— Ну, а кто? — пожала плечами старушка. — Ты же деньгами корейцев собиралась распоряжаться?

— Вообще-то не совсем я, но я всегда строго слежу за сметой проектов! Точнее, следила, потому что… Неважно почему! Поверить не могу, — убито проговорила, — что Максим Орловский на такое способен. А еще? Он говорил что-нибудь тому человеку — который пониже?

— Да в общем-то немного, — старушка усердно вспоминала, стараясь помочь. — Мне аллейку мести нужно было, так что не стала я дальше слушать. Вроде пообещал сделать ему рекламу, какой свет не видел, а про тебя советовал забыть. Ах, вспомнила! — хлопнула она себя по лбу. — Он секретаршу собрался себе найти подходящую, а то трудно ему, бедолаге, справляться с коллективом одному-то…

* * *

Когда девушка скрылась из виду, и вороны слетелись на привычное место, кот спрыгнул со скамейки и с укором взглянул на свою спутницу. Та как раз доставала из портсигара курительный мундштук.

— М-да…. Наплела ты, Ядвига, девице с три короба. Как у тебя только язык не отсох. Договор был другим — на суженого ей указать. Дорожки их сплести. А теперь что делать… мр-мяу… будем?

Ядвига, которую редко кто из друзей называл полным именем, вставила в губы мундштук, чиркнула ногтем, высекая искру на папиросу, и с удовольствием затянулась.

Закинув ногу на ногу, она выпустила дым и рассудительно ответила:

— Не знаешь ты женщин, Баюн. Ее к суженому сначала притянуть надо, а дальше сердца подскажут, что делать. А с меня старухи что взять? Я только небылицы плести и умею.

— М-да, — вздохнула она через минуту, улыбаясь своим мыслям. — И вроде взрослая девица, а не знает, что бабки в парке надвое говорят…

Глава 5

Домой из парка вернулась совсем разбитая. Сняла пальто и, не включая свет, ушла в свою спальню. Упала в постель и осталась лежать, обдумывая все, что сегодня произошло. Ужасный день!

Работу потеряла. Парень бросил. Карьера разрушена.

О сохранении репутации успешного рекламщика после потери первоклассного проекта лучше и не мечтать! Уже завтра о моем промахе будут знать все агентства в городе. Прощай, арт-директор Ветрова. Неудачников никто не любит.

Нет, ну какой же он все-таки гад, этот Орловский! А с виду — холодная вежливость: «Лина, можно вас на минутку…», «Лина, с вами всё хорошо?»

Притворщик!

Хотя, разве я раньше не знала, какой он?

И Регина — та еще змея. Вмиг забыла, сколько я для агентства сделала. А ведь видела, как я старалась для нее. Для всех!

Один Марик хороший. И девочки из отдела. Представляю, как они будут «счастливы», когда Аллочка получит моё место, о котором мечтала.

Об Арнольде думать не хотела — настолько неприятно оказалось осознать очевидное, что он никогда меня не любил…

И я не любила.

Так что же это за день такой разоблачения и правды?

Вот в таком подавленном настроении меня и застала Женька после возвращения из университета. Уронила рюкзак и открыла рот, услышав, что в добавку к утренним приключениям меня бросил парень и уволили с работы.

— Нет, это невозможно, Гель! Они что, самоубийцы?!

— Незаменимых людей нет.

— Нет, есть! Точнее, тебя нельзя заменить. Ты — лучшая!

— Это ты так думаешь. Я твоя сестра и ты меня жалеешь, а другим на меня плевать.

— Не плевать, если они не дураки.

— Значит, все вокруг дураки?

— Значит!

— Жень, я хочу полежать. Закрой дверь с той стороны.

— Еще чего! Чтобы ты тут одна страдала? Нет уж, давай вдвоем!

Ладно. Пожалуй, начну:

— У меня нет работы, нет личной жизни…

— Пф! У тебя ее и не было!

— …а скоро не будет и денег. И я снова пойду парк убирать. Интересно, что бы сказал сержант Лешенко, если бы узнал, что я когда-то всю зиму проработала в парке дворником. Помнишь те времена?

Младшая всхлипнула.

— Помню. Я приносила тебе чай в термосе и помогала таскать замерзшие листья.

— Ладно, Женька, хоть ты не реви.

— А может, я от радости, что ты Арнольда бросила.

— Я?

— Конечно, и не спорь со мной! Еще утром, или ты забыла? Должна же быть сегодня хоть одна хорошая новость!

Я не забыла. Я страдала, но думала совсем не о Мерзляеве. Что-то беспокоило меня последние полчаса, какая-то деталь, на которую я до сих пор не обратила внимания. И эта деталь буквально зудела под кожей, в конце концов заставив сесть на кровати.

Женька разделась, сбегала на кухню, заварила чай и принесла. Села рядом со мной на кровать по-турецки, собираясь и дальше ругать весь мир, который посмел обидеть ее обожаемую Ангелину.

— … ненавижу этот «Империал-куб», — вдохновенно продолжала сестра. — Особенно красавчика Орловского! Вечно рисуется на фоне папочки и его возможностей, а на деле такой же тупой, как Аллочка!

Я покачала головой.

— Если бы. Это он у меня в университете олимпиаду выиграл.

— Ну и что? — дернула плечами Женька. — Ты тогда была на втором курсе, и тебе точно было не до учебы. А сейчас он потупел! Да у него по глазам видно! Вот, смотри!

В социальной сети за официальной страницей конкурентов я следила через страницу сестры, и очень часто она быстрее меня узнавала новости, которые происходили внутри «Империал-Куб».

Ну и сплетни, конечно, не проходили мимо внимания Женьки. Я для нее была тем бойцом, за которого она всегда болела на ринге. И главного соперника «Регина-Стайл» терпеть не могла даже больше, чем я.

Сестра потянулась к своему рюкзаку и достала из него планшет. Включив гаджет, нашла нужную страницу и скривила губы:

— Фе! Только полюбуйся, как этот Орловский хвост распушил. Стоит с какой-то брюнеткой и улыбается, как кретин. Рад, наверное, что подцепил очередную подругу на выходные. И что у него умного в лице? Вставные зубы?

— Свои у него зубы.

— Значит, у брюнетки вставные, — фыркнула Женька. — Она на него так смотрит, словно хочет съесть!

— Это Кира Крапивина. Новый директор «Империал-Куб» по работе с клиентами, — без особого внимания прокомментировала я обсуждаемые на работе слухи. — Дочь папиного друга и, говорят, будущая госпожа Орловская. Аллочка Регине целую истерику закатила по поводу ее появления на горизонте. Они с этой Кирой раньше дружили.

— Тогда они оба противные, просто фу! — брезгливо резюмировала Женька. — Вот и пусть Макс занимается своим персоналом, а не тебя по паркам преследует. Развел гарем. Бабник!

— Он и занимается, — вздохнула я, допивая чай. — Проект отжал, а теперь секретаршу себе ищет. После ухода старшего Орловского в главном штате почти никого не осталось из бывшего персонала. А перед корейцами появляться без секретаря не солидно.

— Ага! И наверняка ищет такую, — поддакнула сердито Женька, — чтобы не стыдно было показать на своем фоне! Не удивлюсь, если и не очень умную! Вот сволочь этот Макс, даром, что смазливый! И-и… чего ты на меня так смотришь, Геля? — растерянно пробормотала Женька, заметив мой замерший взгляд. — Я же это объективно сказала.

— Повтори! — я вдруг изумленно моргнула и махнула рукой: — Да нет, не про смазливую сволочь. Про фон!

— Ну, Орловский привлекательный мужчина — это факт, — неуверенно повторила сестра. — «Империал-Куб» не пропускает ни одной престижной тусовки с тех пор, как папочка назначил его исполнительным директором агентства. «Бренд года», «Арт-шоу», «Диджитал прорыв». А значит и секретаршу собирается найти такую, чтобы на нее все слюнки пускали. Типа, под престиж агентства.

Женька взяла планшет и открыла страницу сайта конкурентов. Стала рыскать там в поиске нужной информации.

— Точно, Геля, смотри! — вдруг довольно заявила. — Вакансия секретаря исполнительного директора открыта! Главное собеседование всех претендентов на место пройдет завтра в зале совещаний в десять часов утра!

— Завтра…

Я успела встать с кровати и дохромать до ванной комнаты, сняла штаны и даже села на трон «разложи мысли по полочкам», прежде чем натянула бикини назад и ворвалась в спальню, допрыгав на одной ноге.

— Завтра?! — дверь хлопнула о стену, и сестра вздрогнула.

— Да, — пискнула. — Тут так написано.

— Женька! — выдохнула я. — Я должна получить эту работу!

У младшей Ветровой открылся рот, а планшет упал на подушку.

— Но Орловский же тебя знает, — привела она самый весомый аргумент против.

— Значит, надо сделать так, чтобы не узнал! — разбила я его аргументом «за».

— Но ты хромаешь…

— Отлично! Будет у него хромая секретарша!

— И ты натуральная блондинка, Геля. Тебя эта Кира даже хромую со свету изживет. Вспомни Регину и свои строгие пучки.

— Мне нужен парик. Рыжий! Линзы, очки и обязательно гетры — цветные! Их сейчас кто-нибудь носит?

— Ну, вообще-то я иногда, — спустила сестра ноги с кровати. — У меня даже есть светофорные для микс-вечеринки, и с черепами, я на Хеллоуин покупала.

— Женька! — я подпрыгнула к сестре и поцеловала ее в лоб. — Неси!

— Геля, но тогда тебя точно не возьмут!

Но я уже стояла посреди спальни, как цапля, уперев руки в бока и в первый раз за этот день широко улыбалась.

— Меня?! Ха! Конечно, не возьмут! Еще как не возьмут! Я знаю Орловского, он меня стопроцентно «запорет»! «Империал-КУБ» — завидное агентство, пересекающееся со звездами и влиятельными людьми. Уверена, этот кентавр хвостатый спит и видит заиметь себе секретаршу, у которой в портфолио, если не участие в «Мисс мира», то как минимум звание и корона «Мисс города»! Но ему придется меня взять. Клянусь, я не оставлю им выбора! Засужу за дискриминацию при свидетелях! Женька, эта работа будет моей!