Юлия Алейникова

Тайна русского путешественника

Пролог

21 мая 2017 г.

Машина тряслась по расхлябанной после ливня лесной дороге, подпрыгивая на кочках, покачиваясь из стороны в сторону, как неуклюжий увалень, пока не добралась до толстого гниющего ствола повалившейся сосны, перегородившего дорогу.

Передняя дверца машины распахнулась, и из нее вылез крупный неповоротливый мужчина в длинном плаще, похожем на плащ-палатку, и высоких резиновых сапогах. Он хмуро осмотрелся по сторонам, закинул голову вверх, придерживая рукой капюшон, осмотрел серое, затянутое тучами небо и, хлюпая по напитанному влагой мху, отправился в лес. Там он ходил недолго, пока не нашел вывернутую с корнями огромную сосну и неглубокую яму с рыхлой землей. Вернулся к машине, достал из багажника лопату и потопал назад к яме. Затем, пыхтя, отдуваясь, то и дело утирая рукавом пот, принялся копать. Снова припустил дождь — сперва мелкая, едва заметная морось, потом сильнее. Мужчина накинул капюшон, но работу не прервал. Ковырялся он долго, сказывалось отсутствие привычки. Но наконец результат его удовлетворил, и он, тяжело дыша, воткнул лопату в землю. Постоял, прислонившись к стволу, отдышался и снова побрел к машине, устало опираясь на лопату.

Снова открыл багажник, но лопату убирать не стал. Наклонился. Поднатужился и вытащил из душного нутра машины длинный, замотанный скотчем сверток. Сверток заворочался, то ли пытаясь снова залезть в машину, то ли, наоборот, вылезти. Мужчина в плаще размял плечи, хрустнул шеей и, обхватив сверток снизу, резким бесцеремонным рывком вытащил его из машины.

Раздался громкий протяжный стон, больше похожий на рык раненого животного. Бессловесный, но полный муки и ужаса.

— Не нравится, падла? — зло, одышливо спросил мужчина в плаще и наотмашь пнул ногой лежащего на земле спеленатого человека. Снова раздался стон. Горящие ненавистью мутно-серые глаза буравили злодея взглядом. — Позыркай, позыркай, — сплюнул на землю хозяин машины.

Отдышался, снова взял сверток за ноги и потащил по земле в сторону приготовленной ямы.

— Тяжелый, сволочь! — выругался мужчина, преодолевая очередную корягу — их в мокром, заросшем густым подлеском лесу валялось в изобилии. Сломанные бурями ветви лесных великанов, гниющие стволы молодых березок и осинок, откуда-то взявшиеся пни.

Стоны почти не прекращались — то ли они были свидетельствами боли, то ли отчаяния, то ли ругани, а может, и всего вместе. Не разберешь. Но они никак не влияли на происходящее. Наконец мужчина дотащил свой груз до выкопанной ямы и, оглядевшись, снова выругался. Лопата! Пришлось опять возвращаться к дороге. Маловероятно, что кому-то понадобится ехать в лес в такую погоду, но все же ему не хотелось затягивать со своим делом.

Притащил лопату. Встал над поверженным противником и, достав из кармана плаща длинный, снабженный глушителем пистолет, посмотрел жертве в лицо. На удивление спокойно посмотрел, без страха, без неуверенности.

— Ну что, вот и выяснили мы с тобой, кто из нас умнее и сильнее.

Поймал полный ненависти и страха взгляд, протянул руку и выстрелил, погасив в глазах лежащего на земле человека искру жизни.

Глава 1

Санкт-Петербург

15 мая 2017 г.

Сегодня в пресс-службе Следственного комитета города официально подтвердили информацию об исчезновении известного петербургского бизнесмена, владельца сети антикварных салонов Бориса Арчугова. О случившемся официально заявил начальник службы безопасности принадлежавшей Арчугову компании «Золотой ренессанс» Марат Катрич. Сейчас ведется проверка…

Вести. Местное время.

— Ну, конечно, убили! Не на шашлыки же увезли! — зло огрызнулась Лариса, туша в переполненной пепельнице очередной окурок.

Бывшей жене пропавшего Бориса Арчугова было уже сорок семь, но выглядела Лариса от силы на сорок. Худощавая, с густой копной рыжевато-каштановых волос, въедливыми карими глазами и ухоженным, безупречно подкрашенным лицом, Лариса казалась записной стервой, каковой, собственно говоря, и являлась, хоть в этом была и не ее вина. Такой Ларису сделала жизнь. Жизнь с Арчуговым и жизнь после Арчугова. С Борисом они развелись лет пятнадцать назад, но стараниями Ларисы умудрились сохранить нормальные рабочие отношения, и все эти годы она продолжала руководить самым крупным салоном Бориса в городе.

— Как ты мог его проворонить? Ты, начальник охраны! — все еще ярилась Лариса, бросая злые, прожигающие насквозь взгляды на развалившегося в кресле Марата.

Марат был не только начальником охраны Арчугова, но и ее любовником. Очень удобно. Такое положение дел позволяло Ларисе полностью контролировать бывшего мужа. Она раньше всех узнавала о его новых интрижках, о рабочих проектах, удачных гешевтах и любых неприятностях.

— А может, он сам свалил? Ты об этом не подумал? Может, он какую-нибудь подлянку придумал для нас?

— Какую? И зачем? — огрызнулся Марат.

Лариса не ответила, просто продолжила бросаться обвинениями.

— Идиот, как можно было допустить такое! — Дальше последовал поток безобразной жесткой брани. При всем своем воспитании и безупречных манерах Лариса любила иногда дать выход эмоциям в самой свободной форме.

— Хватит вопить. Я уже сто раз объяснял. Все шло как обычно. Он отправился на свидание к Вике, отключил телефон, обещал сам позвонить, когда освободится. Что мне надо было делать? Третьим с ними в постель залезть? — не менее зло ответил Марат, вылезая из кресла и нависая над Ларисой.

Как и полагается начальнику охраны, Марат был высоким здоровяком, особенно внушительно он смотрелся рядом с миниатюрной Ларисой.

— Он не доехал до Вики! — проорала ему в лицо Лариса.

В принципе, все подробности похищения Арчугова были ими уже сто раз проговорены. И в тысячный раз обвинять в случившемся Марата не было никакого смысла, но очень хотелось выместить на ком-то свое раздражение.

Особенно после сегодняшних новостей. Лариса вернулась за рабочий стол и, упав в кресло, потерла виски.

— Расскажи еще раз, что сказал следователь? — попросила она Марата уже спокойным голосом.

— Пока тело Арчугова не найдено, он будет считаться без вести пропавшим. Фирма будет работать как работала, в отсутствие Арчугова руководить делами будет Олег Чемезов. Он зам, это логично.

— А если тело вообще никогда не найдут?

— Лет через десять признают по суду погибшим, — пожал плечами Марат.

— Меня это не устраивает, — жестко произнесла Лариса.

Мария Арчугова щелкнула пультом, выключая телевизор. Об исчезновении мужа трубили на всех каналах. И как только пронюхали? Плохо это или хорошо, Маша пока не понимала. Ясно только одно: Бориса больше нет. А значит, нет и развода, и она в глазах закона остается его законной женой. Маша самодовольно скривила губы.

С Арчуговым они были женаты почти пять лет, когда они расписались, Маша уже была беременна сыном. Собственно, поэтому они и расписались, бежать с ней в загс Арчугов не торопился. Да-а. Борис был бабником и жмотом. Все пять лет их брака он ей изменял, скрупулезно проверял, на что она тратит деньги, и не разрешал одной ездить на отдых. Только с сыном. А полгода назад вообще собрался разводиться. Заявил, что устал от скандалов. Сволочь.

Что ж, развод отменяется, и это надо отпраздновать. Маша поднялась с дивана, дошла до бара и, ловко откупорив бутылку шампанского, налила себе высокий объемистый бокал.

— За свободу! За бабки! — громко провозгласила она, опрокидывая шампанское в себя. Великосветскими манерами Маша не злоупотребляла. Да и наплевать. С бабками она и так проживет.

С бабками… С бабками… Маша вернулась на диван. Арчугова больше нет, но бабки остались, и остались его компаньоны, и сотрудники, с которыми за эти самые бабки, очевидно, придется побороться. Маша вздохнула, но не безнадежно, а решительно: что ж, драться она умеет, было бы за что! Они еще не знают, с кем связались, пригрозила она потенциальным противникам. Но драки — это потом, а пока…

Маша взглянула на часы. Наум с няней вернутся с прогулки часа через полтора. Может, устроить себе праздник и прошвырнуться по магазинам? Кредитка при ней. И Маша поспешила одеться.

— Ну что, Павел Петрович, понравилась передачка? — спросил капитана Сафонова начальник Следственного комитета города полковник Лукьянов. — По всем каналам крутят. Бизнес-сообщество волнуется. Адвокаты и маститые журналисты версии выдвигают, проводят круглые столы, интервью, нас, грешных, через слово поминают.

— Да видел я, — угрюмо кивнул капитан.

— Очень хорошо. Значит, все понимаешь. Отчитываться мне будешь каждый день. Пресс-конференции я беру на себя. Я слышал, у этого Арчугова родни уйма?

— Да уж. Одних жен три штуки, плюс дети, любовницы… Хватает, одним словом.

— Вот-вот. Поосторожнее с ними, во всяком случае, пока шумиха не утихнет. А она рано или поздно утихнет, — мудро подытожил полковник. — Так что дерзай.

— Дерзай! — крякнул Павел Петрович. — На мне еще труп Колокольникова висит.

— Так шевелись, не сиди сиднем! Раскрывай — и в суд. Подумаешь, «дело»! Ты мне Арчугова отрабатывать начинай, ну а уж Колокольников — это само собой. Ну? Что замерли, капитан? Выполняйте!