— Вот черт, связался я с малолеткой. На войне, как на войне, Маш. Ну да ладно, добрый дядя Андрей что-нибудь придумает, — заявил парень, и я с подозрением уставилась на него.

Он-то придумает, вот только Лена жива хоть останется?!

Андрей мыл посуду, я вытирала, снова утонув в своих мыслях. Вот что Антон за человек такой? Нет бы увидеть меня, и влюбиться намертво, а затем самому меня добиваться.

— Ничего себе. Маш, ты его пытала? — услышала я за спиной удивленный голос Антона. Он вернулся, а я и не заметила. — Если что, я не против. Пытки, угрозы, шантаж — я одобряю, главное, что брат не по гаражам и заборам прыгает, а по дому помогает.

— Это паркур, а не прыжки по гаражам, — Андрей выключил воду, домыв последнюю ложку, которую торжественно вручил мне — вытирать.

— Да мне плевать, как это называется, — закатил Антон глаза, и жадно принюхался. — Черт, пахнет как вкусно!

Я приосанилась, и довольно улыбнулась.

Вот подругам моим жаль времени на готовку. Мол, возни на несколько часов, и все быстро съедается — пустая трата времени, и лучше доставку заказать. А я считаю, что мужчину лучше домашним кормить — и ему приятно, и самой радость.

— Я сейчас накрывать на стол буду, садись, — кивнула я на стул у окна.

— Нет, я на пару минут, бумаги оставить. Вечер и половину ночи я буду занят, — заявил Антон.

Мне это не понравилось. А еще больше не понравилось то, что я услышала дальше.

— С Ленкой будешь занят? — спросил Андрей.

— Не твое дело, малёк.

Я отвернулась к плите. Значит, с ней, и явно не за ручку они гулять будут. Черт, черт, черт. Сейчас же самое время что-то предпринять. Грохнуться, ногу подвернуть, или еще что-то. Заставить Антона остаться. Вот только я не могу. Хочу действовать, хочу бороться, а не могу — мужчина сам должен.

Ну и пусть уходит, держать не буду!

— Ты лучше не на половину ночи, а на всю ночь свали, — мурлыкнул Андрей. — Мы с Машей найдем, чем заняться. Иди, брат, иди.

— В смысле? — недовольный вопрос Антона заставил меня обернуться.

Он буравит взглядом то меня, то Андрея, то снова меня. Как на допросе. Света лампы в глаза только не хватает.

— Да в прямом, Тоха. Поладили мы с Машей, видишь? Че, думаешь я ради левой бабы стал бы посуду тереть? — хохотнул Андрей. — В общем, вали уже в кроватку к Ленке, и не парься. У нас с Машей все по согласию. Сейчас поужинаем, и…

Андрей не договорил, подмигнул мрачному Антону, и подошел к кофеварке.

Я хотела заспорить, что ничего у нас с Андреем быть не может, но… хм, вот еще! Потому я мило улыбнулась, пожала плечиком, и достала две тарелки. Ужинать пора.

* * *

Антон сузил глаза, а Андрей, отойдя от кофеварки, подошел ко мне. И обнял. А у меня в руках, на минуточку, нож.

— И когда вы успели поладить, могу я поинтересоваться? — Антон сложил мускулистые руки на груди.

Я хотела уже прекратить балаган. В отношения, основанные на ревности и чувстве собственности я не верила никогда. Конечно, приятно, когда в меру ревнуют, но стоит ли начинать с этого?

Пусть идет к Лене, я переживу. Это даже не измена, у нас нет ничего. И, может, даже и не будет, но я бы хотела, чтобы было. Ничего, руки я не опущу, и не сдамся.

И я бы действительно объяснила Антону, что это просто шутка — я и его младший брат, но он все испортил.

Как, впрочем, и любят делать мужчины.

— У меня не дом свиданий, я твоему отцу обещал присматривать о тебе и заботиться, а не вытаскивать из-под одного мужика, и подкладывать под другого, — жестко добавил Антон.

Прям выплюнул.

Это из-под кого он меня вытаскивал? Из-под Стаса? А подкладывает под кого?

Я сжала кулаки. Кажется, сейчас я перестану быть доброй и милой — мечтой любого мужика, и просто выскажусь от души. А что? Это я умею, от отца и других солдатиков таких выражансов нахваталась — у Антона уши в трубочку свернутся.

— Брат, не пыли, и девочку мою не обижай. Ну да, поладили мы, пока вы с Ленкой перегавкивались. А если Махач куда и ляжет, то перед ее батей я сам отвечу, — легкомысленно отмахнулся Андрей. — Давай, расчехляйся и скачи к Ленке, а мы тут сами. Не мешай, не детки уже. По крайней мере, я — давно.

Махач? Я теперь Махач?

Р-р-р-р, что-то меня оба эти брата бесят!

Антон глубоко вдохнул, выдохнул, и взглянул на меня. Прямо в глаза. И это про него Андрей говорил, что он хладнокровный и чуть ли не робот? В глазах бешенство плещется высокими волнами, чуть ли не проливается на меня.

И мне это чер-р-ртовски нравится. Чисто по-женски.

— Маша, ты же не станешь совершать глупости? — глухим от ярости голосом поинтересовался Антон.

— Глупости? Нет, не стану, — мило улыбнулась я ему.

— А разница в возрасте тебя не смущает? Андрюхе восемнадцать только исполнилось, тебе двадцать, — он приподнял бровь, и я весьма артистично ахнула. Даже ладошки к щекам прижала в показном ужасе.

— Целых два года? Кошмар и ужас… А если серьезно, то нет, не смущает. Меня никакая разница в возрасте не смущает, — с нажимом произнесла я.

Хм, ну не любая, конечно, а в рамках законодательства, но я не сильно против истины погрешила.

— Андрей, — Антон сузил глаза, уставившись на младшего дурного брата, и тот махнул рукой.

— Иди уже. Мы в трезвом уме и твердой памяти оба. Тебе романтику не портим, и ты нам не мешай.

Антон весь напряжен, как перед прыжком. Застыл, не двигается, только ноздри гневно раздуваются. Я даже к Андрею прижалась, в ответ его приобняла, а то очень уж не по себе стало. У Андрея спина подрагивает. Взглянула на парня — нет, не от страха, он еле смех сдерживает.

Ужас. Где я вообще поселилась?!

— Делайте что хотите, — наконец бросил Антон, развернулся, и вышел из кухни.

Мы с Андреем чуть разъединились, но так и продолжили стоять, пока не хлопнула входная дверь.

Значит, уехал все же. К Лене. Кажется, я уверяла себя, что это не измена, и я не собираюсь с ума сходить. Вроде бы здравые мысли, но как только дверь захлопнулась — больно стало просто невыносимо. Горячей, жгучей, острой болью, которая кольцом сжала меня в своих объятиях — так, что в глазах потемнело.

— Баран, — емко высказался Андрей. — Машулёк, давай пожрем. Че, зря я посуду драил?

Голос не расстроенный. Как обычно Андрей — веселая язва.

— Д-давай, — а вот мой голос дрожит, как и руки, которыми я двигаю по столу тарелки.

— Эй, не расстраивайся. Ну покувыркается, так домой все равно вернется. Мужикам надо иногда… ну, сама понимаешь. Природа такая, — Андрей говорил смущенно, и успевал наполнять наши тарелки. — А потом, как ты его окончательно обработаешь, у тебя повод будет ему мозг повыносить. Все, как вы, телки, любите.

— Фиговая шутка, — приглушенно парировала я.

— Согласен, облажался. Но ты все равно не кисни. Вон, поляна какая накрыта, а у тебя любовь-морковь в башке… пффф! Получишь ты Тоху, не парься, он впервые на меня смотрел не как на непутевого младшего брата, а как на врага. Чуть не въе… не врезал мне, — Андрей поставил передо мной тарелку, а еды там на нескольких мужиков бы хватило.

Еще и хлебушек на салфетку опустил рядом со мной, а затем по руке погладил. Надо же, утешить пытается.

— Ты прав, — я расправила плечи, и заставила себя улыбнуться. — Не буду раскисать!

— Наш человек! — пробубнил Андрей с набитым ртом. — В общем, план такой: сейчас поедим, потом я еще раз поем, и еще раз. Потом пойдем погуляем, я тебе город покажу. У нас офигенные места есть в Екб, хоть и не столица. В киношку завалимся на ночной сеанс, можем к друзьям моим заскочить… в общем, развлеку и отвлеку по высшему разряду, — парень ухмыльнулся. — Кстати, если Тоху разлюбишь — я готов.

— Что ты готов? — с подозрением спросила я.

— Встречаться. Готовишь ты шикарно, — Андрей замурлыкал как большой котяра, и подмигнул мне. — А я люблю поесть.

Я не выдержала, и рассмеялась вполне искренне. Сначала Андрей мне полным психом показался, а сейчас — милота. Хотя я вижу, что сдерживает он свой характер при мне, и словечки рвутся непечатные, но тоже фильтрует. Шутит, отвлекает. Эх, вот почему я на него не повелась-то? Тоже ведь красавчик, с виду не малолетка, выглядит старше меня. А мне Антона подавай…

Я вздохнула, и закусила щеку, разозлившись на саму себя. Ревнивица, блин!

Антон нам с Андреем разрешил делать что угодно, вот и я ему мысленно должна это разрешить. И простить. И пожелать… самой поганой ночи на свете! Да!

Андрей насторожился, мне показалось, что он даже носом повел по-охотничьи, а затем ухмыльнулся, и откинулся на спинку стула. Одновременно с этим я услышала, как резко открылась дверь. С тяжелым стуком упали ботинки, и раздались шаги.

— Антон, — одними губами произнес Андрей. И напомнил: — Должна будешь, Маха. Дофига должна!

— Свидание отменяется, — рявкнул Антон, когда вошел на кухню.

Подозрительно осмотрел нас — не обнимающихся, и сидящих друг от друга на целомудренном расстоянии, сел между мной и Андреем, и скомандовал:

— Сейчас поужинаем. Маш, организуй, — нагло кивнул он мне. — Затем съездим в вашу квартиру, посмотрим, как ремонт продвигается. Потом…