— Я переезжаю в Оуэнбег, Шоуна. — Шэй посмотрел на стены, на кровать, на шкаф. — Я только что был во дворце, и… меня отстранили. Послушайте, на шкафчике в гостиной лежит конверт — я оставил вам, Джорджу и девочкам деньги и рекомендательные письма…

Шоуна бросилась вперёд и обхватила его за талию — она была не очень высокого роста, — и он замер, не зная, что делать, в то время как женщина, годившаяся ему в матери, рыдала ему в живот. Так они и стояли, и в конце он сам был готов заплакать. Шэй положил руку ей на голову — чепчик упал — и погладил по волосам, как ребёнка.

— Я знала, что так будет. Что же это за мир такой, мистер Эшкрофт? Вы всё правильно сделали. Вы всё сделали правильно.

— Я знаю.

И тогда он услышал звуки мандолины, но теперь это было уже не важно.

* * *

Всё происходило как во сне — медленная поездка к окраине города, разгрузка одинаковых чемоданов. Подъём на причал, где примостился воздушный челнок.

Дама с южным акцентом, который она тщательно пыталась скрыть, сказала Шэю, что место в первом классе уже занято, но «наш второй класс ничуть не хуже». За дверью, к которой она его подвела, находилась каюта, напоминавшая реквизиторскую театра: диван, от которого несло потом, столик и ваза с цветами, которые давно опоздали кому-нибудь на могилу.

— Не желаете ли выпить? — спросила южанка.

Он ответил:

— Я не пью.

— В таком случае чаю?

— Да, пожалуйста.

Она принесла одинокую фарфоровую чашку на пару с чайником, холодным, как лёд. Шэй не был уверен, что это ещё одно оскорбление или просто халатность; да и, по правде говоря, ему уже было всё равно.

Когда челнок скользнул в прощальный пролёт над столицей, направляясь туда, где горизонт выжимал из солнца последние капли, Шэй сел и отхлебнул безвкусного отвара. За иллюминатором проплывал дворец, Красный холм, медовые соты огней на сторожевых башнях. «Считайте это возможностью», — сказал ему Эйдан.

— Я очень надеюсь, что вы не имели в виду возможность совершить самоубийство.

Его сестра, будь она жива, гордилась бы им: он мог отказаться от назначения, как отказался от того приказа, мог молить о снисхождении. Но было что-то благородное, даже романтическое в том, чтобы принять несправедливое наказание. «Я принял решение, я бы поступил так снова. И теперь я отвечаю за последствия».

«Если мне нужно позаботиться о том, чтобы башня была построена, — подумал он, — то это будет самое скорое и эффективное строительство в истории. Я найду способ вернуть себе то, что у меня забрали».

Он поднял чашку, насмешливо отдавая честь дворцу, который проплыл мимо и исчез из виду.

* * *

Вот и закончилась моя жизнь в столице, Лена, дорогая моя сестрёнка. Когда тебя не стало, я пытался двигаться дальше, сосредоточился на карьере — и посмотри, к чему это привело.

Пожалуйста, прости, что я так долго с тобой не разговаривал. Наверное, поворотным моментом для меня стал тот приём, когда меня спросили, кто ты такая, и я осознал, что говорю вслух. Люди подумали, что я свихнулся, и, конечно же, это безумие — вести воображаемые беседы с умершей, но ведь мы все безумны в той или иной степени, верно? Загвоздка лишь в том, чтобы определить, насколько велика твоя степень.

Как же мне хочется, чтобы сейчас ты была со мной рядом и чтобы я мог быть таким же стойким, как ты.

Часть I

Герцогство

1

Шэй пробудился, когда корабль совершил скачок в преисподнюю.

Отлакированную дневным светом каюту подбросило, тряхнуло, и наконец она ухнула вниз. «Может быть, мы попали в воздушную яму, — прошептал голос в его сознании. — Полежи спокойно минутку, всё пройдёт».

Он оторвал руку от матраца и поднял её к лицу — мизинец чуть-чуть дрожал. Ещё один толчок скинул его с дивана, и где-то в недрах гондолы две дюжины глоток слились в коллективном вздохе.

Шэй уже собрался присоединиться к ним, как шальная мысль заставила его нервно рассмеяться: «Впал в немилость. На этот раз, похоже, буквально».

Ну уж нет, с таким концом он был не согласен.

Застёгивая на ходу рубашку, он выглянул в коридор. Справа от него дверь в каюту люкс распахнулась, выплюнув мужчину в смокинге. Смерив Шэя взглядом, он бесцветным голосом спросил:

— Мы что, все умрём?

«Значит, та южанка не солгала — первый класс и правда занят».

Шэй протиснулся мимо него.

— Не стойте в коридоре. Возвращайтесь в каюту и держитесь за что-нибудь.

Позади бесцветный голос повторил:

— Мы все умрём?

— Если соберёмся, я вам сообщу.

Коридор расширялся, переходя в кипенно-белый зал ресторана с осколками разбитой посуды на полу. Столовые приборы зазвенели в такт его стуку в дверь мостика.

— Шкипер? Что происходит?

Прошло добрых десять секунд, и чей-то голос произнёс:

— Кто там?

— Эшкрофт. — Очередной нырок впечатал его в стену.

Дверь приоткрылась, и в щели появилось рябое лицо.

— Министр?

— Бывший. Впустите меня.

— Впусти его, Джона, — сказал другой голос.

Рубка управления была похожа скорее на срез световой камеры маяка, чем на мостик морского судна; вчетвером тут было бы тесно.

Капитан, одетый в оливковый парадный китель Оуэнбега — их пункта назначения, стоял у руля. Шэю он представился набором разрозненных черт: широкий затылок, бакенбарды, складка на брюках. Рябой же — видимо, старпом — держался за второй штурвал.

— Чем я могу вам помочь, министр? — не оборачиваясь, спросил капитан.

— Вы можете объяснить, что это за чертовщина творится.

— Полагаю, вы впервые в герцогстве?

— Как и многие другие пассажиры, по всей видимости. В каютах сейчас тренируются петь оперу.

— Это всего лишь турбулентность.

— Я знаю, как выглядит турбулентность. — Рубка выдала очередное па, и Шэй схватился за железный рычаг, чтобы не упасть.

— Министр, пожалуйста, отпустите рычаг, — сказал рябой мальчишка.

— Я знаю, как выглядит турбулентность. Это похоже на пляску пьяных матросов.

— День сегодня неудачный, вот и всё, — сказал капитан. — Всё дело в ветре. Ветер ударяется о неё, разлетается во все стороны, набирает скорость. Нам перья ерошит.

— Обо что он ударяется?

— По правому борту, мистер Эшкрофт.

Всё ещё не поворачиваясь, капитан махнул рукой. Шэй посмотрел в ту сторону и ахнул. Сделал несколько неуверенных шагов к иллюминатору.

За ним простиралось нечто необъятное, нечто тёмное, полоска вечернего неба, врезанная в полдень. Сказать, что башня огромна, всё равно что сравнить вулкан со спичкой, — это был ствол горы, освобождённый от предгорий, а разбросанные в её тени деревеньки вполне могли быть картонными игрушками.

И это за неё он отвечает? Разве он может что-нибудь с ней сделать, что-нибудь проконтролировать?

— Боже, — сказал Шэй, — на какой мы высоте?

— Триста шестьдесят метров.

— Какой же высоты эта чёртова громадина?

— Примерно триста. И, поговаривают, они собираются нахлобучить сверху ещё триста… но об этом мне, пожалуй, стоит спросить у вас, разве нет?

— Простите?

— Лорд Эшкрофт, мы же тут не дураки.

В этот момент Шэй увидел себя со стороны: аристократ, ворвавшийся на мостик, оттолкнувший человека, который, наверное, год копил, чтобы прокатиться в первом классе. Каким тоном он говорил, какими словами. «Шкипер».

Он протянул руку:

— Кажется, нас официально не представили, капитан.

— Лиам Сэлас. Добро пожаловать на границу, министр.

— Я не…

— Я хотел, чтобы вы знали… Я вообще-то собирался навестить вас в каюте, прежде чем вы столь изящно вломились к нам… Я рад, что вы здесь. Вопрос, конечно, непростой с политической точки зрения, но мой сын был среди протестующих.

Рукопожатие продлилось дольше, чем того требовала вежливость — к счастью для Шэя, потому что иначе от следующей встряски он бы растянулся на полу.

— Я поступил так, как поступил бы любой нормальный человек, — сказал он.

— Вы удивитесь, но это не так.

— Нужно быть полнейшим отморозком, чтобы применить газ на людях.

— И тем не менее королева отдала такой приказ, верно?

Колоссальное сооружение приближалось, и Шэй прищурился.

— А что это за розовый блеск? Вон там и там. Что это за точки?

— Ах, эти. Это техн.

— Что ещё за техн?

— Устройства дракири.

Шэй открыл и закрыл рот, и мостик сжался, сдавливая его, а в памяти всплыл образ другой комнаты с серыми стенами, пятнами копоти, стульями с искорёженными ножками, душком чего-то неизвестного, чужеродного и ещё одним запахом, от которого выворачивало наизнанку — запахом палёной плоти.

— Это безумие. Вы используете технологии дракири в строительстве?

— Я вообще-то кораблём управляю. Но да, строители используют их техн.

— Почему этого не было в отчётах?

— Я-то откуда знаю? Спросите герцога… или Бриэль.

— Бриэль?

— Главного инженера.

— Почему этого не было в отчётах? — прошептал Шэй.

«Лена, Лена, посмотри, что они натворили».

— Я не имею ничего против дракири или беженцев в целом, — сказал капитан. — Половина герцогства до сих пор клянёт тот день, когда отец Дэлин даровал им поселение на нашей земле, но я думаю, что тогда старый подонок в первый и последний раз поступил правильно.