— Ага. Зато мы к ним с минуты на минуту приобщимся! — вздохнул Йорген. И вдруг заметил Фелицу, о которой в пылу — точнее и не скажешь! — событий все как-то позабыли. Птица по-прежнему безмятежно клевала носом на золотой перекладине. — А ты что не улетаешь, дурочка? Сгорим же сейчас!

— Ах, милый, я бы рада, да не могу! — проворковала та и чуть приподнялась на своем насесте, подобрала перышки. — Вот!

Грубое металлическое кольцо охватывало цевье ее изящной левой лапки, и короткая цепь шла от него к насесту. Бедняжка была обреченной пленницей, такой же, как они.

— Да что же это за металл такой? Заколдованный, что ли? — удивлялся Кальпурций Тиилл.

Как ни старались они, как ни тупили мечи, сбить оковы не удавалось.

— Жезл Вашшаравы! — вдруг вспомнил силониец.

— Да он же пустой! — отмахнулся Йорген.

— Нет, не совсем! Мы убили караульного ифийца — какая-никакая, а кровь! Чтобы потушить огонь, ее все равно не хватит, а на кандалы — может хватить! — Он очень хотел, чтобы бедная птица освободилась, очень, очень хотел…

Звякнула перерубленная цепь. Радостно пискнув, Фелица переступила с лапки на лапку, расправила жемчужно-серые крылья — ах, какие огромные! — и легко, будто была малой птахой, а не созданием размером чуть не с человека, взмыла в воздух. «Вы милые. Я вас полюбила!» И вылетела в окно, исчезла в багровом от зарева небе — как и не было. Только серое перышко, кружась, упало к ногам Фруте, солидная кучка помета с крупинками белого пшена шмякнулась чуть не на голову Йоргену — едва успел отскочить.

— Прощальный подарочек! — саркастически изрек Легивар. Потом стащил рубашку и закашлялся — жар становился невыносимым, воздух обжигал нутро.

— Убейте меня! Немедленно! — вдруг взвизгнул Мельхиор.

— Что, не терпится на тот свет? — обернулся на крик бакалавр. — Подожди, сейчас все там будем!

Хейлиг на него даже внимания не обратил.

— Ах, да не медлите же! Вспомните тот страшный лес в Вальдбунде и ящера, с которым сражался Йорген! Тогда Тиилл ранил меня слегка, и крови-то пролилось совсем чуть, но ваш жезл напитался немалой силой! Я — хейлиг, должно быть, моя кровь ему больше по вкусу! Убейте меня — вдруг это путь к спасению! Ну, что вы ждете?!

— Отстань, — утомленно сказал Легивар. — Не станем мы тебя убивать, хоть ты то еще сокровище!

— Да почему?! Я в любом случае умру через несколько минут, с вами, без вас — мне-то какая разница?! Даже легче, если не придется гореть заживо! Зато у вас появится надежда на спасение! — убеждал Хенсхен из Швелльхена. Он был ученый-хейлиг, он умел убеждать людей.

«Интересно, а смог бы он ради тех, кто ему дорог: Йоргена, Гедвиг или будущего сына — так же легко, без колебания убить?» — думал Кальпурций Тиилл там, в чащобах Вальдбунда. Вот и пришла пора дать самому себе однозначный ответ на этот вопрос.

— Ну уж нет! — очень твердо сказал Йорген, стараясь не смотреть на брата Фруте и не думать о нем. — Решили вместе помирать — значит, вместе! И нечего тут обсуждать. Ты, Мельхиор, будешь нежиться в дивном Регендале, пить нектар и вкушать плоды божественных слив, а мы, по-твоему, должны весь свой оставшийся век томиться грузом вины, что угробили тебя и на твоей крови построили свое счастье? — Он помнил, хорошо помнил те сны, что не давали ему покоя в Зиппле. — Это ты ловко придумал, друг Мельхиор! Скажи, самому тебе хотелось бы такой жизни?

Йорген не был хейлигом, всего лишь был начальником Ночной стражи Эренмаркского королевства. Но убеждать тоже умел…

Храм горел бездымным, красивым пламенем, его шатало из стороны в сторону. В верхнем зале плыли стены. Пленники уже простились друг с другом в таких красивых словах, которые иначе как перед смертью и сказать-то постесняешься, и теперь только ждали. И ждать оставалось считаные мгновения — уже дымились подошвы сапог…

Шквал воды обрушился на храм сплошной стеной, будто бы неведомый великан опрокинул над ним целое озеро. Повсюду, и внутри, и снаружи, была вода. Огонь погас мгновенно, даже пар подняться не успел, холодные потоки тут же поглотили его.

Еще не веря в свое чудесное спасение, шестеро, отплевываясь и фыркая, подняли к небу мокрые, изумленные лица — откуда вдруг такая стихия?

Птица Фелица кружилась над храмом, и под жемчужными крылами ее, ставшими поистине огромными — в сотню раз против прежнего! — клубились черные дождевые тучи, даже маленькие молнии сверкали у подмышек и гром погромыхивал.

— Это я! — расплылось в счастливой улыбке глупое девичье личико. — Хорошо, что вы не успели сгореть! Вы милые! Я полюбила вас!

— Мы тебя — тоже! — очень искренне, без тени фальши крикнул Йорген фон Раух в ответ.

Приложение

Дворянские титулы королевства

Эренмарк (иерархия)

Лагенары (от нем. Lage — положение, состояние) — высшие дворянские титулы, обращение «ваша светлость»:

махтлагенар (от нем. Macht — власть) — титул представителя королевской семьи, королевского наместника;

ландлагенар (от нем. Land — край, земля) — титул правителя крупной провинции — ландлага;

лагенар — «титул учтивости» старшего сына либо назначенного наследника махтлагенара, по сути, соответствует шверттрегеру. (Дитмар носит титул лагенара, поскольку является единственным наследником махтлагенара фон Кройцера, деда по материнской линии.)

Трегеры (от нем. tragen — носить) — средние дворянские титулы обладателей земельных владений в составе ландлага, обращение «ваша милость»:

шверттрегер (от нем. Schwert — копье) — титул старшего сына ландлагенара;

ланцтрегер (от нем. Lanze — копье) — титул второго сына ландлагенара;

богентрегер (от нем. Bogen — лук) — титул третьего и последующих сыновей ландлагенара, старшего сына шверттрегера, ланцтрегера;

мессертрегер (от нем. Messer — нож) — титул младших сыновей шверттрегера, ланцтрегера. Земельных владений мессертрегеры могут не иметь.

Кригеры (от нем. Kriger — воин): низшие дворянские титулы, обращение «мой господин». Земельными владениями кригеры не наделены:

альткригер (от нем. alter — старший) — наследуемый титул;

кригер — ненаследуемый титул, дается за боевые заслуги.

Бестиарий

Айнхорн — светлая тварь, якобы обитающая в дивном Регендале. В богословских книгах описывается как крупное копытное с единственным витым рогом во лбу. В них же указано, что поймать айнхорна можно с помощью невинной девы и шелковой ленты, но о том, зачем нужно его ловить, упоминаний нет.

Варсел — темная тварь, рожденная из души утопленника, выброшенного волнами на берег и не погребенного вовремя. Прежде их было не так много, но в темные времена они сильно расплодились. Варселы могут нападать на смертных, но чаще лишь пугают и беспокоят, требуя, чтобы те похоронили их с честью на храмовой земле.

Вервольф — темная тварь, днем схожая с человеком, ночью принимающая звериный облик. Убивают их серебром, предпочтительно стрелой с серебряным наконечником. Вервольфы были до прихода большой Тьмы и с уходом ее никуда не делись.

Волк, вольк — светлая тварь, якобы обитающая в дивном Регендале, облачный зверек милой наружности.

Гайст — нематериальная темная субстанция, обладающая реликтами разума. Исследователями описано множество видов гайстов, как чрезвычайно опасных, так и почти безобидных. Некоторые из них существовали лишь в темные времена, но большинство уцелело и после ухода Тьмы. Обязательному истреблению подлежат те из них, что имеют обыкновение вселяться в живых. Уничтожают посредством колдовства.

Гифта — ящеровидная ядовитая темная тварь. Неразумна, малоактивна, сравнительно безопасна, хоть и страшна с виду. Убивают простым железом. До прихода Тьмы гифты были редкостью, с уходом ее почти совершенно исчезли.

Древесные ро — невидимые природные существа, обитающие в тени деревьев. Если обитаемое дерево повредить (при этом из него потечет кровь), ро будут мстить. Но могут быть и благожелательными к смертным. Считается, что в числе предков лучших знахарок и ведьм-целительниц бывают древесные ро.

Дракон — огромное змееподобное создание, часто многоголовое и крылатое. Изрыгает огонь, питается крупной добычей. Тьме не принадлежит. Убивают посредством великого героя.

Зойг — кровососущая темная тварь, имевшая вид очаровательного человеческого младенца. Тому, кто брал его на руки, зойг впивался в шею, высасывал кровь, а с нею, по слухам, и саму душу выедал. Против зойга не действовали сталь и серебро — разрубленное на куски тело охотники сбрызгивали грудным молоком, чтобы не срасталось вновь. К счастью, с уходом Тьмы зойги исчезли совершенно.

Клар — темная тварь больших размеров и отвратительной наружности. Кларами становились колдуны, прожившие на свете менее четверти века, в случае неумеренного расходования сил. Клары имели прозрачную плоть, сквозь которую просвечивали кости, короткие ноги, длинные руки, горбатый загривок и узкое зубастое рыло, истекающее зловонной слюной. Относились к числу самых опасных порождений Тьмы. С уходом Тьмы все старые клары пропали, но в любой момент могут возникнуть новые, если кто-то из молодых колдунов будет недостаточно осторожен.

Наввра, или «поющая смерть», — самое страшное из порождений большой Тьмы, исчезнувшее с ее уходом. Наввра встречалась только в полностью покоренных Тьмой землях, ела все, что движется, — живое и мертвое, выедала душу. Выходила из-под земли и уходила в землю. Имела узкорылую морду и тело, напоминающее паучье, но передвигалась на четырех ногах. Против наввры было бессильно любое оружие и простые защитные чары. Убить наввру смертным удалось один-единственный раз, и гибель ее стала началом отступления самой Тьмы.

Никкельман — природная тварь черного цвета, сверху похожая на человека, снизу — на рыбу. Имеет очень острые зубы. Живет в воде, питается рыбой и неосторожными детьми.

Носферат — разновидность вампира, пользуется определенной популярностью в обществе благодаря романтической внешности и аристократическим манерам. Одно время носфераты были в такой моде, что господа специально заводили их в фамильных склепах, жертвуя младшими сыновьями. Но король Хаген III положил конец этой порочной практике, обложив обитаемые склепы неподъемным налогом. Были до большой Тьмы и сохранились после нее.

Одержимый — человек, в теле которого обретается темный дух, полностью или частично подавляющий разум и контролирующий поведение. Подлежит обязательному экзорцизму.

Ратфангер — ночная тварь, исчезнувшая с уходом Тьмы. Имела вид необыкновенно худого человека в сером плаще, с дудочкой в руке. Выманивала детей из дому и уводила во Тьму. Убить ратфангера не удавалось даже лучшим из стражей — исчезал бесследно, растворялся в тенях, едва почувствовав опасность.

Раубрайцы — темные твари. Выходя на охоту, принимают облик красивых юных дев, выманивают жертву из убежища завораживающим танцем или пением и пожирают, зачастую склонив перед тем к соитию. Убить раубрайцу трудно, но легко прогнать — она не выносит ругани в свой адрес.

Сильфида — светлая тварь из дивного Регендала, имеющая вид очаровательной юной девы и миниатюрный размер. Сильфиды являются духами воздуха, они порхают на крыльях, похожих на стрекозьи. Некоторые утверждают, будто встречали их на земле, но мы бы не стали верить рассказчикам на слово.

Скогге — природная тварь, обитающая в лесах. Спереди выглядит как обычный человек, но спина у нее полая, как дупло.

Тролль — северный великан-людоед, ведущий ночной образ жизни. Боится солнечного света, оборачивается в камень. Однако Тьме не принадлежит, судя по тому, что за годы войны троллей стало намного меньше. А жаль, потому что население, проживающее в местах обитания троллей, получает существенное налоговое послабление.

Хильдемойр — природная тварь в виде маленькой женщины, обитающая в кусте бузины, под ее корнями, и мстящая каждому, кто этот куст повредит. К примеру, если из древесины бузины сделать колыбель, хильдемойр станет приходить и таскать ребенка за ноги. Поэтому обращение с бузиной требует особой осторожности.

Шторб — темная тварь, самая вульгарная и примитивная разновидность вампира. Существовала до Тьмы и продолжает существовать с ее уходом. Утверждение, будто шторбами становятся исключительно представители низших сословий, является распространенным мифом. На самом деле им оборачивается всякий укушенный независимо от его происхождения. Убивают осиной.

Якул — природная змееподобная тварь, обладающая мощным колдовством. Обитает в лесах, нападает на свою жертву с деревьев.