтобы Тим Чи преждевременно догадался о наших замыслах.
По прибытии меня ждал сюрприз. Я вошёл, махнул в знак приветствия и сделал вид, что с ходу погрузился в работу, то и дело незаметно косясь на Тамагочи. Необходимо было присмотреться свежим взглядом к этому подпольному диверсанту. По всей видимости, он был мной недооценён, если можно так выразиться в данном контексте. Вдруг я заметил, что запущенный на ночь скрипт, долженствовавший выявить, до какой степени изменение конфигураций способно компенсировать искажения, выдал непредвиденные ошибки и застопорился.
Забыв про Тамагочи, я наскоро просмотрел лог-файл, взглянул на аппаратуру, расставленную вокруг аквариума, и обнаружил, что вся она выключена. Пощёлкал выключателями. Экраны оставались мертвы. Я вскочил. Провода валялись на полу, а на стене, закрывая розетки, висела большая магнитная доска. Во главе красовалась гордая надпись «Personal Task Board», пространство под ней делилось на несколько колонок, а поверх лепились цветные нашлёпки. Ни желания, ни времени на созерцание этого новшества — не было. Сотрудники уже расселись, а Джошуа суетился, регулируя проектор. Выругавшись, я отодрал край доски, воткнул провода на место, и пока Джошуа гундосил про какие-то Daily Stand-Up Meetings, заново настраивал приборы.
— В обязанности работника вменяется ежедневное обновление информации на личной доске. — Он забежал мне за спину и принялся перешлёпывать нашлёпки из одной ячейки в другую, подробно разъясняя логику своих действий. — Таблички текущих заданий — тасков — следует перемещать соответственно этапам выполнения и сообразуясь с планом работы.
Подавив приступ злобы, я продолжил валандаться с симуляцией и, завершив приготовления, запустил всё сызнова.
— Учтите: по состоянию индикаторов еженедельно выставляются оценки. Об этом мы поговорим после перерыва, — потирая руки, резюмировал Джош. — А теперь, пожалуйста, буду рад вопросам.
Как правило, на эту реплику угодливо отзывался Тамагочи, но на сей раз я перебил его, лишь этот деятель собрался раскрыть рот.
— Вопрос: какого чёрта ты присобачил свою доску поверх моих розеток? Как же грёбаная безопасность?!
Проигнорировав квохтанье Джошуа, я демонстративно встал и, вместо второй лекции, отправился на обед, чтобы лишний раз не мозолить Тиму глаза, не будучи уверен, что сумею скрыть свои чувства.
В течение дня мы подготовились к решающему разговору. Оставалось расчистить сцену и создать правильную обстановку. Всё складывалось как нельзя лучше: работники разошлись раньше обычного, а Тамагочи засиделся, вникая в подсунутые мной документы. Когда в офисе не осталось никого лишнего, Стив подсел к Тиму, а я устроился на противоположном краю стола.
— Тим, необходима твоя помощь, — взялся Стив. — Мы столкнулись с проблемой. Полученные данные кажутся… как бы это выразиться… недостоверными.
Подопытный насторожился, но в целом держался молодцом, лишь нервно теребил провод от блока питания.
— Хотим с тобой проконсультироваться. Ты знаешь, как это важно для всех нас, как много зависит от этих результатов и какие надежды возлагает на них Ариэль.
— Конечно-конечно. Необходимо изолировать и последовательно проверить компоненты алгоритма. Полагаю, удастся обнаружить проблему в одном из… Ведь и прежде были схожие… эм… неурядицы.
Стив сосредоточенно слушал, временами согласно кивая, хотя всем троим было известно, что проблемы прошлого опыта не имели никакой связи с алгоритмом. Напрашивалось порекомендовать начать с настроек, но Тамагочи старательно избегал этой темы, косвенно подтверждая наши подозрения.
— Вот-вот, мы так и поступили, — подхватил Стив. — Проверили каждый в отдельности, но не нашли заметных отклонений. Тогда мы решили — возможно, дело в настройках. В исходных данных обнаружились помехи, имеющие определённые, ярко выраженные характеристики.
Тут бы самое время заинтересоваться помехами и их характером, о коих ему якобы прежде слышать не доводилось, но Тим Чи лишь поморщился и принялся ожесточённей теребить ни в чём не повинный провод.
— Настройки? Разумеется, настройки влияют… — он откашлялся. — Но не столь кардинально. Ведь это может быть просто какой-то баг. К примеру, баг, который… эм… проявляется в частных случаях. Или Илья использовал неправильную версию. Но, скорее, баг… или не та версия. Одно из двух. Я почти уверен.