Я оглянулся на Тамагочи, вернувшегося незадолго до прихода начальника и по обыкновению сразу уткнувшегося в экран. После упоминания своего имени он, казалось, напрочь забыл о намерении изображать безразличие и буквально ел Ариэля взглядом.

— Постой-постой… — спохватился я. — Всё это очень хорошо, но в буклетах указано, что мы будем демонстрировать эксперимент в реальном времени.

— Так это гораздо круче — не просто аквариум, а среда, максимально приближенная к действительности.

— Да, но фокус же в том, чтобы всё происходило у них на глазах.

— Ничего. Обработай, проверь, я раздобуду необходимые медицинские снимки и посмотрим.

Неужели они действительно стали мутить опыты за моей спиной? Я приступил к обработке и вскоре получил вполне стабильные результаты, с чёткими, ярко выраженными деталями, какие нечасто встречаются в нашей практике. Кроме того, оптимальные параметры оказались на удивление близки к применяемым для старых сенсоров. Это не вязалось с прежними наблюдениями, и я взялся за анализ выборочных точек.

Когда на покрытом сеткой уродливых трещин экране начали выстраиваться графики, голос Ариэля вернул меня к действительности. Я поспешил поделиться сомнениями, но он отмахнулся, заявив: дескать, нет причин для тревоги — характерное смещение частот в живой ткани давно известно.

— Арик, давай я лучше продолжу тюнинг.

— Не время затевать научные изыскания, — нетерпеливо отрезал он. — Можем попросить Тима пересмотреть заново и выслушать ещё одно мнение.

— Но опять же, это не режим реального времени…

— А кто виноват?! Ты два месяца хвастаешься, что всё готово, — в его тоне прорезался металл, — а теперь признаёшься, что это не так? Я дал тебе решение, скажи: «Спасибо»! Я не позволю до последней минуты ковыряться в параметрах. Презентация недоделана, оформление…

— Да презентация почти готова! Добавлю потом пару графиков. Дай мне работать, и я всё налажу.

— Значит, так: в твоём распоряжении два часа, потом ты сворачиваешься, и едем с тем, что есть. Тим, — продолжил он, — зайди ко мне в кабинет.

Двухчасовая подачка только злила. Впрочем, вскоре в глаза бросилась характерная особенность, полностью поглотившая моё внимание — в спектральной репрезентации присутствовали два ярко выраженных пика, будто у новых сенсоров имелось две близкие собственные частоты. Теоретически такое было возможно, но встречаться с подобным явлением прежде не доводилось. Кроме того, один из двух «горбов» подозрительно напоминал старые датчики, что объясняло, почему наилучшие результаты получались именно с теми параметрами.

Неужто Арик отобрал удачные случаи из прошлых экспериментов и просто усилил частоты в типичном для новых сенсоров диапазоне? Верить в это не хотелось, и я навалял простенький поисковик, сравнивающий информацию с базой данных.

В этот момент снова ворвался Ариэль.

— Слушай, что ты мне подсунул? — перебил я с ходу начавшиеся настырные требования. — Давай начистоту: не было никакого опыта ни в какой больнице.

— Что ты такое несёшь? — скривился Ариэль.

— Именно то, что ты слышишь. Скажи лучше: где ты это надыбал?

— Тим, ты сделал, что я просил?

— Всё готово, — отрапортовал Тим.

— Великолепно! Твои соображения?

— Существенных отклонений не обнаружено, — вскочив, Тим расправил плечи и, кажется, даже стал на пару сантиметров выше. Это был уже не Тамагочи, а Тим Могучий, грозный и ужасный Тим! — Напротив, налицо все признаки валидности. Естественно, местами присутствуют локальные аномалии, в совокупности не выходящие за…

— Ты издеваешься?! — Прервав его, я обратился к начальнику: — Думаешь, я не понимаю, что происходит?

На шум пришёл Стив и остался в дверях.

— Два человека говорят тебе… — продолжал напирать Минотавр.

— Ага, будто мы не знаем, что Тим с готовностью озвучит любую твою прихоть. Для кого устраивается этот театр?

— На что ты намекаешь?!

— Я не намекаю, а прямо говорю: твои данные — сфабрикованы. Я ещё не во всём разобрался, но уже понял…

И я стал вываливать обнаруженные факты. Сочтя происходящее достойным внимания, Стив сел рядом с Ирис, тоже прислушивающейся к разговору. Наконец, потеряв терпение, шеф рявкнул, что нам сейчас не до бредовых теорий конспирологии, сделал рубящий жест и ринулся к выходу. В этот момент поисковик, за которым я следил краем глаза, выплюнул первый итог.

— О! Вот оно! Вот откуда ты это передрал! — захохотал я, разворачивая лэптоп так, чтобы все могли полюбоваться на два практически идентичных графика, к одному из которых была прилеплена искусственная загогулина. — Ариэль, знаешь… это выглядит просто жалко!

Минотавр замер на пороге.

— Тим, самое время высказать авторитетное мнение, — глумился я. — Нет? Желание отпало? Стра-анно. Такой случай выслужиться перед начальством! Может, ты, Арик, желаешь как-то прокомментировать выводы «научных изысканий»?

На мониторе возникла новая пара верблюдоподобных контуров.

— Значит, давай уточним: ты хочешь, чтобы на конференции я вышел с данными, собранными в ходе эксперимента, имевшего место исключительно в твоей и вот его, — я ткнул в сторону Тима, — фантазиях?!

— Думаю, основная идея — продемонстрировать полную функциональность, — примирительно проговорила Ирис, прежде чем Ариэль успел разразиться ответной тирадой. — Используя измерения из аквариума, пусть даже со старыми датчиками…

— На повестке инженерный вопрос, не входящий в твою компетенцию, — бесцеремонно перебил Ариэль.

Он явно передёргивал, это был вовсе не инженерный вопрос, и уж кого-кого, а её это касалось не меньше, чем меня с Ариэлем.

— Кстати, ты закончила проспекты? Тогда, пожалуйста… — Он снова обратился ко мне: — А ты, умерь-ка свой пыл. И знаешь, если тебе так легче, можешь считать это результатами симуляции, каковыми они по сути и являются.

— Ах, симуляции? — развеселился я. — Великолепно! И что же мы симулируем? Поездку в больницу? Опыты на животных?

— Коллеги, — дипломатично вымолвил Стив, — не стоит преувеличивать. Мы не вводим никого в заблуждение. Есть хорошие результаты для старой конфигурации. Есть новое поколение сенсоров. Интеграция одного с другим — не концептуальный вопрос. Конечно, в идеале хотелось бы решить его до конференции, но мы не можем позволить себе такую роскошь. Эта ссора тем более неуместна, что у всех общие цели. Вы оба по-своему правы, но Ариэлю лучше видна полная картина, и, если он считает, что синтезированные данные допустимы, нет причин прерывать плановую подготовку.

Ирис едва заметно скривила губы. Пока Стив изливался, притащился Джошуа, судя по всему, прекрасно слышавший последнюю часть этого интенсивного обмена мнениями. Вслед за хозяином пришкандыбал, в придачу ко всем остальным уродствам, недавно охромевший пёсик.

— Можешь хоть на уши встать, но с этим вот… дерьмом я никуда не поеду, — проигнорировав Стива, заявил я Ариэлю.

— Поедешь! Ещё как поедешь! Два месяца валял дурня, а в последний момент опомнился? Ты сам создал эту ситуацию, и нечего теперь разыгрывать из себя борца за правду, в то время как я пытаюсь спасти компанию, место работы для всех и нашу, в том числе и твою, репутацию! — Он ткнул в меня пальцем. — Это на твоей совести. Ты несёшь ответственность не только передо мной, но и перед коллегами. Короче, пройдись по новым данным, и к концу дня жду отчёт о продвижениях с презентацией.

— Не хотел вмешиваться, но вы так шумите, что сложно не быть в курсе… — протянул Джошуа. — Полагаю, надо дать Илье шанс завершить начатое. В крайнем случае, выступите со старыми сенсорами, а в течение ближайших месяцев выпустим новую статью. Можете объявить о подготовке публикации, в которую войдёт развёрнутый анализ…

— Всё упирается в то, — оборвал Ариэль, — что старые сделаны по технологии, непригодной для медицинской аппаратуры. В новых нет существенных изменений, но с формальной точки зрения это абсолютно разные вещи. Выйти со старыми датчиками равносильно… да всё равно что выйти с пустыми руками! Это во-первых, а во-вторых, — срываясь на крик, продолжил он, — с каких пор в нашей фирме повелось лезть в сферы деятельности, не относящиеся к прямым обязанностям?!

Джошуа покосился на него с оттенком печального сожаления на немолодом и в последнее время как-то осунувшемся лице.

— Чрезвычайно трогательно, — саркастически произнёс я. — Вот только непонятно, что именно из всего вышесказанного даёт нам право врать врачам и будущим пациентам?

— Можешь называть это как угодно… — огрызнулся Минотавр. — Мы в этом положении из-за твоего наплевательства!

— А я и не прошу, чтобы кто-то за меня отдувался. Если с сенсорами всё в порядке, в чём, кстати, мы всё ещё не уверены, то за двенадцать дней я выверну алгоритм наизнанку. Буду ночевать тут, если потребуется, но они у меня заработают!

На слове «заработают» колченогий пудель зашёлся визгливым лаем.

— Убрать вон эту паршивую псину! — дёрнувшись от неожиданности, закричал Ариэль. — Тут вам не собачий приют.