Распрощались очень тепло. Невысокая фигура с лохматыми кудрями стояла в конце аллеи, пока машина не скрылась из виду. На заднем сиденье лежало три бутылки, темное вино для мужа Симоны, розовое для поднятия настроения Фионы и игристое для Саши. В багажнике позвякивала упаковка вина, которую купила Симона.

— Он особенный. — Сказала художница.

— Я заметила. С ним очень комфортно. Один из твоих друзей-фермеров?

— Что-то в этом роде. Надеюсь, вы тоже станете общаться.

Глава 4

Лука позвонил, когда Саша входила в холл замка Кастельмонте.

— Как съездили?

— Сложно. И странно.

— А когда у тебя было легко?

— Хороший вопрос. Симоне предложили оценить картину, которая произведет сенсацию в мире искусства.

— Очередная подделка, «случайно» найденная на чердаке?

— Как раз наоборот, пятьсот лет провисевшая у всех на виду. Липпи.

— Сань, не обижайся, я очень высокого мнения о твоей подруге, Симона известна не только в Тоскане, но и по всей Италии, но если кто-то захочет оценить картину Липпи, да еще впервые обнаруженную, он обратится совсем к другим экспертам.

— Это и смущает.

— И что сказала Симона?

— Настаивает на радиологическом анализе, ну, в общем на всех, положенных в этом случае.

— Умница. Brava!

— У тебя есть новости? Вы опознали тело на кладбище?

— Нам повезло. Машину не нашли, поэтому мы провели опрос во всех гостиницах этой зоны. Оказалось, он забронировал на одну ночь номер в маленькой гостинице в Нижнем городе. Заселился вечером, провел в номере не больше получаса и ушел.

— Сказал, куда?

— Нет, но когда он не вернулся и утром, в гостинице заволновались и позвонили в полицию. И мы как раз тут как тут.

— Кто он?

— Его зовут Вито Пальма. Полицейский в отставке из Ливорно.

— Ничего себе!

— Мы связались с его сыном, тот не в курсе, что отец делал в Кастельмонте.

— От чего он умер?

— От приступа астмы.

— Он астматик?

— Да, и по словам сына всегда носил с собой ингалятор. Мы его не обнаружили. Зато обнаружили кое-что другое. НПВП.

— Что это?

— Нестероидный противовоспалительный препарат. Один из тех, что свободно продается в аптеках, но категорически не переносим астматиками.

— Ты хочешь сказать…

— Что возможно Вито Пальму убили. По словам сына он никогда не принимал таких препаратов, знал что у него астма, которую называют аспириновой, сильная аллергия на препараты этой группы. И без ингалятора не выходил из дома.

— Ничего себе…

— Нам еще предстоит допрос сына. Кстати, делом будет заниматься Массимо, завтра я уезжаю в Рим на конференцию. Но прошу тебя, не доставай его, Массимо и так загружен по уши.

— Ах, вот почему ты сам мне позвонил!

— Я рассказал тебе все, что мы знаем. Твою Фиону тоже скоро допросят.

Повесив трубку, Саша развернулась и снова вышла из замка. Толкнула дверь в домике напротив и застала пожилую подругу все на том же диване, только теперь перед ней стоял бокал домашнего кьянти.

Впервые на ее памяти Фиона не засуетилась, не побежала в кухню, не попыталась накормить девушку. Правда из в доме стоял божественный аромат яблок и корицы.

— Фиона так нельзя. Сидя на диване ты ничего не вспомнишь и не придумаешь.

Домоправительница подскочила, рванула в кухню и через минуту появилась с подносом, на котором красовался яблочный пирог. Коричневая корочка, желтые яблоки, рыхлые бархатные бока… Саша вспомнила, что кроме бутылки вина на троих с нехитрыми закусками на винограднике Лапо она с утра ничего не ела.

Дверь снова распахнулась и появился Роберто, плюхнулся на диван и уставился на пирог. Фиона засуетилась, раскладывая кусочки на тарелки. Еще сильнее запахло яблоками и корицей.

— Вроде не летнее блюдо, — удивился граф.

— Так сентябрь! Самое сентябрьское блюдо!

В Италии лето официально заканчивается 21 сентября, когда резко пропадает жара и приходит прохлада, но до этой даты было еще далеко.

Пирог таял во рту, оставляя сладкий, чуть терпкий привкус, коричневый сахар заставил корочку хрустеть, а еще во вкусе было что-то знакомое, что Саша никак не могла вспомнить.

— Гвоздика, — поняв ее потуги пояснила Фиона. — Комиссар не звонил?

— Звонил, вот только что.

— Понятно, почему ты развернулась, на войдя в замок, я и пошел узнать, что случилось, — но Фиона впервые невежливо оборвала графа, уставившись не мигая на девушку: — Ну, что он сказал?

— Они сумели опознать тело. Его зовут… звали… Вито Пальма. Полиция собирается…

Бокал упал из рук Фионы, с звоном разлетелся по полу, темно-красное вино разлилось вокруг. Женщина побледнела.

— Фиона, все в порядке? — испуганно спросил граф.

Она не ответила, по-прежнему глядя на Сашу:

— Ты сказала — Вито? Витторио Пальма?

— Ты хочешь сказать, что знала его?

— Шестьдесят лет назад… Я была в него влюблена.

— Тебе тогда было…

— Пятнадцать. Он на два года старше. Такой красивый… мы все вместе отдыхали в том августе с родителями, знаешь, тогда на берегу моря организовывали что-то вроде кемпинга… такое и сейчас есть. Но тогда никто не ездил за границу, и если твоя семья была не настолько богата, чтобы держать кабинку на известных пляжах, такие кемпинги оставались единственным доступным удовольствием. Там было весело: танцы, музыка, все ходили в гости друг к другу, ели вместе.

— И там ты познакомилась с Вито? — Спросил Роберто.

— Да, у нас собралась компания. Джузеппе, Франческо, Мария, я и Вито.

— Вы поддерживали связь?

— Мы провели вместе две недели и никогда больше не виделись. Даже не обменялись адресами.

— И ни разу не встречались за шестьдесят лет?

— Нет, на следующий год умер мой отец и мы больше не ездили в кемпинг.

— Но ты помнишь его все шестьдесят лет?

— Он был моей первой любовью… Но… я не думала, что он меня помнит. это женщины сентиментальны, мужчины обычно быстро все забывают. Я… помнила его. Я любила своего мужа, мы прожили почти пятьдесят лет вместе и я была счастлива. Но я всегда думала, что однажды мы столкнемся на улице, я и Вито. Мне так хотелось узнать, как сложилась его жизнь! А теперь… — глаза ее заблестели. — Он умер в двух шагах от меня, а я даже не знала, что он здесь… Зачем он приехал? Зачем он меня искал? Его… семья что-то знает? Как он умер? Инфаркт?

— Фиона… полиция подозревает, что его убили.

— Что? — Женщина так и осталась сидеть с раскрытым ртом.

Саша рассказала все, что узнала от Луки.

— Что же делать? — Подскочила Фиона. — Как же мы узнаем, зачем он приезжал? Надо бежать!

— Куда?

— Ты же сама меня учила. В бар!

— В какой бар?

— Возле гостиницы, где он остановился. Я знаю хозяйку гостиницы, Луизу. Она всегда сама стоит за стойкой. Вдруг он что-то сказал?

— Не суетись. Я вас отвезу. — Роберто встал. — Пойду за машиной. Я что зашел… хотел сказать, что уезжаю на пару дней в Умбрию, нас пригласили дать там несколько концертов.

— Твоя группа снова приехала в Италию?

— Да, и нас пригласили на джазовый фестиваль. Альберто займется делами отеля и ресторана, — граф назвал старшего официанта. — вы уж тут ничего без меня не натворите!

Саша хотела сказать, что они с Лукой совершенно одинаковы, но вспомнила всегдашнюю напряженность между мужчинами, и промолчала.

Когда-то граф играл на саксофоне в успешной джазовой группе, гастролировал в других странах, но, приехав по просьбе стареющей тетки в Тоскану, взял на себя управление отелем и рестораном в замке. Его группа часто приезжала в Кастельмонте, они давали мастер-классы, записывали альбомы, устраивали концерты. Музыка была жизнью Роберто, конечно он с радостью принял приглашение из Умбрии.

Небо темнело. — Надеюсь, мы не найдем еще один труп, — пробормотала Саша, тревожно оглядываясь на закат.

Увидев вошедших, хозяйка гостиницы Луиза сразу поставила на барную стойку бокалы и разлила прохладное игристое спуманте.

— Рада вас видеть, редкие гости в моей гостинице! Я слышала, это вы нашли тело моего постояльца?

— Я знала его много лет назад, — вздохнула Фиона.

— Так он к тебе приехал? Какой кошмар!

— Похоже на то, но я не знаю, почему. Он что-нибудь говорил? Ну, хоть что-нибудь! Или спрашивал?

— Нет, я рассказала полиции все что знала. Он говорил, что приехал найти старого знакомого. Теперь понятно, что это ты, Фиона. Погодите…

— Что?

— Он показался приятным человеком. Серьезный, обстоятельный.

— Он всегда таким был…

— Он сказал странную вещь…

— Тебе?

— Нет, как будто самому себе, пробурчал под нос.

— Так что он сказал?

— Я спросила, прогулялся ли он по городу. Он ответил, что прошел со станции до гостиницы. И увидел знакомого.

— Не сказал, мужчину или женщину?

— Нет. Он пробурчал, что увидел того, кто не должен здесь быть.