— А ты, я смотрю, успел побывать в переделке? — Ричард указал на пятна от эля на темно-коричневом твидовом пиджаке Рейнарда.

— Громко сказано. Решил перекусить в гостинице и наткнулся на одного неловкого юнца, который совершенно не смотрит себе под ноги, — ответил барон, стараясь не глазеть излишне на леди Франческу.

— Ну пойдем быстрее в дом. — Граф дружески похлопал его по плечу. — Переоденешься, а потом посидим, пообщаемся. Ты очень заинтриговал нас с Фрэн целью своего визита. Да еще и явился инкогнито. Случилось что-то серьезное?

— Более чем. И мне нужна твоя помощь. Точнее, доступ в библиотеку замка.

— Еще интересней… — Граф переглянулся с супругой.

Замок Райли встретил гостя сумеречными гулкими коридорами, прохладой и запахом старого дерева.

Покои барону приготовили в точном соответствии с его вкусом — без лишней мебели и украшений, но с большой мягкой кроватью, удобным письменным столом и — самое приятное — отдельной ванной комнатой, снабженной всем необходимым.

Рейнард ослабил шейный платок, подошел к окну и раздвинул тяжелые портьеры. Спальню залил яркий солнечный свет. Легкий ветерок принялся раскачивать кисти на балдахине. Вдохнув пьянящий запах луговых и садовых цветов, барон решил, что его путешествие, несмотря на мелкие огорчения, проходит очень неплохо.

Постучав, в комнату зашел очень важный с виду слуга.

— Барон Латимер, — он с достоинством склонил голову, — меня зовут Колин Бишоп. Имею честь быть камердинером графа Сеймурского. Милорд ждет в гостиной. Я пришел, чтобы помочь вам переодеться.

Примерно через полчаса посвежевший и чисто выбритый Рейнард уже сидел в гостиной в компании хозяина замка и его очаровательной супруги.

— Так что же у тебя стряслось? — спросил граф, протягивая гостю стакан виски.

— Я слышал, род Джеймса был проклят. Умирали девочки в возрасте четырнадцати лет, — ответил барон, откидываясь на спинку кресла.

— Да. Это правда. — Граф украдкой бросил взгляд на супругу, словно желая проверить, все ли с ней хорошо.

— А известно ли, почему именно в четырнадцать лет?

— Потому что именно в этом возрасте девочка уже не ребенок, но еще и не девушка — то самое пограничное время. А границы, как известно, полны магии, — подала голос леди Франческа, и глаза ее стали тревожными. — Артефакторы объясняют это так.

— А в девять лет?

— Не знаю. Девочки в нашей семье погибали в четырнадцать. Но все это выдумки и несчастливые совпадения. Как видите, я жива. — Женщина посмотрела на мужа, и тот без всяких вопросов взял из бара стакан и налил ей виски.

Рейнард постарался не выказать удивления. Какое-то поветрие прошлось по представительницам слабого пола, иначе и не объяснишь странности сегодняшнего дня. Сначала суровая леди Злючка предлагает сатисфакцию, потом графиня Сеймурская пьет виски. Страшно даже подумать, чего ждать дальше.

— Ваш прадед, миледи, был членом тайного магического ордена Золотого луча. Вы знаете об этом? — спросил он у леди Франчески.

— Да, разумеется. Он искал способ снять родовое проклятие.

Графиня задумчиво покрутила в руке стакан, вдыхая терпкий аромат благородного напитка. Рейнард в очередной раз поразился, до чего же она похожа на своего покойного брата.

— А в замке остались его дневники? Какие-нибудь книги? — задал он следующий вопрос.

— Остались. И я даже покажу их вам. Но с условием, — ответила хозяйка замка, поднимая насмешливый взгляд на барона — и в глазах ее была точно такая же чертовщинка, как и у Джеймса.

Лорд Латимер даже головой встряхнул, пытаясь отогнать наваждение.

— И каким будет ваше условие?

— Вы позабавите нас своим рассказом. В Райли жизнь слишком размеренная. Для нас она даже в радость, но иногда хочется чего-нибудь эдакого, знаете…

— Фрэн? — обратился к ней супруг. — Если хочешь…

— Я подумаю, — улыбнулась ему Франческа. — Вообще хочу, но…

— Вы о чем? — Барон ничего не понял.

— Думаю, у Фрэн будет еще одно условие, — усмехнулся Ричард. — Ты ведь ездил в Галлию учиться у маэстро Моруа?

— Да.

— Франческа с детства занимается фехтованием. Одно время у них с Джеймсом был один и тот же учитель, — пояснил граф.

— Я хочу пригласить вас на дружеский поединок, — закончила за него супруга. — Здесь нет достойных противников. Боюсь потерять навыки, так что возможность немного размяться оказалась бы кстати.

— Я… — Рейнард растерянно посмотрел на обоих. — Хорошо, если вы действительно этого хотите…

— Хочу! — ответила леди. — И называйте меня Франческой. К чему нам официоз? Вы были другом Джеймса. — Она сделала большой глоток из своего стакана, словно там была обычная вода, и произнесла весьма требовательно: — Рейнард, я вся внимание! Поведайте нам, что же у вас произошло!

Барон задумчиво пригубил виски и коротко рассказал о своих пропавших племянницах и просьбе дяди.

— А почему он уверен, что речь идет не о простом похищении? Возможно, кто-то просто мстит его семье. Наверняка у графа Аэрли достаточно недоброжелателей, — предположила Франческа. Ее взгляд стал хищно-внимательным и очень сосредоточенным, и Рейнард в очередной раз подивился сходству леди Сеймурской с покойным братом. Если бы не платье, фигура и прическа, он бы решил, что перед ним Джеймс.

— Нанятые дядей детективы выяснили, что девочки клана Огилви пропадают каждые три года, а первое похищение произошло двадцать один год назад, — рассказал Рейнард то, что вычитал из отчетов детективов. — Но до последнего времени никто ничего не заподозрил: клан Огилви большой, не все друг друга знают лично, да и расселились уже по всему Дал Риаду. А дети… они порой пропадают и гибнут. Исчезновение одной девочки раз в три года — разрыв большой.

— И всем похищенным было девять лет? — спросила Франческа.

— Да. И только в один год, как раз тогда, когда похитили Айлин, пропало сразу две девочки. Одна за другой.

— Что удалось узнать по горячим следам?

— Ничего. Айлин исчезла. Бесследно. Слуги обыскали окрестности, но ничего не нашли. С Брендой было так же: она играла в саду, потом пропала. Словно испарилась. Никто ничего не видел. Собаки взяли след, но довели лишь до ограды. Скорее всего, девочку посадили в экипаж и увезли. Куда — неизвестно, но думаю, что в Грейс. Там легко затеряться и дорога оживленная.

— Пока я не вижу связи с проклятием нашей семьи, — заметила Франческа.

— Тем не менее, возможно, она есть. — Барон покачал стакан в руке. — Перед исчезновением Айлин и Бренды в доме слышали плач банши и видели в темноте ее белый саван. То же происходило и в других семьях, где пропадали девочки. Далриадцы суеверны, их легко убедить во всякой чертовщине. Тем более клан Огилви гордится тем, что у него есть своя «плакальщица». В вашем роду, Франческа, как я слышал, тоже есть Белая Леди, чье появление предвещает беду.

— И ты сразу бросился искать мистические объяснения? — приподнял бровь Ричард.

— Разумеется, нет. Я задал себе вопрос, для чего именно похитили девочек, — ответил барон. — Ни одно тело не было найдено. Дети просто пропали. Растворились в воздухе. Никто их больше не видел, никто не требовал выкупа, не угрожал. Семьи разные. Живут в разных местах.

— Три года — непростое число. И девять — трижды по три, — нахмурилась Франческа.

— Именно! И это наводит на мысль о ритуалах. Не думаю, что такое под силу одиночке, значит, следует искать тайное общество. И это приводит нас к записям Бертрама Кавендиша. — Рейнард с удовольствием сделал глоток виски, чувствуя на языке вяжуще-острый вкус старого дуба и, совсем слабый, морской соли.

— И одного я не понимаю до сих пор — почему вы сами ввязались в эту историю? Если делом занимаются лучшие детективы, то зачем путаться у них под ногами? — спросила Франческа, не по-женски остро глядя на него своими необычными темно-синими глазами. Точно такими же, какие были у Джеймса. От этого сходства становилось жутко.

— Вы правы, я не детектив, — согласился с ней барон. — И дядю увидел в первый раз, что уж и говорить о кузинах. Но у меня есть личные причины… уехать из Ландерина на длительный срок.

Что-то вроде усмешки мелькнуло на губах графини, словно она знала об этих причинах.

— Твоя тетушка все такая же сварливая? — Ричард рассмеялся.

— Еще хуже, чем была, — признался Рейнард. — Но теперь к ее недовольству моим внешним видом, поведением, образом жизни, одеждой и прочим добавилось брюзжание о том, что мне пора жениться. И, поверь, это намного хуже, чем все предыдущее. В ландеринском особняке теперь не продохнуть от всевозможных девиц. Ты знаешь, ничего не имею против женщин, особенно симпатичных, но предпочитаю их видеть вне собственного дома. Во всяком случае, толпами и в дневное время… Простите, Франческа. — Он виновато посмотрел на графиню. — Я попытался купить для тетушки особняк в одном из прибрежных городов. Говорил, что морской воздух целебен для расшатанных нервов, но ее не сбить с толку рассуждениями. Цель ее жизни — наставить «негодного мальчишку с дурной кровью», то есть меня, на путь исправления, а точнее — сжить со свету или свести с ума. Поэтому визит дяди оказался спасательным кругом. Я сказал, что долг крови зовет, и сыграл отступление. Детективы пытаются искать по горячим следам, ну а я никуда не тороплюсь и совмещаю приятное с полезным.